Узурпатор ниоткуда

– Ты что, в школе не учился?

– Ну не говори ерунды! Между прочим, завтра контрольный сбор, и от полета меня могут отстранить только если я руку или там шею себе сломаю… ОРЗ тут не поможет.

– Хорошо, – видно было, что Татьяна сдается. – А нельзя ли сделать так, чтобы этот полет у тебя был последним?

Уфф! Нет, ну что ты с этими бабами будешь делать!

– Я тебе сколько раз говорил! Нельзя, нельзя произносить слово «последний»! Только «крайний»! Особенно если скоро вылет.

– Ну, прости дуру… – Танька насупилась и, похоже, быстренько убедила себя в том, что обиделась. Черт знает, может быть, действительно есть смысл завязать с этими полетами, пока наш сундук не грохнулся где-нибудь в пустыне или джунглях? Вряд ли еще какие-то проблемы могут случиться с нашей компанией. Да и малярию теперь лечат… Ладно, можно подумать и об этом. Особенно если учесть, что мне совсем не нравится ни Курт, ни Майк… Я уж не говорю о боссе. Который – вот ведь, кстати, еще повод для расстройства – собрался нынче с нами в Африку собственнолично.

* * *

– Сколько? – переспросил Курт таким тоном, точно не мог поверить своим ушам.

– Я же русский язык тебе сказал: шесть тонн.

Тут заговорил и Дэйв:

– Роб, побойся бога. Для этих аэропланов шесть тонн – это критическая цифра. Я бы не рискнул загрузить больше пяти…

– Рассчитайте максимально возможный вес груза с точностью до килограмма. И поймите меня правильно: если я увезу в Южную Африку меньше, чем триста декалитров, мне вообще лучше и не затевать это дело.

– Я понимаю, что вы босс, и все уже решили, – не сдавался Дэйв. – Но, может быть, есть смысл обойтись обычным фрахтом, как те же украинцы работают. Мы теряем несколько десятков тысяч на бестолковых перелетах между Африкой и Азией…

– Деньги – это не ваше дело, Дэйв! – отрезал Кеженис.

Командир насупился. Я вспомнил, что будучи экспедитором, должен иметь какое-то представление о перевозимых грузах, и стал прикидывать на калькуляторе: триста декалитров – это почти точно 4286 бутылок, значит, надо упаковать… так… 358 коробок. Каждая из них весит… Где этот чертов тарифный справочник… шестнадцать с половиной кило. Ну и что мы тут имеем?..

– Роб, – позвал я, – у меня получается, что триста декалитров вытянут на пять тысяч девятьсот семь килограммов брутто.

Босс усмехнулся.

– Вот видите, даже до шести не дотягиваем…

– Нет, вы уж меня извините, – снова вмешался Курт. – А вы забыли о том, что кроме коммерческого груза у нас обычно находится, так сказать, дипломатический? Вроде взяток, нескольких канистр с питьевой водой и так далее?

– Сейчас обойдемся без взяток. Все уже оплачено, кроме одного момента.

– И у нас на одного человека больше! – не сдавался командир.

Я же сказал: рассчитать по грузу до последний килограмм! – рявкнул Кеженис. Как всегда, когда он кипятился, то начинал коверкать язык. Зато Курт не забыл русские проклятия, это мы услышали все.

– Боюсь, Фенглер, что мы с вами долго не проработаем, – вмиг смягчившимся тоном произнес Робертас. Немец пожал плечами.

Но меня удивляла позиция Майка. Уж кто другой, а он был просто обязан вставить реплику – ведь он же бортмеханик! Или Новинскас из тех, что боссу никогда не возражают, даже мысленно? Правда, специалист он на самом деле никакой…

И Майк действительно высказался:

– Шеф, учитывая последние измерения и результаты технического…

– Короче! – рявкнул Кеженис.

– Можно и короче. Опасности перегруза я не вижу. Если уменьшить массу хотя бы килограммов на двести. В противном случае, прежде чем сесть в самолет, я предлагаю всем написать завещание.

Дэйв выругался по-литовски. Эту энергичную фразу я уже слышал от него раза два в похожих ситуациях.

– Массу груза уменьшать невозможно. Жду дальнейших предложений.

– Можно выбросить эту богадельню из пассажирского отсека. Место только занимает, – предложил Толя, имея в виду странный столик из алюминия и кресло рядом с ним. Кстати, идея неплохая – килограммов сто сразу долой.

– Я мог бы возразить, но не буду, – неприятным голосом произнес Фенглер.

– Действительно, лучше не надо, – промурлыкал Кеженис. – Можете прятать ваши грешки в другом месте.

Речь шла о личном алкогольном запасе штурмана, который – и мы об этом знали – в полете обычно хранился как раз под алюминиевым столиком.

– Кстати, о грешках, – заметил Майк. – Вот и повод, чтобы не связываться с дипломатическим грузом.

– Значит, ни капли виски, – подытожил Роб. – Я согласен.

– Но это нам почти ничего не даст, – продолжил Майк. – Давайте не будем брать с собой воду. Я не верю, что Африка вся поголовно от жажды помирает.

– Ну, еще минус пятьдесят, – сказал я, поскольку питьевая вода была на моей совести. – А вот если сядем вынуждено посреди Сахары, что пить будем, пока спасателей дождемся?

– Вино будем пить! – отрезал Курт. – И в этом случае никакой босс, даже самый злобный, не в силах будет запретить нам это.

Члены экипажа закивали головами. Кеженис открыл было рот, но понял, что спорить глупо. Правда, тут влез Новинскас:

– Если только бутылки не разобьются…

– Если бутылки при посадке разобьются, – веско сказал Толя, – то и вино, скорее всего, пить будет некому.

Казалось бы, черный юмор, да еще накануне вылета, но обстановка вдруг неожиданно разрядилась. Кто-то даже весело хохотнул.

– Хорошо. Еще килограммов пятьдесят, и все будет в порядке, – произнес Дэйв.

– Может быть, есть смысл точнее отмерить запас топлива в баках? – спросил Кеженис. Тут даже я почувствовал, что это вопрос непрофессионала. Странно – уж босс авиакомпании не должен быть дилетантом…

– Это не самая лучшая идея, уж извините, шеф, – произнес Майк. – В любом случае по мере взлета сразу придется выработать килограммов двести. А учитывая обстоятельства, даже больше. В общем, топливо не трогайте. Оно само по себе, груз – тоже сам по себе… Послушайте, а так ли вам нужно сейчас лететь? Как раз минус один человек, и полет точно будет не более опасным, чем всегда.

– Это мое решение, и оно обсуждению не подлежит, – жестко произнес Кеженис. К тому же мне предстоят личные переговоры, и никому из вас я это не смогу передоверить.

– Ebony… and ivory[1 - «Черное дерево и слоновая кость», – слова известной песни П. Маккартни], – тихонько стал напевать Курт. Я не понимал – специально он злит хозяина, что ли?

– Тогда может быть, дадим отдохнуть кому-нибудь из экипажа? – вновь подал голос бортмеханик. – Господин Фенглер запросто мог бы полететь правым пилотом.

– Я точно знаю, кому из экипажа можно отдохнуть, – произнес Курт, глядя на Майка. – Может быть, даже нужно.