Мы спасаем попаданцев

– Вижу, – кивнула Юля. – Езжай до конца улицы и паркуйся.

Фадеев сделал, как велено, и остановил Ford у тротуара. С обеих сторон улицы нависали кирпичные дома с большими окнами, а впереди виднелись стальные опоры Манхэттенского моста. «Примечательное место, – подумал Денис. – Каждый, кто хоть раз видел фильм «Однажды в Америке», тотчас бы признал эту локацию».

Неподалеку оказались припаркованы еще несколько автомобилей. Из одного вышла парочка: дама в легком пальто и кавалер в строгом полосатом костюме и фетровой шляпе. Мужчина придерживал спутницу за талию, та подхихикивала и что-то нежно шептала ему на ухо. Неспешной походкой они двинулись к угловому дому и вскоре скрылись за поворотом.

– Думаю, нам за ними, – предположил Денис.

– Верно думаешь, – согласилась Юля. – Только смотри не напортачь. Подобные заведения вне закона, следовательно, кого ни попадя туда не пускают, поэтому старайся играть свою роль. Ты крутой гангстер, – она окинула его взглядом, вздохнула и добавила: – но не слишком крутой, так, обычная, немного поднявшаяся шестерка, поэтому сильно не зазнавайся и не переигрывай! Понял? Сможешь?

– Раз плюнуть, – произнес Денис.

– Надеюсь. И вот, возьми, – она протянула ему купюру в двадцать долларов. – Отдашь ее швейцару при входе.

– Хорошо.

– Ну, тогда пошли.

– Секунду. – Денис глубоко вдохнул, закрыл глаза, положил ладони на лицо и зашептал: – Я крутой гангстер, я крутой гангстер, я Тони Монтана и Майкл Корлеоне в одном флаконе, вашу мать…

– Не, не, не, – замотала головой в светло-русом парике Юля. – Никакой ты нафиг не Майкл, я же просила не переигрывать…

Но Фадеев уже убрал ладони от лица, и девушка даже вздрогнула, – выражение лица Дениса изменилось. Вместо обычного добродушного питерского парня, выпускника исторического факультета, он превратился в самоуверенного подонка с холодным, нагловатым взглядом.

– Спокойно, киса! – ехидно усмехнулся Денис, подпустив в голос немного хрипоты. – У папочки все под контролем.

И не обращая внимания на раскрывшую от удивления рот Юлю, самосотворенный гангстер открыл дверцу автомобиля и вышел.

– Ох, не нравится мне это, – покачала головой девушка.

Ее дверца тоже отворилась, и Денис подал даме руку. Юля поднялась с сиденья, взяла кавалера под руку, и они вместе двинулись к углу дома. Девушка молчала, столь резкое преображение Дениса ее явно ошарашило.

Они свернули за угол нужного дома, и вдруг остановились, как вкопанные. Прямо перед ними, будто из-под земли, выросла монументальная двухметровая фигура патрульного копа в синем пальто с блестящим нагрудным жетоном и в строгой фуражке. Лицо детины, украшенное ухоженной эспаньолкой, не отличалось добродушием, серые глаза смотрели с ехидством, а губы растянулись в хитрой улыбке. В руках полицейский сжимал деревянную дубинку, очень напоминающую уменьшенную копию бейсбольной биты.

– Что, «Гнездышко» ищете? – пробасил патрульный.

Здесь следовало рассмеяться, дружески похлопать здоровяка по плечу и, улыбнувшись, сказать: «Нет, просто гуляем», но, когда Денис был в образе, образ часто подчинял его себе, опережая логику и заглушая голос разума. На сцене это являлось большим плюсом, но вот сейчас, в жизни, в этой реальности…

– А если и да, то что? – прохрипел Денис раньше, чем сумел осознать смысл собственных слов. Тут же он стал прикидывать, как бы быстро и эффективно вырубить некстати появившегося «фараона». Хотя обездвижить такого детину с одного-двух ударов выглядело проблематично.

Но реакция нью-йоркского копа оказалась быстрее, он упер дубину в грудь зарвавшегося недогангстера и, усмехнувшись, произнес:

– Дерзкий, да?

Денис изготовился всем телом, но Юля обхватила его руку, как бы говоря: «молчи». Это не осталось незамеченным для полицейского. Он перевел взгляд на девушку и, мило улыбнувшись, сказал:

– Получше за ним следи.

Затем коп опустил дубину и кивнул в сторону обшарпанной двери:

– «Гнездышко» там.

И как ни в чем не бывало побрел дальше по улице, засвистев что-то себе под нос и крутя деревянную дубинку.

«Пронесло, – выдохнул Денис. – Так, в следующий раз действительно не переигрываю». И опережая превращения Юли в разгневанного ёжика выпускающего колючки все тем же подхриповатым голосом:

– Только спокойствие, цыпа. Я знал, что легавые тут все на прикорме.

– Да что ты говоришь. – Девушка закатила глаза, но вид у нее был вполне спокойный.

– К тому же, мы узнали где «Гнездышко». – И Фадеев, подойдя к обшарпанной двери, постучался.

Через секунду ставня на маленьком окошечке в верхней части двери отъехала в сторону и на пришедших взглянули темные глаза на черном лице. А еще через секунду Денис услышал, как отпирается засов. Видимо, первую часть фейс-контроля они преодолели. Дверь отворилась. На пороге стоял рослый широкоплечий негр в костюме и при галстуке.

– Здоров, приятель! – Фадеев беззаботно улыбнулся и дружески хлопнул чернокожего по плечу, а затем нагло засунул ему двадцатку в нагрудный карман пиджака. – Мы с моей цыпой решили, как следует повеселиться, так что, надеюсь, в «Гнездышке» сегодня жарко?

Негр не проронил ни слова.

«Ну же, ответь мне хоть что-нибудь», – всматриваясь в каменное лицо швейцара-гориллы мысленно попросил Денис.

В следующую секунду чернокожий отступил в сторону, а его большие пухлые губы расплылось в широкой улыбке, обнажая идеально белые зубы:

– Милости прошу, сэр. У нас всегда жарко!

Денис обернулся на Юлю, подмигнул и галантно предложил проследовать вперед. Девушка кокетливо улыбнулась, начиная играть роль, и, покачивая бедрами, чего в обычной жизни за ней не наблюдалось, двинулась вперед по тусклому коридору подсобки, ведущему к лифту. В лифте уже другой чернокожий преклонного возраста задвинул за ними дверь и пустил кабинку вверх. На пятом этаже лифт остановился, дверь отъехала в сторону, и в лицо ударил яркий свет.

Послышались страстные аккорды фортепьяно, заиграли рулады корнета, зазвучали ударные, рождая зажигательный ритм джаза. Публика отрывалась по полной. Мужчины, все сплошь помешанные на гангстерском стиле в одежде, и женщины, предпочитающие вызывающие наряды: короткие юбки, блестящие платья, длинные нитки бус, приспущенные до колен чулки и не застегнутые боты. Все веселились, зазорно смеялись, танцевали и пили. Здесь в эпоху сухого закона выпивка лилась рекой, наживая капиталы бутлегерам. В воздухе витал запах зеленого змия вперемешку с приторным вкусом духов и табачным маревом.

– Зайчик, я хочу танцевать, – кокетливо заворковала Юля, отдавая меховое манто гардеробщику. – Но сначала я хочу выпить. Пойдем к бару!

– Для тебя все что угодно, моя киска, – поддержал игру кавалер.

Делая вид, что им весело, парочка двинулась к бару, мимо танцующей и отрывающейся публики. Кто-то из местных мужчин с интересом посмотрел на Юлю, Денису тоже досталось несколько приятных взглядов гангстерских цыпочек, одной он даже подмигнул, продолжая играть роль «своего парня» в этом подпольном мире Нью-Йорка двадцатых.

Неожиданно Юля ласково взяла Дениса за руку и, прильнув к его уху, прошептала:

– Аккуратно посмотри направо, там наш объект.

Денис лениво повернул голову, будто продолжая осматривать зал, и увидел на белом кожаном диване в обществе двух молодых и явно подпитых девушек Йосива Исаковича Розенберга. Немного кругловатый, с носом картошкой и уже лысеющий коротышка подливал дамам шампанское и о чем-то бурно рассказывал, а они громко смеялись.

– Что будем делать? – спросил Денис.

– Пока ничего, – произнесла Юля. – Сначала найдем шефа… А вон, кстати, и он.

Фадеев проследил за Юлиным взглядом и увидел возле барной стойки в черном строгом костюме и с хрустальным бокалом, наполненным виски, своего непосредственного начальника. Волосы его тоже оказались прилизаны и зачесаны назад, отчего блестели, и лишь седые виски были не тронуты. Да и держался Константин Александрович как-то по-другому, не по-военному строго, а раскованно и немного расслабленно. Складывалось впечатление, что он слегка принял лишнего на грудь, но, немного успев узнать этого человека по первой встрече, Денис тут же отверг эту мысль, поняв, что шеф тоже играет роль.

– Марио! – неожиданно воскликнул Громов и, отставив стакан, распростер объятья.

Денис не сразу нашел что ответить, но нужно было продолжать играть и он, улыбаясь, подошел к Константину. Тот обхватил ладонями его лицо и потрепал по щекам.