День Победы

26.

– Господа, я рад приветствовать здесь этих очаровательных дам. Они прибыли из Москвы. Из тех печальных мест, где гомосексуалистам всё ещё запрещают заниматься любовью возле детских садов и школ. Где режиссёров, пойманных с тротилом в рюкзаке, отправляют в Сибирь, а результаты выборов, даже если они совпадают с чаяниями народа, являются пережитками тоталитаризма. Эта отважная гомосексуальная пара, презрев унижение коллег, преодолев кордоны чеченских жандармов, добралась до Лазурного побережья, и мы по достоинству оценили их труд. Ролик, рекламирующий искусственные члены, запрещённый в России Роскомнадзором, получил специальный приз нашего жюри. Аплодисменты!

Ольга была удивлена словами «гомосексуальная» и «Роскомнадзор», но решила не возражать. В конце концов, когда ещё будет такой праздник?

Она подошла к микрофону. Хотелось коротко поблагодарить публику, но неожиданно в ней проснулось желание сказать больше. Выразить свой взгляд на, так сказать, актуальные вопросы современности. Поэтому речь её получила незапланированный поворот:

– Мир изменился. Ещё недавно он казался таким огромным и спокойным, но вдруг… Сегодня мы все живём словно в стрессе. Мы не готовы ждать. Нам хочется всего и сразу. А природа – наша добрая мать – этому только потакает.

За годы отшельничества в порностудии она имела максимум пару десятков человек аудитории, а тут – так много людей и столь представительное общество. Где бы ещё она могла получить таких слушателей? Россия – страна консервативная, пуританская. У нас торговки членами не собирают огромных залов.

– Традиционные порноформаты больше никому не нужны. Срок жизни новых сократился до одного сезона. Это опасная дорожка. По сути, мы удовлетворяем интересы тинейджеров. Порно превратилось в аттракцион. Но ведь раньше мы были жрицами, мы творили миф. Аттракцион только развлекает, а миф похож на таблетку в сахаре. Ты думаешь, что веселишься, а на самом деле получаешь опыт и смысл.

Ольга формулировала мысли по ходу речи. Осознание того, что профессионалы от медиа и рекламы – фактически её коллеги – окрыляло. Она не могла остановиться:

– Уличные торговцы предлагают свои услуги любому, попавшемуся на глаза. Это пошло. Мы же создаем храм, куда нужно приходить в определённый час определённого дня. Только порно способно объяснить людям окружающий мир и сохранить баланс добра и зла.

Такие пространные рассуждения были здесь явно не к месту. Татьяна дёрнула подругу за руку и взяла у нее микрофон.

– Мне очень волнительно стоять на этой сцене. Жалко здесь нет моего наставника Котофеева Валентина Матвеевича. Благодаря ему из маленького птенца я превратилась в уверенного криэйтера.

Микрофон, как видно, обладал магическим действием, и Татьяна в свою очередь испытала острое желание поделиться с публикой внутренними переживаниями.

– Сегодня лучшая пора нашей жизни. Можно ни о чём не жалеть и идти прямо к своей мечте. Мне хочется сказать спасибо присутствующим и пожелать всем детской беззаботности. Чтобы каждый так бежал вперед, что не заметил, как быстро закончилась жизнь. («Боже, что я несу?» – думала она, забыв, что примерно в таком же духе выступала директор её родной школы №366 на выпускном вечере). Пусть жизнь помогает и балует, пусть будет счастье, огромная любовь и вдохновение. Нельзя останавливаться на половине пути…

Ведущий понял, что пора вмешаться, отнял микрофон, и сделал то, что давно ждали в зале – сорвал покрывало с постамента. Зрителям предстал диспенсер сумасшедшего Профессора с прилепленным к нему резиновым членом. Лучи софитов осветили его со всех сторон.

– А вот и главный герой!

Зал взорвался. В первых рядах, где сидели знаменитости, возник ажиотаж. Наоми Кэмпбелл, Шерон Стоун и Элтон Джон вскочили со своих мест. Подбежали к кулеру и осыпали его белый корпус следами напомаженных губ. На следующий день газеты пестрели заголовками: «Русские лесбиянки – лёд тает», «Кулер из России стал каннским львом», «Интернет вещей? Секс вещей!»

После церемонии награждения подруги завалились в номер и немедленно заснули. Продолжать развлекаться всю ночь не осталось сил. Они даже не полюбовались на финальный салют в море. Так бывает, когда открываешься на людях, откровенничаешь, и вдруг осознаешь беззащитность внутреннего мира, торопишься запихнуть его обратно, но только теряешь силы. Поздно. Ты высосан и опустошён.

27.

Утром солнце заглянуло в окна гостиницы, и подруги вышли позавтракать в уютный ресторан на побережье. С моря дул солёный ветер, от барной стойки веяло ароматом молотых зёрен, а с кухни доносился запах свежих круассанов. Говорить ни о чём не хотелось. Чайка семенила по кромке прибоя и отпрыгивала от набегающей волны.

«Вот, чего мне не хватает, – подумала Ольга. – Такой же беззаботности».

Ей захотелось побежать по пляжу и поиграть с водой. Последние пять лет она никуда не ездила. Рывок в Канны был фееричным, но этот конфуз с гардеробом и искренний, но неуместный душевный порыв на публике подпортили праздник. Возвращаться в Москву в таком настроении? Ну нет. Нет! У стриммерши начал созревать план Б. Она не трудилась обсуждать его с подругой. Она была уверена, что та подчинится.

28.

Вечером они улетели в Таиланд. Оказаться на море в мёртвый сезон – что может быть прекраснее? Толпы безумных людей, променявших комфортный прохладный офис на обжигающее радиоактивное солнце и тесноту прибрежной линии, схлынули, и курорт полностью в вашем распоряжении. Апартаменты божественно пусты и дёшевы. В любом ресторане вы главный гость. Нет никакой давки ни на пляже, ни в иных местах. Впрочем, подругам и не хотелось никуда идти. Прибыв на остров, они заперлись в бунгало с двумя бутылками шампанского и несколько раз пересмотрели свой рекламный ролик.

– У него определённо есть вирусный потенциал, – сказала Татьяна.

При слове «вирусный» девушки обменялись столь многозначительными взглядами, что будь рядом опытный наблюдатель, он бы непременно задумался: нет ли между девушками того, о чем они предпочитают не говорить вслух?

29.

Содержимое второй бутылки быстро пошло к концу.

– Как все-таки это у тебя происходит? Я о твоей работе, – спросила Татьяна. Узнать подробности ей хотелось давно, с самого начала знакомства.

– Ты о секс-стриме? Или об экспертизе? – уточнила Ольга.

– Давай сначала о стриме.

– Ну, смотри…

Дальше всё развивалось стремительно. Не то чтобы Ольга куда-то торопилась. Времени было предостаточно. Однако она уже так соскучилась по своим японским игрушкам, что уговаривать себя не заставила. Она скинула платье. Сняла нижнее бельё. Достала интимный гель и вибратор.

– «Всегда скромна, всегда послушна, всегда как утро весела», – прозвучали из её уст стихи русского классика.

Татьяна смотрела на происходящее с широко раскрытыми глазами. Она ведь приготовилась послушать забавный рассказ, а тут… Ольга включила вибратор и, наклонившись, начала медленно пропускать его в себя.

– «Как жизнь поэта простодушна, как поцелуй любви мила», – продолжала она декламировать. Ещё в детстве она влюбилась в «Евгения Онегина» и отдельные части его помнила наизусть. Член был уже полностью внутри, и приятные вибрации медленно проникали вглубь.

– «Глаза, как небо, голубые. Улыбка, локоны льняные. Движенья, голос, лёгкий стан», – произнесла она зажмурившись. Она хорошо знала своё тело и никогда не гадала, сколько времени потребуется для удовлетворения. После двух бутылок игристого к привычным пяти минутам надо было накинуть ещё как минимум столько же.

Она посмотрела на Татьяну. Каждый зрачок подруги был размером с тарелку. Ольга возможно ещё долго бы наслаждалась таким количеством внимания, но ей пришла в голову идея.

– «Позвольте мне, читатель мой, заняться старшею сестрой», – изменив тон с томного на более деловой, сказала она, и, вынув член, подошла к подруге. – «Итак, она звалась Татьяной», – рука стриммерши коснулась щеки рекламщицы и затем скользнула под рубашку. – «Дика, печальна, молчалива. Как лань лесная боязлива. Она в семье своей родной казалась девочкой чужой».

Татьяна пришла в полное замешательство.

– «Она ласкаться не умела к отцу, ни к матери своей. Дитя сама, в толпе детей, играть и прыгать не хотела. И часто целый день одна сидела молча у окна». – Ольга снимала с Татьяны одежду, доводя её до полуобморочного состояния. Рекламщица оказалась голой, её нагнули и резиновый член был уже в ней. Как это случилось? Более того, ей это нравилось и она сама начала двигаться.

– «Ей рано нравились романы. Они ей заменяли всё. Она влюблялася в обманы и Ричардсона и Руссо», – промурлыкала Ольга, достала ещё один дилдо и просунула подруге между губ. – «Татьяна верила преданьям простонародной старины и снам, и карточным гаданьям, и предсказаниям луны».

Татьяна напоминала собачку, подобранную на улице и до конца не понимающую, какую участь ей приготовили новые хозяева. Её глаза смотрели вопросительно, жалостливо и похотливо. Через минуту её тело свела мощнейшая судорога. Она потеряла сознание и повалилась на пол. «Обморочный двухтактный оргазм, – оценила Ольга, – классика жанра».

В этом деле она была профессионалом.

30.

Время на острове шло неспешно. Плескаться в бассейне, ходить на массаж, смаковать манговый шейк – всё это очень приятно. Но, как это бывает у деловых людей, лениво глотать кокосовое молоко быстро надоело. Дилершу обуяла жажда деятельности.

За годы тестирования фаллоимитаторов у Ольги накопились огромные знания об оргазме. Они просились наружу. Но никто, кроме японцев, не слушал её поучений. Да и азиатов, к сожалению, интересовали лишь технические моменты. Ольга же мыслила гораздо шире, и ей хотелось передать свои умения достойной ученице. Момент был подходящий.

Правда, Татьяна, вопреки ожиданиям подруги, интереса к «образовательной программе» не проявила. Согласилась послушать, но только из вежливости. Рекламщица всё ещё пыталась контролировать себя. Боялась погружаться в тему сексуальных наслаждений слишком глубоко.

Первая «лекция» стриммерши касалась сонатной формы. С этим термином ей удалось познакомиться в музыкальной школе, когда родители заставляли учиться играть на фортепиано. В детстве теория показалась бесполезной. Однако, повзрослев, она поняла, что это рецепт любого действия, будь то успешная вечеринка или прибыльный бизнес, или же хороший оргазм.

Татьяна слушала об этом и еле сдерживалась, чтобы не зевнуть.

Ольга объясняла, что сонатная форма состоит из трех партий: главной, побочной и связующей. По ходу действия главная партия должна прийти к побочной, а связующая обязана сделать всё, чтобы помочь им соединиться. Перед этим происходит так называемая экспозиция, во время которой каждая из трёх партий как бы предварительно показывает себя. Поэтому композитор, прослушав начало, уже в общих чертах знает, каков сюжет и чем всё закончится. Так и Ольга уже по первым минутам секса видела будущий оргазм и следовала короткому пути его достижения. Например, если близость самопроизвольно начиналась с агрессивных покусываний (главная партия), а потом переходила на просящие облизывания (побочная партия), то дальнейшее время стоило посвятить не каким-то отвлеченным фантазиям, а нахождению гармонии между двумя этими способами получения удовольствия. Роль связующей партии в этом случае выполняла ритмичность перехода от агрессивной манеры к мягкой. Кто будет отвлекаться на пустяки, если есть реальный план, ведущий к желанному исходу?

Татьяна всё-таки зевнула. Было стыдно, но она ничего не могла с собой поделать.

Ольга продолжала. Она рассказывала, что протестировала около тысячи фаллоимитаторов, вибраторов, дилдо и страпонов, и испытала несколько десятков видов оргазма. Сначала она делила сексуальные пики лишь на две категории. Первая, когда удовлетворение спешило ей навстречу, и вторая, когда оргазм приходилось затаскивать в гости, поскольку он медлил. Ольга назвала их «встречный» и «гостевой» оргазмы. Затем появились оргазмы, ассоциировавшиеся с кулинарной темой. Причём, помимо само собой разумеющихся фруктов и ягод, ей удалось развить даже тему морепродуктов. Следующая группа была метафорично связана с физическим состоянием: спортивный, торопливый, обморочный, смешной оргазм и т.д. В конце концов, она дошла уже до политических и литературных образов. Пожалуй, самым сложным и неоднозначным в её практике был оргазм под названием «Меркель».

Как только была упомянута госпожа канцлер, Татьяна оживилась. Она не просто перестала зевать, она затребовала:

– Покажи!

Что это с ней? Обо всем остальном слушала так безразлично.

– Даже не проси, – отказала Ольга, обидевшись, что лишь мизерная часть её рассказа заинтересовала подругу. Но Татьяна, эта тихая мышка, проявила завидный напор, не сдавалась, и вымолила.

31.

«Привокзальная площадь была сплошь покрыта окурками и мусором. Ангела бодро шагала по улице в своих высоких, голубой кожи сапогах. На ней был короткий чёрный плащик, на плече висела сумочка в цвет сапог и такие же перчатки. Оправа узких очков тоже была голубой. Двое беженцев топтались с сигаретами в зубах возле брассерии. Миновав супермаркет и киоск с прессой, Ангела улыбнулась, обошла костёл и свернула на пустынную улицу. “Похоже, недалеко”, – осмотрелась она, увидев впереди, в самом конце, здание Бундестага. “Совсем близко”, – произнесла она вслух и, случайно оглянувшись, заметила, что за ней идут негр и араб, которых она только что видела у пивной. И идут быстро. Слишком быстро. “Ну вот, здравствуйте”, – неприятно удивилась она, ускоряя шаг».

Глаза Ольги стали жесткими, а движения отрывистыми.

«Впереди никого не было. Только башня торчала среди крыш и голых деревьев. Распрямив плечи, Ангела размашисто и скоро шла по улице. “Что это я? Идут парни, что ж с того? – успокоила она себя. – Спешат по своим делам. Сейчас день, кругом светло”. Она глянула в небо. В прорехах облаков виднелась полинявшая синева. Один из беженцев сплюнул и кашлянул. Парни ускорили шаги. Ангела побежала. Они бросились за ней».

Ольга напряженно скрючилась в неестественной позе.

«Придерживая слетающую с плеча сумочку, канцлер бежала по улице. И услышала, как один из парней, поскользнувшись, упал, выругался. Другой стал помогать ему подняться. До Бундестага шла прямая дорога. Но было далековато. “Не успею!” Направо показался проход, что-то вроде переулка. Канцлер кинулась туда. Рванула по переулку. А переулок оказался тупикоммм-МММ! У Ангелы все сжалось внутри. Сзади встал парень в распахнутом пальто. Его лицо было тёмным, страшным. Задохнувшись, она попятилась. Подошёл второй – смуглый, с широким небритым подбородком. Стараясь прийти в себя, она выдохнула и спросила сдавленным голосом: “Что вам нужно, молодые люди?” Глаза их нездорово блестели. Смуглый вытащил свою руку из кармана пальто. Щелкнуло и выскочило короткое, широкое лезвие».

По внутренностям Ольги прошел жёсткий электрический разряд. Она почувствовала себя так, словно упала на каменную холодную мостовую Берлина. Расслабление было опустошающим.

32.

Оргазм по типу «Меркель» взбудоражил Татьяну. «Я должна снять об этом короткий метр», – решила она. С таким консультантом как Ольга, казалось, нет ничего невозможного. Рекламщица начала было обдумывать сценарий, но подруга прервала её творческий порыв неожиданным предложением.

– У меня будет стрим. Одна дамочка и трое мужиков прислали заявку. Заработаем денег, поделим на двоих. Ты как?

Татьяна замотала головой:

– Нет-нет. Без меня, пожалуйста.

– Никто не узнает. Это закрытый канал, – спокойно сказала Ольга и оставила скромницу в покое. Она знала, каждая девушка, хотя бы раз в жизни, да мечтала сняться в порно. Тихоня не могла отказаться.

– Давай, – сказала Татьяна уже через полчаса и подивилась собственной смелости.

– Тогда иди в душ. Через десять минут начинаем.

Когда Татьяна вернулась, стриммерша была в полном вооружении с членом в руке. Камера работала, и Ольга не была настроена на сантименты. Воспользовавшись замешательством подруги, она быстро сняла с неё нижнее бельё, поставила на четвереньки и без предисловий приступила к работе. Прелюдии были лишними. Не успели зрители стрима начислить девушкам донатов, как в бунгало потух свет.

33.

Пришлось одеться и выйти на улицу. Коммунальные службы располагались рядом с пристанью. Здания, которые попадались им по пути, не подавали признаков жизни. Ближе к цели показались люди. В толпе было пёстро: мужчины в гавайских рубашках и шортах, женщины в легких цветастых платьях. Они стояли давно – это было заметно по количеству мусора, который валялся вокруг. Банановая кожура, пустые пластиковые бутылки из-под «Кока-Колы», сигаретные пачки.

Островитяне завороженно смотрели на два прогулочных катера на рейде. Подружки безуспешно пытались узнать, что случилось с электричеством и зачем здесь столько людей. Никто не мог объяснить. Взгляды островитян были направлены на корабли и, казалось, ничего не могло оторвать их от странного созерцания. И вдруг посреди этой паранойи показался единственный нормальный тип. Молодой человек в бейсболке стоял на борту яхты.

– Эй! – крикнул он по-русски и махнул рукой. Девушки подошли. – Надо срочно валить, – в двух словах разъяснил незнакомец. В Таиланде хаос, ничего не работает, ни телевидение, ни Интернет, ни транспорт. Возможно, военный переворот. Единственный шанс – плыть во Вьетнам – никакие другие порты не принимают. Если девушки сбегают домой за вещами, он подождёт их не более пятнадцати минут. В любой момент может случиться всё что угодно.

Подруги рванули в бунгало, схватили что попало под руку. Кулер пришлось оставить. Когда яхта отчалила, уже почти стемнело. Им так и не удалось разглядеть, как вводя в транс островитян, два прогулочных корабля совершали возвратно-поступательные движения. Прикрепленный к одному кораблю фаллос входил в приклеенную к корпусу другой посудины силиконовую «щёлку». Это продолжалось уже вторые сутки.

34.

Иван, так звали владельца яхты, сказал, что ночь лучше провести в бухте, а во Вьетнам прийти уже завтра. Они остановились на ночлег. На столе появился какой-то особенный коктейль, смешанный по его фирменному рецепту. Алкоголь проник в кровь путешественниц, и вскоре Иван уже произнёс тост:

– За эротичных дам! – При этом посмотрел на Ольгу откровенно сальным взглядом.

«Запал, – поняла она. – Как бы это плохо не закончилось».

Развязность яхтсмена росла, и он принялся делиться с девушками своими сексуальными подвигами. Парень явно выходил из-под контроля. Стриммерша решила взять ситуацию в свои руки. Она это делать умела, да и что уж там, любила.

– Хочешь сняться в порно-ролике? Прямо сейчас, – предложила она. Иван подпрыгнул от восторга.

Дальше случилось то, чего он никак не ожидал. Поначалу всё было соблазнительно. Ольга достала камеру и назначила Татьяну оператором. Затем она прираздела «актёра» и поставила на четвереньки. Он не сопротивлялся и даже игриво тявкнул. Стриммерша ходила вокруг и смотрела всё более многообещающе. Рекламщица с камерой кружила по её следу. С каждым кругом Ольга заставляла Ивана глотнуть ещё немного коктейля. И вскоре от созерцания дам, вращающихся подобно планетам, у него закружилась голова.

«О, да!» – подумал он, когда с него сняли трусы. Но потом Ольга достала вибратор… Как это случилось, он не понял. Ольга умела обращаться с похотливыми мужиками не хуже чем с внушаемыми кисейными дамами.

Утром Иван слезно умолял стереть видео, в котором он стонет от резинового члена в заднице. Стриммерша немного помялась и развела его на два авиабилета в Москву. Бизнесвумен в ней никогда не умирала. Убедившись, что ролик уничтожен, яхтсмен высадил их в ближайшей вьетнамской бухте и даже вызвал такси до аэропорта.

Прогуливаясь по аэровокзалу в ожидании рейса, Татьяна зашла в дьюти фри. Ольга же пропала в недрах бутика под известным европейским брендом. Зачем одной из них понадобилась мужская туалетная вода, а другой – детская одежда? Они не обсуждали свои покупки. Встретившись после шоппинга, девушки лишь на мгновение обменялись тем особым взглядом, который уже однажды промелькнул между ними на острове. Определённо, между ними была какая-то тайна.

35.

Погрузившись в самолет, путешественницы почти сразу заснули и очнулись уже в Шереметьево. Оттуда вместе с толпой полусонных туристов на «Аэроэкспрессе» двинулись в сторону Москвы. Поезд мерно покачивался. Кресла были жестковаты. В проходе женщина толкала тележку с шоколадками и газетами. На экранах у потолка беззвучно транслировалась картинка новостей. Привычный телевизионный фон проходил мимо сознания. Но затем глаза поневоле зацепились за сюжет. Шёл репортаж из Германии. В цехе автомобильного завода толпа рабочих сгрудилась вокруг штамповочных прессов. Прикрепив к верхней части станка резиновый член, а к нижней станине силиконовую «щёлку», они нажимали «пуск» и наблюдали, как станок расплющивает сексуальные игрушки друг об друга. Затем очищали оборудование от ошмёток и повторяли вновь. Этим были заняты все восемьдесят имеющихся на заводе агрегатов. Диктор что-то комментировал, еле сдерживая улыбку на лице. Следующий сюжет был из Парижа. Два соседних моста через Сену оказались поставлены на рельсы, проложенные по берегу реки. Локомотивы толкали их по направлению друг к другу. В сумерках было хорошо видно, что один мост по всему периметру был утыкан светящимися фаллоимитаторами, а на другом красовались прикрепленные к аркам «пещерки». Гамма подсветки была изящно подобрана известным парижским дизайнером Клодом Монтре. Сам маэстро давал интервью на фоне происходящего.

– Это что? – ужаснулась Татьяна – Это из-за нас?!

– Боишься? – усмехнулась Ольга. Происходящее её только забавляло.

– Не то слово.

Рекламщице было явно не по себе. Стриммерша взяла её за руку.

36.

За окном раздался дикий гул. Звено истребителей пролетело над поездом. В небе остался выхлоп в цветах российского триколора. Вслед за этим начался салют.

Небо озарялось непрерывно – всё время, пока девушки ехали до Белорусской, и тогда, когда они уже вышли на Тверскую-Ямскую. Движение на главной улице столицы было перекрыто. Посреди проезжей части красовалась триумфальная арка, украшенная гербом и цветами. Возле дежурили мужчины в тельняшках с кокошниками на головах. Каждому прохожему они протягивали поднос со стопкой водки и изрядно охрипшими голосами приглашали угоститься.

– Выпить не помешает, – сказала Ольга. – Тебе, Тань, особенно.

Подруга покорно взяла с подноса шкалик и опрокинула. Кокошник заботливо протянул ей соленый огурец. В голове немного прояснилось, психика начала приобретать устойчивость.

– Что, чёрт возьми, здесь происходит? – выдала Татьяна.

– Помните, Виктор Олегович написал, мол, будет нам ещё один День Победы, а им – снова Бреттон Вуд? – ответил тельник вопросом на вопрос.