Чистильщики пустошей-1
Чистильщики быстро рассыпались, занимая места, указанные Тундрой и Мерлином. Мусорщик, Толстый и Варяг скользнули в проем, по которому совсем недавно бежали горняки. Фрост, вместе с Файри, начали внимательно рассматривать механизм, запирающий ворота. Если учесть, что рельсы были с четко видимой полированной полосой от двигавшихся по ним платформ, заканчивающихся прямо у ребристой наружной стороны, то становилось ясно, что возможно усилия «головастиков» прикладываются не напрасно.
Енот отошел к Медовой, укрывшейся за несколькими давно ставшими насквозь трухлявыми ящиками, и возившейся с каким-то хитрым прибором. Экран прибора светился чистым голубоватым светом, изнутри доносилось деловитое и ритмичное попискивание, а сама девушка внимательно следила за кругами, плавно разбегающимся на его фоне. Присел рядом на корточки, смотря за тем, как она хмурит брови и чуть шевелит губами. Нажал на кнопку, отключающую микрофон, встроенный в боковую часть шлема, и которую ему показал Ган:
– Солнце мое, самое лучшее и родное…
– Да? – Девушка нахмурилась, а потом повернулась к нему, блеснув в слабом свете глазами. – Что ты сказал, Енот?
– Ты мое солнце. – Он несмело улыбнулся. – Я просто хочу тебе это сказать, понимаешь? Не могу молчать, и так веду себя как дурак последний, а мало ли? Ты ведь не будешь против?
– Нет… – Хани, не глядя, положила прибор на бетонную плиту. – Я… ты прости, просто не ожидала, что назовешь родной, правда.
– Да я понимаю… – Енот улыбнулся, глядя на нее, ставшую всего за несколько дней такой близкой, нужной и любимой. – Не перебивай меня сейчас, ладно? Говорить такого никогда не говорил, не умею, но буду стараться. Сейчас… Хани, понимаешь, у меня раньше и девушек практически не было ведь, не говоря о том, чтобы…а-а-а, вот я дурак. Что сказать то хочу… Ты мне нужна. Никогда бы не мог подумать, что смогу испытывать такое, честное слово. Сначала думал, что ты просто красивая девушка, не более. Сейчас понял, что для меня ты не просто больше, чем стройная и интересная. Ты то, что мне было нужно всю мою жизнь, наверное, пусть я и прожил-то всего ничего. Зато успел, также, как и ты, наверное, многое потерять. И часто думал – что может помочь мне снова чувствовать жизнь. Не только просто вставать с утра, идти куда-то и делать что-то. Оказалось, что это ты, и понял это совсем недавно, вчера практически. Ведь то, как ты на меня смотришь, что говоришь и что делаешь, наверное, не заслужил, а мне оно все равно досталось, это чудо, которое ты. Стоило пройти через все то, что было, чтобы найти тебя, ту, без которой теперь уже не могу представить себе что-то дальше. Радость моя, я хочу окунуться в тебя, как в воду и долго-долго не выныривать, чтобы ты была повсюду. Когда это все закончится, мы будем с тобой вместе?
Енот замолчал и посмотрел в ее сторону, глядя прямо в бездонную зеленую глубину глаз, окруженных длинными ресницам. Хани молчала, смотря на него как-то по-новому, чуть задумчиво. Она чуть шевельнула губами, наклоняясь к нему, когда со стороны ворот послышался лязг. Девушка вздрогнула, глянув в ту сторону, а потом наклонилась, и, не говоря ни слова, просто поцеловала его, на миг, краткий-краткий миг прижавшись.
– Готово, командир. – Голос Фроста в динамиках был злым и веселым. – Чуток кислоты, немного умения и хорошие инструменты, никакие запоры не устоят.
– Вот и хорошо. – Капитан легко спрыгнул с платформы. – Близнецы, поставить пулеметы и огнемет. Пулеметы в сторону ворот, огнемет в шахту. Здесь остаются механики, валькирии и старшим Кувалда. Остальные идут за мной. Кувалда, закрой рот и выполняй приказ, внимательно следи за шахтой.
– А почему мы не пойдем туда? – Шепотом спросил Енот у оружейника. – Ведь там сейчас бойня…
– Бойня. – Согласился тот. – Только если не уничтожить то, что вот здесь за воротами – она и дальше будет. Пойми, брат, что надо думать не о том, что на поверхности, а о том, что в глубине. Шахтеры не виноваты в том, что в метрополии нужен этот сраный уголь, а нам надо думать не только о них, а и о тех, кто в городе. Капитан мыслит правильно, хотя и жестоко.
– Понятно…
Сзади кто-то чуть тронул его локоть. Енот обернулся, и увидел Медовую.
– Я тебя люблю, дурень. – Она улыбнулась. – И хочу быть с тобой. Береги себя, Енотище, мне очень интересно узнать твое настоящее имя.
– Работаем тройками, ребята. – Капитан одел шлем. – Первые – Мерлин, Варяг, Фрост. Следующие: Кот, Ферзь, Файри, параллельно идут Волк, Чунга и Ган. Замыкаем я с близнецами и Мусорщик, Толстый, Енот. Тундра, Медовая, Айболит и Хирург – в центре. Все, ребятки, пошли.
Глава пятнадцатая: те, кто живут во тьме, новая загадка и то, чего не должно быть
«Если наступит час битвы последней, и силы мрака станут стеною – стой…
Стой так, как стоял всегда, Воин.
Лишь только силой своей, честью, душой и любовью к жизни – сможешь…
Сможешь одолеть, выстоять, победить и спасти тех, кого должен.
Не плачь, ведь жизнь не есть лишь один миг, не бойся…
Не бойся того, что за гранью, ибо там ждут тебя те, кто любят и те, кто гордятся.
И помни, Воин, что лишь ты можешь спасти и мать, и дитя, и стариков тогда,
Когда падут сильные и обнищают духом великие.
И это есть то, для чего рожден был ты женщиной, матерью твоею»
Книга св. Мэдмакса (апокриф)
– Твою мать, сколько их?!! – Мусорщик торопливо сменил магазин, стараясь успеть за то время, что дал ему Енот, временно прикрыв фланг. – Лезут и лезут, как тараканы!!!
Данг-данг-данг!!! Очереди, одиночные, выстрелы из всего, что у них было с собой. Темные силуэты, скрывающиеся в черных провалах, метались в свете ночников шлемов, не давая возможности лучше прицелиться, выстрелить так, чтобы больше они и не встали. Получалось плохо. Вся огромная подземная полость густо изрезана кавернами, напоминая ноздреватую головку сыра. Тем, кто здесь оказался противником чистильщиков, это лишь на руку. Или на лапу, если посмотреть с точки зрения физиологии.
Сколько они находились здесь, внутри? Этого Енот не мог сказать и предположительно, но не более часа. И только то, что Капитан выбрал настолько правильное прохождение запутанной системы ходов, почувствовав его интуитивно, не дало отряду понести потери в самом начале этой, самой страшной и серьезной бойни.
Широкий проем, через который они прошли в самый предбанник этого странного места, закончился быстро, оборвавшись точно такой же грузовой платформой, на рельсах у которой стояла пара десятков металлических самобеглых тележек. Два параллельных пути, по которым сюда пребывали необходимые грузы и пассажиры. В самом конце вереницы дрезин находились несколько, на которых крепились клетки, сваренные из толстых труб. Для кого они были, для людей, привозимых сюда из забоев, или для тварей, в которых потом превращались? Хотя это и не играло никакой роли сейчас, когда все хозяйство, находившееся под землей, нужно было уничтожить, в груди Енота все-таки екнуло. Несколько секунд он, ничего не замечая вокруг, смотрел на них, говоря одними губами только одно слово. Ведь именно здесь, скорее всего, оборвалась жизнь его отца, здесь, а не где-то глубоко под землей чуть в стороне.
Кто его знает, сколько уставших, замученных тяжелой работой мужиков оказалось здесь, начиная самый страшный путь, который только мог предположить человек? Везли ли их сюда без сознания, накаченных каким-нибудь газом или медицинской дрянью? Скорее всего, что нет, доставляли связанных по рукам и ногам из забоев, которые «якобы» обрушивались, хороня под собой всех, кто там был. Тащили вон туда, дальше, где еле видно светилась цепочка электрических ламп, уходя в высокий тоннель, пробитый в толще породы, с полированными от времени стенками и полом… и там же, сейчас ожидая появления отряды, ждали передовые твари.
Первым среагировал Мерлин, выпустив в сторону шевеления несколько коротких очередей подряд. Пули пошли вперед, разрывая воздух своим злым жужжанием, и нашли цель, практически не причинив ей вреда. Почему? Да потому что сложно пробить полторы сотни килограммов мышц, поверх которых налеплен защитный слой твердой костяной брони, от которой половина свинцовых гостинцев срикошетила, уйдя в сторону. А темные и огромные живые валуны, до того спокойно и беззвучно таившиеся в тени, рванули вперед, сразу покрыв четверть расстояния до отряда.
Высокие двуногие фигуры, напоминающие выросших до безобразия людей, покрытые матово поблескивающими в лучах фонарей темными щитками на груди, брюхе и по плечам. Небольшие головы, утопленные в высоких плечах, острые зубья, пилами торчащие из предплечий. Они неслись вперед молча, не издавая ни единого звука, гоня перед собой волну страха перед собственной мощью. Но их приняли во все стволы те, кого уже давно было не запугать подобными вещами. Калибра пулеметов Толстого, Чунги и близнецов хватило полностью, а остальным пришлось лишь участвовать в добивании пятерых колоссов, снесенных с ног волной свинца и стали, размазанных ими по бетону пола.
Капитан покачал головой, только глянув на них.
– Проверка… – Он сплюнул. – Скорее всего, лишь проверка, все основное впереди. Внимательно идем, ребятки, очень внимательно. А так-то – хороши выродки. Айболит?
– Чего?
– Вот ты мне как медик медику скажи – сложно такое чудо создать? Ты ж посмотри только: в нем мяса центнера полтора, не меньше. Кости эти вот, по всему телу, клинки вон торчат… прям страх ужасный. А управились с ними быстро, как объяснить?
– Мне, Капитан, потом поковыряться бы в них, может чего и придумал бы. Страшные да, а толку? Большие, глупые, да и не кость это, видимость одна. Хрящи какие-то, вон, в лохмотья издырявили все. Толстый, ты не можешь в следующий раз стрелять аккуратнее, а?
– На хрена? – Здоровенный чистильщик даже не повернулся, но тон был явно удивленным.
– Для последующих научных экспериментов, на хрена еще то? – Айболит, переложил короткий толстоствольный автомат на сгиб руки и присел возле одной из туш. – А знаете, что, Кэп?
– Что? – Капитан подошел поближе, наблюдая, как абсолютно спокойный доктор ковыряется пальцами в развороченной грудине.
– Странно это как-то. Вот смотрите, на поверхность выходили все-таки только твари совершенного другого типа, созданные из местных жителей. А вот эти вот живые танки ни разу не показывались. Пусти их на улицы во время боев, так неизвестно, какой результат был бы. Хотя… – Айболит перестал рассматривать внутренности чудища. – Тут вообще все неясно. Скорость, с которой появились первые подземники, их количество, растущее практически в геометрической прогрессии, ну, поначалу, в смысле. Мы с вами исследовали один тип мутантов, за которыми сколько дней гонялись. А сейчас, в течение дня, видим уже третьих, которые весьма значительно отличаются от первых двух видов. Не нравится мне это, очень не нравится.
Капитан кивнул, оглашаясь с врачом, мысли которого совпали с его недавними, очень четко. Эх, сюда бы еще пару отрядов, карантин по полной программе, и Инженера подключить… да все это мечты. Но ситуации в этом месте ему нравилась все меньше и меньше. Валяющиеся на полу громадные, бывшие страшными, быстрыми, но очень глупыми, трупы – заставляли призадуматься еще больше. Такое за год не соорудишь, да и не только за год. Пусть и на самом краю Альянса, с полностью продавшимся, или внедренным, главным агентов КВБ, провернуть такое…
Он полностью отдавал себе отчет в том, что здесь могло быть. Скорее всего, что бывший исследовательский центр, построенный задолго до Полуночи, по каким-то причинам либо наглухо «законсервированный», либо восстановленный в кратчайшие сроки кем-то очень умным и знающим свое дело. Чистильщикам приходилось сталкиваться с теми, кто пытался использовать знания и умения, созданные давно ушедшими предками, и направленные на производство генетических солдат. Чаще всего его отряду приходилось выжигать такие места, уничтожая все, что было в них уже готовым, или могло послужить отправной точкой для последующих экспериментов.
Кэп знал, что часть исследовательских материалов, оборудование, аппаратура, образцы (как действующие, так и нет), и самое главное, то есть умников, пытающихся восстановить былое, у чистильщиков зачастую забирали «безопасники». Во всяком случае в Альянсе. При работе на сопредельных территориях лично он, Капитан, уничтожал все, что разрешал Инженер. Часть же, после вдумчивого изучения на месте, доставляли, тайно и осторожно, на Базу. Именно благодаря подобным местам, тому, что когда-то создавалось для войны, чистильщикам и удалось когда-то создать собственное братство. Только воплощенные в реальность записи на разных носителях, ставшие теми, кто сейчас шел рядом с ним – могли бороться с творениями Прорывов, некросферы и мутантами, и выходить победителями с минимальными потерями.
Но с таким размахом, какой легко угадывался даже в этом, темном и невзрачном «предбаннике», ему приходилось сталкиваться лишь раз. Далеко отсюда, практически под самой старой Столицей, на территории огромного исследовательского центра-полигона, и в циклопических подземельях под ним. Тогда вместе действовали семь отрядов, самых первых, когда он, Капитан, был еще просто посыльным у Алладина. И именно тот рейд не дал отрядам чистильщиков, объединившихся для самого серьезного дела в их жизни, стать более многочисленными и весомыми. Тогда в строю осталась лишь четверть из всех, вошедших через большие ворота с двуглавым орлом с мечами в лапах. А сейчас? Что может быть сейчас, если впереди ждет что-то подобное, пусть и слабее в разы?
Напротив него стоял Мерлин, лицо которого было наполовину закрыто матовым армированным пластиком забрала. Но почему-то Капитану показалось, что его лучший боец смотрит именно на него, и в его глазах стоит понимание того, о чем думает командир отряда. Кэп вздохнул… пожалуй впервые за много лет ему стало страшно, действительно страшно. Нет, не за себя, свое он пожил, за них, тех, кто рядом:
– Маски надеть всем. – Капитан отстегнул крышку небольшого прямоугольного контейнера, висевшего на задней части разгрузочного жилета-«сбруи». – Мало ли…
Енот последовал общему примеру, чуть запнувшись с тем, что извлек из своего контейнера. То, что он держал в руках, напоминало по форме намордник, только не очень вытянутой формы. Маска была сделана из плотной резины, изнутри выложенной чем-то, что на ощупь оказалось вполне мягким, нескользящим и не раздражающим кожу подбородка, после того, как Ган помог ему прикрепить ее к специальным пазам в шлеме. Торчащие сбоку неширокие шпеньки легко утопились в выемках, щелчком сказав о том, что маска закреплена. По бокам торчало два цилиндра.
– Фильтры. – Голос оружейника из-за маски казался немного незнакомым и чуть глуховатым. – Помогут, братишка, если что. Неудобно, но поверь, что лучше уж так, чем сдохнуть на пустом месте в луже собственных выблеванных кишок.
– Я понял. – Енот кивнул головой, уже привыкая к новой для него вещи. – Нормально.
– Идем, отряд. – Капитан чуть двинул стволом автомата в сторону коридора. – Нечего стоять.
Мерлин, на пару с Варягом, выдвинулись вперед. Для Енота это было немного странно, так как сложно было понимать то, почему командир идет вперед. Откуда ему было знать, что это не какая-то там традиция, а годами отработанная привычная связка, создавшаяся только из-за того, что эти двое понимали друг друга без слов. И что Варяг мог чувствовать опасность за несколько метров, пусть и не всегда. А Мерлин, сейчас шедший сразу за ним, ни разу не дал никому зацепить друга, если был на ногах и в здравом уме, опережая на шаг всех, кто пытался это сделать. Ничего это Енот не знал, да и некогда было удивляться.
Шаг, второй, осторожный и чуткий. Ребристая мягкая подошва, только на самом носу и на невысоком каблуке бывшая по жесткости сравнимой с металлом, тихо-тихо опустилась на бетон, покрытый легкой пылью. Ее здесь немного. Заметно, что коридором пользуются постоянно, но все-таки, если приглядеться, вокруг высоко шнурованного и затянутого вдобавок двумя ремнями ботинка, поднялось легкое светлое облачко. Свет от ламп под потолком дает возможность делать это, практически не напрягая зрение. Следом за первой фигурой, кажущейся такой массивной, но передвигающейся легко и непринужденно, в коридоре выросла вторая.
Варяг кивнул массивным набалдашником ствола в сторону одной двери, находящейся справа и потом вторую, практически напротив. Мерлин показал, что понял, жестом подозвал еще четверых. Можно было говорить в микрофон, но зачастую привычка бывает сильнее, да и мало ли, кто может ждать их здесь? В коридоре немедленно появились Мусорщик, Толстый, Волк и Чунга. Командир группы вместе с напарником прошли чуть вперед, дав возможность остальным заняться помещениями.
Мусорщик, чуть тронул ручку перчаткой, готовясь в случае чего успеть хотя бы крикнуть. Как-то раз Толстяк только ударом приклада своего автоматического агрегата смог спасти его от смертельного поражения электричеством. Но в этот раз не было ничего похожего, а дверь оказалась заперта. Чистильщик коротко выругался сквозь зубы, вызывая Мерлина:
– Вскрывать надо, судя по всему.
– Понял. У тебя есть с собой чем открыть?
– А то… – Мусорщик ухмыльнулся. – Толстый, прикрывай если что.
– Не сейчас. – Мерлин отрицательно мотнул головой. – Сначала вторую.
Волк скользнул вперед, взялся за ручку. Его напарник шагнул следом, встав напротив проема и подняв трехствольное чудовище, которое по недоразумению называли пулеметом. Сказать, что же и кто именно планировал сделать из этого чудовища – не смог даже Ган. Но он, в свое время, когда довольно ухмыляющийся темнокожий великан принес ему ЭТО, не растерялся. Здраво рассудив, что если два ствола можно проворачивать взад-вперед, а третий напоминает заготовку для подствольного гранатомета, оружейник надолго заперся в своей части «крузера». Результатом его действий оказался пулемет калибром в девять миллиметров, у которого в случае перегрева ствола второй вставал на место испорченного одним движением и нажатием рычага. А в качестве бонуса – нижний, широкий и ребристый, шедший третьим, был преобразован в пятизарядный, правда, вручную перезаряжаемый, гранатомет. Чунга очень любил собственное оружие и даже гордился им, не обращая внимания на подколки со стороны Толстого или Мусорщика.
Волк резко дернул на себя ручку двери, когда понял, что она, в отличии от соседней, не заперта. Чунга шагнул вперед, включив фонарь, закрепленный сверху, вместе с электронным прицелом. Спустя секунду его огнестрельный монстр рыкнул, выпустив вперед небольшой шквал огня и металла.
– А вот теперь чисто… – Довольный голос великана, раздавшийся в наушниках остальных чистильщиков, заставил всех облегченно выдохнуть. – Да и вообще… что-то оно слабое какое-то оказалось…
– Вот, блядь, балбес! – В сердцах ругнулся Тундра. – Волк, проверь что там.
Волк скользнул в просторное помещение, заставленное стеллажами, на которых практически ничего не было. Быстро прошелся по нему, стараясь усмотреть что-то, похожее на опасность, не увидел и решил посмотреть на то, что было в комнате из живого. Ну, или бывшего живого, вошедшего в контакт с огнестрельным монстром его напарника.
– Вообще-то это была собака, как мне кажется… – Протянул он чуть позже. – Но чтобы ты, брат, не обижался и чувствовал, что достойно выполняешь заповеди Воина, скажу следующее: таких собак быть не должно, это – во-первых. А во-вторых – какого хрена она здесь делала?
– Мусорщик, вскрывай дверь. – Мерлин чуть дернул щекой. Неприятная странность этого места заставляла немного нервничать.
Тот не заставил себя долго ждать, достав из одного подсумка звякнувшую связку и начав колдовать над замком. Заниматься этим ему пришлось недолго, тот сухо щелкнул, и дверь подалась. Толстый, плечом отодвинув в сторону не успевшего даже возмутиться компаньона, спокойно вошел внутрь. Немного спустя он удивленно присвистнул.
– Чего там? – Мусорщик нетерпеливо ввинтился следом за ним. – Твою мать, здесь же пусто, Толстый! Какого хрена ты тут свистишь?!!
– Попался, братишка? – Глухой голос пулеметчика даже в наушниках был довольным. – Наколол, эт точно!
– Да иди ты! – Мусорщик хотел сплюнуть, но из-за маски у него это не получилось.
– Идиоты. – Мерлин разозлился. – Идем дальше, Капитан.
Коридор остался позади, перейдя в низкое и длинное помещение, напоминающее склад. Оно было плотно заставлено прямоугольниками квадратами, укрытыми еще крепким, но зато очень пыльным брезентом. И еще из него было несколько выходов.
Фрост вышел вперед, достав из кофра, висевшего на боку, большой прямоугольник с толстым кругляшом линзы на конце. Подключил к нему плотный провод в светлой оплетке, второй конец, заканчивающийся толстым металлическим стержнем, присоединил к своему шлему.
– Тот, что справа, точно постоянно используемый. – Помощник Инженера говорил также спокойно, как будто находился в собственном грузовике. – Оставшиеся… есть следы, которые сканируются в двух диапазонах, есть что-то от Прорыва и другие, стандартные для мутаций с применением радиации. А вот некроидных следов… ох, ты ж черт!!!
Сложно было не предполагать, что у Герца еще есть люди. Так оно и оказалось сейчас, за одним небольшим исключением – людьми их назвать было достаточно сложно. Стволы винтовок и автоматов направляли на чистильщиков руки уже умерших солдат и стражников. Только они, в отличие от того, что слышал про оживших мертвецов Енот, не были заторможенными и еле передвигающимися.
Около двадцати быстрых фигур в робах, мундирах стражи и пограничников открыли огонь по отряду, появившись из-за нагромождений накрытой брезентом грузовой тары. Какими бы мертвыми они не были, но расположение, которое выбрали для себя неупокоенные, было очень удачным. Отряд попал под перекрещивающийся огонь, и даже защита, в которую был упакован почти каждый боец, не смогла помочь полностью.
Вскрикнула Файри, которой пуля из магазинной винтовки бледного парня в полностью окровавленном комбинезоне, навылет прошила мякоть предплечья. К ней бросился Варяг, сбил с ног, прижимая к полу. Безмолвно, с силой ударившись об стену, опустился на пол здоровяк Хирург, с развороченным в местах стыка пластин, горлом. Карминные струйки, брызнувшие из лохмотьев того, что оставили после себя девятимиллиметровые пули автомата «Бульдог», били в течение нескольких секунд. Ругающийся матом в эфире Айболит, пытавшийся остановить кровь, ничего не смог сделать. Рядом с ним, продырявленный в нескольких местах по корпусу, вздрагивал всем своим длинным телом Ферзь. Кот, стоя над ним на одном колене, короткими очередями садил в сторону тех трех мертвецов, что смогли попасть в напарника. Енот, краем глаза успевший заметить, что Тундра рукой отшвырнул Медовую за два больших ящика, вжался между поставленных друг на друга громадных покрышек, и старательно выцеливал противника.
Мусорщику пуля высокого пограничника с огромной дырой на месте правого глаза, прошла по касательной по шлему. Чистильщик сунулся на колени, не подавая признаков какого-либо движения. Толстый, на несколько мгновений замер, глядя на него, а потом с ревом устроил то, что Еноту показалось адом. Громада чистильщика мгновенно размазалась в воздухе, оказавшись впереди, там, где сидящие высоко мертвые и никудышные стрелки не могли взять его в вилку. Очереди слились в одну, длинным грохотом заставившую слуховые фильтры внутри шлема среагировать, после чего все происходящее воспринималось глухо, как будто на голову с дух сторон накинули большие и толстые подушки. А с боков, прыжками передвигаясь по странным, кажущимися хаотичными, зигзагами, мелькали высокие фигуры близнецов.
Краем глаза Енот заметил Капитана, коленом придавившего к бетону Фроста, прижавшего к плечу автомат и экономично стрелявшего в сторону уже затихающих одиночных выстрелов мертвых противников. И оттуда же, куда пробился Толстый, неожиданно раздался рев страшилища Чунги, перекрывший даже выстрелы крупнокалиберных машин Первого и Второго. И чуть позже наступила тишина, продлившаяся пару коротких мгновений перед тем, как в динамики ворвалось сразу очень много голосов:
– Чисто. Занимаем позиции у всех трех входов.
– Мерлин, аккуратнее, от Герца можно ожидать и заминирования.
– Понял, Капитан.
– Как там Мусорщик?!!
– Ферзь, Ферзь!!!
– Не кричи, Кот… бесполезно.
– Айболит!
– Чего Айболит? Кончено, Кот, кончено, он уже мертв.
– Файри, потерпи, милая…
– Господи Спаситель, как же больно…
– Кто это?
– Айболит, ко мне, Фроста зацепили!
– Иду, Кэп.
– Енот, чего стоишь, быстро проверил всех трупаков, добей при необходимости.
– Есть, Тундра.
– Как проходы, Мерлин?
– Нормально, заняли позиции. Близнецы в крайних, по одному. Чунга и Волк в центральном проходе. Я с Толстым прикрываю.
– Как Фрост?
