Моя девушка – оборотень

– Отпусти меня, – приказала она.

Я покачал головой и посмотрел на часы.

– До утра осталось два часа, потерпишь, а я пошел домой. Разбирайся со своим вампиром сама. Я не твой раб.

– У мальчика есть стержень, дочка, – в комнату бесшумно проникла Мария.

Я вздрогнул и посмотрел на вампиршу.

– Вы слишком громко кричали, – извиняюще произнесла она. – Пойдем, Сережа, я провожу тебя домой.

– Я есть хочу, мам, – жалобно проныла Оксана. – Чертов метаболизм.

Горан был в ярости. Его мозг только что пронзила горечь утраты двух братьев. Оксана снова ускользнула. Дочка оборотня, своенравная рыжая девчонка была отдушиной в его черствой душе, лишенной всяких эмоций. Он бродил по комнате, уставленной голыми манекенами, так похожими на него самого. Без души, без эмоций, без жизни. Только среди них он не чувствовал клаустрофобию. Повернувшись к одному из них, он нанес сильный удар манекену в голову. Стеклопластик разлетелся на куски, осыпая Горана острыми осколками. Он провел рукой по лицу и увидел на руке кровь. Договор на крови должен быть выполнен и не важно, хочет этого рыжая сучка или нет. Иначе Кир пожалеет об этом. Начнется война и весь мир потонет в крови, в которой будут купаться вампиры. Ускоряясь, он стал наносить удары по манекенам, отбрасывая ударами их к стенкам. Грохот подающихся тел слился с утробным воем, вырвавшимся из горла вампира. Вскоре, он оказался один, среди разбитых манекенов. Упав на колени, он протянул руки вверх.

– Оксана, я верну тебя, – кровавые слезы потекли по его лицу. – И не дай Бог кто—то встанет между мной и тобой.

Часть вторая

Оборотень в погонах сидел напротив вампира – прокурора и тяжело вздыхал.

– В лесу обнаружили двоих ваших, Борис Николаевич. Что будем делать? Собирать сенат?

– Расследуйте Владимир Викторович, – так же грустно ответит прокурор. – Мы все знаем, кто за этим стоит, но ничего не можем с этим поделать. Это дело с договором на крови уже столько лет тянется, что черт ногу сломит. Найдите какого—нибудь крайнего из людей и дело с концом.

Лес заканчивался и я уже видел сквозь поредевшие деревья огни моего дома. Где—то на востоке небо уже подкрашивалось красным и я посмотрел на Марию, которая шла рядом со мной.

– А разве вам не надо? – я кивнул в сторону восхода. – Спать и все такое.

Мария рассмеялась. Всю дорогу она демонстрировалась мне всякие вампирские штучки. То поднималась в воздух и летала над головой как ведьма на помеле, то ускорялась и неожиданно, оказавшись у меня за спиной, говорила «бу». Казалось, ей доставляло удовольствие, оставшись одной, сбросить сотню – другую лет и перестать изображать строгую жену старого оборотня. Господи, если бы у меня была такая теща, я бы никогда не женился.

Мария покачала головой и неожиданно стала грустной.

– Оксана хорошая девочка, – сказала она. – Не бросай ее.

– Вы так говорите словно…

– Тихо, – она перебила меня и прижала палец к губам. Ее взгляд устремился куда—то в небо, потом она повернулась ко мне и с силой ударила двумя руками в грудь.

– Прячься, – крикнула она, пока я летел метров пять в кусты. Больно ударившись о землю, я чертыхнулся. Подняв голову, я хотел возмутиться, но мой голос застрял в горле, когда я увидел, что Мария стоит не одна.

– Здравствуй, Мария, – услышал я мужской голос. Напротив нее стоял молодой человек, одетый как денди. Серый костюм ладно сидел на его стройной фигуре, а длинные светлые волосы спускавшиеся до плеч, мягко шевелились под утренним ветерком.

– Здравствуйте, Мастер, – Мария опустилась на одно колено и поцеловала его руку.

– Ну, Мария, что за апофеоз, – он поднял ее с земли. – Мы, как ни как знакомы очень давно, ты не забыла?

Мария покорно кивнула головой, превратившись в робкую девочку.

– Как дела у Кира? – вежливо спросил вампир. – Как дочка?

– У них все в порядке, Горан, – она посмотрела ему в глаза. – Я хорошо выполняю часть сделки.

– А вот у меня не очень хорошо, – глаза вампира блеснули красным. – Оксана не хочет возвращаться ко мне.

– Я работаю над этим, – тихо ответила Мария. – Она очень капризная девочка.

– Кир тебя любит? – неожиданно спросил вампир.

Мария молча кивнула головой

– То есть он будет страдать, если что—то случится с тобой?

– Да, Мастер, – прошептала она. – Он будет сильно страдать, как страдал по своей настоящей жене.

– Это хорошо, – удовлетворенно произнес Горан. – Потому что, у меня появились новый план насчет тебя. Ты должна умереть!

Он резко схватил Марию за горло и оторвал от земли. Она не сопротивлялась.

– Посмотри мне в глаза, Мария, – она подняла глаза и безропотно уставилась на него.

– Я породил тебя, – произнес вампир и по его щекам потекли кровавые слезы. – Я тебя и убью.

– Ваша воля, – прошептала зачарованная Мария. – Я готова принять все, Мастер.

Вампир горестно завыл.

– Я не хочу, но Кир не оставляет мне выбора. Он должен страдать, как страдаю я, – он раскрыл рот и в свете розового восхода блеснули белые клыки. – Я постараюсь, чтобы ты умерла безболезненно.

Я зажал рот руками, чтоб не издать ни звука, видя, как его клыки погружаются в белоснежную шею Марии. Ее ноги судорожно дернулись и безжизненно повисли в воздухе. По лицу пробежала сладкая истома.

Мой желудок предательски взбрыкнул, и меня вырвало на землю. Вампир повернул свое лицо в мою сторону и шевельнул носом.

– Кто там? – спросил он. Отбросив в сторону безжизненное тело Марии, он сделал шаг вперед. По его лицу пробежали первые лучи восходящего солнца, оставив на коже шрамы, от которых пошел дым.

Горан выставил вперед руку с указательным пальцем.

– Я запомнил твой запах, кто бы ты ни был. Еще увидимся, – вампир ускорился и исчез в воздухе.

Я выскочил на тропинку и бросился к Марии. От ее горящего тела, уже поднимался пепел. Я сорвал с себя рубашку и попытался накрыть ее. Рубашка вспыхнула и через секунду от нее ничего не осталось.

– Мария, как же так? – прошептал я. – Это же не взаправду, черт побери.

Неожиданно, охваченная пламенем рука, схватила мою кисть.

– Передай Киру и Оксане, что я действительно любила их, – горящее в солнечном свете, тело вампирши дрогнуло и превратилось в черный пепел. Он медленно стал подниматься в воздухе и через секунду, от Марии осталось лишь темное пятно крови, впитавшееся в землю.

– Этого не может быть, – я посмотрел на ожог, оставленный рукой Марии, и бросился со всех ног домой. – Теперь меня точно убьют.