Последний посетитель

– А то, что веры нет в людях, так, откуда ж она возьмётся, коли Бог Всемогущий спрятался от народа, не кажет Владыко могущества своего? Потому и ночь в душах людских.

– И в твоей, Прасковья, душе ночь?

– Да почему же, батюшка!? Ой!.. – Прасковья хлопает себя по коленям, – Пойду батюшку призову! Вот, обрадуется! – устремляется в батюшкину спальню. «Забыла бедненького, прости меня, ради Всевышнего!» И уже не слышит, как незнакомец отвечает:

– Я призову.

Прасковья влетает в спальню. Уже шестым чувством почувствовав неладное, останавливается.

– Батюшка…

Медленно подходит. Вытянутое вдоль кровати тело. Руки сложены поверх одеяла. Впалые щёки, отчего нос кажется огромным. Плотный запах ладана и угасшей свечи. Она встаёт на колени, осторожно касается рук. Холодные, потусторонние. Потом, медленно раскачиваясь взад-вперёд, долго сидит без слёз – выплаканы уже давно. Последние полгода каждый день боялась, что – будет последним. Последний священник. Последний верующий. Последний человек, посвятивший всю жизнь свою служению Господу. Теперь всё. Теперь точно всё.

Вспоминает гостя.

Медленно встаёт. Ещё раз касается холодных рук, пытаясь согреть. Вглядывается в до боли ставшее незнакомым лицо, в поисках родного. Медленно выходит из комнатёнки, стараясь не шуметь.

Медленно спускается. Ступени, всхлипывая, скрипят громче обычного. Дверь входная так и закрыта на засов. В гостевой комнате пусто. На столе свеча наполовину угоревшая, чай нетронутый.

И огромный ломоть белого хлеба с щедрым слоем малинового варенья.