Бессмертный

– Ха-ха-ха! – нервно рассмеялись в ответ. – Сам проведись, если такой умный! Он на третьем этаже!

– Да я вас самолично догрызу, вы, кретины! – взорвался Ортокс. – Дело государственной безопасности!

На миг повисла тишина.

– А-а-а! – взревели в подсобке, приходя к эмоциональному и неверному выводу. – Так это ты напустил на нас злобную тварюгу?! Мужики, это он напустил на нас собаку! Хватай его, гадину!

Дверь резко отворилась и стукнулась о стену, а выскочившие со швабрами в руках охранники увидели нацеленный на них автомат.

– Это не я! – ледяным тоном сказал Ортокс. Охранники застыли на полпути, немедленно убирая с лиц свирепость. – Я вас просто расстрелял бы!

Охранники переглянулись.

– Слушай, это не он! – уверенно сказал один, опасливо косясь на дуло автомата.

– И вправду, не он! – не мешкая, подтвердил второй.

– А откуда он про собаку знает? – возразил третий, спрятавшийся за спинами первых двух. Троица вопросительно уставилась на колдуна.

– Идиоты, я три месяца потратил на ее поиски! – яростно соврал Ортокс. – Она – злобное создание Странника! Немедленно отведите меня в его камеру! Если он сбежал, то вам не поздоровится!

– Нам уже нездоровится! – ответил охранник.

– Это ты сейчас так думаешь! – рыкнул Ортокс.

Третий этаж встретил их привычным гробовым молчанием. Римен в это время уже докладывал королю Минку о приключениях Кащея в далеком парамире, и ему не было никакого дела до проблем оставшихся здесь колдунов.

Охранники не рискнули подойти первыми. Ортокс раньше остальных увидел открытую камеру и заглянул в нее, в глубине души надеясь, что Странник не сумел избавиться от цепей, и до сих пор висит, стараясь освободиться. Одна цепь одиноко свисала со стены. Вторая частично висела, частично лежала на полу. Ортокс взвыл от ярости и отчаяния.

– В-в-в-в-в-вы-ы-ы-ы-ы-ы-ы! – прокричал он, понимая, что годы работы прошли даром, и он остался у разбитого корыта, без Странника и собственного параллельного мира. Фонарь высветил осколки кружки. – Вы выпустили на свободу самого опасного преступника за всю историю колдовских миров! Да я вас на каторгу… в мир хищных растений отправлю! Прибью!

Он поднял автомат и повернулся к охранникам, чтобы расстрелять их на месте, но получил удар электродубиной по голове – охранники незаметно для Ортокса подобрали ее во время подъема – и упал на пол без сознания.

Охранник наклонился и проверил пульс.

– Готов! – прошептал он. – До утра не очнется, это я гарантирую!

Они затащили его в камеру и защелкнули на руке цепь. Профессионально ощупали карманы: незаметное влияние изредка сидевшего здесь контингента, достали книжку заклинаний и удостоверение личности, закрыли дверь и рванули куда глаза глядят. Параллельных миров не счесть и затеряться среди них проще пареной репы. Если Странник на самом деле такой, как его описывали легенды, то на этой планете им больше делать нечего.

Метро пустовало в ранний час. Ни пассажиров, ни составов. Ториан, представив себя коктейлем, смело прокатился по широким эскалаторам и слетел с платформы на железную дорогу.

Через несколько минут скоростной езды на рельсах до него дошло, что они едут не в ту сторону: надпись на остановке была совершенно не той, какой полагалось быть, будь они на правильном пути.

Пришлось мчать на всех парах до разворота, и оказалось, что в ночное время многовековые линии тоже используются для передвижения, но уже не людьми: в темноте тоннеля засверкали десятки мелких точек. Ториан надавил на гудок, точки зашевелились, а Трезор угрожающе зарычал.

Директор переключил фары на дальний свет. Тоннель осветился сильнее, и в свете лучей стало видно, что обладателями маленьких точек являлись потревоженные шумом здоровенные полуметровые крысы. Сверкали их глаза.

Ториан ахнул и добавил скорости.

– Конечная остановка, господа! – прокомментировал он. – Здесь нам не развернуться.

– Милые зверушки! – сказал Кащей. – Настоящие или химеры?

– Окстись, Странник, какие химеры?! – Почуявшие скорый завтрак крысы рванули навстречу автомобилю. – Это метро-крысы! Упаси, Вечность, попасть им в зубы: разорвут, опомниться не успеешь!

– Опять двадцать пять! – Кащей выхватил бомбочки.

– Не открывай окно! – заверещал директор на высоких тонах. – Откроешь хоть чуть-чуть, и мы обречены! У них острые когти, просунут в щель – стекла не будет!

– А чем они питаются? – спросил Кащей. – Только не говорите, что принесенными в жертву и выброшенными из вагонов пассажирами.

– Странник, ты маньяк!

– Я в курсе!

Крысы налетели на машину, сминая металл и украшая лобовое стекло бесчисленным количеством паутинок. Ториан профессионально сконструировал эмоциональное выражение по поводу крысиных родственников, и надавил на педаль, что был сил. Вращая руль влево вправо, он расшвыривая крыс по стенам.

От писка раненых и придавленных заложило уши.

Машина проскочила сквозь стаю. Оставшиеся целыми крысы набрасывались на убитых и покалеченных, и разрывали их в клочья. Большая часть серой волной устремилась следом за автомобилем, преследуя его, как ускользающий подарок небес. Одна подвижная крыса умудрилась запрыгнуть на капот и зацарапала по заднему стеклу, оставляя на нем глубокие канавки. Трезор вскочил на спинку заднего сиденья и плотоядно щелкнул челюстью. Зеленый огонь ярости вспыхнул в его глазах. Крыса перестала скрестись, приблизила к нему оскаленную пасть, и уткнулась носом в стекло, оставив на нем мокрую полоску. Директор крутанул рулем влево – вправо, и крысу швырнуло о стену тоннеля.

– Злобная порода! – свирепо бросил он. – У нас давно ходили слухи о гигантских крысах, но никто в них не верил. Их не успевали ни сфотографировать, ни оглушить. Они как призраки.

Скорость машины росла, и крысы отставали, но среди них не было видно ни уставших, ни выдохшихся. А вот директор столкнулся с неожиданной проблемой: на их пути оказался встречный.

– Как ты умудрился на встречную выехать? – спросил Кащей.

– Я в метро сто лет не ездил! – воскликнул Ториан. – Откуда я знал, что здесь сохранилось старинное правостороннее движение?

– М-да? Забавно. Слушай, как, по-твоему, кто кого протаранит сильнее: мы его, или поезд нас? – полюбопытствовал Кащей, разглядывая лицо увидевшего их и малость ошалевшего машиниста.

– Хотелось бы, чтобы мы, но это нереально! – встречный ослеплял светом фар, вырастая из крохотного вагончика в огромный вагонище.

– Дави на газ и мчи направо! – прокричал Кащей, хватаясь за руль и помогая директору повернуть автомобиль. Днище неприятно заскрежетало. Пластмассовый руль треснул и тут же лопнул, очутившись в руках Ториана.

Шум состава заглушил его крики.

Машина съехала с пути, въехав на округлую стену, плавно переходящую в потолок и противоположную стену. Приличная скорость не позволила ей упасть, и она взмыла вверх по стене, промчавшись в считаных миллиметрах над составом. Перекатилась по потолку и выехала на путь позади него. Встречный со всего маху протаранил стаю, превращая ее в кровавое месиво и разбрасывая по всему тоннелю. Лобовые стекла треснули и выдавились под напором кроваво-серой массы, машинист выскочил из кабины и закрыл ее со своей стороны, не давая месиву выдавиться в салон, а сам выхватил сверхволновой телефон и, под писк умиравших крыс, дрожащими пальцами набрал номер диспетчера. Из-под двери к его ногам медленно просачивалась темно-вишневая кровь.

Кащей сжал пальцами металлический болт – то, что теперь являлось рулем, и выпрямил направление движения. Трезор довольно гавкнул: крысы отстали, занятые ворвавшимся в их жизнь ударом судьбы.

– Наша остановка там! – Ториан выровнял скорость и показал на белое пятнышко, появившееся впереди.

Они подъехали к остановке, но спокойно забраться на перрон не получилось: впереди появился еще один встречный.

– Мечтающим дожить до старости – бегом наверх! – скомандовал Кащей.

– Ух… – устало выдохнул директор. – И зачем я вышел узнать, кто ломится ко мне домой? Спал бы и спал себе!