Красный утес

Прежде Констанция совсем не задумывалась о том, что ритуал мог изменить ее внешность. Сейчас она осознала, как сильно боится потерять красоту.

– Успокойся! Ты все та же. – Инес удержала ее за плечи.

Увидев свое отражение в глазах ведьмы, Констанция стихла.

– Как же обычно выглядит отделенное воплощение тьмы? – тихо спросила она, с тревогой думая о том, какой опасности себя подвергла.

– Остается только догадываться. Древние унесли эту тайну в могилы, и, если честно, я не очень-то хочу ее знать.

– А что Белла? – спохватилась Констанция, обернувшись к вязу.

– Я отпустила ее. Она была очень довольна и все твердила, что Хозяева Лун пообещали забрать ее к себе.

– Несчастная. Лучше и вправду быть принесенной в жертву, чем жить в тех условиях, в которые ее вогнали добрые родственнички.

– Кто знает, – задумалась Инес. – В любом случае о ней можно не беспокоиться, ей все равно никто не поверит.

Во время этого разговора светлая половина Констанции не двинулась с места и не проронила ни слова.

– Ты можешь говорить? – обратилась Констанция к своей маленькой копии.

– Могу.

– Тебе не интересно, что произошло?

– Я и так знаю. Мы же были единым целым.

– Что ж, – хмыкнула Констанция. – Тем лучше. Не придется тратить время на объяснения. Полагаю, нужно дать тебе имя, чтобы не было путаницы.

– Как насчет Кессиди?

Светлая половина выглядела немного подавленной, но держалась спокойно, почти безэмоционально.

– Забавно, – усмехнулась Констанция, – я подумала об этом же имени. Пусть будет так.

Кессиди смиренно кивнула.

– Как ты себя чувствуешь? – Инес встревоженно поглядывала то на Констанцию, то на Кессиди. – Она… Кессиди поначалу долго плакала и просила вернуть все обратно… Не нравится мне, что из этого вышло, сестра. Еще и эта договоренность о жертвах.

Констанция чувствовала себя прескверно. Тело ныло, а на душе разом обострились все старые обиды и неимоверная ярость, подавляемая долгие годы. Однако Констанция ответила:

– Прекрасно. Так хорошо я себя еще не ощущала, а слезы – это все пустое.

Пока все трое собирались в путь, Инес вдруг спросила неопределенным тоном:

– Почему Он назвал тебя Вечной?

– Сама не пойму, – снова соврала Констанция, пожав плечами.

Кессиди посмотрела на нее с укором, но промолчала.

***

Свет, Тьма и ведьма шли по лесной дорожке в сторону Амбер-Клифа.

Констанция бодро шагала впереди, поторапливая остальных, Кессиди медленно плелась позади всех, а Инес не знала, куда деваться, поэтому шла в середине.

Снедаемая страхами и сомнениями, Инес поравнялась с Кессиди.

– Тебе ведь нехорошо. И ей тоже? – тихо заговорила она, кивком указав на Констанцию.

Кессиди ничего не ответила, но по ее тоскливым, измученным глазам Инес поняла, что права.

– Можешь не отвечать, но мне все-таки интересно. Почему вы с ней выбрали для тебя именно это имя?

– Так звали нашу близкую подругу, – слабо отозвалась Кессиди. – Она умерла совсем юной. От чахотки.

Глава 7. Скрытые в тумане

Вернувшись домой, разделенные половинки одного целого безмолвно накрыли на стол и сели завтракать друг напротив друга.

Впервые в жизни Констанция накинулась на еду с каким-то остервенением, словно изголодавшийся лесной зверь. Опомнившись, она подняла взгляд на свою маленькую копию.

– А как же Генри? – грустно спросила Кессиди. Ее порция стояла нетронутой.

При упоминании ребенка, заточенного в святилище, Констанция, к своему удивлению, не испытала ничего, кроме безразличия.

– А что Генри?

– Он наверняка тоже проголодался.

– Если еще жив, – равнодушно хмыкнула Констанция.

– Нужно его проведать.

– Я устала. Если тебе так надо – иди сама, дорогу знаешь.

– Но в чем же я пойду? У меня нет ни платья, ни башмаков.

– Сейчас меня это мало волнует. Позже ты все получишь, а пока найди что-нибудь в доме. И постарайся не попадаться никому на глаза.

Констанция с интересом ждала, что ответит Кессиди, но та лишь смиренно кивнула и наконец взялась за еду.

В глазах Констанции светлая половина сейчас выглядела сущей простушкой. Констанция знала, нет – чувствовала, что Кессиди устала не меньше нее самой, но ради чужого ребенка готова была идти через лес чуть ли не нагишом.

«Сколько лет я жила с ярмом света на шее, – подумала Констанция. – Как хорошо, что теперь меня не терзает эта ненужная сторона моей души».

Только теперь, отделив от себя Кессиди, она ощутила, как возвысилась над прочими людьми. Высота, на которую она сама поднялась, пусть и с небольшой помощью, просто недоступна смертным… А ведь еще недавно, стоя на границе могущества, она наивно помышляла о смерти. Какая нелепица! Отныне ей под силу получить все, чего она только пожелает, так что умирать Констанция больше не собиралась.