Анютины глазки

– Антон?

– Да, так звали моего мужа.

– Что же с ним всё-таки случилось?

– Я расскажу тебе, потом…

– Хорошо.

Ашот скачал альбом с текстами на флэшку, которую всегда носил с собой вместо брелока на связке ключей, и передал компьютер Анне. Ему уже не терпелось начать работу над будущим альбомом. А один из припевов так и крутился у него в голове:

«К тебе лишь одной хочу я вернуться,

Ведь наши пути не должны разминуться.

Меня ты, конечно, узнаешь при встрече,

С тобою теперь я останусь навечно».

– Мне кажется, – сказал Ашот. – Уже завтра вечером я смогу показать тебе черновой вариант новой песни.

– Она будет быстрая или медленная?

– Еще не знаю. А ты, какую бы хотела?

– Медленную, красивую, например, такую, как «Клен»

– Ладно, я попробую.

Пока Егорка и бабушка мирно спали в соседней комнате, молодые люди опять говорили всю ночь напролет. И уже под утро, прощаясь, Ашот привлёк девушку к себе, нежно обнял и неожиданно признался.

– Знаешь, все последние дни, представляя нашу встречу, я, почему-то, постоянно думал о том, что обязательно должен попросить у тебя прощения.

– За что, Ашот?

– Сам не понимаю. Может быть, за то, что не встретил тебя раньше?

– Но разве ты в этом виноват?

– В любом случае, прошу тебя, милая Анюта, прости меня. Прости за всё.

Анна облегченно вздохнула. Её взгляд случайно упал на зеркало, в котором отражался рисунок Егорки, висящий на стене. Несколько мгновений она с удивлением разглядывала его, читая перевернутые буквы: «АННА +ТОША» потом тихо произнесла:

– Хорошо. Я прощаю.