Записки доктора Легри. Книга первая

– А если короли?

– Увы, Элен, таковых в моем роду не было. Все что угодно, кроме связей с королевскими кровями. Да и история нашего рода не такая уж и долгая. Всего каких-то двести лет. Мой прапрадед удачно женился и на приданое своей жены отгрохал этот замок. В нем он и поселился. Правда, у них было пятеро детей, которые разбрелись по всему свету и наплодили кучу отпрысков. История короткая, но обширная. Я как раз остановился на жизнеописании своей бабки. В отличие от других у нее был только один ребенок – мой отец. Отец умер и теперь я единственный наследник Уэлдона.

– Кстати о названии, – вставил я слово. – Почему это место называется Уэлдон?

– Очень просто, пояснил Франц. – Моя прапрабабка была англичанкой из какого-то местечка Уэлдон, недалеко от Лондона. Вот прапрадед и назвал это место Уэлдоном, как напоминание о далекой родине.

– Единственный наследник? – Элен удивленно посмотрела на Франца, – Вы же говорили, что у ваших предков было множество детей. А как же ваши родственники?

– Я ничего о них не слышал. Если верить записям, то почти все они пали в сражениях и болезнях. Отец мой пытался отыскать кого-нибудь из родственников, но безуспешно. Может когда-нибудь кто-то и объявится. А пока я являюсь на данный момент единственным владельцем Уэлдона из когда-то многочисленного рода Шульманов. Единственным и последним.

– Так уж и последним, – Элен усмехнулась. – У вас все еще впереди. Когда-нибудь вы поддадитесь чарам деревенской кумушки и продолжите род Шульманов.

– Да, кстати, Франц, – вставил я свое слово в разговор, – тебе уже пора давно жениться. Хватит ходить в холостяках.

– Я бы и рад, – Франц растерянно развел руками. – Но вы же знаете мое нынешнее положение. Все местные кумушки сразу падают в обморок только при одном упоминании Уэлдона.

– Несуществующий призрак наделал много шума?

– Смеешься? Между прочим – это не вымысел. Это проклятие рода Шульманов.

– Вот как? – я ехидно улыбнулся.

– Да. Мой прапрадед по молодости лет согрешил с одной крестьянкой. Прапрабабка была особой тонкой, аристократической. Она как-то узнала об этом, не вынесла позора и повесилась, оставив мужу пятерых детей и свое проклятие. С той поры ее душа витает в стенах этого замка и рыдает по ночам.

– Сказки! Откуда ты это взял?

– Из книги. Я тебе сейчас покажу, если не веришь, – Франц бросился на поиски книги. – Где же она? Я прекрасно помню, что оставлял ее где-то здесь. Куда она могла запропаститься? Ума не приложу.

– Не ищи. Не надо, – остановил я рывшегося в книгах Франца. – Я тебе верю.

– Нет, я тебе докажу, что это было именно так! – возмущенно пропыхтел Франц, разбрасывая вокруг себя книги. – Ее проклятие распространилось на всех особ мужского пола Шульманов. Ни один мужчина не доживал до старости. Они погибали при странных обстоятельствах. Ты разве не знаешь, как умер мой отец?

Франц оставил безуспешные попытки отыскать книгу и сел рядом на диван.

– Нет. Ты мне об этом не рассказывал.

– Он ехал на своей машине и застрял на железнодорожном переезде. Дверь заклинило, он не смог выбраться и его раздавил поезд.

– Извини, Франц, я покажусь тебе жестоким, но в этом нет ничего сверхъестественного. С каждым такое может случиться.

– С каждым? – Франц вскочил с дивана. – Но по той дороге поезда не ходят уже десять лет!

В библиотеке воцарилась гробовая тишина. Было даже слышно, как идут часы в столовой. Франц, ничего не говоря, вышел за дверь. Мы с Элен остались наедине. До ужина оставалось еще много времени, а мы не знали чем заняться. Чтобы хоть как-то убить время, Элен начала расставлять по полкам разбросанные Францем книги. Я стал ей помогать. За этим занятием нас и застала Грета.

– Ужин готов, – сухо произнесла она и исчезла за дверью.

Мы прошли в столовую. Франц уже сидел на своем месте. Как и было обещано, на ужин подали тушеную зайчатину. К зайчатине Грета подала красное вино. Вино было превосходное. Зайчатина так и таяла во рту. Все оживились.

– Франц, – Элен решила продолжить незаконченный разговор, – вы сказали, что вы единственный наследник. Но, если все мужчины рода Шульманов погибали, то в роду оставались и женщины. А они тоже ведь имеют право на наследство.

– Дело в том, – Франц отхлебнул вина из хрустального бокала, соразмерного с небольшим ковшом, – что и замок и Уэлдонский лес вокруг него передается только по мужской линии. От моего деда он достался моему отцу, от отца – ко мне. Таков закон. И женщины не имеют права претендовать на замок.

– А если вы никогда не женитесь? Или у вас будут только девочки?

– Тогда замок пойдет с молотка.

– Глупо.

– Да, – согласился Франц. – Но не мною это заведено.

– Неужели никто из женщин не пытался оспаривать право на Уэлдон? – не унималась Элен.

– Пытались, но все это было бесполезным. Владельцами Уэлдона могут быть только мужчины, – Франц поставил бокал на стол и встал. – Извините меня, я вас покину. У меня что-то разболелась голова. Я, пожалуй, пойду к себе. Надеюсь, вас не обидит то, что хозяин оставляет своих гостей одних?

– Нисколько. Мы с Шарлем тоже пойдем спать. Для первого дня впечатлений было более чем достаточно.

Пожелав друг другу спокойной ночи, мы разошлись по своим комнатам. Элен пыталась читать, но прогулка по лесу и блуждание по замку дали о себе знать. Не прошло и пяти минут, как Элен уже мирно спала с книгой в руках. Я осторожно, чтобы не разбудить жену, взял у нее книгу и положил на ночной столик. Затем, поправив одеяло, я юркнул в постель. Попытался уснуть, но сон не шел. Обстановка комнаты давила на меня, навевая грустные мысли. Я лежал, тупо уставившись в потолок и прислушиваясь к звукам, раздававшимся в разных углах замка. Из столовой доносилось мерное тиканье часов. Вот они застонали, заскрипели пружины, и часы стали отбивать время. Один удар, два… Одиннадцать, двенадцать. Полночь. Элен мирно спит рядом, словно младенец. Я выскользнул из постели и подошел к окну. Хотелось бы заметить, что окна в нашей спальне выходили как на улицу, так и в коридор. Лунный свет, проникая с улицы через потемневшие стекла, проходил через всю комнату и терялся где-то в пустынном коридоре.

Я посмотрел в окно. Перед замком расстилался большой луг, на краю которого синими зубцами торчал лес. Где-то среди деревьев мерцал желтый огонек.

– Наверное, Муну тоже не спится, – подумал я. – И отчего ему вздумалось поселиться черт знает где, если спокойно можно было расположиться в одной из комнат замка? А впрочем, это его дело.

Я отошел от окна, собираясь снова лечь, как вдруг я заметил легкое движение. Словно ветерок колыхал тонкую занавеску. Сначала мне показалось, что это Грета на улице вывесила белье на просушку, но потом я сообразил, что занавеска трепетала в коридоре. Вернее она медленно плыла по пустынному длинному коридору, освещенная луной.

– Глупости, – пробормотал я. – Занавеска не может двигаться. Это, наверное, Грета собирается домой. Но почему так поздно?

Я на цыпочках подошел к окну, ведущему в коридор, и притаился за шторой. Бледная тень медленно проплывала по коридору. На мгновение она задержалась напротив окна. Я похолодел от ужаса, еле сдерживаясь, чтобы не закричать. Непонятное существо висело в воздухе, не касаясь пола. Сквозь белую материю струился тусклый голубоватый свет. Плавно оно повернулось, и я явно различил черты человеческого лица с темными кругами под глазами. Это была женщина. Вернее, это был призрак женщины. Ибо человек не может висеть в воздухе и пропускать сквозь себя свет. Заглянув в окно нашей комнаты, привидение вздохнуло и испарилось, словно облачко дыма.

– Франц был прав, – подумал я, когда немного пришел в себя. – Оно все-таки существует. Хотя как может существовать то, чего не может быть. Глупости! Сказки! Это всего лишь игра моего воображения. Наслушался дурацких историй, вот и привиделось. А еще это вино. Не стоило его пить. Все! Надо идти спать! Утром на ясную голову выясню, что это было. Если это был человек, решивший сыграть надо мной глупую шутку, он наверняка оставил после себя след. А уж вычислить его не составит особого труда.

С этими мыслями я нырнул в кровать.

Утром, за завтраком Франц, хитро подмигнув Элен, поспешил осведомиться:

– Ну, как спалось?

– Прекрасно, – ответила Элен.

Я согласился с нею. Я не хотел раньше времени рассказывать о ночном происшествии, пока сам не выясню, что это было на самом деле.

После завтрака я предложил Элен и Францу прогуляться. Франц отказался, сославшись на какие-то дела. Элен решила составить мне кампанию.

– Ты неважно выглядишь, – сказала она, когда мы вышли на улицу. – Ты плохо спал?

– Да, – рассеянно пробормотал я в ответ. – То есть, нет.

– Шарль, что произошло? – строго спросила Элен.