Реинкарнация: Последний из рода Тьмы

«Не заметил…»

Я смог внимательно рассмотреть его.

Не ошибся, подросток лет четырнадцати – пятнадцати. Черные волосы, типичные для его возраста подростковые прыщи, обиженное пафосное лицо, причудливый разноцветный талисман на груди, и…

Деловой костюм в стиле какого-то итальянского мафиози, а-ля цвета вишни. Множество светящихся пуговиц, сандалии вместо логичных туфель, и непонятная мне эмблема над левым нагрудным карманом.

– Гораций, мразь, вылезай, я чувствую тебя!

За моей спиной зашуршала листва, но я не осмелился повернуться, чтобы, не дай бог, не выдать свое местоположение.

Я просто ждал, ждал, когда кто-то «неизвестный» пройдет мимо меня, и про себя молился, чтобы не через кустарник, в котором я прятался.

Мне не было страшно, от слова совсем, просто я понимал, что мне нечего противопоставить аристократу, а возможно, и нескольким. Я не маг, маны во мне нет, как и каких-то ментальных сил. Даже, если бы был в руках клинок, я бы не успел подойти к ним на расстояние удара. Я прекрасно понимал свое положение, поэтому тупо сидел и наблюдал. Интересно, все же, да и шар, неспроста меня сюда позвал.

Как там говорится? Верь в приметы? А шар, это какая примета?

– Дите, ты все-таки принял мой вызов? – ласковый, приятный женский голос, которому никак не подходило имя «Гораций», прозвучал всего в полуметре по правую сторону от меня.

– Люси? – удивился парнишка, – Ты же мертва!? Как ты здесь оказалась?

– Это все, что ты хочешь спросить перед кончиной? – голос женщины стал грубее и в нем послышалась нотка угрозы.

– К… Кончиной? Чего? – глаза парня стали огромными от возмущения, – Ты, жалкая полукровка смеешь разговаривать со мной в таком тоне? Я тебе в порошок сотру!

Ожидаемо, потакая своему юношескому, типичному, максимализму, парнишка хлопнул в ладоши, от чего появилась алая волна, которая в секунду очертила ровный круг вокруг мага.

Я еще не видел магов огня. И внимательно разглядывал тусклое свечение вокруг аристократа.

«Красиво, так-то.»

Женщину, кстати, эффектную сзади, и весьма легкомысленно одетую, этот фокус не испугал и не удивил. Она лишь щелкнула своими пальчиками с заостренными черными ногтями и «магия» вокруг парня рассеялась.

«А… Кожаные штаны ей идут…»

– Это все? Клан Панфилова больше ничем не научила своего отпрыска? Или в академии вас учат только в задницу друг-другу дуть? – захохотала Люси.

– С… Сука! – взвизгнул мальчуган, и коснулся двумя пальцами правой руки своей груди.

А дальше… Было шоу. Для меня, конечно же.

Мне не было страшно, что меня как-либо коснется, хотя, стоило бы опасаться. Я впервые видел настоящую битву магов, точнее, начинающуюся битву.

Если я все правильно понял и мне не послышалось, то мадам, Люси, алхимик. Все, что я про них знаю, так это то, что у них есть камень маны, как у аристократов, только неполный. Что-то по типу половина настоящего, половина искусственного, как идолы, которыми пользуются обычные деревенские шаманы, и прочие «ненастоящие».

Сила алхимика – мне неизвестна. Дедушка про них мало говорил, и всегда с какой-то горечью в голосе. Может потерял кого из знакомых, может знал кого-то, не знаю. Все расспросы заканчивались одной фразой: «Не дай бог встретиться им на пути.»

Когда юноша коснулся центра своей груди, а как оказалось, пуговицы, она треснула, и из нее вылетели красные лучи, а-ля тентакли, которые сформировались в щупальца и начали увеличиваться в длину в геометрической прогрессии.

Было… интересно, но в этот момент, я задумался, а не свалить ли мне под шумок, пока шальной… А, что там у осьминогов? А… Пока щупальцем не прибило, словно комарика.

Алхимик стояла и ничего не делал. Я не мог судить, улыбается она, смеется, или трясется от страха, но догадывался, что с ней – не все так просто.

Десяток щупалец, словно по команде, ударили одновременно и в одну точку, в Люси. И рассыпались о незримую преграду, а тело алхимика лишь озарила вспышка.

«Какая-то оболочка? Любопытно…»

Она не ответила парнишке, лишь скрестила руки на груди, и что-то пробормотала, но что – я не услышал. А вот тот, кому это послание предназначалось, явно рассвирепел.

Пуговицы трескались каждую секунду, выпуская наружу что-то сильное и неведомое для меня раньше.

То были призрачные огненные силуэты, в руках которых явно проглядывались клинки и копья, то причудливые насекомые, и в конце концов, гигантская змея ,которая явно искренне попыталась поглотить алхимика, но тому было хоть бы хны. Она просто стояла и наблюдала за жалкими попытками раздавить ее.

– Все? Только призывы? Не потешишь меня магией рода? М…? Щенок, – спокойно спросила она.

По парню было видно, что он устал. Видимо, призывы тратили немало сил.

«Интересно, а «ненастоящие» могут использовать свои амулеты для призыва? Его пуговицы, это же амулеты? Я все правильно понял?».

Спрашивать мне было некого.

Странный, односторонний бой прервали гости, которые явно были на стороне алхимика.

Вокруг юноши зашелестели кусты, и из-за них появились солдаты. Самые обычные, в доспехах и с гербом, и явно, не местные. Не наши.

– Это что такое? – закричал мальчуган, – Предательство? Если мой папа узнает об этом, он…

– Он и не узнает, малыш, – улыбнулась женщина, и в секунду материализовалась около него, пробив кинжалом из неизвестного мне черного металла его подбородок.

Конец лезвия вышел через макушку.

– Пиз… – прокричал я в своей голове.

Убийство. Убийство аристократа. Это… Ей осталось жить не больше недели. Ее найдут. Такое… убийство – не останется незамеченным. Все, все они будут мертвы, их головы насадят на пики, и тела отдадут на корм дикому скоту. Если еще не надругаются гноллы, о интимных предпочтениях которых, ходят легенды.

Исход этой выходки очевиден.

Да их даже судить не будут. Смерть аристократа не скроешь, как и убийцу. Не знаю, как, но убийство «знати», как-то метит убийцу. Это слова деда, и я в них безусловно верю.

Какого хера я здесь?

– Быстрее, Виктор, неси мешок! – вырвал меня из шоковых размышлений голос алхимика, – Быстрее, Винчи – погаснет через минуту.

– Люси, не неси чушь, – откликнулся один их солдат, в черной кирасе и с большим пером на шлеме, – Сама знаешь, если Винчи уйдет из души мальчишки, он ворвется в любого, кто склонен к магии, и убьет его. Камень не может прижиться в теле чужого.

– А мне потом как искать, кого камень убивает? М? Всех в округе перерезать, пока ты достаёшь этот чертов мешок?

Ей не ответили.