Кащей

– Не смешно-о-о-о-о-о! – ради разнообразия выкрикнул он, и с полки на него рухнули коробки. Он перестал кричать по предыдущему поводу, переключившись на крики от боли, и только после этого соизволил обратить внимание на монитор. Крики словно обрезало. Хотя скорость корабля не падала, расстояние до планеты перестало стремительно сокращаться, а вскоре и вовсе застыло на одной отметке. Автопилот сумел поменять курс и летел по касательной. Температура обшивки замерла на восьмистах градусах и медленно покатилась вниз.

Корабль задрожал, начиная посадку в автоматическом режиме. Капитан бессильно откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и не открывал их до тех пор, пока не ощутил лёгкий толчок от соприкосновения корабля с поверхностью планеты.

Являясь по совместительству штурманом, вторым пилотом, поваром, механиком, бортинженером и уборщиком, что позволяло потратить внушительную сумму на что-нибудь более приятное, чем зарплата экипажу, капитан залпом выпил литровую кружку успокоительного – сразу за всю команду, вытер пот со лба и поздравил себя с самой удачной посадкой в едва не закончившейся жизни. Во-первых, никто не погиб, а во-вторых, никому не известная планета на краю Галактики оказалась на редкость кислородной и обжитой высокоразвитыми формами жизни! Возможно, даже слегка разумными!

Голубое небо, белые облака, зелёная трава – предел мечтаний любого космического путешественника! Получить такой подарок от судьбы – это как поймать чёрную кошку в черной комнате, особенно если кошки там отродясь не было. Это как открытие нефтяного месторождения при рытье собственного погреба, как одновременная смерть десятка родственников-миллиардеров, как проигрыш в беспроигрышную лотерею…

«Последнее сравнение несколько неудачно, – самоукорился капитан, не отрывая горящего взора от раскинувшейся перед ним планеты. – Местные жители, разумеется, как и все аборигены на открытых ранее планетах, жуткие трусы и с удовольствием передадут мне власть над ними, стоит лишь продемонстрировать им парочку дешёвых фокусов!»

Компьютерный анализ показал, что на планете шесть материков, один из которых покрыт внушительным слоем вечного льда, на остальных материках никаких высоких технологий и загрязнения атмосферы, самый большой материк расположен в северной части планеты. Опасных вирусов вроде бы нет.

«Мелочиться не будем! Начнём покорение с самого большого континента. – Капитан бросил взгляд на свое отражение. – А что такого?»

Но сначала заменить штурвал и выпить еще парочку литров успокоительного. И необязательно именно в такой последовательности.

Однако толком расслабиться у него не получилось. Через час монитор тревожно замигал: к кораблю приближались аборигены. Капитан сдул пылинку с нового штурвала и с нетерпением приготовился посмотреть на местных жителей. Любопытно посмотреть, как они испугаются и дадут деру от корабля. Вот смеху-то будет!

Никаких камней на дороге сроду не лежало, и появление преграды среди дороги царевичей изрядно озадачило. Высотой под шесть метров с гаком, он перекрывал движение, а земля вокруг него на много метров была опалена и покрыта слоем сероватого пепла. Артём соскочил с коня и подошел к преграде. Дотронулся и удивлённо отметил, что камень довольно теплый и странно гудит, как будто внутри поселился шмелиный рой.

Ярослав взялся за булаву и подошёл к камню проверить его на прочность. Размахнулся – и услышал в ответ протяжный вой. По булаве ударила прямая красная молния и распылила оружие на сноп искр. Кони встали на дыбы, Ярослав отскочил и отвернулся, чтобы искры не попали в лицо. Артём крепко зажмурился. Но больше ничего не произошло, и братья молчаливо договорились повторить атаку. Надо же понять, что это было?

Через три минуты капитан молча и напряжённо смотрел на экран: сумасшедшие аборигены, вместо того чтобы дать дёру от непонятного (и пугающего, чёрт побери, пугающего!) объекта, стали метать в него ножи, кидать камни и прочий подручный мусор, причем делали это с видимым удовольствием. Защитные лазерные лучи со свистом распыляли предметы на атомы до того, как они долетали до обшивки, и именно этот процесс аборигенам и приглянулся больше всего.

Подобные выходки озверевших форм местной жизни капитан еще мог стерпеть: повредить корабль такими штучками было нереально. Но когда аборигены выхватывали из ножен мечи и стали рубить высоченное массивное дерево, толкая его прямо на корабль, капитан забеспокоился.

– Кто кого пугает? – возмущался капитан, торопливо усаживаясь в кресло пилота и пристегивая ремни безопасности. – Вандалы!

– Руби! – прокричал Ярослав, азартно размахивая мечом. Несколько сильных ударов – и трехсотлетняя берёза, накренившись, нависла над огромным коричневым камнем. Тот сердито загудел и неожиданно резко взлетел под небеса, подняв волну сдувшего всю пыль ураганного ветра и оставив позади себя толстый, длинный туманный хвост. Царевичи закашлялись, кони тревожно попятились, береза рухнула на дорогу.

– Летающие булыжники! – Удивлению Артёма не было предела. – Ничего себе шуточки!

Ярослав проводил пристальным взглядом непонятный камень и задумчиво произнёс:

– Может, это зверь какой, а не булыжник? Вроде нашего Змея Горыныча?

– Злобный Колобок, проглотивший Соловья-разбойника? Не слишком ли?

– После встречи с Кащеем – не слишком.

Царевичи хорошо знали здешние места, они не раз бывали в столице и охотились в лесу на кабанов. И с царевной Ярослав дружил с самого детства. Вчера он собирался официально попросить её руки и сердца, но появление Кащея отправило все планы коту под хвост. Когда странный камень исчез в облаках, братья кое-как разрубили березу и оттащили бревна на обочину. Не оставлять же такой беспорядок на сомнительную радость другим путешественникам. Умная пословица говорит: «Любишь кататься – люби и саночки возить», и Артём только сейчас понял всю глубину этого выражения. Его воспитатель, пока не умер от старости, постоянно любил повторять другую фразу: «За три минуты удовольствия приходится расплачиваться годами» и иногда добавлял, что многие начинают понимать это уже после того, как вышеназванные годы уйдут в вечность. Начальник стражи после этих слов всякий раз удрученно кивал и говорил медленное «М-да-а-а-а-а…», но Артём так и не понял почему. Последнее бревно было убрано, ветки улетели вслед за ним. Царевичи полюбовались ничуть не затупившимися мечами, вложили в ножны и вскочили на коней. Пришла пора заняться основным делом – спасать царевну.

Близилась полночь. Дремавший в будке Трезор ворочался и щёлкал зубами. Ему снилась большая сахарная косточка, и Трезор пыталась эту косточку схватить. Но косточка постоянно отлетала и оказывалась чуть дальше челюстей. Настал момент, когда дотянуться до косточки вытягиванием шеи стало невозможно, и Трезору пришлось встать. Он на всякий случай повилял хвостом, а потом сделал резкий рывок к косточке, но та снова оказалась проворнее. Отлетела далеко в сторону, повисла на уровне глаз Трезора и медленно завращалась вокруг своей оси. Трезор недовольно зарычал. Косточка остановилась и плавно тронулась с места, совершая круг оскорбления вокруг Трезора. Тот поворачивался следом за наглой костью и выгадывал лучший момент для атаки. Правда, надолго терпения не хватило: когда косточка совершила десятый круг, Трезор не выдержал. Сделал обманный рывок и схватил-таки ненавистную косточку! Но едва начал грызть ее в крошку, за его спиной выросла огромная тень. Трезор почувствовал на себе тяжёлый взгляд и застыл. Тень подошла ближе и превратилась в Бабу Ягу, которая размеренным гипнотическим голосом привычно произнесла:

– Встань к лесу… к-х, к-х… тьфу… посмотри на меня!

Трезор разжал челюсти. Косточка упала на землю.

– Смотри мне в глаза! – продолжала Баба Яга, одновременно отцепляя ошейник от цепи и размахивая перед Трезором шариком на цепочке. – Следи за шариком! На счёт «три» ты будешь мне полностью повиноваться!

Это явно было лишним. Трезор на сто пятьдесят процентов был готов выполнить любую просьбу Яги, лишь бы та оставила его в покое.

– Раз! – считала Яга. – Ты чувствуешь тепло по всему телу… – Правой рукой она схватилась за голову и обречённо пробормотала: – Дожили! Собак гипнотизировать…

Объект гипнотизации удивлённо повернул голову набок и приподнял правое ухо. Яга откашлялась и повторила:

– Тепло разливается по твоему телу от головы до хвоста. Твои глаза закрываются, веки медленно тяжелеют… Два! Ты засыпаешь, ты очень хочешь спать, тебе невыносимо хочется уснуть на целые сутки! И пока ты будешь спать и видеть сны, ты будешь выполнять то, что я тебе прикажу. Внимание! Мой приказ: давнего знакомого зверя, решившего с тобой поиграть, ты пригонишь в лес к моему домику. На счёт «три» ты станешь ждать появления зверя. По моей дополнительной команде ты очнешься, и не будешь помнить ничего о том, что с тобой случилось… ТРИ!

Трезору показалось, что Баба Яга только что держала перед ним качающийся шарик, но вокруг никого не было, двор был пуст. Трезор повернулся, чтобы забрать косточку, и остановился на полпути.

«Какая ещё косточка? – озадаченно подумала он. – С чего бы тут взяться какой-то косточке? И Яги никакой не было. Ведь её следов нигде нет. Это же просто страшный сон…»

Трезор улегся на подстилку, зевнул, закрыл глаза и мгновенно заснул. Сразу после этого его тело вздрогнуло, и глаза снова открылись. Но теперь они светились зелёным, а из пасти вырывалось лёгкое злобное рычание. Запрограммированный Ягой, Трезор стал ждать давнего знакомого, который захочет с ним поиграть. Но на дворе никого не было, и глаза снова закрылись. Постороннему могло показаться, что Трезор спит безмятежным сном, но это было далеко не так. Его уши еле заметно подрагивали, улавливая малейший шум, и он был готов в любой момент вскочить и выполнить задание, когда появится давний знакомый.

Лиса яростно вцепилась в ветку и изо всех сил затрясла её, выплёскивая накопившуюся за день злость.

«Не жизнь, а сплошное недоразумение и проклятие! Даже кур не смогла поймать! Позорище! Рыжее позорище! – думала она. – Соберись, воротник, нельзя бросать еду на самотёк! Она сама себя не сожрёт! Отомстить! Наказать! Откусить собаке хвост! И съесть! Собаку!»

Безобидный куст в это время также изо всех сил мечтать стать кактусом или розой и отомстить лисе, но кто же знал, что против генетики нет приёма, кроме генной инженерии, а её ещё сотни лет не изобретут! Обидно до самых корней.

Издевательство над кустом закончилось внезапно: мимо лисы на звуковой скорости пролетела Яга и сдула лису далеко от куста. Перепуганная лиса с трудом уняла дрожь в лапах: это такое только что просвистело?

– Носятся тут всякие, – проворчала лиса, дрожа всем телом. – Как будто не успеет…А куда она, собственно, спешила?

Лиса задумалась и постаралась унять дрожь в лапах. Это удалось быстро, но хвост ещё долго дрожал как осиновый лист.

И тут её осенило – словно молнией ударило!

«Яга летит в деревню кур воровать! Больше незачем! Да что же творится на белом свете?! Вперед, пока всех птиц без меня не украли!»

Позабыв обо всём, лиса бросилась к курятнику.

Жившие в доме напротив курятника люди спали. Это лиса определила просто: ни в одном окошке не горел свет. Но до сих пор не понимала, почему люди всегда селятся недалеко от курятников? Видимо, это судьба: куда бы ни отправлялись жить вкусные птички, следом неизменно появлялся человек и городил вокруг них практически неприступные ограждения. А, может, люди – слуги кур. А по ночам, пока они спят, за охрану принимаются собаки. Выхода нет, куры в кольце под круглосуточной защитой. Без партизанских вылазок не обойтись.

Забор – это ерунда, ограждение от крупного рогатого скота. Любая мелочь проскочит сквозь него, как вода сквозь решето. Трезор, как обычно, храпит в будке, но это не помешает ему проснуться от криков петуха. Так что прокрасться нужно с минимальным шумом, чтобы никого не потревожить.

Лиса скривилась от вчерашних воспоминаний. Хвост уже не болел, но израненное чувство собственного достоинства требовало кровожадной мести. Если повезёт, думала лиса, положить остатки от съеденной курицы перед конурой, и утром собаке капитально влетит. Отличная есть! В смысле, месть. В смысле, есть охота больше, чем мстить. А главное, лишь бы петух не проснулся. Иначе кровожадная месть обернётся особо изощрённым самоубийством, и в следующий раз безболезненно пробраться в курятник удастся месяца через три – четыре. Но за это время лиса похудеет до полного ноля и тихо самоустранится из этой несчастной жизни. Нельзя такого допустить. Ни в коем случае.

Лиса перемахнула через изгородь и прошлась по морковной грядке. Юркнула за яблоню и бросила быстрый взгляд на конуру. Собака оптимистически дрыхла на повышенных децибелах и чуть ли не храпела от блаженства. Может, она и не охраняет вовсе, а просто живёт по соседству?

Соблюдая максимальную осторожность, лиса прокралась к курятнику. Вчерашний подкоп засыпать не успели. Да и кто успеет, если в доме живут только человеческие детёныши, Алёнушка и Иванушка. Невозможно произнести. Не только язык, но и челюсть свернуть можно.

Усиленные Ягой, способности Трезора многократно возросли, и даже с закрытыми глазами он понимал, что вокруг творится какая-то дичь, и надо быть готовым ко всему. Крестьяне ложились спать, за печками вовсю стрекотали довольные жизнью сверчки. Алёнушка пыталась напоить братца бесполезной гадостью, которую дала знахарка. Козлёнок, наученный горьким опытом, отказывался пить любую воду вообще. По крайней мере, до тех пор, пока сестра не выпьет немного первой. Борьба утомила обоих, и теперь они мирно спали. А далеко-далеко, у старой мельницы происходили странные события: неприятные существа вызывали на разговор страдавшего бессонницей мельника. От существ, очень похожих на людей, несло самой настоящей смертью, и если бы не приказ Яги, Трезо давно бы несся к мельнику на помощь. Мельник всегда угощал чем-нибудь вкусненьким, и терять такого доброго знакомого Трезору не хотелось.

«Сначала знакомый играющий зверь!» – раздалась в голове команда Яги, и собака послушно поджала хвост.

Квакали на дальних болотах неугомонные лягушки, ходил по курятнику нервничавший петух, наверное, сражался с воображаемой лисой, отыскивая способ исклевать её побольнее и прогнать из этих мест навсегда.

За оградой на миг сверкнули чьи-то глаза, и собака насторожилась. То, что это зверь, стало понятно сразу. Старый, рыжий, знакомый. Оставалось выяснить, играющий ли он, и отправить прямиком в гости к Яге. И чем скорее, тем лучше, потому что действие у старой мельницы собаке очень не нравилось.