Эос. Эпидемия магии

– Денег не просит, говорит ровно. Вроде не под кайфом. Но несет чушь. Я слегка отодвинулся от него и посмотрел с недоверием. – Вы, молодой человек, можете понятно объяснить кто вы и причем тут я?

– К сожалению, не могу. Но все же. Подумай, мы живем в слегка измененной реальности. То тут, то там случайно возникают мистические происшествия. Если я скажу, что я – Леонид, но в другом теле? Мне стало жутко интересно, как он будет выкручиваться:

– Докажи!

И тут он вывалил на меня всю нашу историю дружбы, да еще с такими подробностями, о которых кроме нас двоих не мог не знать никто. В моих глазах даже как-то стал стираться его прошлый образ и этот бородатый, смуглый парень показался знакомым и почти родным. Мы зашли в квартиру. Я тут же накидал на стол небогатую снедь. Мы сидели, болтали о прошлом и вскоре вернулись к тайне его появления.

Оказалось, он проснулся, очнулся или можно сказать воскрес в теле Хасана Юсуфовича Азизова, который после падения с высоких подмостей на стройке оказался в местной больнице в состоянии комы. Долго не мог понять, что произошло. Руки-ноги не слушались. Даже свое настоящее имя он вспомнить смог не сразу. Поставили диагноз – стойкая потеря памяти, но хорошо, что в психушку не закрыли. Работодатель, нехотя, выплатил компенсацию. Новое имя узнал из узбекского паспорта.

– Подожди, Леня. Надо кое-что проверит. Я подошел к полке на кухне, где в жестянке из-под чая хранился «шарик-душа». Коробочка показалась совсем легкой. И когда я ее открыл, то внутри, вместо металлического шарика лежала странная, черная, как будто угольная пыль с едва заметными золотыми искрами.

– Вот же неожиданность – вырвалось у меня. Шарик тут точно был.

– Что-что? – удивленно спросил Леонид-Хасан. – Похоже ты воскрес и шарик, в котором хранилась твоя душа, рассыпался в прах.

С этого момента моя судьба сделала крутой поворот. Общими усилиями родственников и друзей мы помогли Хасану Юсуфовичу получить российское гражданство. Я был шокирован и приятно удивлен, когда его родные, из благодарности, перевели мне на карту крупную сумму. Леонид часто ко мне забегает, если хочешь, могу тебя с ним познакомить? – Это такая невероятная удача! Как же я тебе завидую – восхищенно протянула Александра. – Я же вот, совершенно бесполезное создание! Мне даже стыдно, но я не могу ничего изменить – Я конечно могу, но тоже далеко не все. Уставшая от жизни душа не станет искать себе новое тело. Поэтому умирающие старики не воскреснут молодыми. Но люди, не прожившие своего срока, вот как ты – имеют хороший шанс на новую жизнь. Да и похоже, что с другой стороны тоже есть ограничения. Чтобы душа нашла себе новое тело – это человек должен по каким-то причинам потерять свою сущность, личность, если сказать кратко – душу. Вот Хасан, например, упал на стройке и скорее всего не вышел бы из комы, без души Леонида. Я уже многое знаю, на счету больше десятка спасенных.

Внутри девушки уже разгорался огонь надежды. «Неужели, я смогу без отдышки подниматься по лестнице? Смогу любить. Родить ребенка или даже несколько?» – это казалось невероятным и невероятно волнительным. Даже сердце забилось ровно. О каких депрессиях теперь можно говорить, когда открываются такие впечатляющие перспективы! Она восторженно посмотрела на Марка и поддавшись порыву нежно его обняла. Их губы оказались так близко, что он не удержался и страстно поцеловал ее. Она ответила на его поцелуй и нежно обнимая Марка, подумала: «А ведь вечер не обманул – оказался интересным, страшно увлекательным и похоже становится еще и необыкновенно приятным!»

Маленькое черное платье быстро оказалось на полу. В голове конечно проскочила мысль: «Как бы не умереть от счастья, невзначай?» Но все разумные доводы тут же растворились под напором взаимного желания. Александра отбросила всякий стыд и обрушила на Марка всю свою нерастраченную страсть. Он же отвечал нежно, необыкновенно тонко чувствуя партнершу. Александра постоянно прислушивалась к своему сердцу, но похоже в этот раз оно решило ее не подводить. Они кувыркались на большом ковре, то собирая подушки, то их разбрасывая. Бедный чайный столик пал под напором их любви, но его громкая кончина вызывала только смех любовников, не прекращающих менять позы и все никак не могущих насладиться друг другом. Время казалось остановилось. Девушка несколько раз умирала в объятиях своего милого Марка, но не реальной смертью, а длинными сладкими судорогами от которых встают волоски по всей коже и кажется, что рай и вечность уже вошли в твою кровь. Блаженствуя в сладкой истоме на его широкой груди Саша дотянулась до телефона и о ужас – экранчик показал четыре утра. «Как я пойду в этом платье на работу? Вадим Васильевич, тут же решит, что я его провоцирую и опять начнет требовать лояльности и понимание его мужских потребностей.»

– Марк, у тебя же вроде есть машина? Не будет слишком нагло попросить тебя довести меня домой переодеться перед работой? Марк приоткрыл один глаз и хитро посмотрел на Сашу:

– Конечно отвезу, но тогда у нас еще уйма времени! Он сграбастал ее своими бархатными лапами плюшевого медвежонка, перевернул на живот, не переставая восхищаться всеми нежными женственными округлостями и… она протяжно застонав поняла, что теперь она его собственность на все двести процентов.

Спираль будней

Робкая солнечная Эос еще только собиралась выглянуть из-за горизонта, когда девушка осторожно открыла своим ключом квартиру, сбросила туфли и на носочках, тихо как мышка проскользнула на кухню. На столе действительно стояла склянка с сердечными каплями и стакан воды. Саша почувствовала искреннюю любовь и благодарность к тетке, которая уже больше десяти лет, после гибели родителей, беспокоится за нее и заботиться о ней. Пить хотелось неимоверно. Влажные развлечения и хороший коньяк высушили организм. Чтобы не шуметь, она не стала включать электрический чайник, а поставила на газ маленький ковшик. Но и этих тихих действий оказалось достаточно, чтобы в дверях кухни появилась встревоженная и заспанная Раиса Андреевна. Она подняла руку прикрывая прищуренные глаза от света люстры и сердито проворчала: – Вижу тебя как наяву. Пришла живая и даже довольная. В кои-то веки? Александра широко улыбнулась ей в ответ, встала и крепко обняла тетушку.

– Ой, задушишь, ведь. И откуда в столько сил в маленькой девочке? Они дождались, пока закипит вода, испытующе разглядывая друг друга. Потом Саша сделала себе кофе, а Раиса намешала растворимый цикорий и девушка взахлеб стала рассказывать о Марке, ночных разговорах и захватывающих открытиях, предусмотрительно, опуская в рассказе секретное магическое зерно, разумно решив, что для такой важной темы нужно выбрать время поспокойнее.

– А как твое сердце?

– Похоже любовь лечит!

– Один вечер с приятным собеседником и уже – любовь? – скептически посмотрела на нее Раиса. Александра же витала в своих персональных облаках, где Марк потерял большую часть человеческих, реальных качеств и приобрел преимущественно ангельские черты и приземлятся она пока не спешила.

На улице светало, нужно было собираться на работу. И Александра поразмыслив, решила одеться попроще.

– С чего вдруг, такая скромность в одежде? Я думала, что после бурной ночи ты вырядишься как самка попугая? – зашла в спальню Раиса.

– Раечка, ко мне директор с нескромными предложениями подкатывает. Вот одену серое длинное шерстяное платье – может «мышку» не заметит?

– Ты у нас красавица – с доброй улыбкой разглядывала ее тетка. «Ну да, ну да. Разве что ночная красавица»! – подумала Саша – «худая, высокая, нос длинный, очки – колеса, сиськами бог не одарил – в темноте самое то!».

Неделя стала неторопливо раскручивать спираль будней, чтобы в выходные пружинка щелкнула, отпуская напряжение. Александра крутилась как белка в колесе, успевая иногда написать нежную сообщение Марку через мессенджер. Сердце почти не беспокоило и девушке уже казалось, что все эти перемещения душ – ночные страшилки и вполне можно жить здесь и сейчас. Особенно, когда Марк принимает ее такой как она есть, и явно ценит не только ее фигуру, но и острый ум. К концу недели Вадим Васильевич все же вышел за рамки деловых отношений. Как-то вечером, он улучил момент и прижал Сашеньку к стенке, обнимая пухлой рукой за талию:

– Ну? Моя дорогая секретарша, поехали в номера? Почитаем свежие договора в интимной обстановке? Расставим все точки, тире и запятые. Хочу услышать твои громкие комментарии, на мои глубокие предложения и смачно поцеловал в шею. Девушка уперлась кулачками в его грудь и с трудом отодвинула от себя:

– Вадим Васильевич, не заставляйте меня вам грубить. У меня есть мужчина. А вы в целом, не в моем вкусе.

– Сашенька, ты не знаешь, от чего отказываешься, и какие привилегии теряешь. Неужели знаменитое женское любопытство тебе не присуще? Я надеюсь, ты еще передумаешь! Он нехотя отпустил ее, добавив вслед:

– Завтра же зайди на склад. Кладовщица Анна Павловна тебе там все объяснит.

– Склад? – удивилась Александра. – что я там забыла? В голове возникла милая ассоциация, которую так и захотелось процитировать: «Анна Павловна, напротив, несмотря на свои сорок лет, была преисполнена оживления и порывов» – Думаю, мы найдем с ней общий язык.

Анна Павловна оказалась живой, миниатюрной теткой, действительно около 40 лет отроду. Но вот общение с ней радости не доставило:

– Александра Львовна. У нас маленькая фирма и курьеров мы не держим. Поэтому образцы по аптекам и лабораториям разносят сами сотрудники в порядке живой очереди.

– И сейчас моя очередь?

Да. Вадим Васильевич лично заходил и с понедельника это ваша обязанность. Александре очень захотелось грязно выругаться, но как культурная девушка, которая наизусть может цитировать Толстого, Булгакова и даже Лукьяненко – она мрачно промолчала, разглядывая громоздкий матерчатый баул, наполненный коробочками и склянками.

Музейная магия

В субботу, Марк предложил ей в качестве образовательной культурной программы поход в краеведческий музей. Саша музеи не любила, и сама бывала там крайне редко, но Марк ее соблазнил новой, привезенной из Москвы выставкой икон Андрея Рублева с последующим посещением любых глупых женских мероприятий, чем растопил ее сердце. Они чинно, под ручку, переходили из зала в зал. Женщина-экскурсовод живо и подробно рассказывала о всех экспонатах. Группа экскурсантов разбрелась по выставке, а Александра подошла к закрытой в стеклянном футляре, похожем на гробик – иконе Рублева «Звенигородский Спас», или «Спас вседержитель». Вся группа собралась к этому экспонату и экскурсовод подробно и эмоционально рассказывала историю находки всех икон Звенигородского чина, легенды и домыслы, которыми обросли обстоятельства их неожиданного обретения. Потом ее рассказ перешел с общих тем на описание самой иконы. Александра стояла впритык к стеклянной витринке и с неподдельным интересом разглядывала потрескавшуюся доску и лик Христа потраченный временем и годами невзгод. Слушая о пропавших слоях краски и тщетной попытке искусствоведов восстановить утраченные части изображения, она представляла себе икону целиком, без лакун, как будто написанную вчера и… о ужас! Икона на глазах стала меняться. В комнате похолодало. Стекло, закрывающее раритет оползло инеем, но даже сквозь вязь ледяных кристаллов стало понятно, что все утраченные части изображения вернулись. Доска словно срослась. И как точка в конце романа, на Еванглии в руках Иисуса проступила надпись: «Придите ко Мне, все труждающиеся и обремененные и аз упокою вы».

Магические метаморфозы видела не только Сашенька, но и вся группа экскурсантов и женщина-экскурсовод. Первый шок и ступор сменился тихой паникой. Прибежавший директор музея закрыл все двери и тем самым отрезал все пути к отступлению. Люди роились около большого окна во двор и гудели приглушенными разговорами, как растревоженный улей. Но Сашенька этого не видела и не слышала. Она без сил обвисла в руках Марка.

Невероятно быстро приехала полиция и скорая помощь. Александра без сознания лежала на диване в кабинете директора музея. Врачи поставили капельницу, что-то вкололи, и так как жизнь девушки оказалась вне серьезной опасности отбыли восвояси, оставив Марку таблетки и сердечные капельки, размешанные в стакане. Саша очнулась почти одновременно с прибытием в музей сотрудников центра магической сертификации и экспертом по иконам 15 века. Марк ей улыбнулся, но приказал отдохнуть и помолчать, прижав к губам указательный палец:

– Сашенька. Полежи молча. Я знаю, кто все это натворил, но они теперь будут проверять всех людей из нашей группы. В центр зала, на стеклянный столик вынесли из запасников музея сильно пострадавшую от времени, малоценную икону конца XVII века. Все экскурсанты, по очереди подходили к ней и замирали на 10-15 минут, но, как и следовало ожидать, ничего не происходило. Последней позвали Александру. Она выпила сердечные капли и на ватных ногах подошла к иконе. Как рассказал Марк, видевший все со стороны. Ее фигуру окутал белесый, едва заметный морозный вихрь, столик заиндивел, а икона полностью самореставрировалась за считанные минуты. Приглашенный эксперт с лупами, пинцетами и портативным рентгеном в течении часа исследовал обе восстановленные иконы и выписал заключение об их подлинности и полной сохранности.

В зале произошел фурор. Едва живую Сашеньку затискали в объятиях. Все хотели сделать с ней селфи. Девушка вяло отбивалась от фанатов ее нечаянной магии и думала: «Ничего себе, уголки страниц в бумажных книгах сами разворачивались…». Марк все время был при ней, как верный ангел-хранитель.

Разбирательство продолжилось до поздней ночи. Телевизионщики хотели брать музей штурмом и отступили только после клятвенных заверений директора в гарантиях утренней пресс-конференции. Сотрудники по пандемийной сертификации улетучились удивительно быстро, через портал госуслуг оперативно сменив статус Александре Львовне с нейтрального на позитивный «плюс-плюс». Через несколько часов через Москву было получено высочайшее разрешение на магическую реставрацию оставшихся икон. Как Сашенька не отнекивалась, и как ни убеждал власти музея и города Марк, что у девочки порок сердца, она слаба и испугана, но к ночи все иконы Звенигородского чина были восстановлены. Обессиленную и потерявшую сознание Александру положили на носилки и увезли на скорой.

Девочка- национальное достояние

Утро воскресенья началось с «воскрешенья» едва живой Сашеньки. Она очнулась дома, на своей кровати. Рядом сидела Раиса Андреевна с заплаканными глазами и осторожным восторгом во взгляде.

– Доброе утро, девочка-национальное достояние! Саша робко ей улыбнулась:

– Значит мне все это не приснилось?

– Встать сможешь? Александра пошевелила руками и ногами и медленно поднялась с кровати. Раиса с заговорческим видом подвела ее к окну. Под окнами, вдоль тротуара, на столиках соседнего кафе сидели, стояли, бродили сотни людей.

– Мы едва отбиваемся от журналистов и фанатов. Восстановленные иконы подорожали в сотни раз, а уж их культурная ценность оказалась просто неизмеримой. Кроме того, тебя привез Марк и я смогла его подробно рассмотреть и расспросить, и что я тебе скажу, у моей племянницы – губа не дура! Он рассказал, как все произошло, а с больницы тебя ночью турнули, так как посчитали, что ты им испортишь статистику своим знаменитым трупом.

– Хочу твоего вкусного чая, – тихо сказала Сашенька и уткнувшись в подушку заплакала.

Мысли метались как перепуганные летучие мыши. Она понимала, еще несколько восстановленных икон в таком же темпе и скорая уже не поможет. Конечно, она помнила о тайных способностях Марка, но их нежные любовные отношения, неожиданные и такие полезные способности по реставрации, непрестижная, но совершенно нормальная работа и налаженный быт – все могло рухнуть в тартарары из-за ее смерти и страшного, непредсказуемого, ужасного переноса души. Неизвестность страшила ее даже больше, чем привычная боль в сердце. Наконец Саша собралась с силами и накинув халатик вышла на кухню. Над столом витали божественные незнакомые чайные ароматы, тетя уже порезала свежий кекс. Александра взглянула на все это и решила: «Буду жить. Мне и тут нравится!» Вскоре, за кухонным столом был собран семейный военный совет. И первым оружием обороны был выбран любой известный в городе кардиолог. – Без справки от известного врача тебя точно затаскают до смерти по музеям и реставрационным мастерским. А известные реставраторы будут довольны до кондрашки нижних конечностей, если ты помрешь и больше не будешь отнимать у них работу – в несвойственной для себя агрессивной манере заявил деликатный Петр Яковлевич и взялся сам, за любые деньги привезти врача уже этим вечером.

– Думаю, теперь тебе и на работу ходить не нужно – осторожно вставила слово Раиса Андреевна.

– Хочешь, я сама в понедельник позвоню и тебя уволю?