Пес Апокалипсиса

– Сам ты заразился, – я запрыгал на задних лапах, пытаясь привлечь к себе внимание. – Командир, открой дверь!

– Подожди, я сейчас с ним разберусь, – Юра положил руку на пистолет, заставляя Колю опустить его вниз. – Этот пес просто так не будет меня доставать.

– Да, да! – завизжал я, – открой дверь, ух, я ему сейчас покажу!

Неожиданно я услышал женский крик. Я замолчал и склонил голову набок, пытаясь понять, кто кричит.

Снова раздался слабый крик, который сразу оборвался. Люська! Я вскочил на ноги и посмотрел на командира, стоящего в дверях.

– Ну что ты лаешь, пес? – укоризненно сказал Юра. – У нас совещание, потом поговорим.

– Какое совещание, идиот, твоя самка в опасности! – я зарычал и схватил командира за штаны. – Пошли быстрее ее спасать!

Сильный удар в голову заставил меня разжать зубы. Я замотал головой, стараясь прекратить землю кружиться перед глазами.

– Не смей так больше делать, пес! – Юра потряс рукой, потирая ушибленные костяшки. – Кажется, дальше наши пути расходятся, – он развернулся и вошел обратно в зал, сильно хлопнув дверью.

– А-а-а, что же делать?! – я заметался по улице, не зная, что предпринять. Новый крик заставил меня определиться, и я бросился к люськиному дому. Окно на первом этаже было открыто. Сделав огромный прыжок, я влетел в комнату, грудью сшибая перед собой стол.

Да на мне скоро живого места не будет! Взвизгнув от боли, я вскочил на лапы и огляделся. Одна из близняшек сидела на диване и, прижимая к груди окровавленную руку, испуганно смотрела на меня. Вторая сестра с разорванным горлом лежала на полу и хрипела. Федя поднял голову и посмотрел на меня красными от бешенства глазами. В нос ударила страшная вонь. Поднявшись на ноги, хромая, он направился в мою сторону.

– Да ну нафиг! – я отпрыгнул в сторону и, подняв верхнюю губу, оскалил клыки. – Только подойди ко мне, порву в клочья! – я угрожающе зарычал на него.

Федя выставил руки вперед и зарычал мне в ответ. Скажу честно, его рык показался мне страшнее. И будь обстановка более спокойная, я бы сразу напрудил лужу от страха. Но сейчас ссать было некогда. Увернувшись от его рук, я завертелся вокруг него, пытаясь схватить за раненую ногу. Федя закружился вместе со мной и, споткнувшись о близняшку, упал на пол. Заревев от ярости, он ударил хрипевшую девушку в грудь, проламывая ей кости.

– Даша, – всхлипнула вторая близняшка, когда ее сестра дернулась в последний раз и перестала хрипеть. Федя услышал ее всхлип и повернулся к ней. Близняшка сжалась в комочек, не делая попытку убежать. Приподнявшись на руках, он, рыча, пополз к ней. Из открытого рта на пол закапала белая пена. Близняшка поджала ноги и с ужасом смотрела на подползающего к ней Федю.

– Федя, не надо, – прошептала она. – Пожалуйста.

Я схватил его зубами за ногу и стал оттаскивать от близняшки. Федя попытался отмахнуться от меня, но я увернулся, не разжимая пасти.

– Саша, пригнись! – неожиданно раздался Люськин голос, и следом прозвучал громкий выстрел. Рубашка на спине Феди лопнула, обнажив большую дыру. Федя дернулся, но продолжил ползти к дивану.

– Черт! – Люся подошла и приставила дуло ружья к Фединой голове.

– Бум! – и белые ошметки мозгов разлетелись по всей комнате. Следом наступила тишина, в которой звучал монотонный вой. Я, наконец, отпустил Федину ногу и завертел головой в поисках источника звука. На диване, обхватив себя за ноги, раскачивалась близняшка. В ее стеклянных глазах застыл вечный страх.

– Ы-ы-ы-ы, – тихонько выла она, действуя мне на нервы. Я сел рядом и тоже стал тихонечко завывать.

Люся, глядя на наш совместный дуэт, опустила ружье.

– Шарик, ты в порядке?

– Тьфу на тебя! – я сразу перестал выть. Только такая сучка как ты может одним словом испортить такой концерт. Я встал и, подойдя к ней, ткнулся носом в ногу.

– Я в порядке, а вот ей нужна помощь, – я тихонечко рыкнул в сторону близняшки. – Если через полчаса она превратится в плохопахнущую, то убей ее тоже.

– Ну не рычи на меня, Шарик, – тихо ответила Люся, поглаживая меня по голове. Это успокаивало, так что шерсть на загривке потихонечку начала спадать. – Я тоже испугалась.

На улице раздался выстрел, потом еще один. Затем громкий крик и рычание.

– Юра! – Люся рванулась к выходу, но я перегородил ей дорогу. – Там Юра, пусти меня!

Я приподнял верхнюю губу, предупреждающе рыча.

– Туда нельзя, там тоже плохопахнущий!

– Хватит гавкать на меня, Шарик. Я должна помочь ему!

Я взял ее руку в пасть и сильно сжал. Потом потянул к дивану, на котором, уставившись в одну точку, завывала вторая близняшка.

– Я тебя не понимаю, Шарик, – Люся вырвала руку из моей пасти. – Что ты хочешь мне сказать?

– Рука! – рявкнул я. – Посмотри на ее руку, тупая курица!

– Что ты лаешь на нее, она и так напугана, – неожиданно ее взгляд упал на кровь, капающую с руки близняшки. Она взяла Сашину руку и увидела на запястье глубокий рваный след от зубов.

Саша перестала раскачиваться и, подняв голову, посмотрела на Люсю. Ее взгляд стал осмысленным.

– Теперь я тоже стану зомби, как все? – тихо спросила она. – У меня всего полчаса?

Мне ее стало жалко. Эти несчастные девочки были подобраны Юрой до меня и оставлены в группе для сексуальных потребностей мужчин. Деваться им было некуда, поэтому они согласились сразу. Лучше быть под защитой группы, чем быть разорванными плохопахнущими. Но и тут им не повезло. Я подошел и положил свою голову ей на колени. Все будет хорошо, девочка, скоро все закончится.

Саша улыбнулась мне и погладила по голове.

– Спасибо, хоть ты нас и избегал, но мы с сестрой знали, что ты нас понимаешь. У близнецов есть такое свойство – чувствовать телепатическую связь друг с другом на расстоянии. А когда ты спал, такие образы страшные шли, что мы боялись к тебе подойти. Бедненький, ты тоже так настрадался.

Я поднял уши. Это еще что за новости?

– Не бойся, я унесу этот секрет с собой, как и моя сестра, – хихикнула близняшка. – Забавно видеть удивление на твоей хитрой морде.

От удивления я сел за пятую точку. Пока я пытался найти с кем-то контакт, эти сестры давно контачили со мной без моего ведома.

Я пристально посмотрел в ее глаза и мысленно по слогам произнес:

– Кто я?

Саша пожала плечами.

– Образы шли разные. Люди в белых халатах делают тебе уколы. Какая-то женщина держит тебя на руках и называет Седьмой. Она смеется, а ты лижешь ей руки. Потом ты оказываешься в какой-то барокамере. Перед твоими глазами мелькают яркие картинки, а ты не можешь закрыть глаза, и боль разрывает тебе голову. Тебе страшно.

– Я Седьмой! – затылок сразу заныл, оживляя забытую боль. Саша застонала в ответ, схватившись за голову.

– Начинается? – она только сейчас заметила Люсю, наблюдавшую за ней с открытым ртом. – Сколько мне осталось?

– Ты с кем сейчас разговаривала? – спросила она близняшку.

– Со своей сестрой, – Саша подмигнула мне. – Ее душа после смерти перешла ко мне.