Поймать молнию

Но даже эти зачастую злые слова не могли испортить Дамиру настроение. Он испытывал ликование от одной только мысли, что теперь находится в центре мировой цивилизации. И все, что окружало его, убеждало в собственной правоте.

С трудом втолкнувшись в переполненный вагон, Дамир ухватился за поручень и замер, стиснутый со всех сторон людской массой. Но он не замечал неудобств, с любопытством разглядывая пассажиров. Они были так не похожи на привычных аркадийцев. И вроде такие же люди, но порода другая, другая стать. Они даже держались по-другому. Дамир не мог передать это словами.

А вся эта пестрота одежд: игра красок от черного к пурпурному транзитом через все мыслимые и немыслимые цвета. Кричащая красота – так мог бы охарактеризовать стиль одежды моденцев Дамир. Любили они все вычурное и броское. А уж такого количества шейных платков, головных платков, бандан, пилоток и разнообразных шляп Дамир никогда в жизни не видел. Здесь не было ни одного человека, который бы не украсил себя головным убором.

Какие девушки окружали его! Яркие, солнечные, статные, все сплошь богини красоты, модели с обложек. Дамир не мог оторвать глаз от этой слепящей красоты.

Яркостью тут отличались не только девушки, но и мужчины. Пышноволосые, с густыми ухоженными бородами или, на худой конец, усами. Бритых мужчин можно было по пальцам пересчитать. И то в основном такие же провинциалы, как и он.

Казалось, Дамир выхватывал из массы только все самое яркое и захватывающее и не обращал внимания на проталкивающегося сквозь толпу инвалида-колясочника с табличкой «Подайте на пропитание ветерану Второй Свейской кампании» или на одинокую бледную девушку в бедной одежде, прижимающую к груди потертую коричневую сумочку. Люди сперва не обращали на него внимания, но вскоре начали неодобрительно коситься.

Не всем нравилось, когда их так жадно и откровенно рассматривают.

Станция пересадки. Двери открылись, и толпа вынесла Дамира на платформу. Даже если бы он захотел остаться в вагоне, шансов удержаться не было.

На станции он осмотрелся, открыл планшет, нашел схему пересадки и отправился на эскалатор, который вынес его на другую платформу. Как странно – люди шагнули в космос, освоили и заселили другие планеты, но все равно прокладывали туннели под землей для скоростного передвижения. Только так можно было разгрузить переполненные города, где на улицах от транспорта не протолкнуться, а личными флаерами заполнено все небо. Но полеты – для богатых. Личный аэролет стоил больших денег, а уж получить права на пилотирование в черте города – задача из разряда невыполнимых.

Вторая часть пути для Дамира пролетела незаметно. На станции «Пушкарская» мало желающих выходить, и ему пришлось прокладывать дорогу, распихивая людей. Сперва он вел себя деликатно, извиняясь, но вдруг осознал, что таким темпом из вагона не выйти, и яростно заработал руками и локтями. Чуть было не потерял футляр с оружием, не порвал рюкзак и не оставил в толпе куртку, но все-таки без потерь выбрался из вагона.

Отдышавшись, попытался разобраться, куда выходить, и тут же запутался. Три разных эскалатора уводили в разные стороны. Как тут не заблудиться? Дамир не знал точно, куда ему надо, поэтому доверился интуиции и отправился к выходу на Пушкарскую площадь.

Дом Олега Маратова Дамир нашел быстро. Пятиэтажное здание из кирпича с крыльцом на двенадцать ступенек; на перилах горшки с цветами; черная металлическая дверь; справа от нее – кнопки домофона с номерами квартир. Дамир нашел двенадцатый номер и позвонил. Никто ему не открыл.

По улице, завывая, проехала машина скорой помощи, но Дамир даже не обернулся. Усиленно жал на кнопку звонка, но с каждой секундой надежда, что откроют, таяла. И куда Маратов подевался? Дядя Игнат предупредил его о прилете племянника. Маратов должен был его ждать дома. Вызывался даже в космопорт приехать, только Дамир отказался. Зачем лишние телодвижения. Он и сам может добраться до адреса. Ему хотелось в одиночестве насладиться знакомством с новым миром.

Насладился!

Вкусил, так сказать, в полной мере…

Дамир достал планшет и попробовал позвонить по номеру Маратова. Трубку никто не снимал. Вот же засада.

Дамир задумался. Если сейчас не откроют, то надо что-то делать, куда-то идти. Дневать и ночевать под дверью он не собирался. Можно попробовать снять номер в гостинице и вернуться завтра, но он представил, как сильно это ударит по бюджету, и поежился. Звонить же дяде Игнату и просить помочь материально он не хотел. Сказал, что всего сам добьется, так разбейся в лепешку, но выполни.

И вот когда он уже совсем было отчаялся и собирался уходить, входная дверь открылась, и на улицу вышла молодая парочка. Ему – под тридцать, ей и двадцати не исполнилось. Вышли, обнявшись, довольные жизнью, собой и окружающим миром. Дамир ринулся вперед, стараясь проскочить, пока дверь не захлопнулась. Отпихнул мужика в сторону, но тот даже не заметил такой наглости. Слишком был увлечен своей пассией.

Двенадцатая квартира – на третьем этаже. Дамир взлетел по ступенькам. Одно дело – ночевать на крыльце на улице, другое – в тепле под дверью. Теперь он точно дождется Олега Маратова. А может, домофон просто не работает и дядин друг ждет его дома. Все может быть в этом странном, быстро меняющемся мире. Только к тому, что ждало его на третьем этаже, Дамир готов не был.

Дверь в квартиру Маратова оказалась распахнутой настежь. Любого другого это бы насторожило, но только не Дамира.

С восторженным криком:

– А вот и я! Рад вас видеть! Мне дядя так много о вас рассказывал! – он ворвался в чужую квартиру и тут же угодил в неприятность.

Дамир увидел Олега Маратова, стоящего на коленях возле окна, с опущенным к полу лицом. Успел подумать: что это с ним? Молится, что ли? И в то же мгновение получил сильный удар по голове. От неожиданности присел, но все-таки устоял на ногах. На него тут же обрушилась новая серия ударов, но Дамир уже ждал их.

Инстинктивно уклонился в сторону и изо всей силы ударил футляром с оружием куда-то назад. Удар настиг цель. Позади послышался сдавленный всхлип, и, чтобы закрепить успех, Дамир с разворота обрушил футляр на голову нападавшего. Тот только успел крякнуть от неожиданности и упал на пол как подкошенный.

Перед глазами плыло, в голове гудело, но Дамир держался. Ему удалось вырубить противника. Очко в его пользу.

Скажи кто Стрельцову несколько месяцев назад, что он будет способен на такие акробатические трюки, – не поверил бы. За всю жизнь участвовал в паре драк, и то больше как наблюдатель. Полтора года ленивого посещения самбисткой секции, и то больше для общей физической подготовки. И все. Другое дело – Дамир. Сказывались годы тренировок по рукопашному бою, на который его когда-то давно записал дядя Игнат со словами: «Мужик должен уметь все: и бабу защитить, и робота настроить, а уж дворянин – тем более». Оказывается, и здесь дядька был прав. На все сто прав!

– Что у вас тут происходит, дядя Олег? – спросил Дамир и тут же попал в оборот.

Его схватили с двух сторон. В сторону полетел футляр с оружием. На Дамира обрушился град ударов, под которыми он не устоял и упал на пол. Посыпались удары ногами. Тут уж тренировки не помогли. Он только свернулся в калачик, собрался, постарался спрятать все мягкие части тела и терпел.

Только когда сил терпеть не осталось, когда все светлое и радужное, что еще утром было в душе, выбили ногами, прозвучал звучный суровый голос:

– Хватит!

И Дамира оставили в покое. Голос же продолжил звучать:

– Ну что, Олеженька, говорил я тебе, лучше бы сразу нам красоту показал, а так получается, и себя подставил, и парнишку этого. Не знаю уж, за каким хреном его к тебе принесло. А теперь вам обоим дорога одна – к лучшим мирам, с песнями и надеждами на счастье. Правильно я говорю, Олеженька?

Дамир попытался посмотреть, как там Маратов, но сквозь кровавую пелену увидел только расплывчатый силуэт.

– А не пошел бы ты, Монах, в поле коров пасти, – послышался слабый голос Маратова.

– Нехорошо, Олеженька, невежливо. К тебе со всей душой, а ты вот так грубо. Неправильно это. Ворон, сделай Олеженьке больно, он заслужил.

Дамир напрягся, пытаясь сфокусировать картинку, но вместо этого провалился в черную яму небытия. Откуда тут же вынырнул одновременно с прозвучавшим истошным криком Маратова:

– Хватит с него, Ворон! Кажется, малость перестарался.

Крик стих, остался только стон.

– Не передумал, Олеженька? Нам нужна ключ-карта. Свирель очень расстраивается, что ты не хочешь отдать ее. Это неправильно. Она не твоя, она общественная. Ты должен делиться.

– Не знаю, о чем ты говоришь. Иди на хрен, Монах!

Новый провал в памяти.

Новая глубина падения.

Когда Дамир очнулся, в комнате дребезжал вопль боли. Такое чувство, что он провалился в закольцованный кошмар. Все одно и то же, все по кругу. И конца-края этому нет. Что это за люди? Какого черта им нужно от Маратова? И как из этого дерьма выбраться?

Кто-то открыл окно. Запахло улицей, горелой резиной и весной. Вдалеке слышались полицейские и пожарные сирены. Им вторили скорые. Похоже, Модена сошла с ума и под эту лавочку вся мразь повыползала из своих нор, чтобы вершить правосудие на свой манер – грабить и убивать. Но как с этим всем связан Олег Маратов, друг дяди Игната?

Зазвонил инктелефон. Кто-то поднял трубку. Долгое молчание. Сумбурный тихий разговор… Ничего не слышно. И наконец, вернулся голос Монаха:

– Поздно, Олеженька, делать хорошего мальчика. Мы знаем, где ключ-карта. Теперь ты нам не нужен. Ворон, кончай его.

Что значит кончай? Что здесь творится? Что теперь будет с ним?

Зародившуюся панику оборвал сухой пистолетный выстрел. Сквозь розовую пелену он увидел, как завалился на бок Олег Маратов. Массивная фигура, стоявшая рядом, убрала пистолет во внутренний карман куртки и отошла в сторону.

– Кончено! – произнес Монах.

– А с этим что делать? – спросил Ворон.