Один лишний

9

Жалобное урчание живота подняло меня с кровати. В холодильнике, кроме яиц и молока, ничего не оказалось. В магазин все-таки придется идти, поэтому я решил повременить с завтраком и купить хотя бы сосисок с колбасой – пустым омлетом голод утолишь ненадолго.

На улице стояла жара. Последний день лета. Я медленно шагал по дворам в сторону метро и наслаждался припекающим солнцем. Карта на телефоне вывела меня к супермаркету, который находился в том же торговом центре, что и кинотеатр. «Перекресток» – гласили большие зеленые буквы над входом в магазин.

Зайдя внутрь, я был немного шокирован количеством покупателей. Несмотря на утро, по магазину сновали толпы людей. Перед собой они возили огромные тележки, доверху заполненные едой – к войне, что ли, готовятся?! Мне бы такой горы продуктов хватило на месяц. Скорее всего, больше половины купленного просто заплесневеет и сгниет в холодильнике, а потом благополучно отправится в мусорное ведро. Но ведь так хочется купить побольше, особенно когда есть скидки!

Мой живот снова проявил признаки недовольства, прося меня поторопиться. Лавируя между покупателями, я быстро кидал в корзину все самое необходимое и дешевое. Подойдя к кассе, я чуть ли не взвыл, увидев очередь, которая растянулась на половину магазина.

В толпе бабулек, которые расплачивались исключительно наличкой и отсчитывали мелочь, и домохозяек с кучей бюджетного хлама я простоял почти двадцать минут. Чертыхаясь, голодный и злой, я вышел из супермаркета и быстрым шагом направился к своей новой квартире.

Дома я быстренько отварил макароны и две сосиски, залил все это дело кетчупом и пошел в комнату в надежде, что в квартире есть кабельное ТВ и можно включить «2х2». К сожалению, рабочих каналов оказалось всего пять. Да чего я, собственно, хотел от рогатого ящика вместо телика? Остановившись на какой-то тупой передаче о здоровье, я начал уплетать свой завтрак. Вернее, уже обед, если смотреть на время.

Телевизор я выключил спустя пять минут. Складывалось ощущение, что ведущей и участникам самим требуется срочная медицинская помощь. У них явно проблемы с головой. Такого фрик-шоу я давно не видел. Удивительно, что подобные передачи показывают по федеральным каналам.

Я посмотрел на свою дорожную сумку и понял, чем буду занят в ближайший час.

Вещи были разобраны и разложены по полкам. Свой старенький ноутбук я поставил на письменный стол, подключился к вайфаю и сразу полез проверять почту. Висело два непрочитанных. Первое оказалось спамом – многодетная мамаша собирала средства на лечение тяжелобольного сына. К сообщению было приложено фото изуродованного ребенка, поверх которого написан счет, на который можно перевести деньги. Я сразу кинул письмо в корзину и открыл второе, с расписанием занятий в универе. С понедельника начиналось обучение, нужно было прийти в 9:30 к первой паре. Отлично, первый учебный день – первая пара! Я закрыл письмо и без всякой цели начал листать ленту «ВКонтакте». Настроение было на нуле. Столица, новая жизнь! Ага, конечно…

За компом я просидел до позднего вечера. Поставив будильник на семь утра, я лег в постель. Усталость после переезда дала о себе знать, я почти моментально уснул, несмотря на пружины, которые уперлись мне в спину.

10

Телефон надрывался уже несколько минут, звон будильника разносился по всей комнате. Телефон лежал на письменном столе, поэтому выключить его не было никакой возможности. На самом деле отличный способ заставить себя встать, но на меня он подействовал не сразу. Накрыв голову подушкой, я прослушал еще трель-другую и, наконец, позволил этим трелям взять надо мной верх.

Душ помог мне взбодриться и проснуться. На завтрак я нарезал колбасы, сделал два больших бутерброда, сверху каждого положил по ломтю сыра. В одном из кухонных шкафчиков обнаружился электрический чайник, это был приятный сюрприз.

Ровно в восемь я был полностью собран и готов познавать сложную и, несомненно, очень важную науку под названием «менеджмент». В первый день опаздывать не хотелось. Несмотря на то что учеба меня не сильно интересовала, я немного нервничал. Все же новый город, новые люди, универ и настоящая взрослая жизнь.

Я быстрым шагом добрался до метро и, когда зашел внутрь, ничуть не удивился открывшемуся зрелищу. За проездными очередь выстроилась до самого входа. Надо бы уже брать в расчет, что в Москве ты или первый, или придется долго ждать.

И вот билет на руках! Пройдя через турникет и спустившись на платформу, я оказался в океане пассажиров. Зайти мне удалось лишь в третий поезд. Зайти – это слишком хорошо сказано, меня скорее внесло потоком людей, которые ломились в вагон. Давка была жуткая, двери закрылись раза с четвертого, потому что у мужчины, влезшего самым последним, не умещался рюкзак. Наконец мы тронулись.

Держаться было не за что, да и незачем. Пошевелиться в этой мясорубке не представлялось возможным. Чья-то мокрая подмышка уперлась мне в нос. В вагоне было нечем дышать. Духота, запах пота с одеколоном, грязные носки, чье-то несвежее дыхание – все это смешивалось и превращалось в какой-то адский смрад. Я представил, что такой треш будет происходить каждый день, и мне стало дурно.

Пересев на другую ветку, я выдохнул с облегчением, увидев в вагоне свободные места. Но садиться не стал, занял уголок возле дверей. Удобно – никто не толкается, и я никому не мешаю.

Когда поезд подъехал к следующей станции, я стал свидетелем одной забавной картины, хотя тут впору плакать, а не смеяться. Все женщины и даже некоторые мужчины, завидев свободные места, с выпученными глазами понеслись к ним. Они расталкивали пассажиров, будто от результата этой гонки зависела их жизнь. Особенно прыткой оказалась одна бабулька с двухколесной тележкой – она пронеслась по вагону, отдавив ноги половине сидящих, и, довольная, плюхнулась на завоеванное место. Те, кто не успел сесть, разочарованно вздохнули или кинули усталый, раздраженный взгляд на людей вокруг. А ведь это утро. Что же происходит по вечерам?..

Поезд остановился на станции «Октябрьское поле», и я выбрался наружу. От метро до института пешком было около пятнадцати минут по прямой. Я посмотрел на часы: занятие начиналось через две минуты. Проклиная чертовы очереди, я понесся к универу.

Учебный корпус я узнал сразу, даже на карту не пришлось смотреть. Группы студентов оккупировали вход, неторопливо покуривали, громко смеялись и обнимались, встречая старых друзей. Похоже, никто не спешил на первую пару. Ребята здесь собрались постарше, явно не первокурсники.

Перепрыгивая через парней и девчонок, сидящих на ступенях, я пробрался ко входу. Турникеты оказались опущены, проход был свободен. Охранник даже не спросил, куда я направляюсь.

Корпус был пятиэтажный. Я открыл расписание в телефоне, по первой цифре в номере кабинета понял, что мне нужно на четвертый этаж, и поспешил на лестницу. Первой парой была социология.

11

Когда я подошел к нужной двери, часы показывали 9:48. Опоздал почти на двадцать минут. Тихо выругавшись, я постучал и открыл дверь.

– Извините, можно?

– Проходите, молодой человек, но учтите: сейчас я пускаю вас лишь потому, что это первое занятие. В следующий раз можете даже не пытаться, – деловым тоном проговорил преподаватель, стоявший у доски.

Я кивнул и вошел в аудиторию. Все столы были заняты – конечно же, кроме первых двух. Я уселся прямо перед преподом, который, как мне показалось, невзлюбил меня с первого взгляда.

Это был мужчина лет пятидесяти, не очень приятной наружности. Такие любят всех поучать и считают, что знают эту жизнь лучше остальных. В старых черных брюках от костюма, которые он уже успел вымазать мелом, серой фланелевой рубашке в клеточку, он что-то занудно вещал, прохаживаясь вдоль доски. На носу смешно висели очки в роговой оправе с большими стеклами, а на макушке блестела лысина.

Я достал из рюкзака тетрадку и ручку, которые предусмотрительно взял с собой. Преподаватель рассказывал о системе функционирования социальных институтов, а мой взгляд приковали надписи, выцарапанные на столе. Первая состояла всего из трех букв – наверное, самое часто встречающееся слово на партах и заборах. Вторая надпись гласила, что какой-то Сидоров – пидор, и три восклицательных знака. Я усмехнулся – вот оно, высшее учебное заведение. Первая парта. Я думал, таким занимаются только в школе.

– Я разве сказал что-то смешное? – прозвучал строгий голос.

Сначала я даже не понял, что этот вопрос адресован мне.

– Я к вам обращаюсь. Как ваша фамилия?

– Извините, – промямлил я. – Прохоров.

– Прохоров, значит. Если вам неинтересно, господин Прохоров, вы можете покинуть аудиторию, вас тут никто не держит. На пару опоздали, сидите в телефоне, улыбаетесь…

– Но я…

– Не нужно оправдываться, Прохоров. Что за студенты пошли?! – вознегодовал преподаватель.

Я еще раз извинился, сказал, что мне очень интересно и такого больше не повторится. На протяжении всего оставшегося времени я не смел даже в сторону глянуть, не то что достать телефон.

В коридоре заиграла противная мелодия, напоминающая звонок домофона. Студенты начали собирать вещи и вставать. Оказалось, что это звонок, оповещающий о конце пары.

Следующим предметом поставили практическое занятие по истории менеджмента. Я зашел в полупустой кабинет. Поздоровавшись с одногруппниками, я занял свободное место в середине аудитории. Студенты общались между собой, будто давно друг друга знают. На меня никто не обратил внимания. Складывалось впечатление, что я вообще не в ту группу попал. Но в этом были свои плюсы – не надо рассказывать, где учился, откуда приехал и остальные скучные части истории своей жизни. К тому же настроение после первой пары совсем испортилось.

Аудитория потихоньку полностью заполнилась студентами. Прозвенел звонок. Преподавателя все еще не было. В кабинет вбежал парень в клетчатой рубашке, почти такой же, как у меня, и с длинной челкой, уложенной набок. На плече у него болталась черная сумка с мерчем какой-то рок-группы. Тяжело дыша, он оглядел кабинет и подсел ко мне.

– Привет, меня Вано зовут.

Он протянул мне руку. Я ответил на приветствие.

– Саша.

– И где этот чертов препод? Я что, зря торопился?! – с напущенной досадой воскликнул Вано.

Я пожал плечами.

– А какой у нас сейчас предмет?

– Э-э-э, кажется, история какая-то.

Название предмета вылетело из головы, как только я посмотрел расписание.

– Ну и пофигу. По-любому нудятина какая-нибудь.

Вскоре зашла преподавательница. Все встали. После знакомства и переклички препод торжественно объявила:

– Лекций по этому предмету у нас еще не было, так что практическое занятие проводить не вижу смысла. Я посмотрела расписание, у вас сегодня всего две пары, моя последняя. Поэтому предлагаю вам по-тихому уйти домой.

Никто спорить не стал. Студенты собрали тетрадки и ручки и поспешили прочь из аудитории.

– Ништяк, такая учеба мне нравится. Кстати, ты куришь? – спросил Вано.

– Ага.

– Отлично, тогда пойдем покурим.

Мы спустились на первый этаж в курилку.

– Ты откуда?

– Из Тамбова, а ты?

– О, приезжий! Я из Москвы. Я имел в виду, метро какое? – усмехнулся он.

На несколько секунд я задумался, вспоминая название.

– «Новогиреево».

– У-у-у, не повезло, далеко тебе кататься. А я тут неподалеку живу, на автобусе десять минут.

– У меня особо выбора не было.

– А почему не в общагу? – закуривая, спросил Вано.

– Слушай, долгая история. Я на самом деле вообще случайно в Москве оказался.

– Понятно… Раз пар у нас больше нет, может, по пивку? Тут есть одно хорошее место неподалеку.

– Нет, спасибо, не сегодня.

Денег у меня особо не было, поэтому просаживать их на пиво в понедельник утром не хотелось.

– Зря. Ладно, тогда до завтра.

– До завтра.

Я зашагал в сторону метро, а Вано, перебежав через дорогу, встал на автобусной остановке.

День выдался жарким, солнце нещадно пекло, будто в середине лета. Хотелось спрятаться где-нибудь в тени деревьев или запрыгнуть в прохладную воду реки, но мой путь лежал в другую сторону. Улица оживленно гудела, ревели машины, прохожие деловито болтали по телефону на какие-то сложные темы. А я шел с широко открытыми глазами, впитывая новый мир.

12

Монотонная, скучная учебная неделя подошла к концу. На улице заметно похолодало. Проучившись пять дней, я не нашел для себя ни одного интересного или хотя бы полезного предмета. Может, в дальнейшем что-то и поменяется, но верилось в это с трудом. Бо́льшую часть пар отменяли, потому что некоторые преподаватели еще не вышли из отпуска, а кто-то был на больничном. В общем, пока что можно было бездельничать.

Наша группа сразу разбилась на небольшие компании, которые между собой не особо контактировали. И я был доволен – нескольких ребят в моем окружении было вполне достаточно. Я продолжил общение с Вано, впоследствии к нам присоединились еще два человека – Юля и Рома.

Юля была крутой чикой «с района», веселой и гиперактивной. Всегда в узких джинсах и «нью бэлансах», она совершенно не могла усидеть на месте, постоянно болтала и смеялась над любой шуткой на всю аудиторию. А иногда начинала нести такую дичь, что дешевые любовные романы казались литературными шедеврами.

Мы познакомились с ней в столовой. Там всегда полно народу и найти свободное место непросто. Мы с Вано уплетали пиццу, когда перед нашим столом неожиданно появилась белокурая девушка.

– Что, пацаны, тут свободно?

С этой фразой она подсела к нам, не дожидаясь ответа. Так и завязалось наше общение.

Рома, как раз наоборот, был полной противоположностью Юле. Кучерявые волосы частенько были грязными и топорщились в разные стороны. Одевался он скромно, неопрятно. Тихий, всегда с книжкой в руках. Обожал затирать истории из своей жизни, которые казались либо странными фантазиями, либо тупыми анекдотами.

Честно говоря, я даже не понял, как он вписался в наш маленький кружок. Как-то раз в курилке он стрельнул у Вани сигарету, а потом увязался за нами, рассказывая свои глупые истории.

В общем, компания у нас собралась разношерстная.

После универа я шел сразу домой. Моим единственным развлечением были книги и фильмы. Читал я все подряд, начиная с русской классики и заканчивая романами Стивена Кинга. Именно Кинг привил мне страсть к чтению, я полюбил его с первой книги – кажется, это было «Противостояние», – а потом понеслось, глотал роман за романом. Когда даже читать надоедало, я просто лазил по социальным сетям, пытаясь найти что-то интересное.

По субботам занятия не проводились, это был день для самостоятельного обучения. Но все студенты, конечно же, считали его обычным выходным. Ни один первокурсник, я думаю, в этот день не притронулся к учебнику или конспекту, несмотря на то что погода продолжала портиться. За окном лил дождь, и, судя по черным тучам, затянувшим небо, солнца ждать в ближайшие дни не стоило.

Первый субботний вечер в новой квартире не обошелся без сюрприза.

Разогрев в микроволновке еду – макароны, приготовленные три дня назад, и куриные ножки, – я сел за стол и без всякого энтузиазма начал поглощать свой ужин. На вкус макароны напоминали замазку, курица с одной стороны подгорела и местами обуглилась. Но выбора не было. Заказывать еду слишком дорого, поэтому пришлось совершенствовать свои кулинарные умения.

Когда я подносил ко рту очередную вилку, мой взгляд поймал движение. Вилка замерла рядом с губами. По стене над плитой, быстро передвигая лапками, бежал таракан. Я подошел поближе, чтобы рассмотреть насекомое. Длинные усы таракана шевелились в такт движениям.

– Ах ты сволочь! – с отвращением и злостью сказал я и побежал в коридор за кедом.

Когда я вернулся в кухню, незваного гостя уже не было. Матернувшись, я начал внимательно осматривать помещение. Больше ни одного таракана я не нашел, но кед предусмотрительно положил под стол – мало ли.

Выходные прошли хуже некуда. Из-за проливного дождя я даже в магазин не ходил. Зато в воскресенье мне удалось завалить одного огромного усача. Когда кед опустился на его тельце, насекомое мерзко хрустнуло. Удар был такой сильный, что его внутренности размазались по стене, оставив мокрый отпечаток.

13

Новая неделя сменила предыдущую. Снова понедельник, снова ранний подъем и долгая поездка в переполненном вагоне. На самом деле после скучных выходных, проведенных в пустой квартире в одиночестве, я был даже рад походу в универ, хотя ничего интересного там не происходило.

В курилке я встретил Вано. Форму «Ваня» или «Иван» он категорически не признавал и говорил, что даже предки уже привыкли и называют его исключительно Вано. Он стоял с сонным видом и курил, а наш диалог, как всегда, начался с тех же фраз:

– Первые пары – это такое дерьмо!

– Полностью согласен.

У нас оказалось много общих интересов – музыка, фильмы, книги. И, конечно же, отношение к универу. Вано мне нравился, чего я не мог сказать о других членах нашей небольшой компании.

На парах мы сидели обычно вчетвером. Опоссум развлекал нас анекдотами. Опоссумом был Рома. Как-то раз в столовке его назвала так Юля, и нам показалось это очень забавным. С того дня у Ромы появилась новая официальная кличка.

– Слушайте, слушайте! – обратился к нам Опоссум, держа в руке телефон. – Прочитал офигенную шутку: «Не пойму, или у меня действительно сейчас свободное время, или я что-то забыл сделать».

На лице у него горела восторженная улыбка, он ожидал, что мы его поддержим и вместе посмеемся.

Шутки Ромы, вычитанные в интернете, – это отдельный вид искусства. Как только Опоссум приходил в универ, он начинал извергать их одну за другой. Все, что он прочитал за прошедший вечер, обязательно пересказывалось. И ладно, если бы они были смешные… Сначала мы посмеивались, потому что не хотели обижать его. Но всему есть предел. Только Рома почему-то этого не понимал и каждый день продолжал поражать нас своим «отменным» чувством юмора. Вано саркастично улыбался, Юля тоже. А я просто пропускал все мимо ушей.

– Да, Опоссум, шутка высший класс!

– Я же просил не называть меня так! – обиженно говорил Рома.

– Прости, Опоссум, больше не буду, – подмигивал нам Вано.

Как-то раз, отсидев четыре пары, мы, уставшие, вышли на улицу и закурили. Шла пятая неделя нашего обучения.

– Что, народ, может, по пивку после такого тяжелого и длинного дня? – обратился ко всем Вано. – Уже месяц учимся, а до сих пор ни разу не выпили вместе.

– Я только за! – обрадовалась Юля.

– Только если по одной кружке, я особо не пью, – смущенно проговорил Рома. – К тому же завтра в универ.

Я посмотрел на своих новых друзей, потом поднял взгляд вверх. На небе ни облачка, стоял отличный осенний день. Кажется, наступило бабье лето.

– А почему бы и нет, – одобрительно кивнул я, несмотря на то что денег в кармане почти не было. – А то дома уже совсем засиделся.

Бар, в который нас привел Вано, оказался прикольным местом с демократичными ценами. Мы выбрали лучший столик, вокруг которого стояли красные диваны. Народу в это время почти не было. На стене прямо над нами висел большой телевизор. Показывали «Симпсонов» без звука. Вместо этого играла музыка, какой-то панк-рок. Я сразу вспомнил «Одноглазого Джо» в Тамбове. Похоже, включать «2х2» без звука в рок-барах традиция.

– Короче, слушайте, вы в этом месте первый раз, да? – спросил Вано.

Все кивнули.

– Тогда идите оформите дисконтные карточки, и нам халявно нальют три литра пива.

Не теряя времени, мы подкатили к бару. Нам выдали три желтые пластиковые карты. Каждый взял по кружке пива и вернулся за стол. Не сидеть же на сухую и ждать халявное!

– Зашла я вчера в магазин, и вы прикиньте, пацаны, там айфон розовый! Такой красивый, просто пушка! Как же я его хочу… – втирала Юля.

Слушать бредни про розовые айфоны мне не хотелось, и я уставился в телик. Хоть звука и не было, мне всегда нравилось сочетание анимации и тяжелой музыки. Через несколько песен меня растолкали:

– Эй, Санек, ты что, уснул? Чего сидишь молчишь-то? – раздался голос Вано.

– Да нет, я так, в телик засмотрелся…

На столе уже стояла огромная трехлитровая «башня» с пивом. Сбоку у нее был специальный кран для наполнения бокалов. Все налили по второй, а я только пару глотков успел сделать из своей первой кружки.

Вано залпом осушил почти половину стакана, со звоном поставил его на стол и смачно рыгнул.

– М-да, Вань, ну ты и свинья, – улыбаясь, сказала Юля.

– Прошу извинить.

После этих слов Вано рыгнул еще громче.

Решив, что трезвым оставаться не дело, я начал догонять остальных. Быстро допил первую пинту, налил вторую, затем третью. На столе появилась еще одна трехлитровая «башня». Все мы порядком накидались. Рома затирал истории, какой он крутой тип на районе, как бегает по заброшкам и скрывается от полиции, Юля постоянно громко смеялась, и все мы делали вид, будто верим Опоссуму.

– А знаете что? Я вам тако-о-о-е сейчас покажу! – Вано, пошатываясь, встал. – Пойдемте к барной стойке, замутим крутой коктейль.

Вано что-то прошептал бармену, тот улыбнулся и посмотрел на нас, сгрудившихся перед стойкой.

– Ну что, кто не трус, а?

– Это ты там чего затеял? – еле ворочая языком, спросил Рома.

– Называется «экстрим-подача». Слабо, Опоссум? Покажешь всем, насколько ты крут.

– Да! Я могу, это легко! Че делать надо?

– Садись.

Бармен указал на стул, а сам начал наливать шоты и выставлять их перед Ромой. Когда на стойке выстроились в ряд пять рюмок с разноцветным содержимым, бармен вытащил из-под стола биту и оранжевую каску.

– Надевай, – скомандовал он.

– Это еще зачем?

Рома будто бы сразу протрезвел и смотрел то на Вано, то на бармена испуганным взглядом.

– Не боись! Это для твоей же безопасности! Выпиваешь один шот – я бью по каске битой, и так после каждого. Готов?

– А бить сильно будете? – пролепетал Рома.

– Да не бойся, голова не отлетит.