Попавший в некроманта 3. Злой пацифист на войне

На пути никаких потерь у нас не было, ни в людях, ни в имуществе. Один раз колесо отлетело от телеги, в следующей деревне его заменили, а больше никаких поломок.

***

В лагере герцога мы узнали последние новости.

Войско начало осаду Ниемеля. С налета взять укрепления не получилось, в городе и защищающих его замках стоят крупные силы. Возможно даже, придется брать только часть укреплений, а остальное оставлять в осаде до следующего лета.

Порт города продолжает работать, так что взять измором не получится, у герцога нет боевого флота, достаточного для блокады с моря. Тут вообще с боевыми флотами плохо: корабли небольшие, размером и формой на ладьи похожи, с гребцами и одной мачтой, только паруса на них другие, не прямые, а на длинной косой рее.

Солдаты разбили на отдалении от городских стен лагерь, рыли рвы вокруг него и ставили частокол.

Напротив всех ворот города выставили рогатки и начали строить укрепления, чтобы не получить неожиданный удар от осажденных.

Маги устроили ленивый обмен ударами: пытались пробить защиту и защищали свои войска от ударов противника.

Вокруг стен патрулировали конные разъезды.

Во все стороны разослали отряды фуражиров.

Шла планомерная военная работа.

***

Мы поставили герцога в известность, что ушли на запад, и отправились на вражескую территорию. Воевать в другом стиле.

7. Первая победа и ее последствия

Земли вокруг Ниемеля на день пути принадлежали городу. На этих землях герцогские отряды уже начали рассылать своих разведчиков и фуражиров.

Мы шли, не ожидая встречи с врагом, но всё же Гаут присматривал за окрестностями, и амулеты для обнаружения посторонних людей у меня были активны.

Амулеты эти давали сигнал нагревом, чтобы его заметить – должны соприкасаться с кожей. Я их попарно шнурками к запястьям, как браслеты, привязал. На левой руке если нагреется – значит просто есть чужие люди, на правой – большая группа рядом, от ста человек и больше. На внешней стороне запястья – в ста шагах, на внутренней – в трехстах.

Гаут в последние дни освоил полеты и был от этого счастлив, как ребенок. На самом деле призраки не летают, а перемещаются скачками в нужную точку. Надо медленно – делают мелкие скачки, хотят быстро – сразу в нужное место перепрыгивают. Гаут сообразил, что сила тяжести его больше не ограничивает и целью для прыжка может быть небо. С тех пор во время разведки он сверху висит, оттуда дальше и лучше видно, а если что-то заметит – можно перескочить ближе, рассмотреть, и метнуться ко мне – доложить.

А вчера он вообще в космос летал. Вернулся ошарашенный, взахлеб рассказывал, что планета круглая, оказывается, и на ней под облаками горы, моря и всё такое.

Мартель, как услышал о его похождениях, прочел ему лекцию о технике безопасности для призраков.

Во-первых, оказывается, нельзя летать на Солнце. То ли температура там такая, что основу призрака разрушает, то ли поля какие-то, но известен факт – те призраки, которых отправляли на Солнце, не возвращались.

Во-вторых, удаляться от планеты тоже не стоит, можно заблудиться. Для призраков, чтобы они могли в нашем мире ориентироваться, устроена специальная система меток, заложенная в форму призыва. Ее центр установлен на некроманте, который призыв делал. Чем дальше от него, тем хуже ориентирование. Удалишься от планеты – потеряешься в пустоте и постепенно заснешь от потери энергии, потому что изнанка в пустоте энергии дает мало.

Понятно, что в академии всего этого нам рассказать не успели, это уровень далеко не первокурсников.

Когда Мартель выдал эту информацию, меня осенило: он же меня учить может! Вот мы сейчас в дороге едем, моя голова ничем важным не занята. Мартель тоже свободен. Может мне лекции читать, чтобы я, когда вернусь в академию, легче наверстал отставание. Призрак для вида покапризничал, а потом стал охотно читать мне лекции. Ему и самому было интересно этим заниматься. Так и ехали: Гаут на разведке, Мартель лекции мне читает, солдаты топают, копыта стучат.

***

Мы подъезжали к очередной деревне, где планировали остановиться на ночь. С продуктовым грабежом и умеренным насилием, как принято.

– Господин, – Мартель около меня возник. – В деревне амулетов слишком много.

– Ага! – обрадовался я. – Похоже, мы неприятеля встретили!

Я действительно обрадовался. Мне важно было проверить в реальном бою, как поведут себя мои амулеты, как солдаты себя покажут, как я сам, в конце концов, в бою себя проявлю.

Послал призраков пролететь по деревне, только осторожно, чтобы на некроманта не напоролись. Минут через десять оба призрака вернулись.

– В крайних избах и за тынами арбалетчики спрятались, а за тем домом, – махнул Гаут рукой в нужную сторону. – Большое копье всадников, человек десять.

– В доме сидят некромант и ведьма, – добавил Мартель, который видел свечение магии даже через соломенные крыши.

Я прикинул свои возможности.

Если ударю по деревне чем-нибудь, кроме массового поражения носителей железа, будут сотни лишних жертв. Не годится.

Если по носителям железа бить – кто-то из слуг уцелеет, а может и из воинов – сидят они сейчас, допустим, со снятыми шлемами, чтобы шею не грузить лишним весом, а у меня нацеливание именно на железо на голове. Уцелевшие ускачут, доложат. Нехорошо, мало того, что о нашем отряде узнают, так и один из своих ударов я противнику покажу. Посылать в погоню Мартеля бесполезно – он не сможет человека, имеющего защитный амулет, убить. А у бойцов и даже их слуг защита обязательно должна быть.

– Родерик, а вот скажи – это кто и что они будут делать?

– Думаю, разведчики и охотники на фуражиров. Такой отряд фуражную команду играючи снесет. А вот мы для них – слишком крупная цель. Только поняли они это слишком поздно, а может и не поняли еще, далеко же: видно, что отряд с телегами, а сколько бойцов в отряде – не ясно.