Красный утес

С легкостью подняв Инес на руки, Констанция отнесла ее в храм. Она уложила подругу на широкой ступени перед резным деревянным аналоем в форме орла, раскинувшим могучие крылья. Стянув с алтаря белую материю, она накрыла ею Инес, как саваном.

В последний раз взглянув на подругу, Констанция заметила простенький серебряный медальон, которого не видела прежде. Ведьма всегда носила его под одеждой. Вероятно, он выскользнул из-под ворота платья, пока Констанция переносила Инес.

Внутри оказался крупный алый камень, а под ним – засушенный первоцвет.

Констанция задумалась. Она ожидала увидеть портрет или прядь волос, но никак не камень с цветком. Что это значило для ведьмы? Констанция не знала.

Взяв медальон на память и молча простившись с Инес, Констанция поднялась в башню храма, чтобы подобрать брошенный там кинжал Рейнера.

С высоты открывался тоскливый вид на онемевший Амбер-Клиф. Пожар уже стих, но дым еще витал над погоревшими развалинами. Деревушка тлела, ветер разносил пепел.

Констанция вздрогнула, в груди будто что-то кольнуло. Странная боль разносилась по телу маленькими волнами и, кажется, вовсе не думала утихать.

«Проклятие! – припомнила Констанция. – Неужели оно и вправду работает?!»

По границам деревни все еще виднелась плотная завеса колдовского тумана. Это очень не понравилось Констанции. Из уроков ведьмы она помнила, что одни заклятия перестают действовать со смертью заклинателя, а другие столь сильны, что продолжают работать и после.

«И как прикажете пробираться сквозь сумрак, сеньора Альварес?! – хмыкнула она, мысленно обратившись к умершей подруге. – Та еще загвоздка… Сперва надо найти Кесс».

***

Констанция брела по лесу в сторону святилища в поисках Кессиди.

Констанция знала, что раз она невредима, значит жива и Кессиди. Знала она и о том, что не может уехать из Амбер-Клифа без частички себя.

Проклятие Инес время от времени напоминало о себе новыми вспышками боли в районе груди. С каждым новым уколом Констанция все явственнее ощущала, что ей нужно покинуть Амбер-Клиф как можно скорее.

Разделенные Свет и Тьма встретились около озера, у самой Янтарной скалы. Без всякого приветствия они подошли друг к другу и взялись за руки.

– Я надеялась, что мы умерли, – нарушила молчание Кессиди.

– Я тоже, – призналась Констанция.

Они обе посмотрели на зеркальную гладь озера, в котором отражалась скала, перенявшая все оттенки красного заката.

Это место любили все местные и относились к нему со странным трепетом, граничащим с благоговением, ведь Янтарная скала подарила свое славное имя деревушке.

На дне озера били ключи, так что вода в нем всегда была холодна и удивительно прозрачна. В скале не было ничего необычного, кроме того, что она стояла посреди равнины.

Почему скалу когда-то прозвали Янтарной, никто не знал. В округе отродясь не водилось янтарных месторождений. Возможно, дело в оттенке, который принимал камень под полуденными лучами солнца.

– Кажется, я нашла себе новое имя, – проговорила Констанция, мягко отпустив руки Кессиди. – Вернее, фамилию.

– Редклиф?

– Нет, это было бы слишком по-английски.

Кессиди нахмурилась.

– Редфелс, – пояснила Констанция.

– Только не говори, что это из-за немецкой фамилии Рейнера.

– Полагаю, что так. Есть в этом какая-то ирония. Не находишь?

Кессиди не ответила.

– Думаю, больше не стоит афишировать наше замужество. Кто знает, что ждет нас в новой жизни. Так что забудь про «миссис». Отныне я – мисс Редфелс. А ты, Кессиди, – Констанция погладила светлую половину по голове, – будешь моей милой глупенькой младшей сестрой или племянницей, или…

– Сестрой?! – вдруг вспыхнула Кессиди, вывернувшись из-под руки Констанции. – Племянницей?! Может, еще и дочерью?! Какой вздор!

– Будь благодарна, что я вообще беру тебя с собой!

– Будто бы у нас обеих есть выбор, – буркнула Кессиди, сложив руки на груди. – Лучше скажи, где Инес?

– Мертва, – безэмоционально ответила Констанция, отвернувшись и медленно зашагав по тропинке. – Нам пора.

– Что?!

Констанция сделала еще несколько шагов и, поняв, что Кессиди не идет следом, недовольно оглянулась. Она ожидала, что светлая половина может устроить слезливую сцену по поводу гибели ведьмы, и не хотела терять на эти бессмысленные стенания ни минуты.

Побелевшая Кессиди замерла как вкопанная и смотрела в пустоту перед собой.

– Ну хватит! – не выдержала Констанция. – Не стой столбом! Ты разве не чувствуешь боли в груди?! Нам не станет легче, пока мы не выберемся из Амбер-Клифа!

– О чем это ты?

– Она прокляла нас перед смертью, так что пошевеливайся!

– Нас? – хмыкнула Кессиди. – Кажется, она прокляла только тебя, только Констанцию Циммерн, коей ты была еще пару минут назад, а я уже давно Кессиди. Просто Кессиди.

– Даже если ты не блефуешь, то все равно пойдешь со мной. Не то следующим на тот свет отправится Рейнер!

– Мы даже не знаем, где он, – напряженно заметила Кессиди. – И жив ли еще…

– Фейри сказали, что жив. И если это так, я найду его, дорогая, – вытащив кинжал мужа, Констанция схватила светлую половину за плечико. – Только дай мне повод, я найду его и всажу ему в горло его же кинжал! – она указала острием на шейку Кессиди.

– Ты отвратительна! – вскричала Кессиди, выбив кинжал из рук Констанции. – Ты убила ее! Убила Инес! – Из ее глаз брызнули слезы. – И теперь смеешь угрожать еще и Рею?! Нашему Рею?!

– Я ее не убивала, – серьезно ответила Констанция, выпустив Кессиди и спокойно подняв кинжал. – Хотя, наверное, пыталась. Это сложно, – тяжело вздохнула она. – В последний момент Инес сама не пожелала спасаться, сама разжала руку, а потом…

– Вы упали. Вместе.

Воцарилось тягостное молчание. Кессиди больше не плакала.

Они стояли и обреченно смотрели друг на друга.

– Не забывай, – вдруг прошипела Констанция, – в смерти Инес есть и твоя вина. Будет тебе урок, что не следует молоть языком о том, о чем надо молчать! А еще ты упустила троих детишек из святилища. Благодаря им мы сейчас живы.