А я и не знала, как люблю дождь

– Ммм … Да, пожалуй, знаю. Это платье из искусственной кожи, за 2 тысячи рублей, бутик «Boston», я бы сказала, что это платье стоит не дороже 700 рублей, – ровным, спокойным голосом проговорила Катя.

– Откуда ты… Да, что ты вообще… – заикаясь выговаривала Соня.      .

– Выдохни, милая. Просто то, что ты считаешь «модным» выглядит, мягко говоря, вульгарно.

Девушки еще немного поболтали, успокоились и отправились в кафе, где намечалась вечеринка. Идти следовало не очень далеко, поэтому дошли за 5 минут. Там было очень мило. Зал украшен разноцветными гелиевыми шарами, стояло много современных столов, на которых возвышались горы пирожных, и стояло много прохладительных напитков. Ди-джей играл музыку, в зале было много молодежи, из числа новых студентов-первокурсников, кто уже заселился в общежитие.

– Ого, какие люди! – воскликнул Максим, увидев Валю, – Каюсь, что не разглядел твоей красоты раньше.

– Спасибо… Ты меня немного смутил, – радостно ответила Валя.

– Здорово выглядишь… я тебя сразу не узнал, – тихо произнес Катин брат Саша.

– Спасибо, мне очень приятно. Это все благодаря твоей сестре, – покраснев, ответила Валя.

– Ну что ж. Прими мои поздравления… Развлекайся, – и как-то быстро потеряв к ней всякий интерес отошел от девушки в сторону группы парней.

В зал продолжали заходить молодые люди. И все были очень красивыми и нарядными. Валя даже не думала никогда, что сможет оказаться в такой компании. И хотя в это вечер она могла сойти за равную любой присутствующей девушке, а все равно чувствовала себя неуверенно.

– Тина, подойди на минуту! Я хочу представить тебе молодого человека. Это Миша. Миша познакомься, это моя подруга Тина. Она из того же района, что и ты – Сосновского, – поведала Катя.

– Очень приятно, Тина. Шикарно выглядишь, – обратился к ней Миша, и сразу потерял к ней интерес.

– Взаимно, – пробормотала Валя, начиная чувствовать себя чужой на этом празднике, из-за какого-то прохладно-тактичного отношения к ней окружающих.

Миша был очень красивым, смуглым, мускулистым брюнетом с приятным голосом и загадочным взглядом. Вале показалось, что они с Катей подходят друг другу, так как они сидели за столиком вдвоем и старались никого не замечать. Внезапно музыка затихла, включили караоке. На сцену поднялась Маша с листом бумаги, вложенным в файл, в руке и стала исполнять какую-то популярную песню. Пела она плохо, сильно фальшивила, запиналась, не попадала в такт. Но публике, вероятно, нравилось.

Стоявшие у сцены студенты весело аплодировали, подбадривали и подпевали ей. Вале показалось, что она поет резко, нагловато и с полным отсутствием музыкального слуха. Она вспомнила, как на деревенских праздниках ее, Валю, всегда приглашали выступать на концертах в сельском клубе. Пела она не профессионально, но, по крайней мере, не так как поет сегодня Маша. Валя попадала и в тон, и соблюдала ритм, и никогда не сбивалась. Старалась честно выкладываться, и главное, всем нравится. А если кому-то не нравилось ее пение, старались деликатно указывать Вале на ошибки, и та, работая над собой, старалась впредь их не допускать. Но так как пела сейчас Маша – было просто ужасно. Хотя может Валя просто не понимает современную молодежную культуру, отстала от жизни. Валя огляделась по сторонам в поисках уже знакомых ей лиц. Соня и Максим сидели за столиком и о чем-то шептались, а Катя по-прежнему была рядом с Мишей. Саши нигде по близости не было. Когда Маша закончила петь и спускалась со сцены, Валя решила тоже спеть. Она нашла в каталоге и исполнила свою любимую песню. Ей оказалась «А я и не знаю, как люблю дождь» певицы Максим. Даже Саша, который показался ей ужасно грубым, по отношению к ней, человеком, подошел ближе к сцене и послушал всю песню до конца. Валя смотрела в его глаза и буквально тонула в них. Они действительно были «дождливыми». Дождь – это то единственное, с чем она могла сравнить его глаза. У кого-то глаза цвета летнего луга, у кого-то моря, неба… А у него они именно дождливые. Сине – голубые – серые одновременно. Ей так, казалось, тогда… Но никто не спешил к Вале со словами одобрения или благодарности: когда та, окончив пение спускалась со сцены. Ее даже никто не освистал, никто ей не аплодировал. Все были заняты своими делами. Катя с Мишей удобно устроились на диване – пили сок, ели мороженое, беседовали. Маши нигде не было. Соня с Максимом вышли из зала практически сразу, как Валя стала петь. Валя думала, что Саша, скажет ей что-то приятное, но он, криво ухмыльнувшись, растворился в толпе сразу после окончания песни. «Неужели она плохо пела?». – Валя подсаживается к Кате с Мишей.

– Как тебе песня, Катя? – поинтересовалась у нее Валя.

– Просто замечательно – ответила та как-то быстро, не смотря в ее сторону, отмахнувшись.

– Ты ведь из Сосновского района ведь? – как-то холодно и равнодушно бросил Миша для поддержания беседы.

– Да, оттуда.

– А я из поселка Сосновский, райцентра, – сухо ответил Миша, смотря в сторону Кати.

– Ты, может быть, не поверишь, но я в райцентре ни разу не была! – призналась Валя. Наша деревня находится в противоположном от него направлении, прямо у границы с другим, Васильевским, районом в самой чаще сосновых лесов.

– Как мило. «Но как можно не побывать в «столице» своего района?» —весело спросил Миша.

– Вот так вышло, – смущенно ответила Валя.

Больше говорить было не о чем, Катя с Мишей стали шушукаться, недовольно косясь на Валю. Та посмотрела в сторону и увидела Машу и Сашу. Почему ее это немного задело? Он ее парень, она его девушка, все правильно, так и должно быть… Все заняты, а она здесь лишняя, никому не нужна. – Ребят, я пойду чего-то выпью… – но ее уже никто не слышал, потому что рядом с ней было пусто. Ни Кати, ни Миши рядом не оказалось. Валя встала и уныло поплелась к барной стойке. По пути она пробиралась между столиками с веселыми студентами и не могла прибиться ни к одной компании. Она чувствовала себя одинокой и никому не нужной в этот вечер. Валя вышла из зала на крыльцо кафе. Рядом стояла группа парней и курила, на нее они не обращали никакого внимания. Ей было очень досадно, ничего не хотелось. Соня с Максимом стояли в противоположном конце крыльца и ворковали. Вале уже никого не хотелось видеть, а побыть одной. Эта парочка все равно не замечала ее. Валя вернулась в зал, решив выпить сока и не заметно уйти с вечеринки. Когда она вошла, первый кого увидела, был Саша, Маши рядом не было, и Валя решилась подойти к нему.

– Саша, – еле слышно произнесла Валя.

Он резко обернулся.

– А, это ты … «Чего тебе?» —равнодушно спросил он.

– Можно присесть? – аккуратно спросила она вопросом на вопрос.

– Садись…

– Почему ты один? – после не долгого молчания решилась Валя спросить.

– А с кем я должен быть? – все с тем же равнодушием спросил у нее Саша.

– Я не знаю. Просто думала, что-то случилось… Здесь на вечеринке каждый со своей парой. Вы постоянно были с Машей. А теперь ты здесь один, грустный. Вы поругались?

– Тебе-то, какое дело? – грубо спросил он.

– Прости, я думала… я хотела чем-то помочь тебе. Утешить.

– Ничем ты мне не поможешь. Что, ты думаешь, надела чужое платье, намазалась косметикой, тоже, кстати, чужой, и всё? Стала сексуальной девчонкой? Все вокруг будут тебя любить и уважать? Ты ошибаешься, милая, все не так просто в этом мире, как кажется! Тебя здесь никто ни во что не ставит, потому что ты вообще здесь… Случайно… Тебя не должно быть. Это жалкое стечение обстоятельств … и ты обязана благодарить мою сестру, что она заговорила с тобой и попыталась вывести в люди! Но как бы ты не выглядела, ты все равно останешься жалкой деревенщиной в дешевой рубашке! Для меня и всех здесь присутствующих…И вообще, твое общество мне неприятно, всё… Гуд бай! – сказал он резко и встал из-за столика.

Собираясь уходить, Валя тоже встала. Просто посмотрела в его глаза. «Дождливые»… и слезы потекли у нее из глаз ручьем.

– Что ты уставилась? – грубо спросил он.

– Ничего. -прошептала Валя и умчалась в дамскую комнату.

Возле зеркала три девушки задорно что-то обсуждали. Увидев Валю, они принялись тыкать в нее пальцами и смеяться. Валя взглянула на свое отражение в зеркале и отпрянула. На нее смотрело натуральное чудище. Волосы всклочены, от слез потекла тушь, помада размазалась по лицу. Катя подсунула ей дешевую косметику. Она выбежала и умчалась прочь от кафе в сторону общежития. Сейчас она хотела только одного – собрать вещи и убежать прочь из общежития, от этой дрянной компании. В холле общежития, на 1 этаже, в кресле сидела заплаканная Маша. Помня, чем закончился ее разговор с Сашей, Валя решила все-таки попробовать успокоить девушку.

– Ты, почему здесь сидишь одна? – тихо спросила Валя приближаясь.

– Ничего… – ответила Маша.

– Я могу чем-нибудь помочь? – снова спросила Валя.

– Не можешь… – проговорила она.

Валя уже хотела уйти, но Маша ее на минуту остановила:

– Расскажи, каково оно, быть неудачницей, Тина? – спокойно произнесла она.

– Что, прости? – переспросила Валя, собираясь идти.

– Ну, ты уже, наверное, привыкла быть неудачницей… – тихо ответила она.

– Не знаю… Просто… я как бы не считаю себя неудачницей… – прошептала Валя.

– Да ну… А, по-моему, ты неудачница… Но сейчас я тебя понимаю. Я сижу здесь, выпивши. Мы с моим парнем поругались, он сказал мне, что я не слишком ему подхожу, и предложил остаться просто друзьями…

– Извини, Маша, я пойду, пожалуй, – ответила Валя. Ей совершенно не хотелось выступать в роли психолога для Маши. Выслушивать весь ее бред. Она молча встала с кресла и направилась к своей комнате. Зайдя в спальню, Валя порадовалась, что Кати еще нет. «Она, наверное, все еще с Мишей» – подумала она про себя. Вот и хорошо, значит, никто ей не помешает. Валя сняла платье «подруги», умылась, одела свой «отстойный деревенский наряд» и бодро принялась собирать свои вещи с полок шифоньера в дорожную сумку. Одновременно сгребла вещи и мелочи, лежащие на прикроватной тумбочке. Перекинула сумку через плечо, огляделась, проверив, ничего ли не забыла взять и заторопилась к выходу. Вскоре Валя уже спускалась по лестнице на первый этаж – к выходу. Тут она вспомнила, на первом этаже все еще может сидеть Маша, а сталкиваться с ней еще раз не хотелось. Огляделась. Между первым и вторым этажом, на лестнице, обнаружилась открытое окно. Быстро подбежала к нему, сняла с плеча сумку, бросила ее вниз, после чего спрыгнула сама. Подхватив сумку, Валя бодро зашагала по улице, прочь от общежития. Куда пойти, девушка еще не знала. Город был абсолютно чужой и незнакомый. А в вечерней темноте даже пугающе-зловещим. Путь, по которому она двигалась, пролегал по старому безлюдному переулку. С обеих сторон свисали ветви старых тополей, фонари почти не горели. В конце переулка Валя заметила нечто похожее на церковные купола и направилась в их сторону. Подойдя ближе, перед глазами девушки показалась скромная старенькая церквушка. Вечерняя служба уже давно окончилась, колокола отзвонили, а прихожане и служащие разошлись. Но центральные ворота все еще были отворены. Пройдя сквозь них, девушка очутилась перед высоким крыльцом. Перекрестилась. Стояла завороженная архитектурной красотой скромной капеллы не в силах больше сделать и шага. В деревне, откуда родом Валентина не было ни одного храма. Даже часовни. Почему, девушка так и ни у кого не спросила. Может, разрушили после революции.