Укротители демонов

– Ну и жизнь пошла, – пробормотал ректор и потянулся к ящику стала, в котором хранилась бутылка настойки на белене и волчьих ягодах.

Первейшее средство для мага, чтобы снять стресс.

– Ну, чем можете похвастаться? – лицо Игга Мухомора в это утро было краснее обычного, а в голосе слышались визгливые нотки. Все это выдавало что начальник городской стражи находится в куда худшем расположении духа, чем обычно. Учитывая, что обыкновенным его состоянием было недовольство окружающим миром вообще, и подчиненными в частности, Торопливых, попавших сегодня в кабинет к Мухомору, ждали нелегкие испытания.

Но лейтенанту Лахову и сержанту Калису деваться было некуда.

Сохраняя выражение лица, обычно свойственное придорожным столбам, они стояли навытяжку перед столом МЕНТа и старались пореже моргать. На всякий случай.

– Какие достижения на ниве раскрытия убийства в университете? – повторил вопрос Мухомор, сформулировав его слегка по-другому.

– Э… – глубокомысленно изрек Лахов. – Был проведен допрос свидетеля.

– Так что, есть свидетель? – удивился Мухомор. – И почему же преступление до сих пор не раскрыто?

– Дело в том, – лейтенант слегка осмелел, слыша рядом подбадривающее сопение Калиса, – что свидетель – растение.

– Не понял? – на мгновение МЕНТ растерялся, затем щеки его вновь запылали гневом. – Вы что, с дубами разговаривали? Нашли, так сказать, родственные души? Собратьев по интеллекту?

– Нет, не с дубами, – вмешался сержант, приходя на помощь сникшему под напором начальства коллеге. – Это мандрагора, говорящий куст.

– И чего она сказала?

– А ничего дельного, – вновь обрел голос Лахов. – Долго ругалась, что мы к ней пристаем, потом сообщила, что ничего видеть не могла, так как глаз не имеет, а когда я на нее надавил, то заявила, что занесена в Красную Книгу и будет жаловаться в ВЦСПС…

– Куда занесена? – вновь оторопел Мухомор. – Кому жаловаться?

– А я почем знаю, – пожал плечами лейтенант. – Но звучит грозно. Выкрутишь ей листики, а тебя потом маги в жабу превратят…

– Что с телом? Каково заключение Знатоков? – гневный визг вновь прорезалось в голосе главного стражника.

– Тело мы доставили, – бодро отрапортовал Калис, – но Знатоки в недоумении, такого способа убийства они не знают…

– Дармоеды, зачем только кормим, – проворчал МЕНТ. – А где сержант Ргов?

– Он… все на задании… – плутовато моргнув, ответил Лахов.

– Что? – Мухомор резко вскочил, загрохотал отодвигаемый стул. – Вы до сих пор не нашли его? Как такое возможно!

– Он внутри университета, – сказал Калис, испытывая сильное желание достать арбалет (а их происходящий из воинственных горцев сержант таскал с собой ровно пять штук) и пустить стрелу себе прямо в лоб, – это нам известно точно. Мы спрашивали у студентов, и они говорили, что видели его там…

– Почему вы не пошли за ним? – с губ впавшего в ярость командира Торопливых полетела слюна.

– Мы бы тоже потерялись, – преодолевая позыв сделать шаг назад, сказал сержант. – Там любой демон заблудится…

– Демон! – завопил Мухомор, потеряв остатки самообладания. – Он пусть блудит где угодно, – двусмысленность сказанного МЕНТ вряд ли осознавал, – но воин городской стражи, охраняющий порядок, должен находить дорогу где угодно! Неумехи и бездари – вы достойны работать только золотарями и попрошайками! Три дня прошло, а ничего не раскрыто! И как смеете вы после этого являться ко мне?

Доблестный МЕНТ, похоже, забыл, что вызвал подчиненных сам.

– Идите, и не приходите без результатов! – он вскинул кулачок с торчащим наконечником копья указательным пальцем. – Вон!

– Не повезло, – сказал Калис Лахову, когда они оказались в коридоре.

– Ага, – ответил лейтенант, вслушиваясь. Судя по звукам, Мухомор крушил мебель собственной головой. – Пойдем, полечим нервишки?

Отказываться сержант не стал и стражи порядка дружно затопали вниз по лестнице.

Глава 3

Библиотека Магического Университета – место особое. Под нее отведены обширные помещения на подземных этажах, и не только по причине того, что ценные рукописи нужно охранять от воров.

Нужно еще охранять неосторожных людей от этих самых рукописей.

Знание – как известно, сила. А магическое знание – сила вдвойне. Заключенное в книгах, оно обладает одной неприятной особенностью – притягивать к себе энергию и обзаводиться самосознанием. Чем толще и старше книга, тем она сильнее и разумнее.

Древние фолианты, чей возраст исчисляется тысячелетиями, по уму намного превосходят среднего человека, и вздумай тот раскрыть подобную книгу, то она прочтет его быстрее, чем он осилит первую страницу. Довольно стукнет закрывающийся переплет, а неудачливый «читатель» останется слюнявым идиотом. Только величайшие из волшебников способны просматривать подобные книги без вреда для здоровья.

Но есть случаи еще более опасные. Характер рукописи определяется содержащимся в ней знанием. Если книга является не пособием по родовспомогательной магии или энциклопедией народностей Лоскутного мира, а справочником по привычкам демонов или гримуаром по некромантии, то доброты в ее повадках будет столько же, сколько в рыке голодного льва.

Подобные книги держат не просто под запором, а еще и на цепях, и работать с ними приходится в толстых перчатках – иначе читающий рискует остаться без нескольких пальцев.

Первокурсников в библиотеку вообще не пускают. Только тем, кто достиг второго года обучения, показывают дорогу к узкой лестнице, ведущей к дверям из черного дерева, украшенного защитными знаками из серебра.

Арс ходил сюда второй год, и все одно не мог привыкнуть к холодной тьме, окутывающей ведущую к библиотеке лестницу. Спускаясь, приходилось нащупывать ступеньки ногой.

Впереди тускло светились вырезанные на двери магические знаки, а по спине бегали мурашки непонятно откуда взявшегося страха.

Толкнув дверь, он оказался в самом начале огромного зала. Вдаль, теряясь в полумраке, уходили стеллажи со стоящими на них книгами. От некоторых томов исходило слабое свечение, а издалека, из-за пределов видимости, доносилось грозное шуршание пергаментных страниц.

Закрывающаяся дверь неожиданно громко хлопнула за спиной, и Арс вздрогнул.

Слева, за высокой конторкой из темного дерева что-то зашевелилось, и, словно соткавшись из тьмы, оттуда выдвинулась высокая фигура. Зеленым огнем сверкнули глаза.

Мало кто, увидев библиотекаря в первый раз, не испытывал страха. Зная о недостатках собственной внешности, он почти никогда не появлялся наверху, но студентам, впервые попавшим в библиотеку, доводилось несладко.

Наиболее впечатлительные падали в обморок, иным приходилось менять штаны, кто-то с воплем бросался бежать, а самые смелые пробовали защититься при помощи выученных на первом курсе заклинаний.

Что, в общем-то, неудивительно.

Библиотекарь был высок и сутул. Кожа его отливала зеленью, как у жабы, а на лице обвисала многочисленными складками. Голый череп маслянисто блестел, двумя гнилушками горели глаза. Руки по длине подошли бы скорее обезьяне, чем человеку. Ладони с гибкими бескостными пальцами болтались где-то на уровне колен.

Все это не было результатом неудачного магического эксперимента, врожденным уродством или последствием проклятия.

Просто библиотекарь, именовали которого Мешок Пыль, не являлся человеком. На самом деле его имя звучало совершенно по-другому, но выговорить его в оригинале смог бы разве что человек с двумя языками.

Принадлежал хранитель книг к славному народу гроблинов, обитающему в Лоскуте, называемом Кладбище, и лежащем далеко к западу от Ква-Ква. Гроблины редко покидали пределы родины, а прочие разумные расы вовсе не стремились свести с ними знакомство.

Мало кому захочется дружить с существами, более всего похожими на трупы.