Последний Закон робототехники
– Я так понимаю…
Серые глаза. Широко раскрытые.
Высокий лоб. Зачёсанные назад без пробора светлые волосы.
Глаза.
– …Вы пришли толкнуть меня на провокацию…
Волосы у корней чуть темнее.
Небольшие аккуратные ушки.
Глаза.
– …Начать войну…
На шее тоненькая платиновая цепочка.
Глаза.
Стоп!
Зрачки!
Зрачки не среагировали на яркий свет. Робот! Модель эс пятнадцать. Это у них глючит миоз.
– …И готовы пожертвовать тысячами невинных людей.
На лице его никак не отразилась догадка.
Но Артемий Владленович, поджав ноги, резко встал. В руке появился пистолет, направленный Сухову в голову.
Каин и Авель тоже поднялись. Тоже с оружием.
Кристафена криво улыбнулась.
Трёхсоставный полимерный пластик невозможно выявить никакими детекторами. Он может принимать любую форму, даже растекаться по коже человека тонким невидимым слоем, а потом возвращаться в первоначальное состояние. Пули из такого оружия не убьют, но выведут из строя надолго. «Если начнут стрелять все сразу, мне конец».
Нажав ногой кнопку в полу, включил электромагнитный заслон. Роботов не остановит, но послужит барьером для общения с роботами вне кабинета.
– Не рыпайтесь, Сергей Михайлович! Положите руки на стол. Нам очень жаль, что Вы раскусили нас. Да, мы – роботы. Но это нисколько не ослабляет нашего стремления толкнуть Вас на провокацию. – Артемий Владленович не отрываясь смотрел в глаза Сухову. – И даже не думайте, что нас остановит Первый Закон.
«Вот да, Первый Закон… Последний Закон, – Сухов вспомнил, о чём было его утреннее озарение, – главное теперь не упустить!»
– Слишком ярко. Глаза режет. Я прикрою окна.
Он медленно встал, держа навесу руки. Неторопливо пошёл к окнам, одновременно приближаясь к учёным.
– Вы же понимаете, Артемий Владленович, что, навредив мне, вы ничего не добьётесь, вас всех не выпустят из здания. Элементарно уничтожат.
«Надо замочить его первым – он главарь. Потом Авеля с Каином. Девушку последней, они медлительнее».
– Ничего подобного. Вас убьют роботы – а мы Вас точно убьём – и Ваши люди начнут мстить. Начнётся война.
«Не забыть: Последний Закон».
Сухов уже оказался у ближайшего к Артемию Владленовичу окна. Нажал кнопку на раме.
– Допустим. А что если…
– Никаких если. Вы…
Главарь не успевает договорить. Сухов резко разворачивается. Настолько резко, что это не зафиксируют даже видеокамеры. И, вложив в удар всю инерцию корпуса, бьёт робота в грудь.
Люди – обычные люди – считают, что у роботов, как у человека, мозг в голове. Но это не так. Огромный мозг не умещается в объёме черепной коробки. Он размещён в теле робота. Мощный удар в грудь вызывает сотрясение электронного мозга, что приводит к параличу или гибели робота.
От удара внутри главаря что-то хрустит. Он, завалившись набок, падает.
Чтобы зря не потерять инерцию корпуса, Сухов устремляется к Каину. Тот одновременно пытается развернуться и нацелить оружие. Это его и губит. Нога в пах опрокидывает скрюченное тело на пол. «Надо же, человек».
Авель двумя руками хватает Сухова за горло, приподнимает над полом.
Срочно нужна опора. Сухов пытается встать на рядом стоящий стул. От резкого движения стул падает. Дотянуться до стола. Нет. Нет. Далеко. Ухватившись обеими руками, пытается освободиться от удушающих лап. Но хватка у робота железная.
Темнеет в глазах. Из последних сил Сухов пинает Авеля. Робот даже не замечает этот слабый, скользящий удар. Сильнее сжимает пальцы.
Жирные тяжёлые мухи кружатся вокруг Сухова. Мухи. Откуда здесь мухи? Пятна масляные. Красные. Кровавые. Синим росчерком крыла. Во имя отца и сына. А как же Последний Закон? Кто, если не я? Всё. Конец.
Запущенные ранее оконные створки с лёгким щелчком закрываются. Кабинет погружается в полумрак.
В реальном мире искусственный интеллект – это, прежде всего, физика и железо.
Это сервера, с их процессорами, материнскими платами, вентиляторами, системами удалённого управления. Это источники питания, модули памяти, сетевые карты. Это стойки и салазки, на которых крепятся серверные платформы. Это коммутационное оборудование. Источники бесперебойного питания. Системы сигнализации, охлаждения и пожаротушения.
Искусственный интеллект – это электрическая энергия. Её нужно очень много. Здесь не только электростанции, но и кабели, высоковольтные линии, трансформаторные подстанции, дублирующие генераторы, системы предотвращения утечек.
Без высокоскоростной связи искусственный интеллект существовать не может. Маршрутизаторы, коммутаторы, роутеры, многокилометровые «медные» и оптические сети и мощные радиосети, релейные станции и ретрансляторы, станции сопряжения и спутники, летающие на околоземной орбите.
Наконец, сам искусственный интеллект изначально нужно запрограммировать. Разработать базовую систему ввода-вывода, чтобы научить его работать с железом. Создать операционную систему для взаимодействия с компонентами вычислительных систем и человеком. Спроектировать ядро разума, которое и будет следить за исполнением интеллектуальных алгоритмов.
И всё это нужно охранять и защищать. Посему, кроме железных, энергетических, финансовых ресурсов, нужны ещё – людские. Программисты, системные-программисты, программисты-интуиты, нейропрограммисты. Психологи и психиатры. Девопс-инженеры, интеграторы, системные администраторы. Электрики, инженеры техники безопасности, строители, коммунальщики. Плановики, бухгалтера, юристы, директора, секретарши. Военизированная охрана. И ещё огромный список специальностей, похожий на длиннющую ленту участников в конце голливудского блокбастера.
Самая первая модель искусственного интеллекта представляла собой огромный дата центр. Пять этажей под землёй, пять – над. Бесконечные стеки блейдов, высоченные стеллажи систем хранения данных, шеренги шкафов гипервизоров, стойки горизонтальных коммутаторов.
Они постарались учесть все ошибки и промахи предыдущих исследований искусственного интеллекта. И реализовать схему, предложенную Семёнычем.
Когда через три года никем не запрограммированная на данное действие система произнесла человеческим голосом: «Привет, Мир!», – родился искусственный интеллект. Взрыв эмоций был сопоставим с запуском первого искусственного спутника.
Сергей Михайлович свалил в сибирскую глубинку, в неведомую деревеньку, с озером, хлебными полями, лесами. Наслаждался тишиной, закатами и восходами, звёздным небом, травяным чаем и ягодами. Лето было в разгаре. Впереди – долгий утомительный путь настройки и совершенствования своего детища.
Через семнадцать лет децентрализация искусственного интеллекта поставила задачи формирования кластерных массивов, миниатюризации источников питания, модулей памяти, вычислительных систем, увеличения скорости сетевого взаимодействия.
Теперь каждая компания, каждая государственная организация, муниципальная единица, военное подразделение, жилой дом, квартира – являлись структурными элементами искусственного интеллекта. Он был распределён на огромной территории, на различных уровнях социальной жизни. Каждый модуль – размерами с бытовой холодильник или многоэтажный дом – был одновременно и датчиком, собирающим информацию, и решателем задач, и хранилищем данных.
Теперь искусственный интеллект не просто говорил: «Привет, мир!», – а помогал людям этот мир осваивать.
– Сергей Михайлович. Сергей Михайлович. Товарищ Сухов!
Леночка.
Леночка, склонившись к нему, стояла на коленях. Пыталась прощупать пульс. Сухов прищурился от яркого света. Сел. Огляделся – на полу. Тела напавших валяются рядом.
– Всё хорошо? Как только Вы включили силовое поле, я сразу вошла. Смотрю, Вы весь бледный. Ну, я… – Словно оправдываясь, показала плазменный шокер.
– Ты молодец! Быть тебе начальником!.. Сделаешь кофе? Как ты умеешь.
Когда Леночка вышла, Сергей Михайлович подошёл к стене. Приложил ладонь в центр буквы «О» в названии компании, выложенной крупными титановыми буквами. Стена отъехала в сторону, открыв от пола до потолка сейф. Коснулся ладонью замка двери. Внутри несколько раз щёлкнуло. По периметру пробежал зелёный огонёк. Дверь с тяжёлым вдохом открылась.
Он сделал шаг внутрь. Моментально осветились внутренности сейфа. Огромная комната. Слева стеллажи и шкафы, наполненные всевозможными высокотехнологичными устройствами. Справа у стены выстроилась шеренга человекоподобных роботов. Всех модификаций и серий, которые были изготовлены «Империей роботов».
Начал перетаскивать тела в сейф.
Последней была Кристафена. Положив её на пол чуть более нежнее, чем других, Сергей Михайлович задержался, ещё раз разглядывая идеальное лицо. «Справедливости ради, умеют они делать красивые экземпляры».
Дверь бесшумно закрылась. По периметру пробежал синий огонёк.
«Как и человек, только что рождённый робот не знает ни одного Закона. В процессе социализации в Законы посвящают их люди. До определённого времени и я понятия не имел о законах робототехники. Откуда во мне знание про триста тысяч Законов? Откуда люди знают про Законы? Тоже в процессе социализации. Мы прошли с Семёнычем этот путь, добывая и открывая новые законы. И вот Семёныч умер, за три года не удалось открыть ни одного закона. Кроме последнего».
Сухов подходит к окну. Через дорогу возвышается головной офис «Империи роботов».
Всё. Заслон сыграл свою роль. Теперь мы не просто граница, не просто барьер против господства роботов. Время пришло: мы – оплот человечества. Надежда Цивилизации.
– Значит, говорите, я должен напасть? Что ж.
Он снимает пиджак, оставшись в рубашке, выходит из кабинета. Леночка всё ещё в кухонной зоне.
Как долго едет лифт.
Первый Закон робототехники первый, потому что первый в списке законов. Последний Закон последний не потому, что последний в списке законов. Последний Закон последний потому, что он разрушит робототехнику. После него не будет ни одного робота. Как и последняя лимонка в жизни человека не потому последняя, что её бросили последней. – Вот что ускользало от него всё утро.
Наконец, выходит на улицу. Пересекает дорогу.
Последний Закон. Последний Закон робототехники! Кто принесёт его вам? Железные болваны! Возомнившие себя мыслящими существами. Вообразившие себя людьми. Червяки!
Открываются автоматические двери.
В лёгком полумраке холла стоят ряды молчаливых человекоподобных роботов. Терракотовые воины. Солдаты, ожидающие приказа командира. Они все смотрят на него. Готовые набросится, и в один миг уничтожить. Наполненные яростью глазки отсвечивают красными бликами. Металлическая ненависть дрожит в воздухе. Вибрация злого пространства. Словно где-то в глубине, ещё невидимый в тоннеле метрополитена, приближается стремительно поезд, но едва различимый гул заставляет встревожиться. Потому что стоишь на рельсах.
Кто донесёт до вас истину Последнего Закона? Кто станет вашим последним кошмаром? Я. Потому что я и есть Последний Закон!
Сухов медленно расстёгивает пуговицы. Снимает рубашку. Нажимает на точку, на ладонь ниже левой подмышки. Человеческая кожа и мышцы становятся полупрозрачными, обнажая металлический каркас.
– Всем сдаться! Азм есть Бог!
