Викинги. История эпохи. 793–1066

Вот это самое серебро, получаемое славянами от арабов, и явилось своеобразной последней каплей, переполнившей историческую чашу подготовки эпохи викингов: серебро нужно было забирать, потому что в Европе своего серебра тогда не хватало, его не добывали в достаточных количествах. На испанских рудниках, в большинстве своем истощенных еще при римлянах, кое-что по-прежнему добывалось, но этого категорически не хватало для покрытия возросших потребностей в монетарной массе. Были необходимы новые источники серебра – и викинги отправились туда, где это серебро есть. Действовали они в двух направлениях: с одной стороны, они серебро отнимали, а с другой – выменивали на товары. Пустившись по суше в сторону Каспийского и Черного морей, они (естественно, в силу темперамента) грабили попадавшиеся им под руку племена, не связанные непосредственно с торговым путем, и наконец поссорились даже с хазарами, в результате чего Волжский путь надолго закрылся для славян. Пришлось основывать путь «из варяг в греки», вокруг которого и родилось государство Русь. Обходя же водными путями Европу, морские разбойники грабили, уже совершенно не стесняясь.

Таким образом и началась эпоха викингов. Сначала их вылазки были достаточно робкими, а потом уже эти искатели приключений развернулись. Необходимо тем не менее отметить, что торговать и колонизировать викинги начали на Руси раньше, чем грабить. Каждому, и буйным скандинавам в том числе, было понятно, что торговля – гораздо более спокойное занятие. Однако, поскольку Рюрик Ютландский и его предшественники уже перекрыли для части своих сородичей этот путь и эти земли, всем остальным пришлось ходить туда, где можно было что-нибудь забрать.

Нужно иметь в виду следующее: любая миграция такого масштаба имеет под собой сложный комплекс причин, которые, только сложившись вместе, способны породить подобное явление. Мы уже выяснили основные причины, среди которых – научно-технический прогресс, приведший к появлению паруса и килевых лодок, скрепленных с помощью заклепок; образование прочного экономического базиса, давшее возможность строить корабли, то есть, проще говоря, отвлекать множество людей от производства еды; разделение жителей на довольно мелкие территориально-экономические общины (которые пока еще подчинялись правителям Венделя); увеличение населения вплоть до его избыточности; ну и, конечно, внутрискандинавское экономическое оскудение территории в целом и стягивание материальных ресурсов в очень узкие места, а также конкуренция за главенство во всем регионе и контроль над балтийской торговлей. Все перечисленные слагаемые, объединенные в одно время и на одной территории, и породили эпоху викингов.

Эта эпоха буквально перевернула карту Европы, а закончилась по большому счету, не в 1066 году: последним эхом эпохи викингов стал Первый крестовый поход – предприятие, во многом организованное по томками викингов, принявшими в нем самое горячее участие.

Символично, что последний «вздох» эпохи викингов завершил то, с чего все началось, – то есть арабское владычество над Средиземным морем: в Святой земле были обустроены порты, сделавшие ненужными обходные речные пути. Можно сказать, что движение викингов имело цель – и достигло ее[14 - В последнее время у нас стало модно рассуждать о том, что никакого нашествия монголо-татар на Русь не было. Не исключено, что в Скандинавии кто-нибудь так же думает о викингах, но я таких не встречал. Викинги оставили о себе настолько богатую материальную и духовную память, что очень сложно вообразить оригиналов, полагающих, будто их просто придумали! К примеру, в одной только Скандинавии найдено более 300 рунических камней, датируемых V–XI веками, и на остальных территориях они тоже встречаются. В частности, на знаменитом руническом камне, обнаруженном на острове Березань неподалеку от Крыма, написано, кто и зачем поставил его. Хотя если кому-то нравится думать, что эти камни поставили гиперборейцы, а викинги (или еще кто-нибудь) их просто выкопали потом, – что ж, пускай так думает, это его право.].

Глава 2. Вооружение и военное дело

Поговорим о вооружении, тактике и военном деле викингов и их ближайших соседей, которые от них страдали; узнаем в подробностях, почему так происходило. Вероятно, немало соседям пришлось натерпеться, иначе не возникла бы специально благословленная и официально установленная молитва:

А furore Normannorum libera nos, о Domine! («От ярости норманнов избави нас, Господи!»)

В этом отношении викинги мало чем отличались от, скажем, половцев и монголов – разве что приходили с моря. Их набеги перетряхнули буквально всю Европу, от Византии до Исландии, досталось даже индейцам в Северной Америке (правда, не столь разрушительно, как европейцам, благодаря их удаленности).

Вся эпоха викингов так или иначе связана с военными действиями. Всякий викинг – в первую очередь воин, поэтому любой разговор об этих морских завоевателях невозможен без знакомства с особенностями военного дела раннего Средневековья: как сражались сами викинги, чем их встретили на континенте, кто какое вооружение использовал.

Известный стереотип – викинг и топор. Здесь важно иметь в виду, что боевые топоры заметно отличались от тех, которыми рубили деревья. Безусловно, топор гораздо дешевле меча, однако и мечей уже нашлось огромное количество. На момент написания Яном Петерсеном в 1919 году знаменитой книги «Норвежские мечи эпохи викингов»(De norske vikingesverd) в одной только Норвегии археологами было обнаружено 2200 экземпляров! Множество подобных находок было сделано в Швеции, Дании, на прилегающих землях. Массовому распространению меча удивляться не стоит: он известен с бронзового века. Уже отмечалось, что мечи производились и во Франкском государстве, и самими скандинавами, благо у них имелись прекрасные месторождения руды, которые обеспечивали отличное качество железа.

В «Саге об Эгиле» есть любопытный момент: во время битвы меч гнулся, и Эгиль выпрямлял его ногой прямо в ходе боя. Это означает, что меч был низкого качества, дешевый. Меч в большей степени, чем любое другое оружие, очень требователен к технологии производства. Он обладает значительной длиной; следовательно, на него уходит много металла, и весьма высока вероятность, несмотря на опыт и старания мастера, серьезно ошибиться при его изготовлении, причем на всех этапах – как при ковке, так и при закалке и последующей обработке. Такое могло произойти в силу совершенно объективных причин, ведь любые методы объективного контроля: измерение толщины клинка с помощью ультразвука, рентгено- и металлография и пр. – в ту эпоху просто не существовали. Даже лучший кузнец мог изготовить не самый хороший меч просто потому, что получил не очень качественный материал и не сумел проверить его должным образом. Раннесредневековый меч – в отличие от, скажем, современного автомата Калашникова – не делался поточным методом в соответствии с ГОСТами из одинаковых деталей стандартного качества. Приходилось работать с железом такого качества, какое имелось, без малейшей возможности узнать, что у него внутри. Подразумевалось, конечно, что грамотный молотобоец правильно его подготовил и очистил от шлаков, – однако гарантий никто не давал. Качество, выражаясь современным языком, «гуляло», и могли случаться самые разные казусы. Это, в свою очередь, открывало широчайшее поле для ссылок на магию и вмешательство сверхъестественных сил.