Любовь цвета зебры. Часть 1

– Точняк. Ты их обеих пригласил к нам отметить твою победу. Помнишь, вчера ты кое- кому не без моей помощи оплеух надавал?

– Я пригласил? Да ладно!

– Отвечаю. Суть в том, что когда вечеринка началась и мы выпили дома всю жидкость, которая могла гореть, ты ещё сходил за «бухлом», мы снова всё выпили, а дальше я уже не помню.

– А почему я вообще ничего не помню?

– Ха, он ещё спрашивает! Половину, если не больше, «горючего» выдул, тут будешь чего-нибудь помнить.

– Молчи, мальчишка, – пренебрежительно перебил я его, – ты ещё зубы свои не поменял, а я уже на самогонку перешёл. Кстати, – добавил шёпотом,– эта Рита, я с ней ничего, в смысле, у нас с ней ничего не было?

Сашка тоже шёпотом ответил:

– А фиг вас знает. То, что вы в другую комнату уединились, я видел, а что у вас там было, сам должен помнить.

Должен то должен, но ведь не помню же, совсем ничего не помню, ещё немного в том же духе и можно будет направление в «дурку» затребовать.

Дамы, видать, тоже проснулись, потому что послышалась возня, шушуканье и вскоре перед нашими взорами предстали две бледные растрёпы, которые сразу шмыгнули в ванную комнату наводить «марафет». Пока они там прихорашивались, нам тоже надо было привести себя в более- менее приличный вид. А тут главное – опохмелиться. И мы принялись в четыре руки рыться по шкафчикам в надежде найти чего-нибудь. Я первый отыскал сокровище. Им оказалась обычная водочная винтовая бутылка, в которой что-то булькало прозрачное. Открыл, понюхал – так и есть, водка. Как же я про тебя, родимая мог забыть? Прикинул на глаз – на двоих должно хватить. Разлил поровну по стаканам и одним махом опрокинул в себя свою порцию. Мама, это ж чистейший медицинский спирт оказался!

– Ты чего? – Саня спрашивает.

А я чего? А ничего! По внутренностям как будто ручеёк расплавленного свинца пробежал. Глаза выпучились, дыхание спёрло, в общем, подыхаю. Давай скорее бегом к водопроводному крану. С разу два вентиля открыл и под водяную струю суюсь. Воду заглатываю, как удав кролика, захлёбываюсь, но пью. Наконец отвалился, плюхнулся на табурет, сижу, дыхание восстанавливаю.

– Это медицинский спирт, – братик заявляет.

– Ты знаешь, я догадался.

– Вспомнил! – и по лбу себя стучит. – Мне его моя на той неделе принесла, со своей работы стащила, а я бутылку в шкаф и поставил. Как это у меня из головы вылетело?

Ладно, проехали. Тем более, что реакция уже пошла: мордочка покраснела, в головёнке прояснение наступило и ручки больше не дрожат. Неужели поправился? Быстро, однако. Может, второй стакан хряпнуть? Нет, лучше не надо, а то ещё перебор получится.

Тут дверь ванной открывается, и появляются девчонки. Ух ты ну ты! Как будто совсем другие личности. Не знаю, что они там с собой навытворяли, сколько килограмм штукатурки на себя наложили, но вид у них стал совсем свеженький и здоровенький. И эта Рита, или как там её, шасть ко мне на колени. Что за дурацкая манера? Плюхнется и думает, что я очень обрадуюсь. А какая с этого радость, ведь вес не как у бабочки, а как у полноценного мешка с цементом. И хорошо ещё, если на колени сядет, а если чуток повыше? Получится круче удара в это самое место во время спарринга.

Уселась, значит, шею руками обвила, что за телячьи нежности такие, и сладеньким голоском спрашивает:

– Как тебе спалось, Максик?

Тьфу ты! Выходит, у меня вчера с ней что-то было, нетрудно даже догадаться что именно. Хорош гусь, ничего не скажешь. Завязал, значит, знакомство с хорошей девочкой, но расслабился, и, пожалуйста, влип в историю. И стало мне так от себя самого противно-препротивно. Рита из себя ничего, конечно, на такой груди запросто выспаться можно, но у меня были совсем другие планы, и она в них явно не вписывалась.

– А что мы будем есть? – спросила Лена.

– Ничего мы не будем есть, – отвечаю. – Мы сегодня худеть будем. И вообще, марш по домам. Тут порядок наводить надо и время уже на работу идти.

– Может, мы поможем убрать?

– Спасибо, девчонки, не надо, мы сами как-нибудь.

– Тогда пока!

– Всего наилучшего. Не последний раз видимся. Пока – пока.

Они сразу засобирались. Санька Ленку в губёнки чмокнул, Рита тоже свои трубочкой вытянула, но я её только по попке слегка шлёпнул и к выходу развернул. Закрыл за ними дверь и вздохнул облегчённо.

– Не очень-то ты их вежливо выпроводил, – заметил братик с укором.

– А, наплевать. Значит так, я пойду сейчас под холодный душ встану, а ты пока чайку разогрей.

– Я тоже под душ хочу. Почему ты всё время первый?

– Почему, почему? Да потому, что из нас двоих я самый наглый.

Больше я на его воркотню внимания не обращал, а пошёл лечиться. Быстренько всю одежду с себя поснимал, встал под душевую воронку, набрал полные лёгкие воздуха:

– Поехали!

И раскрутил кран холодной воды до отказа. Крупные водяные капли обожгли кожу как кислота. Сердце сразу бешено заколотилось, вода залилась в рот и нос. Я стал отфыркиваться, отплёвываться, а холод пробрался уже до самых костей. Повернулся, подставил под душ спину, а сам съёжился, как на приёме у стоматолога. Наконец почувствовал, что зелёный змий не выдержал атаки и уполз, оставив меня хоть и заледеневшим, но протрезвевшим.

«Хватит над собой издеваться», – решил я и онемевшей рукой потихоньку прикрыл вентиль. В этот момент на меня напал злобный парень колотунчик. Зубы стучали, а ножки с ручками этак неприятно вибрировали. Схватил побыстрее полотенце – и давай растираться. Как с себя кожу при этом не содрал, удивительно. Она трещала и скрипела под махровым полотенцем, но я не останавливался до тех пор, пока не восстановилось нормальное кровообращение, и только тогда остановился и перевёл дух. Ну вот, теперь совсем другое дело! Напевая песенку, оделся и бодрым шагом вышел на кухню. Увидев

такое моё перевоплощение, братику стало завидно и он рванулся к душу.

– Фен где? – спросил я его, схватив за шкирку.

– М – м –м, в шкафу, кажется.

– Ясненько.

Пошёл, достал из шкафа фен, встал перед зеркалом, и подключил его к розетке. Сначала посмотрел на свою рожу – ничего, сегодня можно и не бриться, сойдёт и так. Выбрал для фена нужный режим, щёлкнул переключателем. Поток тёплого воздуха ударил мне в лицо. Блаженство! Направил раструб фена на волосы. Они прикольно вздыбились, потому как длинные; у меня уже долгое время отращивался «хвостик». За какую-то минуту всё было готово. Когда поднял руки, чтобы поправить причёску, то случайно выронил фен. Он шлёпнулся на пол и сразу замолк. Я его поднял, потряс – никакого эффекта. Вилку из розетки вынул и аккуратно в коробку всё сложил.

– Что это там упало? – сквозь шум падающей воды услышал я Сашкин голос.

– Да так, книга какая-то.

Быстренько сбегал в комнату, взял первую попавшуюся под руку книжку и положил её на тумбочку. Маленькая военная хитрость, чтобы моё преступление не заметили.

Пока Саня мылся, я выгреб из стола деньги, которые там были, не так уж долго пришлось выгребать, сунул их в карман и направился к выходу. И именно в этот момент дверь ванной открылась и выходит красный как индеец братец.

– Ого! Кто это у нас стал библией интересоваться? – и смотрит на мою книжку. – Ты что, в туалете её читаешь?

– Ага. Слушай, Сань, мне на одну встречу бежать надо. Ты в магазине посидишь пока один, ладно?

– Ладно, а с кем встречаешься?

– Да так, с товарищем одним.

– Товарищем или товарищицей?

– С армейским товарищем я встречаюсь, понял? Служили мы вместе.