Застенец 4

«Опять», – внутренне произнес я. Хорошо, что сдержался и не закатил глаза.

– Поедешь на запятках императорской кареты, – продолжал Рохтиев. – Твоя главная задача – обеспечение безопасности Его Императорского Величества. Живота своего не жалей, а с Его Величества и волос не должен упасть. Понял?

– Так точно! – пытаясь придать дебильный энтузиазм своему лицу (слышал, военные это очень любят), ответил я.

Рохтиева тон ответа вполне удовлетворил. Он довольно кивнул и отошел в сторону. А мы, тем временем, ожидали главное действующее лицо данного представления – Императора.

Надо отметить, что Его Величество прибыл без всяких опозданий. На меня он взглянул мельком, но не удостоил даже кивка. Сделал вид, что либо впервые видит новоиспеченного личного телохранителя, либо я не достоин приветствия. Не больно-то и надо.

Границу мы перешли пешком, и уже на той стороне нас рассадили по подготовленным каретам. Тем самым, сделанным по спецзаказу. Точнее, господ рассадили. Мне, как уже было сказано, досталось место на запятках, то есть снаружи на задней части кареты. Рядом ловко вцепился в крышу дюжий молодец лет тридцати, аж второго ранга. Я заметил лишь Сферу Неприятия, которую накинул мой коллега. И последовал его примеру. Как выяснилось позже, не зря. Едва карета набрала ход и выехала на более широкую улицу, как завыл ветер и заморосил мелкий дождь.

Подобная манера путешествия оказалась еще более неудобной, чем скачка по небу на моем кьярде. Пальцы довольно скоро одеревенели от постоянного напряжения, ноги затекли. А ехать пришлось до самой площади Славы.

Что интересно: несмотря на многочисленное оцепление, на этот раз нас сопровождали хмурые лица самарцев. Я дважды видел, как кто-то из толпы попытался поднять плакат. В первом случае его успели скрутить, а во втором Его Величество успел секунды три понаслаждаться фразой из трех слов: «Маги, убирайтесь обратно!». Общественное мнение качнулось в нежелательную для Императора сторону. И создавалось ощущение, что точка невозврата уже пройдена.

Когда мы достигли Площади Славы, я еле отлип от кареты. Мышцы отказывались слушаться, а это при том, что у меня подготовленное спортивными нагрузками тело. Коллега по запяткам хоть и ничего не сказал, но вид у него был соответствующий. Правда, как только к нам приблизился знакомый штабс-капитан Рохтиев, мы оба вытянулись в струнку.

– Подпоручик, – обратился он ко мне, – будешь сопровождать Его Императорское Величество. Магию не использовать до тех пор, пока не появится угроза жизни Его Величества. Понятно?

– Так точно! – отреагировал я.

Хотя откровенно не понимал, для чего? Романов меня так любит, что есть не может. И окажись мы оба в чистом поле, то рядом гадить не станет. А между тем именно он, в этом я не сомневался, решил, что я должен сопровождать императорскую задницу. Не могу выразить, как подобное сочетание мне не понравилось. По одной простой причине – я не понимал, что замыслил Романов. А хорошее наш Император редко придумывал.

Однако отказаться я не мог. Что скажу: «Извините, я тут все переосмыслил, и у меня есть парочка замечаний…». Назвался груздем, полезай в императорский кузов.

Надо заметить, что сопровождение Императора и так было достаточно многочисленным и внушительным по магической мощи. Максутов, Киселев, пара магов первого ранга и несколько человек из Конвоя. Будто не на встречу с президентом собрались, а на войну. От последнего сравнения меня самого покоробило.

В самарском «белом доме» я никогда не был. Как-то не довелось. Поэтому сейчас не без любопытства оглядывал белый мраморный пол, бордовые ковровые дорожки и широкие лестничные пролеты. Дорого, богато. Нас провели в большой зал, где невысокий крепкий человек в строгом костюме уже ожидал Его Императорское Величество. С запозданием я узнал президента своей бывшей страны.

В зале вообще было многолюдно. Помимо нескольких десятков хмурых людей в черных костюмах (надо же, сколько здесь охраны), неподалеку стояли журналисты и операторы. С противоположной стороны в три шеренги выстроились какие-то странные люди в серых комбинезонах без опознавательных знаков. Разного пола, возраста, и явно социального положения. Вон та холеная женщина тратит в месяц на процедуры омоложения больше, чем несколько самарских семей на житье-бытье, а дед рядом – напротив выглядел так плохо, как только может выглядеть человек, давно употребляющий дешевую водочку. Да что там, даже один негр здесь был. Сомневаюсь, что его для соблюдения толерантности сюда поставили. И что самое интересное, большая часть «серых комбинезонов» оказались детьми.

У меня родились определенные мысли по поводу этих «неопознанных» товарищей. И я даже попытался прощупать их на предмет магии. Но наказ Рохтиева я помнил. Небольшой всплеск магии может вывести из строя все камеры. И меня тогда по головке не погладят.

– Приветствую Вас, Виталий Витальевич – улыбнулся Император, направляясь к президенту.

Тот кивнул, сделал несколько шагов навстречу и пожал ему руку. От меня не ускользнуло насколько напряжен правитель застенцев. Тьфу ты, каких застенцев? Моих бывших соотечественников.

– Сначала несколько слов для прессы, – сказал он Романову.

Президент указал место, куда должен встать Император, после чего их долго слепили вспышками камер. А затем Виталий Витальевич стал говорить.

– Сегодня мы заключаем новое дополнительное соглашение с нашими иномирными партнерами. Всем известно, что в последнее время магия распространилась далеко за пределы… Города. И многие из наших соотечественников стали ей подвержены. Его Императорское Величество и его кабинет министров решили принять активное участие в обучении наших людей этому сложному ремеслу. Чтобы в дальнейшем…

Романов панибратски похлопал рукой президента по плечу, а другую поднял вверх, привлекая внимание. Фотоаппараты защелкали еще активнее, а Виталий Витальевич осекся и покраснел.

– Мне нужно сделать заявление. Для всего мира. Ведь нас снимают. Итак, никакого соглашения не будет. Это лишь предлог, чтобы мы собрались сегодня здесь сами и собрали этих так называемых инициированных. Мимо нас не прошли те настроения, источником которых является руководство не только этой страны, но и других стран. И вы вынудили нас реагировать. Сегодня вы, застенцы, ощутите истинную мощь магии. Многие ваши так называемые стратегические объекты превратятся в пыль. В назидание всем остальным. А руководство, которое вы сами выбрали, и которое привело к этой чудовищной ошибке, отправится к праотцам. Поэтому я повторю слова великого русского князя: «Сегодня, застенцы, я иду на Вы».

Все это время Романов не убирал руку с плеча президента. Поэтому договорив последние слова он перевел взгляд с многочисленных камер на Виталия Витальевича. И тот рухнул, как подкошенный.

Глава 6

Форма заклинания была самая простая. И называлась Укол. Всего лишь седьмой ранг, да вдобавок работала исключительно при прикосновении. На мага бы не подействовала, у того автоматом выплеснулась бы сила, снизив эффект. А вот на недома влияние оказалось смертоносным. Невероятно простая форма, и не менее результативный итог.

Президент с проткнутым насквозь сердцем свалился на постеленный поверх белого мрамора бордовый ковер, заливая его тягучей вязкой кровью. А десятки ошарашенных людей сохранили на своих лицах маски полного офигевания, глядя на смерть гаранта конституции.

Охрана из ФСО среагировала с небольшой задержкой после того, как упал Виталий Витальевич. Застрекотали пистолеты, несколько спецов кинулись к президенту, запоздало превращая черные чемоданчики в пуленепробиваемые щиты. И тут начали действовать маги.

Киселев, невероятно проворно для своего возраста и комплекции, выскочил вперед, отправляя Императора за спину, и взмахнул Плетью, ударив наотмашь. На пол повалились разрубленные тела охраны, журналистов, полетели разрезанные, словно сыр острым ножом, штативы и камеры. Заклинание пятого ранга в руках сильного мага выглядело невероятно ужасающе.

Максутов кинул на дрогнувших «серых комбинезонов», попытавшихся броситься в разные стороны, сразу несколько форм с Вихрем мечей. Заклинание подобно голодному зверю помчалось навстречу людям, оставляя после себя изуродованные тела и отрубленные конечности. Маги из Конвоя лишь перебили тех, кому удалось выжить в первую минуту этого зверства.

Прошло не больше десяти секунд, а в некогда торжественном зале теперь наступила не менее торжественная гробовая тишина. Попытка сопротивления оказалась подавлена необычайно жестко и быстро, и не оставила надежды на спасение. Хотя какое спасение? Ни у кого здесь не было ни малейшего шанса. Маги пришли убивать.

Ошметки тел оказались разбросаны не только по полу, но и по стенам. Ковер все больше пропитывался подступающей кровью и теперь походил на грязную мокрую тряпку. И тут я не выдержал.

Громкие звуки тошноты словно разбудили магов, находившихся в сосредоточенном оцепенении. Император обернулся на меня, губы его презрительно дернулись. Затем он заговорил с Максутовым.

– Жаль, что камеры уже не работают. Я бы хотел, чтобы застенцы посмотрели, что мы сделали.

– Надо уходить, Ваше Величество. Немного времени у нас есть, но скоро они оправятся.

– Ты прав. Пойдем.

Той же процессией, которой пришли сюда для якобы переговоров о сотрудничестве, маги покинули зал. Чуть подумав, я бросился за ними, утирая рот и судорожно соображая.

Вот зачем был нужен этот перевод в Конвой. Вот для чего меня взяли сюда. Чтобы отрезать путь отступления, чтобы лишить возможности выбора. Отныне я был одним из тех магов, кто устроил побоище в самарском «белом доме». Одним из тех, кто начал войну. Теперь я враг для всего мира.

Когда открылись массивные двустворчатые двери, сначала я услышал шум. Рев обезумевшей от страха толпы, крики умирающих людей, визги стирающихся автомобильных покрышек, магические взрывы и редкие короткие выстрелы. Которых с каждой секундой становилось все меньше.

Оставшаяся снаружи охрана тоже не осталась без дела, довольно легко и быстро разобравшись с внешним оцеплением. Несколько разрушительных заклинаний полетело в толпу. Маги не выбирали себе целью лишь вооруженных людей. Для них все застенцы были врагами. Нелюдями, которых нужно уничтожить.

Кто-то схватил меня за шкирку и буквально подтащил к карете. Запоздало я понял, что это Рохтиев.

– Защитные заклинания на себя и на Императора! – рявкнул он. – Мы возвращаемся.

У меня в горле встал ком, а губу пришлось закусить, чтобы не расплакаться. Глупый мальчишка. В какой-то момент ты действительно подумал, что твое слово в этом мире имеет вес. Но тебя использовали как разменную монету. Попросту сделали козлом отпущения.

Наверное, в этот момент я был готов на все. И именно тогда рядом оказался Максутов, когда остальные почти все заняли места в каретах.

– Николай, без глупостей. Это было предопределено. Сейчас нам нужно вернуться обратно, а уже потом мы будем думать о том, что делать. Хорошо?

Не знаю почему, но я кивнул. И даже занял свое место на запятках, все еще находясь в состоянии шока. Единственное, что я мог бы сейчас сделать – встать в позу и сказать, что никуда не поеду. И что тогда? Если меня не убьют маги, то это сделают застенцы, как только оправятся от шока.

Когда рядом с трудом встал мой «коллега», я не смог сдержать коварного злорадства. Конвойный был ранен в правую руку и явно ослаб. Но вместе с тем я поддержал его, только теперь обратив внимание, что даже внезапная атака магов не прошла без потерь.

Еще парочку моих «соотечественников» ранили, одного убили. Сейчас его как раз затаскивали в карету. Зачем? Балда, ну ясно же. Застенцы не должны увидеть наши трупы. Пусть думают, что бравые маги обошлись без потерь и все такое.

Когда извозчик, которым вместо недома теперь стал один из конвойных, хлестнул лошадей, я чуть не свалился с запяток. Запряженная двойка понесла так, что мне казалось, еще чуть-чуть, и карета попросту опрокинется. И вместе с ней грохнемся мы. Но прошла минута, потом вторая. Экипаж трясло на самарских улицах, трясло и нас вместе с ним, но мы держались.