Последний отзыв
очень хорошая книга для студентов и учителей
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2025.
✖
Мир Великих и Ужасных
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Сделал шаг за грань…
На камне начали появляться символы сияющие золотом.
Сначала первые два, а после и остальные.
Их были сотни, и шаман даже прищурился от света, исходившего от камня.
Его детище, которым он был несказанно горд, узнало хозяина спустя три тысячи лет и это радовало.
Хотя могло и сожрать.
Он приложил руку к камню, закрыл глаза
– Открой и пусти – сказал шаман и закрыл глаза.
Символы вспыхнули багряно красным светом, и начали медленно впитываться в тело шамана, при этом он скривился, испытывая жуткую жгучую боль.
Но иначе никак.
И когда боль стихла, он открыл глаза.
Поляна и весь мир исчез – теперь была лишь грань.
Он оказался в центре огромного каменного зала высеченного внутри одной из скал места, которое раньше называлось «Ат-Асх». Как оно называется сейчас, шаману не было дело.
В черном облицованном камне повсюду сияли серебряные жилки серебра, наполняющие зал мягким серебряным светом. А на стенах сияли золотые символы.
Сотни и тысячи формул, которые он битые три месяца, ковырял лично этими самыми руками.
Тогда их было две.
Работа требовала терпения и личного внимания ведь доверить что-то подобное кому-то еще.
Ха.
Одна ошибка в любой закорючке и вся работа пошла бы насмарку, и тот, кто был здесь заперт, нашел бы эту ошибку.
Уж он, то знал.
Поэтому только лично.
Только сам.
Хочешь что-то сделать и сделать это хорошо – делай сам.
И это были не его слова, а слова его учителя.
При мысли об учителе, у шамана волосы на спине зашевелились.
Этого ублюдка лучше не вспоминать и тем более, ночью.
Присмотревшись, он заметил что Схархи – огромные отесанные плиты из белого мрамора стоящие по обеим сторонам от него немного сдвинуты.
Тот, кто здесь заперт явно рвался наружу.
Но бесполезно.
В них столько серебра, что этому ублюдку их точно не поднять.
Но вот вопрос.
Где сам ублюдок?
Метрах в двадцати от шамана стоял резной каменный трон, массивный с высокой спинкой – подарок «другу».
И на нем лежал изъеденный временем скелет.
Шаман подошел к трону.
На голове у скелета была одета корона из костей, сухих веток и пеньки и вряд ли это можно было назвать короной.
Но он видел другое.
За то чтобы обладать такой вещью он бы сейчас отдал четверть своей жизни и с удовольствием пожертвовал бы еще четвертью, чтобы её истинный владелец сдох.
Шаман потянулся к ней.
Ничего особенного – просто прикоснуться.
Но как только пальцы почти коснулись короны, он отпрянул.
Сам.
– Не легкая ноша юноша – раздалось слева от трона, и Уру увидел узника.
Это был старик лет семидесяти, семидесяти пяти.
Обветренная кожа, морщины и ухоженная бородка – усы были немного рыжеваты, тогда как борода была уже седа.
Деловой бежевый костюм слегка потрепанный временем
Босой.
Глаза уставшие, мудрые.
Они видели тысячи лет после Уру и десятки тысяч до шамана.
Но тело это всего лишь тело.
На камне начали появляться символы сияющие золотом.
Сначала первые два, а после и остальные.
Их были сотни, и шаман даже прищурился от света, исходившего от камня.
Его детище, которым он был несказанно горд, узнало хозяина спустя три тысячи лет и это радовало.
Хотя могло и сожрать.
Он приложил руку к камню, закрыл глаза
– Открой и пусти – сказал шаман и закрыл глаза.
Символы вспыхнули багряно красным светом, и начали медленно впитываться в тело шамана, при этом он скривился, испытывая жуткую жгучую боль.
Но иначе никак.
И когда боль стихла, он открыл глаза.
Поляна и весь мир исчез – теперь была лишь грань.
Он оказался в центре огромного каменного зала высеченного внутри одной из скал места, которое раньше называлось «Ат-Асх». Как оно называется сейчас, шаману не было дело.
В черном облицованном камне повсюду сияли серебряные жилки серебра, наполняющие зал мягким серебряным светом. А на стенах сияли золотые символы.
Сотни и тысячи формул, которые он битые три месяца, ковырял лично этими самыми руками.
Тогда их было две.
Работа требовала терпения и личного внимания ведь доверить что-то подобное кому-то еще.
Ха.
Одна ошибка в любой закорючке и вся работа пошла бы насмарку, и тот, кто был здесь заперт, нашел бы эту ошибку.
Уж он, то знал.
Поэтому только лично.
Только сам.
Хочешь что-то сделать и сделать это хорошо – делай сам.
И это были не его слова, а слова его учителя.
При мысли об учителе, у шамана волосы на спине зашевелились.
Этого ублюдка лучше не вспоминать и тем более, ночью.
Присмотревшись, он заметил что Схархи – огромные отесанные плиты из белого мрамора стоящие по обеим сторонам от него немного сдвинуты.
Тот, кто здесь заперт явно рвался наружу.
Но бесполезно.
В них столько серебра, что этому ублюдку их точно не поднять.
Но вот вопрос.
Где сам ублюдок?
Метрах в двадцати от шамана стоял резной каменный трон, массивный с высокой спинкой – подарок «другу».
И на нем лежал изъеденный временем скелет.
Шаман подошел к трону.
На голове у скелета была одета корона из костей, сухих веток и пеньки и вряд ли это можно было назвать короной.
Но он видел другое.
За то чтобы обладать такой вещью он бы сейчас отдал четверть своей жизни и с удовольствием пожертвовал бы еще четвертью, чтобы её истинный владелец сдох.
Шаман потянулся к ней.
Ничего особенного – просто прикоснуться.
Но как только пальцы почти коснулись короны, он отпрянул.
Сам.
– Не легкая ноша юноша – раздалось слева от трона, и Уру увидел узника.
Это был старик лет семидесяти, семидесяти пяти.
Обветренная кожа, морщины и ухоженная бородка – усы были немного рыжеваты, тогда как борода была уже седа.
Деловой бежевый костюм слегка потрепанный временем
Босой.
Глаза уставшие, мудрые.
Они видели тысячи лет после Уру и десятки тысяч до шамана.
Но тело это всего лишь тело.
Последний отзыв
очень хорошая книга для студентов и учителей