Тени Вавилона
–Странная штука. -удивился Марк. -Какой капризный и неустойчивый состав. Как будто…
–Искусственный. -подсказал ему Шериф. -Ты прав, он разработан, как стихийное оружие массового поражение.
–Оружие? -удивилась Рита. -Разве можно контролировать дождь? Просто вы прогневали богов и они шлют на вас свою кару! -такого хохота Шериф еще никогда не издавал, казалось, что даже крысы в покинутом городе его услышали.
–Девочка, ты просто нечто! Боги шлют кару! -он снова отсмеялся и продолжил совершенно серьезно. -Если бы все было так просто, я бы первый принял ее. Но нет. Это всего лишь оружие, созданное для убийства, которое вышло из под контроля и накрыло весь мир.
Шериф извлек из кармана плаща небольшой металлический цилиндр, он удлинился и превратился в флагшток, который он воткнул в землю и его верхушка стала светиться матовым, тусклым, красным светом, отмечая наш маршрут для последующих групп. Дальше они пошли молча, останавливаясь лишь для того чтобы воткнуть очередной маяк в землю и уже вскоре оказались на другом берегу. Он был пологим, и им не составило труда выбраться на возвышенность. Шериф просигналил фонариком людям на другой стороне и, дождавшись их ответ, воткнул очередной маяк.
Вход в подземку был совсем недалеко, он представлял собой ступени, ведущие вниз под монолитным каменным навесом, защищавшим его от дождя. Вниз по ступеням устремлялся газ, заполняя все пространство внутри и полностью скрывая от глаз. Шериф бесстрашно повел за собой группу вниз, намереваясь покончить со всем побыстрее.
В глубине бывшего подземного перехода они нашли ответвление, ведущее в недра подземки, и уперлись в брезентовую занавеску, закрывавшую проход газу. Шериф подошел к ней и приподнял угол, пропуская всех вперед, а затем прошмыгнул следом. Внутри была насыпь из мешков с песком не более метра в высоту, но зато надежно преграждающая дорогу тем крупицам яда, что просочилась внутрь вместе с ними. Шериф снял противогаз, и все последовали его примеру. Итак, шесть человек оказалось лицом к лицу. Помимо Марка, Шерифа и Риты, оказался тот самый одноглазый, что оказал Марку радушный прием в первый его визит в нижний город, девушка с сильным ожогом на лице и парнишка с длинными волосами, закрывавшими все лицо. Марк бросил испепеляющий взгляд на одноглазого и тот опустил голову, а Шериф, положив руку на плечо Марка, добавил:
–Он свое уже получил Марк. Видишь, как ему стыдно. -"или он чего-то очень боится". Ответил про себя Марк, а вслух сказал:
–Мне нет до него дела.
–Всем бы у тебя поучиться, прощать врагов своих. -восхитился Шериф.
–Какая глупость. -вмешалась Рита. -Врагам надо выпускать кишки.
–Какая дерзкая девчонка. -вдруг оживился одноглазый. -Посмотрел бы я как ты это сделаешь!
–Она сделает. -поспешил его заверить Марк. -Она в сотню раз опаснее всех тех, кого я встречал раньше. -одноглазый лишь фыркнул, но увидев тяжелый взгляд Шерифа тут же сник.
–Черт с вами! Чем быстрее доберемся до города, тем быстрее от вас отделаюсь. Так что топайте живее!
И снова в пути, финальный отрезок, который должен был положить конец их нелегкому пути, спуск вниз до станции, и вот они уже бредут по рельсам. Марк шел за Шерифом, разглядывая его мрачное выражение лица, но в момент, когда они достигли пожарных дверей в тоннеле подземки, его лицо перекосила неистовая злоба, ненависть и бескрайняя боль и Марк тут же понял, почему. Двери не просто оказались заперты, это не вызвало бы столь бурную реакцию Шерифа. На них висел труп человека, распятый словно на кресте, а на его шее висела табличка на которой крупными буквами было написано "УБИРАЙТЕСЬ", но хуже всего было то, что это был труп того слепого старика, труп Артура Гранда.
Шериф упал на колени, но уже секунду спустя он ринулся к воротам и неистовой силой ударил по ним обоими кулаками, казалось, что железная дверь дрогнула, разнеся звук удара на многие километры по тоннелю. Гул был долгим и протяжным, но как только он смолк, в двери щелкнуло зрительное окошко, и уже секунду спустя из него скользнул ствол автоматической винтовки, нацеленный на Шерифа. Он мгновенно прижался спиной к двери, попав в слепую зону. Но винтовка все равно выстрелила длинной очередью. Марк схватил Риту и повалил на землю, но одноглазому повезло гораздо меньше. Очередь скользнула по нему, и с непониманием на лице он упал словно подкошенный.
Окошко захлопнулось и вместе с ним пропало оружие. Наступила гробовая тишина, нарушить которую никто не решался. Шериф смотрел на тело одноглазого, казалось, что в нем вот-вот что-то сломается. Рита смотрела на парня, не понимая, что с ним произошло и, в конце концов, приблизилась к нему и перевернула его, так, что три огнестрельные раны, проходившие через его грудь, смотрели прямо на нее.
–Что произошло? -требовательно спросила она глядя на Марка, но он еще не пришел в себя и не мог ей ответить.
– Марк был прав. Они бросили нас. -ответил Шериф, не зная, что вопрос состоял не в этом. -Они заперлись в городе и решили, что принимать у себя еще тысячи человек они не станут.
–Что нам теперь делать? -вырвалось у девушки с ожогом, слезы градом катились у нее по лицу.
–Бери паренька, -сказал Шериф и отправляйтесь на станцию. Собирайте там выживших и надейтесь, что нам удастся открыть для вас ворота. -сказал Шериф мрачным голосом.
–А как же они? -спросила девушка указывая на Риту и Марка.
–Они пойдут со мной.
–Хорошо. -сказала девушка и уже через минуту ни ее, ни парня не было в тоннеле.
–Марк, Рита! -окликнул их Шериф. -За мной! Мы должны проникнуть в город. Очень хорошо, что у руля сейчас тот, кто не достаточно знает этот город и не сможет обеспечить его неприступность.
–С чего ты взял? -спросила Рита, помогая Марку наконец подняться.
–Я думаю, что сейчас всем заправляет Чарльз Ренуа. Это единственный человек, амбиции которого еще больше чем его глупость. Когда я доберусь до него, он пожалеет, что затеял это вероломное предательство.
–Не думаю, что тут дело только в предательстве. -заметил Марк. -Он тебя боится.
–Боится? -удивился Шериф. -Почему?
–Ты на его глазах убил человека, равного ему, за то, что он не согласился с твоим мнением. -сказала Рита. -А если ты уже забыл, то он и сам не очень то соглашался с тобой. Я бы на его месте тоже решила, что буду следующей.
–Но это же глупо! -протестовал Шериф, но все было тщетно. Марк целиком и полностью разделял мнение Риты и потому ничего не возражал. -Хорошо, беру ответственность на себя. -сокрушенно сказал Шериф. -Идем, тут есть обход.
Они брели назад по тоннелю, пока не дошли до небольшой двери, отходящей в сторону от основной линии. Дверь была железная и на вид очень прочная, но, не произнося, ни слова, Шериф обрушил на нее весь свой вес. Дверь вздрогнула, но не поддалась. Он повторил эту процедуру еще четыре раза, пока покореженный металл не вывалился на противоположную сторону вместе с обломками бетона, в котором держалась коробка двери. Шериф извлек фонарь из кармана своего плаща и жестом пригласил следовать за ним в темное помещение.
Коридор, по которому они двигались, был узкий и почти ничем не освещался, лишь одинокие красные лампы встречались на его стене, так что фонарь Шерифа был как нельзя кстати. Шериф шел уверенно, как будто знал каждый угол этого подземелья и не раз использовал подобные ходы и даже когда путь расходился в разные стороны, он не задумываясь ни на секунду, находил нужную дорогу, но уже через полчаса он привел их в тупик.
–Мы заблудились? -спросила Рита, но Шериф ответил ей какой-то невеселой улыбкой.
–К сожалению нет, но дальше дорога будет менее комфортной. -с этими словами он поднял руки и выдрал решетку вентиляции, которая была закреплена на потолке. -Кого подсадить первым?
Первым пошел Марк, героически принимая на себя удар судьбы. Шериф подсадил его и он оказался в вентиляционной шахте, узкой и настолько тесной, что Марк даже не был уверен, что Шериф сможет последовать за ними. Следом за ним в вентиляцию попала Рита, а замыкал шествие Шериф. Ему и правда пришлось тяжелее прочих. Массивная мускулатура играла тут против него. Шериф направлял их, выкрикивая направление, и они послушно следовали всем его указаниям.
Наконец, Шериф провозгласил, что они на месте и сказал Марку выбить решетку, чтобы они могли выбраться. Далеко не с первого раза, но у Марка все же получилось и решетка безвольно повисла. Выбравшись из вентиляции, они оказались в каморке не намного больше коридора, по которому они только недавно пробирались, и Марк послал Шерифу вопросительный взгляд, на что он просто толкнул дверь.
Яркий свет ударил в глаза и Марк зажмурился. Его взору предстала хорошо освещенная станция подземки, народ толпился тут, как на рыночной площади. Каждый из них торопился по своим делам, и никто не обращал внимания на нескольких людей, выбравшихся из темной кладовки.
–Добро пожаловать в метро. -подмигнул Шериф.
–Откуда ты знаешь все эти ходы? -спросил Марк, когда они пробирались через станцию, которая и впрямь оказалась большим рынком.
–Я вырос в нижнем городе. -отвечал Шериф. -И так уж сложилось, что в детстве я не был паинькой. -усмехался он. -Я прочесал весь нижний город от пещер до подземки, выискивая каждый раз все новые маршруты. Мне было интересно изучать мир, который меня окружает. Не правда ли странно?
–Почему же? Очень даже понятный интерес. Все мы хотим знать о мире, что нас окружает.
–Но не тогда, когда другие заняты поиском пищи, а в твоем собственном желудке уже несколько дней не было ни крошки. -Шериф улыбался, и Марк ясно представлял себе маленького мальчика, которого приключения интересуют гораздо больше, чем полный желудок.
–Я завидую тебе. -вдруг сказал Марк и заслужил вопросительный взгляд, как Шерифа, так и Риты.
–Чему тут завидовать? -взъелась она. -Он рос в трущобах, а ты бед, как я поняла не знал.
–Не знал. -признался Марк. -Но за всю свою жизнь я так и не научился мечтать. Моя жизнь, мне кажется пустым существованием. Даже не знаю, есть ли в ней хоть какой-то смысл. -Марк опустил глаза и не заметил, как Шериф схватил его за плечи и как следует, встряхнул его.
–Запомни Марк! Нет жизни, лишенной смысла.
Марк не понял, что имел ввиду Шериф, но на сердце у него все равно полегчало. Пусть даже это банальный бред, сказанный почти незнакомым человеком, но все равно на секунду, он почувствовал себя частичкой чего-то очень важного.
Уверенно и очень быстро они миновали рынок и следом за ним прошли через жилые тоннели и несколько станций, застроенных не хуже вентиляции различными домиками. Вот уже виднелись пожарные двери, отделяющие несчастных беженцев от спасительного города, как вдруг это снова произошло.
Неожиданно раздался стук книжного сердца. Марк услышал его так отчетливо, как будто она до сих пор была в сумке у него на плече. Он даже не мог вспомнить, когда видел ее последний раз и где теперь его сумка, но, несмотря на это гулкие удары продолжали нарастать. Шериф и Рита уставились на перепуганное лицо друга, стараясь понять, что с ним происходит. Марк тут же понял, что они не слышат стук и не знают, что скоро ему придется покинуть их независимо от его воли. Ему было больно думать, что он покинет их в критический момент, но книга была непреклонна и вскоре, заполнив своим гулом все, что было вокруг, унесла Марка прочь из города в подземке.
Марк стоял на коленях. Под ним был мощеный булыжниками пол. Было темно, но он мог различить висящие на стенах факелы, едва тлевшие в этой зловещей темноте. Сумка с книгой висела у него на плече и конечно, там же он обнаружил и кинжал, ставший бессменным спутником книги.
Марк извлек книгу и, подойдя к ближайшему факелу, раскрыл ее. Его лицо перекосилось от гнева и боли, когда он увидел новый фрагмент не рассказанной истории. Надпись гласила: "И простер он руки к небесам, но не получил блага от них. И лишь кровь его, кровь жертвенного ягненка, открыла путь к вратам божьим". А на картинке рядом он видел себя, в луже собственной крови. Голова запрокинута, а глаза раскрыты с застывшим выражением боли и страха. Из груди торчит арбалетный болт, пробивший сердце.
Марк кричал, он старался порвать книгу, сжечь ее факелом или разрезать кинжалом, но все было тщетно. Повредить этот жестокий фолиант ему так и не удалось, частички вновь и вновь собирались вместе. Он словно насмехался над ним, оставаясь целым и невредимым и предрекая смерь своему владельцу. Марк сел на каменный пол, стараясь собраться с мыслями, но все они разбегались от него, как тараканы. Но темнота сжалилась над ним, укутав его своим нежным одеялом и обессиливший человек, отдавшийся в ее нежные руки, закрыл глаза и заснул.
Темнота, укутавшая Марка не принесла ему облегчения. Ему снился сон, беспокойный и тяжелый, затягивающий его как болото, все глубже и глубже. Во сне он стоял на большой плоской поверхности, а за горизонтом была лишь глухая тьма. Под его ногами, были огромные витиеватые буквы, составлявшие исполинские слова, ускользавшие к горизонту. Марк бежал, стараясь как можно быстрее покинуть это место, но когда он добежал, то оказался на краю пропасти. Страница кончалась, и он стоял на полях книги, что преспокойно покоилась в сумке на его плече.
Он смотрел вниз и не видел ничего кроме темноты, но за ним уже наблюдали. В темноте, прямо над ним были глаза, пронзительные и голубые, изучающие его и книгу на которой он стоит. Марк тоже их заметил, но прежде чем он что-то предпринял, гигантские руки начали медленно закрывать книгу и Марк, набирая скорость, покатился к корешку. Страницы сомкнулись в громком хлопке, и Марк в панике открыл глаза. Страшный сон отступил, уступив место не менее страшной реальности. Марк был там же, где и заснул, сломленный и полностью лишенный воли.
Шло время, но Марк даже не собирался двигаться с места, стрела, которая торчала из его груди на иллюстрации, как будто уже настигла его, превратив его в безвольное тело.
Марк продолжал бы и дальше так сидеть, но у судьбы на него были иные планы. Кинжал, так страстно следовавший за ним, решил проявить себя, не давая книги безраздельно властвовать над его судьбой. Лезвие пульсировало, издавало мерзкий, пронзительный свист, заставивший Марка зажать руками уши, а потом и вовсе извлечь кинжал из сумки. Лезвие слегка светилось, но зато свист прекратился. Но зов кинжала, будто бы переместился внутрь Марка, он знал, что кинжал зовет его и требует, чтобы Марк слушался его зова. Марк поднялся и пошел, полностью доверившись магической железке.
По длинным темным коридором, слабо освещаемым одинокими факелами, нож привел его в подземный амфитеатр, архитектура напоминала греческую. Марк находился прямо над сценой и ему открывался отличный вид на все происходящее.
На сцене стоял человек с седыми волосами, аккуратно подстриженными и ухоженными. На спине был красный плащ, а римские доспехи обделанные золотыми львами выдавали в нем высокий чин. Человек держался прямо и надменно, но лицо Марк разглядеть к сожалению не смог. Трибуны амфитеатра были забиты до отказа, и если этот человек выступал на публике, то он пользовался невероятной славой, но что-то Марку подсказывало, что этот человек не актер.
Прямо под сценой на коленях стояло три человека, закутанные в темные бурые робы, скрывающие не только лица, но и фигуру. На вытянутых руках они держали такие же кинжалы, как и тот, что был сейчас в руке у Марка.
–Что ж. -сказал человек на сцене. -Мы не можем больше ждать. Значит, одного не хватает. Немедленно разыщите Риту! -приказал он и в его голосе было нечто знакомое. -Если понадобиться, объявите ее в розыск… И того, как его там звали?
–Марк ваша светлость. -сказал слащавый голос из под капюшона.
–Да, Марк. -продолжала его светлость. -Этот король воров… И кто только придумал ему этот титул? -сердито говорил он.
–Народ Вавилона, ваша светлость. -продолжал слащавый, не поднимая головы. -Они так прозвали его после ограбления безмолвных монахов, когда он стащил сферу.
–Король воров. Глупость какая! -негодовал человек. -Мало того, что этот король украл сферу, которую должна была забрать у него Рита, так он еще прихватил ее артефакт и теперь у нас только три ключа, вместо четырех.
–Совершенно верно, ваша светлость. -лепетал слащавый.
–Я хочу, что бы уже сегодня, каждая собака знала его в лицо! Что бы как только его нога снова коснется пыли Вавилона, он немедленно был доставлен ко мне. И не вздумайте убивать его, пока он не отдаст вам сферу. -предупредил человек на сцене.
–Время неумолимо. День неуклонно приближается, а мы несем непростительные потери вместо того чтобы приближаться к цели.
–Сделаем все в лучшем виде. -заверил слащавый. -Мы поймаем его и будем пытать до тех пор, пока он не отдаст нам сферу или не пожалеет о том, что он еще жив.
–Не сомневаюсь в вас герцог. -заверил человек со сцены. -Потому, что если вы не добудете ее, то эта участь постигнет вас. Вы пожалеете о том, что еще живы. -угроза повисла в воздухе, нарастая с каждой секундой тишины и Марк уже невольно начинал задумываться, что стрела в сердце это не самый плохой вариант.
–Как пожелаете, ваша светлость. -наконец вымолвил слащавый.
–Тогда закончим на этом. Меня ждут государственные дела. Виселица пустует уже несколько дней, а это не способствует улучшению дисциплины. Я надеюсь, вы выполните мое поручение.
Он развернулся и пошел в проход за сценой, владельцы кинжалов, спрятали свои "артефакты", как они их называли и смешались с безликой толпой, выходившей с парадного входа. Марк, поспешно спустился и проскользнул за сцену, увязавшись за седовласым человеком. Он старался не подходить к нему близко, но и не терять из виду, надеясь, что он выведет его из этих затхлых катакомб, потому, что сам Марк понятия не имел, как отсюда выбираться.
Резкий свет полуденного солнца ударил Марку в глаза, сразу за поворотом. Он старался не терять незнакомца из вида, но тот вышел и яркий свет поглотил его. Марк выскочил на улицу и оказался на рыночной площади нижнего города. Жизнь кипела вокруг и появление одного усталого и чумазого человека ничего не изменило. Марк крутил головой влево вправо, но незнакомец уже растворился в толпе. Искать было бесполезно, и Марк решил направиться в трактир Ханы. Это был лучший вариант из тех, что пришел ему в голову. Посмотреть на лица друзей в последний раз, словно бы проститься с ними.
Узкие улочки Вавилона, неизвестные ему и в тоже время, знакомые с детства подхватили его, и он побрел по ним, точно определяя дорогу и осознавая где он. Казалось, что память того Марка, что жил тут и того, что жил далеко отсюда сливались воедино. Он уже не мог толком определить кто настоящий, и кем он был и кто он теперь. Все, что его сейчас заботило это увидеть лица людей, которые улыбнутся ему. И вот дверь трактира распахнулась, и Марк предстал их глазам, но восторженных возгласов не последовало. За стойкой, как обычно, стояла Хана, а напротив нее на высокой табуретке сидела Нира, зарывшись лицом в ладони, и всхлипывала.
–А вот и он. -с грустной улыбкой отозвалась Хана. -Легок на помине.
–Привет. -беззаботно отозвался Марк, выдавив из себя грустную улыбку.
–Привет!? -рассерженно спросила Нира. -И это все, что ты можешь сказать? Ты постоянно исчезаешь, а потом появляешься на пороге и все, что ты можешь сказать это "привет"? И что это за жуткая одежда на тебе? -Нира поднялась с табурета и широкими шагами пересекла комнату трактира, остановилась возле Марка. Ее лицо было заплаканно, а глаза покраснели. -Ну привет! -и она влепил Марку пощечину.
–В чем дело? -отозвался оторопевший Марк.
–В чем дело?! -переспросила Нира и снова отвела руку для нового удара. Марк приготовился и зажмурился, но вместо этого она кинулась ему на шею и зарыдала. -Александра, -кричала она захлебываясь слезами. -Александра.
–Что? Что Александра? -не выдержал Марк.
–Ее повесят. -отозвалась Хана совершенно спокойно.
–Как повесят? За что? Когда? -засыпал вопросами Марк и Хана по порядку отвечала на них вместо рыдавшей на шее у Марка Ниры.
–За шею. За оскорбление и нанесение телесных повреждений одному знатному человеку. Она пошла гулять в верхний город, что само по себе уже преступление. А повесят ее сегодня в полдень. Это где-то минут через двадцать.
–Я же просил присмотреть за ней! -рассердился Марк.
–Я пыталась, -всхлипывала Нира. -Я старалась, но она меня не слушала и делала все назло. Когда я ей говорила что-то не делать, она делала с точностью наоборот. Не знаю, как вообще с ней можно справиться.
–Где ее повесят? -спросил Марк уже овладев собой и тот другой Марк встрепенулся в нем, призывая действовать.
–В нижем городе, на храмовой площади. -Марк выругался, ведь пусть был не близкий.
–Идем. Надо что-то сделать, пока еще не слишком поздно. Это не нее мир и я не позволю ей тут сгинуть по моей вине.
–Это уж точно не по твоей вине. -спокойно отозвалась Хана, протирая стакан.
–Я ее сюда привел, а затем пропал. Я за нее отвечаю, за все, что она сделала и за все, что с ней случится.
–Эта девушка нашла бы себе проблемы на задницу, даже без твоей помощи.
–Нет у меня времени на пустую болтовню. -наконец сказал Марк. -Пойдем Нира, надо торопиться.
–Да. -откликнулась она утирая слезы.
Они спешили, время работало против них, и в толпе народа, стекающегося к площади, словно поток бурной реки, двигаться было еще тяжелее. И когда они достигли храма, то увидели конвой, ограждающий эшафот, на котором стояла Александра, с накинутой на шее петлей. Все замерли в ожидании, а палач с накинутой на лицо маской разминал плечи, стоя у рычага. Нира тоже увидела Александру и, закусив губу, отвернулась.
–За преступления пред Римской Империей и народом Вавилона, -раздался громкий и хорошо знакомый голос. Марк слышал его в катакомбах под городом, он принадлежал человеку, возглавлявшим собрание фанатиков, но еще больше поразило Марка, так это лицо этого человека. Он был точной копией министра Инитуса, того самого седовласого человека, которого так боготворила Александра. Но в нем было одно разительно отличие, которое не позволяло даже предположить, что это один и тот же человек и это были его глаза. В них не было ни грамма тепла или сострадания, они были холодны и жестоки, остры как лезвие кинжала, впивались во все, что видели и выворачивали на изнанку. -Эта разбойница, -продолжал он. -Приговаривается к смертной казни через повешение. Приговор будет приведен в исполнение ровно в полдень.
Он поднял руку, и палач взялся за рычаг обеими руками, а из-под маски скользнул оскал гнилых зубов. Толпа моментально затихла, предвкушая зрелище и смакуя затянувшуюся паузу. А затем рука опустилась вниз, и рычаг был отведен до упора. Под Александрой разверзлась пропасть, и она беспомощно повисла на петле, трепыхаясь, словно рыбешка, попавшая на крючок.
Марк промедлил всего секунду, а затем в его руках уже был кинжал. Еще доля секунды и он его метнул в сторону виселицы. Кинжал летел, со свистом рассекая воздух с такой бешеной скоростью, что казалось его никто и не замечает. Марк не был уверен, бросил ли он этот кинжал сам или за него это сделал тот, другой Марк, но несмотря, ни на что, он попал по веревке и обрубил ее. Александра упала в пыль под виселицей, жадно глотая воздух, а Марк ринулся к ней, оставив Ниру в толпе. Он оттолкнул солдата, пытавшегося преградить ему дорогу, словно он был назойливым младшим братом и подошел к Александре.
–Ты? -хрипя сказала она.
–Я. -ответил Марк, улыбаясь и протягивая ей руку.
Она поднялась и повисла у него на шее, рыдая, уткнувшись в его плечо, а солдаты с квадратными щитами и пиками уже обступили их со всех сторон. Копья были направлены Марку в грудь, но они его ничуть не смущали. Он повернул голову в сторону человека с лицом министра Инитуса и громко сказал:
–Веревка лопнула! Боги не желают ее смерти! -и толпа взорвалась одобрительным возгласом, желая поддержать волю богов.
–Воля богов? -спокойно отозвался министр. -Что ж. Пусть будет так. -притворно сказал он. -Мы чтим их волю. -сарказм, сквозил в каждом слове.
Марк видел, что он ни на секунду не верит в этот фарс. Этот человек был лишен предрассудков местного населения. Он смотрел на Марка своими ледяными, голубыми глазами, и выдерживать его взгляд было настоящим испытанием. Марк хотел спрятаться, убежать или просто исчезнуть, но тот другой Марк, встречал это взгляд с наглой, горячей усмешкой.
–По велению богов, я требую освободить эту женщину. -заявил Марк.
–Да будет так. -отозвался министр.
Толпа ликовала. Марк просто не оставил выбора этому человеку, ведь неуважение к традициям народа, могло привести к восстанию и смутам. Римская власть и так узурпировала город, не имея на него никаких прав, она исправно собирала налоги с его жителей, а попрание их богов и пренебрежение их традициями могло стать последней каплей. Человек приближался к Марку, неотрывно глядя на него, и тут Марк заметил, что этот человек держит в руках его кинжал, пущенный в веревку виселицы. Он лениво постукивал им по ладони, держа его двумя пальцами за лезвие.
