Город. Жилые массивы

– Ага, проснулись. Подкинули тут одну неплохую идею.

Я смотрел на Башку, не собираясь убирать оружие. Моя группа тоже сделала морды кирпичом, словно не узнавая пришедших. Половина даже перешла в боевую трансформацию. В общем, мы вели себя как вкладчики «МММ». Нам было хорошо, но лишь поначалу.

– Что у вас случилось?!

Спросил, а сам обругал себя. Опять моя промашка. Я должен был знать, что там происходит у Молчунов. Нет, справедливости ради, первую неделю Крыл действительно несколько раз летал к соседям. Но у них решительно ничего не происходило. А потом появились занятия более интересные, чем рассматривание быта Молчунов.

Башка обернулась, словно ища поддержки у товарищей. Правда, чем они могли помочь, вообще непонятно. Ребята буквально с ног валились. Одно дело пройти расстояние от их квартала до нашего в теплый погожий денек. И совсем другое, когда тебе в лицо заметает снег, а на каждый шаг приходится тратить столько же усилий, сколько на подъем по лестничному пролету.

– Измена, – глухо ответила Башка. – Биолог и его люди договорились убить нас ночью. Нам пришлось бежать. Он думал, что все это из-за меня. Из-за меня и тебя.

Ну, это, кстати, не сказать чтобы далеко от истины. Так я бы подарил яркую наклейку Биологу за сообразительность, пусть налепит на обложку дневника. Но меня позабавило, как Башка лишилась «своих» людей. Ведь «они» не из воздуха взялись. А что-то мне подсказывает, что Биолог вряд ли мысли читать умеет. Все, на что хватило бывшего лидера Молчунов, – успеть спасти свою задницу и сбежать. Недальновидно. Умаслила бы Биолога самым старым способом, глядишь, и пригрел бы такую красивую тетеньку на своей могучей груди. Или становиться приживалкой было выше чувства собственного достоинства Башки?

Кстати, по поводу «спастись» надо еще подумать. Никто же не сказал, что мы с распростертыми объятиями примем отступников. Это дополнительные рты, да и вопрос доверия мы не отменяли. Хотя пятеро из них живы-здоровы и готовы воевать. Даже, как выясняется, под моим началом.

Я на мгновение будто взглянул на себя со стороны и вздрогнул. Когда, Шипастый, ты стал такой циничной сволочью? Если ты сейчас отвернешься, они умрут. Все. Или может умереть всего лишь один.

– Шипастый, нам некуда идти! – в голосе Башки слышалось отчаяние. – Тремор обморозил ступню.

– Весь Город у ваших ног, – негромко ответил я скорее себе, обернувшись на Гром-Бабу.

Та с сомнением пожала плечами. Мол, тебе решать. Я понимал, о чем думает наш завхоз: внизу лишние рты. Целых шесть. А ей хватало тех, кого надо кормить.

Кора закусила губу, готовая вот-вот разреветься. С этой все понятно. Она любит всякую скотину, в том числе человека. Нездоровый гуманизм для Города часто вреден.

Крыл выглядел скорее смущенным и растерянным. Для него тут тоже все очевидно. С Блокиратором, Безопасником и Мишей пацан относительно недавно участвовал в боевом походе. Крыл впечатлительный и не умеет быстро переключаться между режимами «союзник» – «враг».

Слепой и Псих выглядели на удивление спокойными. Разве что Крикун был чуть бледнее, чем обычно. А вот Алиса была готова опустить большой палец вниз. Ну, тут все понятно. До мужиков ей дела нет, а в Башке кровавая ведьма чувствовала конкурента.

– Давайте к стене, – я мотнул стволом автомата.

– Спасибо! – крикнула Башка.

– Шип! – возмутилась Алиса, высунувшись из дальнего слухового окна. Правда, договорить не успела, я уже стал спускаться в подъезд.

Именно там и состоялось общее собрание, где я выдал кое-какие указания:

– Оружие снять с предохранителей. Если что пойдет не так, стрелять.

– Дядя Шип, но это же свои, – подал голос пацан.

– Свои сейчас в этом подъезде. И их жизнь зависит от того, будешь ли ты выполнять приказы ради общего блага! – резко обрубил его я. – Крыл, я понимаю, о чем ты. Просто будь готов к плохому сценарию. Хорошо?

Пацан затравленно кивнул. Психу мои слова тоже пришлись не по душе, однако он благоразумно промолчал. Гром-Баба и вовсе не испытывала никакой симпатии к Молчунам. Алиса ухмыльнулась и толкнула бледную Кору, мол, не робей. Лишь старик был предельно сосредоточен. Мне казалось, только он понимал, что именно сейчас происходит.

Мы встали полукругом вокруг стены, после чего я пододвинул лестницу. И Молчуны один за другим принялись забираться внутрь. Оказываясь во дворе, они растерянно смотрели на вооруженных «союзников». Я же незамедлительно забирал оружие и передавал его Слепому, чтобы у наших гостей не возникло соблазна навести шороху. Последней забор преодолела Башка.

– Шипастый, что происходит? – заволновалась она. – Почему твои люди готовы стрелять?

– Тебе говорили, что лазить в чужие головы без спроса невежливо? – поинтересовался я, забрав укороченный АК.

– Шипастый…

– Все просто, – я отошел на безопасное расстояние. – Мест для новых членов группы у нас пять. Вас шестеро. Это будет плата за вхождение в квартал и отряд.

Я специально дал Молчунам преодолеть стену, чтобы у них не было соблазна свалить. А то потом опасайся выстрела в спину и ищи этих партизанов. Конечно, и нынешний план был неидеален. К примеру, поставь мне кто-нибудь такой ультиматум, то он бы умылся кровью. Вот только было несколько «но»: Молчуны обессиленные, замерзшие, им некуда идти, да и Башка – далеко не я.

К тому же тот самый паренек, который оказался на вид младше Безопасника, действительно еле стоял на ногах. Придурок, сам виноват, поперся в кедах. Обычных таких, красных, даже не закрывающих щиколотку. Хотя Башка говорила, что уходили она второпях, наверное, и вещи толком взять не успели. Но кеды, мать твою?!

Но в то же время я ожидал серьезного сопротивления. С Безопасником и Блокиратором проблем нет. Огнестрел – это не способность, его не отменишь. Да и трудно уклониться от пули. Миша – лекарь, Башка сильна лишь головой. Хотя события в ее квартале показали, что не особо. Непонятно, чего ожидать от новеньких.

Интереснее всего, что голоса внутри затихли. Действительно, чего трепаться, когда и так все ясно? Валькирия уже доигралась. Расшатала мою нервную систему, выпустив на волю зверя, и теперь пожинала плоды. Надеюсь, остальные устроят ей темную. Хотя, все равно. Скоро я их уже не услышу.

– Мы теряем время, Башка! – с нажимом сказал я.

– Я не могу, Шипастый, – замотала головой лидер Молчунов. – Тебе придется убить нас всех.

Все-таки Башка – не просто красивая баба, которая умеет влезать в чужие головы. У нее есть яйца, этого не отнять. Впрочем, я не успел хоть как-то отреагировать на ее слова. Тот самый парнишка в кедах подал голос:

– Башка, не надо, не нужно бессмысленных смертей. Если есть хоть какой-то шанс спасти остальных…

– Тремор, прекрати! – крикнула Башка.

– Прости, я устал, – улыбнулся паренек. – День за днем пытаться выживать… Во имя чего? Я устал бороться, устал видеть гибель друзей, предательство близких. Это мой выбор.

Башка попыталась шагнуть к Тремору, однако Миша остановил ее, крепко схватив за плечо. Остальные смущенно опустили головы. Всех их объединяло одно. Они хотели жить. Любой ценой. Включая жизнь своего товарища.

Я дал знак Слепому, и тот вытащил иглы на руках в ответ, поняв меня без слов. Более того, смекнула и Алиса. Потому что подо мной возник кровавый круг. Именно в момент поглощения я был невероятно уязвим. Поэтому командира нужно обезопасить. Вдруг кто-то из Молчунов передумает и решит погеройствовать.

Тремор, хромая, подошел ко мне. В свете уличного фонаря его лицо казалось каким-то чужим, не принадлежащим этому Городу. Синяки под глазами, как и у многих из нас, резко очерченные скулы – это из-за недоедания. Но вместе с тем невероятно чистый взгляд зеленых, словно горящих внутренним огнем, глаз.

Этот парнишка – а был он всего на пару лет старше Крыла – смотрел точно сквозь меня. Его глаза прожигали, оставляя после себя неприятное чувство. Они были наполнены такой свободой, которой не обладал никто из здесь присутствующих.

Я протянул к нему руку, но на полпути отдернул, словно боясь дотронуться до чего-то чистого, не замаранного отпечатком этого Города. И понял одну простую истину. Я не смогу. Я не в силах поглотить его жизненную энергию. Думал, что способен, что превратился в бесчувственную скотину. Но не могу убить этого паренька. Не в состоянии погасить огонь этих глаз.

Где-то внутри облегченно вздохнула валькирия. Впрочем, ей хватило ума не язвить в данный момент. Молчали и остальные голоса, то ли смущенно, то ли настороженно.

– Третий этаж, – махнул я Молчунам. – Оружие пока оставьте, потом раздадим. Гром, надо будет немного потесниться. Ну, и, видимо, еще кое-что на ужин приготовить.

До сих пор не веря, что все закончилось, Молчуны какое-то время стояли на месте. Только когда стволы автоматов опустились в землю, отступники стали медленно шевелиться. К Тремору подошел его знакомый, вновь подхватив раненого под руку. Подал голос Крыл, обращаясь к Безопаснику, и тот ответил пацану, неуверенно улыбаясь. Неторопливо, с ужасным скрипом, напряжение стало уходить.

Я не заметил, как почти все покинули двор. Сквозь подъездные окна мелькали поднимающиеся фигуры. А на улице, продуваемые холодным ветром, остались лишь я и Слепой.

И вместе с тем мне было невыносимо жарко. Я упал на колени, зачерпывая снег и протирая им шею, однако легче не стало. Хотелось, подобно волку, выть на Луну. Вот только бы знать еще, где она.

Старик медленно подошел ко мне, опустившись на колени рядом. Он по-отечески обнял меня и прижал к себе, прошептав негромко:

– Это хорошо, Шип. Это хорошо. Значит, ты вше еще человек.