Бесполезный человек

Глава 94

Эра из опочивальни Императрицы провели в пустую комнату, обитую мягким материалом. В ней находился туалет и умывальник, кровать и другие предметы декора отсутствовали.

– «Как сумасшедшего» – усмехнулся он.

– Лорд, по приказу Императрицы вы будете содержаться здесь, скоро вас переведут обратно в ложе Императрицы.

– Скоро? Это когда? Через год? Два? – возмутился Эр, – я ведь сын Императора, не забывайте!

– Завтра, Лорд, – слуга удалился, закрыв за собой дверь с окошком. Его могли видеть снаружи, для Эра это было обычное черное квадратное пятно.

– Так-так, – потерла руки Беллатриса, – включите яркий свет, на полную мощность! Не давайте ему спать, есть и пить, завтра утром приведите ко мне на беседу, уже одетого в его проклятый наряд шута! Перстень отнять и уничтожить!

– Да Госпожа, будет исполнено.

– Ничего никому не докладывайте!

Воды под краном не оказалось.

Лампы загудели, и засветились ярче солнца, причинив Эр нестерпимую головную боль, от которой принц упал на пол и застонал, зажав изо всей силы глаза руками.

– О, пусть помучается! Сделайте температуру повыше! Пусть жарится! – рассмеялась от радости Беллатриса, щелкнув по обшивке слугу, элегантной походкой ушла готовиться к завтрашнему празднику.

А принц продолжал мучиться в агонии головной боли, его глаза чуть было не лопнули от возросшего давления.

– Такой комнаты раньше не было, Эр, – заговорил с ним голос.

– Знаю я! – раздражительно ответит тот, – что тебе опять нужно?!

– Мне нужен ты.

– Это не новость! Ты уже говорил…

– Ты меня не понял Эр, мне нужен ты – живой. Мертвым ты мне не нужен и подавно! Эту комнату построили специально для тебя. Какая твоя мать предусмотрительная. Она такая же и заботливая. Ты её очень разочаровал.

– А мне плевать! Я уже покойник!

– Если она узнает, что ты делал в реакторе, она тебя накажет. Очень жестоко! Ты будешь мучиться, пока не умрешь. Будешь стонать в агонии.

– Я не боюсь!

– Знаю, тебе нужно довериться мне. Она ничего не найдет, но её желание избавиться от тебя столь высоко, что вряд ли тебя отпустят просто так!

– Что ты имеешь в виду?

– То, что ты всего лишь пешка в игре, ставшая ферзем. Доверься мне Эр, доверься, когда я приду к тебе вновь! Я должен стать тобой!

– Хорошо, хорошо! Твоя взяла, делай все, что хочешь! Но у тебя ничего не получится, слышишь? – никто не ответил, – ах ты червь! Будь ты проклят! Вновь оставил меня одного! О! Как же больно! – Эр зажался в угол, как только он засыпал, его будили сильным звуковым сигналом, если же тот не помогал, били током, – жарко, я горю… – он стонал, задыхаясь от нехватки кислорода.

Глава 95

– Когда-нибудь, они поймут, что я не такой как они. Но не сейчас. Осознанность придет позже… – разговаривал вслух Безымянный.

Он далеко ушел от того места, где навсегда расстался с прошлой жизнью. Впереди лежала их пропасть, которой не было дна.

– Без дна… Странно, что у города оно есть, а у пропасти нет! Переночую перед подъемником, где ещё есть кислород. Два часа на спуск, и всё – конец. Возможности выбраться не будет… Как в первый раз, я спасал свой род, теперь во второй раз мне приходится спасать людей… Буду верить, что меня когда-нибудь найду и вытащат от туда. Пусть даже роботы, пусть даже они…

Тысячелетия прошли в спячке, и вот не успел я проснуться, мне предстоит вновь заснуть. Неужели мое предназначение такого? Неужели быть последним – это великая жертва? Подняться я не могу, меня уничтожат, бежать – найдут. Остается только одно – уйти в забвение.

Реактор расплавится, что будет происходить наверху в это время, мне знать не дано! А что будет происходить в Пределе? Неужели Императрица думает, что я всего лишь смертный раб, смогу уничтожить их же дитя? Тогда она сильно ошибается. И в моем происхождении, и в моих возможностях! – Безымянный взглянул на браслет.

Когда-то я спасал своих детей, теперь они выросли, и мне приходится их останавливать. Как изменчив мир… Как изменчива природа человека! Но не их вина, что мои братья и сестра превратились в паразитов… И не моя…

Как остановить пожирание мира?! Как? – он поднял глаза, легко взглянул на мрачный свод тоннеля, и глубоко вдохнул тесный воздух.

– Зачем черви роют землю? Выбрасывая её миллионами тонн на поверхность? – Глубинные черви – гигантские буровые машины, вызывали неловкий трепет у Безымянного.

Глубинный червь – целый мир, целая система и уникальная технология создания пространства там, где его не существует. Черви могут существовать совершенно автономно и независимо от общей инфраструктуры Техносферы и Андромеды.

Обособленность и мобильность системы обеспечивается целым роем дополнительных роботов и сверх компьютеров, огромной армией строительных машин и механики.

Помимо этого, черви обладали своим особым разумом и интеллектом. Человек в их мире лишь песчинка, размеры и масса подобных неживых машин удивляют.

Но для чего вывозится столько грунта с невероятной глубины, для чего призвана армада подземных жителей, синхронизированная в единое целое? А между тем неживая природа растёт, захватывая всё большие площади, метр за метром, осваивая, а затем перерабатывая окружающую наполненную «пустоту», для чего?

К червям вело два свежих тоннелей, строго горизонтальных и округлых, служащих для транспортировки тяжёлых грузов напрямую. Их протяжённость составляла несколько километров.

Безымянный запомнил карту, и шел уже на память, почти вслепую, свято верил в успех предпринятой авантюры.

Глава 96

– Первое Кольцо Глубинного метро – скопление генераторов, электростанций, работающих от ядерного топлива. Нет света и очень мало кислорода, а каждый агрегат омывается и охлаждается. В производственных помещениях царит идеальная чистота.

На Кольце трудятся миллионы роботов, от маленьких до огромных, сооружающие и бурящие новые пространства и тоннели, или просто следящие на чистотой и порядком, за техническим состоянием окружающей среды, а так же работой агрегатов и станций. Здесь же, в хорошо изолированных помещениях находятся Мегакомпьютеры – связующее звено в управлении и распределении невероятного объема энергии, и в тоже время искусственный интеллект.

Кольцо даёт человечеству чистую электроэнергию во всем её всемогуществе. В помещениях и туннелях под Неглубинным метро царит относительный холод, в сравнении со Вторым Кольцом, хорошо работает система вентиляции, забор воздуха которой происходит на поверхности. Огромные горизонтальные вентиляторы можно увидеть на севере Дна.

Очень важно подчеркнуть, что в отличии от Второго кольца, хорошо охлаждаются Пятое Кольцо по Восьмое, где сосредоточено инновационное и сложнотехнологическое производство. В остальном – сущий ад.

Переходы тщательно изолированы гермоворотами для ликвидации излишнего перепада давления, которые человеку открыть не по силе, ведь ворота представляют собой стальные плиты тех метров толщиной, закрывающиеся на огромные затворные механизмы. У каждого уровня имеется смежная вентиляция, с воротами, турбинами нагнетания, иногда и водное охлаждение, но Все-таки, чем глубже уходил мир, тем жарче в нём становилось, а настоящий ад царил в чертогах металлургии.

На нижних уровнях никто никогда не бывал, а это фактически означает, что оттуда нельзя вернуться живим.

В туннелях на данном уровне подземелья раскинулся вид простора с неисчислимым количеством проводов, труб, кабелей, масляных отстойников, став для глаз человека столь обычным, что завораживающий вид под светом прожекторов, перестал привлекать должного внимания – естественен, как трава на поле.

Круглые тоннели со свисающими проводами напоминают своего рода лес, или джунгли с их зарослями и насекомыми. Что же касается насекомых – они были сплошь механическими, собранными из различных частей, а микросхемы настолько маленькими, что собирали их с помощью наноинструментов, магнитов и щупов. От маленьких до крупных, индивиды похожи на муравьев, жуков, пчёл и других насекомых, которые между собой образуют некий муравейник либо рой, к тому же практически всё покрыто мало горючим прозрачным маслом. Не все помещения смазывались. некоторые оставались весьма сухими.

В нескольких километрах находится атомная электростанция, и за ней турбинный зал. Шум и гул, растекались по всему метро ровным, душераздирающим воем, искривляясь и преобразуясь, а затем превращаясь в пугающее пение.

Грунтовые воды, совместно с водой из водоёма – искусственного моря за стеной, текли по огромным прочным желобам под городом – кровяная система местного левиафана.

Да, неживой мир вёл себя как живой, рос, развивался, но в отличие от природы настоящей, главной целью его являлось не выжить, а произвести нужный продукт или изделие любой формы, цвета и качества.

Каждое, даже мельчайшее создание, в виде механического паука, здесь имеет колоссальное значение для общей инфраструктуры. Мир Техносферы подчинялся единому интеллекту.

А если же отсечь у "Техносферы" её главную роль, по какому пути поведёт её интеллект? Последует ли за этим прогресс и создание механического общества, новой расы, или же её угасание, разрушение и забвение? Муравейник живет повинуясь единому инстинкту, каждый муравей знает свое дело и работает, его ведет "аромат" и белок, гены определяют его положение в иерархии, его полезный вклад в жизнь системы. Но что есть "ген" механического муравья? Если это криптокод, или особые цифры в системе? Как работает система на все 100% знает только тот, кто живет в ней и в тоже время вне ее, субстанция подчиненная законам и имеющая власть их обходить, менять реальность и виртуальный мир, таким созданием была Медио, поэтому воскрешенные не волновались на счет бунта машин, они считали, что они заключили властное существо в тело и ограничили ее лишь муравейником, ограничили в подчинение всего разумного, лишь оставив власть распоряжаться бездушным.

Ты не найдёшь передних панелей, и ручного управления на приборах, никакой визуализации автоматики. Никакого света и красоты форм и красок – чистая рациональность, а противоположная сторона монеты – стихийность. Вместо привычных букв и цифр для людей – шифры и символы для роботов, которые создают ощущение внеземной технологии, но на деле все просто. Оборудование на уровне фантастики – является основой движения вперёд, а постоянное развитие, совершенствование, ускоряет это движение. Организм рос, развивался, старел и умирал, вместо него вырастал новый, и все повторялось цикл за циклом. И можно ли было назвать «Техносферу» не живой? Она несомненно была живой, где-то омертвелая синтезированная плоть, а где-то живые волокна, проводящие ток. Способна ли организация неживой материи заменить человеческую систему и общество? Что им не хватает для этого? Или что лишнее, что необходимо отбросить? Консюмеризм чужд машинам, им нужны сны, визуализация желаний, страхов и переживаний – им нужен настоящий мозг, хотя бы один на всех.

Чувствуешь себя внутри механического колосса–монстра, постоянно растущего и меняющегося, и от того непредсказуемого, что становится немного жутко.

И все же, что «Оно» такое – мать «Техносферы»? – Безымянный закончил рассуждать и пересёк огромный зал масляных трансформаторов, словно озеро, раскинувшихся до горизонта, погруженных полностью в эмульсию особого рода. В субстанции плавали механические существа, руки или конечности, амфибии. Безымянный был неуловим для системы под своим плащом–невидимкой, усыпанным едва видимыми символами и мог понаблюдать за тем, как далеко ушло в развитии дело рук человеческих.

В длину озеро занимало примерно километр, а сколько в ширину – неизвестно. От напряжения волосы поднимались дыбом. С потолка висели краны, спускались несущие перекладины, которые скрывали прочный бетонный панцирь.

В следующей небольшой комнате, соединяющей тоннель и зал, находился идеально круглый блестящий шар, стоящий по центру на высокой свае, на нём виднелся, под слоем прозрачного вещества человеческий лик. Для чего он предназначался Безымянный так и не смог узнать – неизвестный металл, неизвестное и предназначение и позднее вхождение (рождение) в этот мир, оставили многие вещи за рамками его понимания.

Вверх от шара уходила круглая шахта к поверхности, диаметром примерно шесть метров.

Иногда ему хотелось взять в руки какое-нибудь существо и внимательно его изучить, но он так и не рискнул сделать того, ведь вперёд его вела иная задача, нежели изучение местной «живности».

Без кислородной маски Безымянный начал ощущать удушье, тяжесть воздуха и его затхлость от недостатка кислорода мешали двигаться, но уровень углекислого газа ещё не был так высок, чтобы отравить организм и лишить сознания, а температура меж тем, достигала около тридцати градусов.

Безымянный, экономя кислородные баллоны, не натягивал маску на лицо, предвидя долгий многочасовой спуск, шёл на риск, но всё же контролировал своё сознание, для того чтобы неожиданно не зайти в «мёртвую зону» использовал самодельный газовый анализатор, ведь он прекрасно знал о том, что отравление газом наступает незаметно.

Из брони он оставил каску, из оружия – автомат с тремя магазинами и ракетницу, чем облегчил свой вес.

Одну гранату – для себя, на случай тотальной неудачи.

Кислородная маска. От света – фонарик на каске, два мощных фонарика, и две запасные батарейки. Воды он собой не взял, как и пищи. Ещё он взял с собой небольшой канат с крюком и военный нож. Самодельный барометр, служащий определением глубины и такой же самодельный термометр, позаимствованные у местной фауны.

Сигнальная шашка и газовая зажигалка, найденная на свалке в старом роботе. Ограничившись совсем малым, Безымянный рассчитывал на быстрый спуск, в котором ему ничто не помешает, но загадывать на будущее было ещё рано.

Второе кольцо оставалось для него малоизученным, и то, что приходилось ждать на нём могло стать сюрпризом.

Существует ли линия защиты от проникновения Безымянный не знал, и ему приходилось рассчитывать лишь на свою интуицию.

Глава 97

Император стоял посреди бального зала в раздумьях, вдыхая сладкий аромат древнего деревянного паркета.

– А я тебя повсюду ищу! – обрадовалась Императрица, найдя своего мужа.

– Решил побыть один, – ответил Император.

– Всем нам в такую минуту нужно побыть в одиночестве. Особенно нашему сыну.

– Что с ним?

– Эр тоже решил побыть один, и просил чтобы его не беспокоили, – она хитро прищурилась.

– Завтра все решится. Не могу в это поверить, все тело дрожит от волнения! –Император развел руками, стараясь снять стресс.

– Нам не в первое. Мы уже несколько раз воскресали из мертвых, почему ты волнуешься? – Белла подойдя ближе постаралась успокоить его прикосновениями.

– У меня дурное предчувствие! Никогда такого не бывало! Просто в растерянности!

– Это все из-за твоей взволнованности. Раньше нам нужно было делать все самим, а сейчас нас окружает армия слуг, которая позаботится обо всем.

– Наверное, ты права, мне стоит отдохнуть, я не спал сутки, постоянно о чем-то думаю, решаю какие-то вопросы.

– Так ведет себя истинный хозяин перед церемонией и балом, дорогой, оставлю тебя с самим собой, а сама отлучусь. Мне ещё предстоит подобрать туш и краски.

– Хорошо, иди, а я побуду здесь ещё немного.

– Скоро ты останешься здесь навсегда! Увековечим твою славу! – подумала Беллатриса, – не скучай! – наигранно улыбнулась она и вышла, посылая проклятия в спину мужу.

Глава 98

Лагерю предстоял ночлег на сыром холодном полу в бункере, что несомненно безопаснее, чем ждать под сводами в трущобах.

Ржавые кровати, сваленные в большую гору, в спешке разобрали, чтобы улечься поудобнее и покомпактнее, но их оказалось не много, на них разместили женщин и детей. Наследие военных ещё могло послужить, убежище хранили на совесть.

Вождь не спал, а задумчиво ходил по казарме и о чем-то размышлял, иногда давая распоряжения. Многие не спали, готовились, чистили оружие, хранившееся десятилетиями в масле, поражая своим совершенством и новизной ввергнутых в каменный век жителей Дна.

Те часы, от заточения в тюрьме, до свержения самочинного тирана и узурпатора власти в его лагере, казались ему вечностью. Теперь один шаг отделял его либо от всеобщей катастрофы, либо от всеобщего счастья – но он не знал своего будущего. Боги, по его мнению, давно покинули людей, и уповать на них он не мог, не позволял жизненный опыт и брезгливость к высшему миру, олицетворяющему собой ту самую божественность и всесилие. Ему оставалось лишь покориться стихии, толпе, несущей его к вершине или к смерти.

К нему приходили с докладами с тыла, из самого конца многочисленного каравана, затем уходили. Люди меняли друг друга, исправно неся караул.

Тем временем Ника мучила бессонница.

Успокоился он, когда получил свой автомат с патронами, одну гранату и нож. Но ему все же не сказали, какую роль он станет играть при штурме. Как ему показалось, больше всех в эту ночь волновался только он, и никто более, все вели себя сдержанно, на лицах виделась усталость и тоска.

Отсутствие сна и наличие воспоминаний, о своем спокойном периоде прошлого не оставляло ему покоя. Ник не мог представить себе, каков мир вне города. Какая жизнь протекает за стеной, и что ждет их после бегства. Ведь от вездесущих богов не так-то легко скрыться, тем более если вы с ними плывете в одной лодке и находитесь очень далеко от весел.

– Ты не спишь, – Никола не заметил, как к нему подошел вождь, – многих мучает бессонница, волнительный момент, не правда ли?

– О, я не заметил тебя, – улыбнулся Никола, – да, у меня бессонница, наверное, не смогу заснуть, пока не выберусь отсюда.

– В отличие от людей вокруг, я кое-что слышал о внешнем мире, – продолжил разговор вождь усевшись рядом на бушлат.

–Что именно? – любопытство Ника разыгралось, он вспомнил все о чем читал…

– Люди почти уничтожили все вокруг, есть стало нечего. Голод – нам знакомо это чувство. Планета превратилась в пустыню, в этом им помогли и наши господа наверху. Сейчас же там все цветет и живет. Как десятки тысяч лет назад, благодаря все тем же господам наверху. Нам нужно будет принять их дары. Как мне кажется, техносфера на нашей стороне, а роботы – они не способны на жестокость, но нас найдут Никола. Когда-нибудь это случится… Тогда нас погубят окончательно.

– Но не сейчас, хочется пожить ещё немного, как человек, а не как скот. Что мы видели? Серый бетон? Сталь? Это все что нас окружает! Единственные живые существа на Дне – это мы. Мне хочется увидеть жизнь, знать о том, что мы не одни. Хочется увидеть жизнь, какой бы суровой она не оказалась! Но увидеть, осязать, почувствовать свободу…

– Люди вымерли, уже давно, это факт. Мы одиноки, Ник, с этим нужно смириться – вождь вздохнул.

– Все же я буду верить… – Никола и сам понимал, что вождь говорит правду и не спорил.

– Попробуй уснуть, завтра ты сыграешь главную роль – первая скрипка – так говорится – он улыбнулся.

– Не могу сомкнуть глаз, – вздохнул Никола, но попытаюсь.

– А ты попробуй, теперь пойду, мне нужно дежурить, – вождь поднялся и продолжил прогуливаться по бункеру, затем направился в конец каравана на осмотр, исчезнув во тьме коридора с каким-то человеком.

Никола встал и незаметно прихватил фонарик из кармана спящего гоблина, затем спокойно поднялся в коридоры, где спали уставшие люди. Он искал среди них ту самую девушку, которую спас и нашел.

Её глаза были закрыты, она спала на коленях у немой. Её грудь то поднималась, то опускалась едва заметно. Никола спокойно вздохнул, и вернулся обратно.

Постелив себе бушлат, он, облокотившись о стену, попытался подремать, но его разбудила сильная боль. Повязка пропиталась кровью присохла к ране.

Перед ним прорисовывался очертания старухи. Ник протер глаза, решил, что ему померещилось, но силуэт никуда не исчезал.

– Что за чертовщина?! – испугался Никола.

Фигура осторожно прокрадывалась в тени, осматривая спящих. Никола притворился, что спит, старуха подошла совсем близко, тогда он смог рассмотреть её лицо – лицо изгоя – волка в овечьей шкуре.

– Тревога! – закричал он во все горло, как в это время так стремительно, словно молния, дикарь кинулся на Николу.

– Теперь ты умрешь! – завизжал он, нанося колотые удары ножом, но мимо, Никола ударил того ногой, отбросив на несколько метров назад.

Подбежали часовые, дикарь сорвался с места и метнул нож в сторону Николы, который с силой пробил выставленную руку и застрял в кости. Сбив растерянных солдат с ног, в костюме старухи, Изгой устремился прочь.

К раненому подбежал дежуривший вождь.

– Больно! Как больно! Не трогайте, не трогайте! – кричал Никола, – пробил мне руку.

– У него шок! Не трогайте нож! Медики, медика сюда! – кричали солдаты.

Солдаты несли сумки с медикаментами, суетливо копаясь в лекарствах, находили растворы, распечатывали их.

– Повышенную дозу, лекарства просроченные! Могут не помочь, нужно остановить шок! Отойдите в сторону.