Хорошие убийцы 2. Западный Дарфур

Под вечер пришел вызов от сестры.

– Братишка, ты попал.

– ?

– Мои подруги очень интересовались твоими контактами. Светочка, которая сидела от тебя справа, прямо заявила, что даже если у тебя в реале есть эта негритянка, она готова потрахаться с тобой в виртуале. Только я тебе этого не говорила!

– У них совсем плохо с мозгами?

– Ты просто не понимаешь девушек. Для нас, когда рядом с мужчиной красивая и довольная женщина, это как знак качества. Даже не так – как логотип модного дизайнерского дома. Ты, кстати, вообще в курсе, сколько стоят шмотки, которые были на твоей подруге? А зачем вам коза? Взяли бы хорька или геветту, если кошки и хомячки в качестве домашних питомцев вам недостаточно оригинальны.

Я почесал затылок. Неувязка получилась с одежкой, не подумал. Наших чернокожих девиц обеспечивала виртуальными прикидами Малышка. Как кукол наряжала. У нее их много, прикидов таких. Мне кажется, она просто берет их откуда-то по мере надобности. Вряд ли она их покупает, скорее ее парень, Пупс, взломал хранилища нескольких дизайнерских компаний, дал ей туда доступ и научил снимать защиту от копирования.

– Сколько стоят шмотки – не знаю. Коза – потому что у родственников этой девушки принято держать коз, а не кошек. А контакты подругам не давай. Ни к чему это.

– Поздно. Уже дала. Наслаждайся!

И отключилась, язва этакая. Легкомысленная она у меня. Потому что младшая. К тому времени, когда она выросла, я уже давно жил отдельно, работал и отдавал учебный кредит. Ей проще было, образование родители оплатили, они к тому времени успели накопить достаточно. Потом она сразу с парнем своим съехалась, ребенка родила, сейчас с ним дома сидит. С ребенком. Парень работает. Живут не богато, но и не бедствуют. И, насколько я вижу, – счастливо. Все у нее хорошо, я рад за нее, но серьезности такая жизнь не способствует.

***

В последние месяцы моя жизнь кардинально изменилась.

Я больше не работаю в офисе, выполняя дизайнерские проекты.

Я почти не выхожу в реал в человеческом теле. Мне там просто нечего делать. Изредка я выползаю из капсулы, чтобы проверить, все ли в порядке в моей крошечной муниципальной квартирке, все ли хорошо с моим телом. И сразу же возвращаюсь. За квартирой и капсулой следит сервисный робот, он похож на крупную собаку, у которой вместо головы – экран интерфейса и подвижные камеры глаз, а на заднице – рука-манипулятор, направленная вперед, как хвост скорпиона. Выйти за пределы квартиры я не могу – в Русском секторе, как и в других цивилизованных секторах, Карантин. Разрешены прогулки во дворе дома по расписанию, остальные перемещения – только при наличии паспорта от Санитарной службы.

Я теперь редко бываю в игровых мирах. Мне там скучно. Захожу, чтобы встретиться с Кошкой, или недолго посидеть в клубе, посмотреть на веселящихся людей. С Кошкой мы встречаемся пару раз в месяц. Поговорить, поесть вкусного, заняться сексом. Мы отдыхаем вместе, отвлекаемся от повседневной жизни. Она мне жалуется на своего сожителя. Мне приятно выйти за пределы рабочего круга общения.

Меня перестали волновать деньги.

Меня не тревожит контролем начальство.

Мне не нужно приходить на работу к девяти и быть на месте до конца рабочего дня.

Большая часть моего времени проходит в нашем корпоративном пространстве. Там есть все, что нужно для комфортной жизни. Личные комнаты. Столовая, в которой можно абсолютно бесплатно выбрать почти любые блюда с натуральным вкусом. Лагуна есть – небольшой тропический островок, где приятно расслабляться. Спортзал. Плавательный бассейн. Зал с боевыми тренажерами – для тренировок и обучения. Комната для совещаний, конечно, есть, как без этого. Кроме членов нашей команды в этом пространстве присутствуют молоденькие чернокожие девушки легкого поведения, которые случайно оказались на нашей базе в Конго, да так и прижились.

Главная и самая насыщенная часть нашей работы и жизни проходит в реале, но не в человеческих, а в механических телах. Или правильнее сказать – кибернетических. Мы так работаем в Африке, в двух странах.

В Конго у нас база на шахте, где добывается кобальт, стратегически важное для производства аккумуляторов и роботов сырье. Шахта небольшая, но она разрушает монополию китайцев, не позволяет им использовать контроль над ресурсами для давления. Мы контролируем, защищаем и лечим три ближайшие к шахте деревни. И руду с нелегальных разработок у них скупаем. Сейчас в Конго середина сезона дождей и эпидемия желтой лихорадки. И анархия.

В Судане мы захватили и удержали базу посреди пустыни, на пересечении маршрутов, которыми пользовались боевики. Там сейчас засуха и гражданская война.

Как нам удается одновременно удерживать такие отдаленные объекты? Мы просто входим при необходимости в механические тела, которые там уже находятся. Кроме наших тел со стрелковым оружием там стоят автоматизированные системы обороны, к которым подключены броневики, пулеметы на вышках, стрелковые дроны и прочее необходимое. Именно эти средства создают основную огневую мощь.

1. Бросок на юг

Периоды ленивого безделья у нас всегда заканчиваются двумя способами: либо боевой тревогой из-за нападения, либо выходом на связь начальства.

В этот раз появился Санитар, руководитель нашего проекта по линии Службы санитарного контроля.

После взаимных приветствий он предупредил, что военные хотят использовать нас для новой операции в Судане. И это, собственно, всё, а подробности – у координатора от военных.

Скоро появился на связи координатор, Александр Борисович.

– Рад вас видеть, товарищ майор.

– Соскучились по делу?

– Да, не без этого, – признался я.

– Ну так у меня есть для вас много дел!

– Давайте я сразу всех соберу, чтобы дважды не повторять?

– Собирай. Через… полчаса?

***

Через полчаса вся команда была в виртуальном зале для совещаний.

Даже Малышка оторвалась от своих больных, хотя ей я не приказывал, сама захотела. Такой уж у нас медик – повоевать тоже любит. Одно радует: спасает она гораздо больше людей, чем убивает.

– Ну что, товарищи наемники, соскучились? – начал координатор.

Все заухмылялись. Действительно соскучились.

– Наше руководство приняло решение расширять зону контроля в Судане. Серьезно расширять.

Палец даже поднял, чтобы все прониклись.

– Для начала по тем недостаткам, которые выявились во время прошлого контакта с противником. Напомню: тогда оказалось, что оборона базы в пустыне недостаточна при атаке крупных сил, а средства ПВО неспособны полностью защитить даже от одного пакета «Града». А «духи» со своей стороны продемонстрировали, что и «Градов» у них много, и собрать достаточно сил – тоже могут. Чтобы такого не повторилось, вам прислали установку залпового огня «Град».

Суслик не выдержал: – «Духи» не дебилы, в компактную толпу посреди пустыни сбиваться и ждать залпа не станут. «Град» будет бесполезен.

– А вот и нет. Вас укомплектовали ракетами с кассетными боеголовками, в каждой – пять планирующих мин с индивидуальным наведением, осколочных или кумулятивных. Ракеты специально создавались под взаимодействие с автоматической системой целеуказания. Так что с одного пакета вы сможете уничтожить несколько десятков машин и до десятка единиц бронетехники. За одну минуту.

– Это солидно, да, – согласился Суслик. – А запас ракет прислали?

– Есть и запас, и машина заряжания, и даже отдельный робот для обслуживания комплекса. Так что, даже если начнется массовое бегство «духов» из Ливии в Судан, у вас найдется, чем их остановить. По средствам ПВО вас тоже усилили: еще один «Панцирь» вам прислали. И как резервный будет, для подстраховки, и на случай, если все же получится у «духов» подкатить на расстояние удара «Град» или что-то похожее.

Александр Борисович помолчал, обвел всех взглядом. По этой теме вопросов не оказалось.

– Хорошо, с этим ясно, теперь о том, что происходит в регионе. Нас интересует западная часть Судана. Эта местность называется Дарфур, если забыли. Делится на три штата, Южный Дарфур, Западный и Северный, большая часть Северного – пустыня, и в ее центре находится наша база.

Банды «Джанджавид», они же «конные джинны» или «духи», сейчас теряют позиции. С юга их теснят войска Южного Судана. Формально они наши союзники, но на самом деле полностью подконтрольны Китайскому сектору, который там плотно сидит на добыче нефти еще с прошлого столетия. Так что весь Южный Дарфур они захватят, без вариантов.

– Погодите-ка, – остановил его я. – Вы говорили раньше, что «Джанджавид» поддерживается правительством Судана, а правительство поддерживается Китайским сектором. Что, китайцы сами с собой воюют?