Фривольное лето. Ярко горят!

Пролог

Если бы кто-то спросил меня, когда всё в моей жизни пошло наперекосяк, я бы, наверное, ответил: "С самого начала".

Стремительно пролетело светлое, беззаботное детство, где я был беспричинно счастлив. Те дни, когда мир казался огромным и полным чудес, а я – его центром. Потом родители развелись, и моя вера в то, что этот мир добр и ласков, была разрушена.

Промелькнули школьные годы и юность. Я не достиг особых успехов ни в учёбе, ни в спорте. Почти не общался со сверстниками, а девушки просто не замечали меня, словно я был невидимкой. Оглядываясь назад, я понимаю, что всё то время был фоновым персонажем – вроде тех, которым в аниме не рисуют даже лицо.

Вскоре я стал взрослым по паспорту, а внутри остался тем же потерянным мальчишкой, который ждёт чуда, но не знает, как его найти. Моя жизнь превратилась в бесконечную череду серых дней, где каждый следующий был неотличим от предыдущего. Это длилось годами.

Но в этот вечер, за несколько часов до Нового года, я впервые почувствовал, что моя жизнь – это не просто унылая история никчёмного персонажа, а какая-то странная, почти нереальная постановка. И за этой постановкой внимательно наблюдает кто-то невидимый.

Я поежился и откинулся на спинку, старое расшатанное кресло жалобно заскрипело. Очередной эпизод аниме, пятый за сегодня, подходил к концу. Финальные титры ползли вверх, сопровождаемые меланхоличной мелодией, идеально отражавшей моё настроение – тоскливое, с лёгким налётом безнадёжности.

За окном завывал ветер, швыряя в стекло пригоршни снега. В доме напротив кое-где в окнах мерцали праздничные гирлянды. Должно быть, радостная атмосфера царит в тех квартирах. Хозяева на кухне готовят праздничное угощение, а гости расселись за большим столом, общаются и предвкушают, как весело встретят Новый год.

Я тяжело вздохнул. Почему-то чувство одиночества особенно сильно давило именно в праздники. В остальные дни мне порой даже нравилась стабильность такой жизни – никаких сюрпризов, никаких разочарований, только предсказуемая пустота.

На столе передо мной стояла упаковка лапши быстрого приготовления. Сегодняшняя была особенной – с броской наклейкой «Оливье-Рамен: Новогодний Рецепт».

«Ну хоть какой-то намёк на праздник», – подумал я, выгребая последнюю ложку яства. Стаканчик полетел к остальным отходам – горке из одноразовой посуды и коробок от пиццы, что давно ждала, когда я соберусь её вынести.

Я перевёл взгляд на полку с фигурками аниме-персонажей. Казалось, они смотрели на меня с немым укором, словно спрашивая: «И это всё, на что ты способен?». Их яркая, выдуманная жизнь была не чета моей – серой, скучной, унылой.

Наверное, именно поэтому я смотрел аниме: это был мой способ сбежать от своей жизни, хотя бы на час, хотя бы в иллюзию.

Взгляд зацепился за одну из фигурок – миниатюрную девушку в красном платье с кошачьими ушками. Я купил её на каком-то аниме-фестивале несколько лет назад, в те времена, когда ещё верил, что моя жизнь может стать такой же увлекательной, как сюжеты любимых сериалов. Теперь она стояла здесь, покрытая слоем пыли, как памятник моим несбывшимся мечтам. Я почему-то считал, что стоит только подождать и всё в моей жизни устроится само собой. Я стану довольным и счастливым, а рядом со мной будет очаровательная девушка. Ведь у других людей так и происходило, насколько я мог судить по историям в интернете. Но годы шли, а в жизни ничего не менялось.

– Спиноза, а как у тебя с настроением? – спросил я, покосившись в угол комнаты. – Ощущение праздника присутствует?

За неимением лучшего собеседника я давно привык разговаривать с пауком, который облюбовал этот угол. Своё прозвище он получил за то, что с ним можно было обсудить любой, даже самый заковыристый, философский вопрос.

Спиноза промолчал, сосредоточенно плетя свою паутину. Очередной архитектурный шедевр, совершенно бесполезный, потому что с осени в его сети так никто и не попал.

– Понимаю, – вздохнул я, возвращаясь к монитору. – Какое уж тут праздничное настроение, когда всё, что ты делаешь, по сути, бессмысленно. Жить в тщетной надежде на чудо… Как же хорошо я тебя понимаю, Спиноза.

На экране мелькнула реклама новогоднего стрима в одном из аниме-чатиков. Сегодня там обещали читать в прямом эфире визуальную новеллу «Бесконечное лето». Кто-то в шутку писал, что «Бесконечное лето» – это не просто игра, а «портал в другой мир». Кто-то спорил о лучшей героине, а один из модераторов загадочно намекал, что «сегодняшний стрим будет особенным».

«Надо будет глянуть», – подумал я, чувствуя, как в груди шевельнулось что-то похожее на предвкушение. «Везде пишут, что эта игра – какой-то невероятный шедевр, способный перевернуть мировоззрение и поменять жизнь.»

Я зевнул и потер глаза. Предыдущая ночь прошла в напряжённой работе, чтобы успеть сдать фриланс-заказ в срок.

– Знаешь, Спиноза, – снова обратился я к пауку, – иногда мне кажется, что было бы проще… ну, ты понимаешь. Просто покончить со всем этим унылым земным существованием. Какой во всём этом смысл? Вот ты знаешь?

Мне показалось, что он отрицательно покачал головой и развёл лапки, словно говоря: «Не имею ни малейшего понятия».

– Вот и я не знаю. К чему мне все эти проблемы? Их нужно как-то решать, преодолевать… Терпеть всю эту неустроенность бытия. А смысла-то и нет. Так, может, раз – и все проблемы решены?

Паук замер на середине нити, будто прислушиваясь. Его неподвижность казалась почти осмысленной, словно он действительно размышлял над моими словами.

– Хотя кого я обманываю, – вздохнул я, отводя взгляд от угла. – Какие у меня проблемы? Так, экзистенциальная тоска…

Я потёр виски, чувствуя, как усталость наваливается тяжёлым грузом. Глаза слипались, но я упрямо боролся со сном – стрим должен был начаться с минуты на минуту.

Я прикрыл глаза, решив дать им отдохнуть буквально минутку…

– Ня! Семён-кун! – раздался мелодичный голосок.

Я вздрогнул, распахнув глаза. Надо мной склонилась… Девушка? Нет, не совсем – аккуратные кошачьи ушки и огромные, как у мультипликационного персонажа глаза, горящие жёлтым в полумраке. Они смотрели с любопытством и… жалостью?

Мой взгляд, отказываясь сосредоточиться на этих необычных глазах, своевольно скользнул ниже – к смелому декольте. Из-за позы девушки оно открывало прекрасный обзор на её выдающийся бюст.

Под силой тяжести упругие груди чуть удлинились, плотно натягивая ткань платья.

– О, да ты озорник! – усмехнулась таинственная гостья, поняв, на чём я сосредоточился.

Она быстро отпрянула, разгибаясь. Кончик её хвоста нервно дёрнулся несколько раз, ударив по длинным, стройным ногам, едва прикрытым вызывающе коротким красным платьицем.

– Что за… – Я машинально потёр глаза, силясь прогнать наваждение. – Я точно перебрал с аниме и теперь вижу галлюцинации. Или это новогодний «Оливье-Рамен» так подействовал?..

– Ничего подобного! – девушка-кошка по-детски надула губки, став при этом ещё милее. – Я твоё подсознание. И я пришла спасти тебя!

– От чего же? – недоверчиво покосился я на неё.

– От тебя самого, конечно! – она сделала грациозный пируэт, подол её платьица игриво взметнулся. – Хочешь попасть в мир вечного лета? Там тебя ждут ласковое солнце, много милых девушек, волшебная природа, и главное – ты сможешь начать там всё заново!

– Так, стоп, – я поднял руку. – Почему моё подсознание выглядит как… это?

– А на что ты рассчитывал после трёхсот серий «Кошачьего рая»? – она лукаво фыркнула, тряхнув ушками. – Пришлось адаптироваться под твои… кхм… вкусы.

– И куда ты хочешь меня затащить? В какой-то фейковый мир с девушками, которых я сам себе нафантазировал?

– Они настоящие! – кошко-девочка даже топнула ножкой. – Абсолютно натуральные, уверяю тебя! Это особое место в ноосфере планеты, туда попадают только хорошие люди. И там ты точно не будешь одинок.

– Нет, спасибо, – я демонстративно отвернулся к монитору. – Мне и тут неплохо.

Незваная гостья, однако, не собиралась сдаваться. Она схватилась за спинку кресла и развернула его.

– Правда? – она, словно змей-искуситель, склонила голову набок, её рука ухватила край платья и стала приподнимать его. – А хочешь… – её голос стал тихим, игривым, – я подарю тебе свои трусики?

Я поперхнулся воздухом. Эту легендарную деталь гардероба, предмет вожделения всех отаку, я видел только в аниме… и в своих смелых фантазиях.

– Хочу, – слова вырвались прежде, чем я успел их осмыслить.

– Но только если пойдёшь со мной! – она хитро прищурилась, и в её глазах блеснул озорной огонёк.

Я окинул взглядом свою берлогу, тускло освещённую лишь экраном монитора. Старые, пожелтевшие обои местами отклеивались, грозя обнажить голый бетон. Разбросанные по всей комнате вещи, древняя мебель, гора пустых упаковок из-под лапши… и одинокая пустая пачка из-под «Оливье-Рамена» – жалкий символ несостоявшегося праздника.

В этот миг меня накрыло острое желание вырваться из этой давящей темницы серых стен, прочь из унылой зимы – туда, где светит солнце, туда, где, возможно, меня ждёт настоящее лето.

– Ладно, уговорила, – выдохнул я.

Улыбка девушки-кошки стала ещё шире, а в её глазах промелькнуло что-то похожее на торжество.

– Отлично, Семён-кун! – воскликнула она, радостно подпрыгнув. – Тогда собирайся, и вперёд – к приключениям!

– Собирайся? – переспросил я. – А что мне брать? Это же… не настоящая поездка, верно? Ты ведь моё подсознание, а значит, всё это – просто сон или галлюцинация.

– Сон? – она фыркнула. – О, поверь, это будет куда реальнее, чем вся твоя предыдущая жизнь. А насчёт вещей… бери то, что считаешь нужным. Но помни: там, куда мы идём, тебе понадобится не столько барахло, сколько… смелость.

– Смелость, – повторил я с лёгкой иронией. – Ну, с этим у меня как раз проблемы.

– Ничего страшного, – она подмигнула. – Там ты её обязательно найдёшь. Или она найдёт тебя.

Я вздохнул, всё ещё не до конца веря в происходящее. «В конце концов, если это сон, то почему бы не развлечься? А если нет… ну, тогда это будет самая странная новогодняя ночь в моей жизни. Я ведь мечтал о чуде – так вот оно! Грех отказываться!»

Я поднялся с кресла и начал собираться. Натянул тёплые носки, надел свитер и джинсы, достал из шкафа пальто. «На всякий случай», – подумал я, запихивая в карман телефон и кошелёк.

– Телефон? – девушка-кошка с любопытством наклонила голову. – Зачем он тебе? Тебе же всё равно никто не звонит!

– Ну, мало ли, – пожал я плечами. – Хотя бы фотки можно будет сделать.

– Ладно, обещаю написать тебе. Будет у тебя первое сообщение от девушки в жизни. Не зря купил телефон!

Она звонко рассмеялась, и её смех был таким заразительным, что я невольно улыбнулся. Впервые за долгое время я почувствовал что-то похожее на лёгкость, как будто груз одиночества, давивший на плечи, начал потихоньку растворяться.

– Я готов, – сказал я, застёгивая последнюю пуговицу на пальто и бросая прощальный взгляд на комнату.

И тут же реальность дрогнула. Комната пошатнулась, пол брыкнулся, словно палуба корабля в шторм. Перед глазами заплясали радужные круги и спирали. Я инстинктивно схватился за шкаф, но пальцы прошли сквозь него, как сквозь дым.

– Не бойся, Семён-кун! – голос девушки-кошки звучал откуда-то издалека. – Просто держись!

– Держись? За что?! – крикнул я, чувствуя, как пол под ногами исчезает, а стены комнаты начинают сворачиваться.

– За мою руку, конечно! – она протянула мне ладонь, и я, не раздумывая, схватил её. Её кожа была тёплой, слишком реальной для галлюцинации, и в этот момент я окончательно понял, что всё происходящее – не сон.

Последнее, что я успел увидеть, был угол комнаты, где Спиноза, кажется, помахал мне лапкой на прощание. А потом реальность схлопнулась, и моё сознание поглотила уютная, бархатная темнота, тёплая, как летняя ночь, с едва уловимым ароматом цветущей сирени.

Глава 1

День 1

«Ну же, просыпайся! Вот засоня!» – услышал я сквозь тяжёлую пелену сна, и чья-то рука, мягкая, но настойчивая, потрясла меня за плечо. В голове гудело, а во рту было сухо, как в пустыне.

Я с трудом разлепил веки, щурясь от яркого света. Прямо надо мной, подобно ангелу, склонилась девушка невиданной красоты. Её лицо, обрамлённое золотистыми, вьющимися прядями волос, заслоняло всё остальное. На щеках у неё алел едва заметный румянец.

«Я же вроде куда-то собирался ехать…» – эта мысль беспорядочно металась в голове, никак не желая обрести чёткую форму. «Меня что, разбудила кондуктор?!» – еще не проснувшись до конца подумал я.

– П-простите… – я, повинуясь какому-то неясному рефлексу, полез в карман и извлек оттуда смятый полтинник.

Девушка уставилась на купюру с таким изумлением, словно ей предложили расплатиться золотым червонцем времён НЭПа.

– Что это? – спросила она.

– Деньги… кажется, – неуверенно пробормотал я. И тут же меня, как обухом по голове, ударило осознание: салон автобуса, в котором я оказался, радикально отличался от салона обычной маршрутки, а девушка передо мной была столь же похожа на кондуктора, сколь балерина на боксёра. Моргнув несколько раз, я огляделся внимательнее. Я обнаружил себя в пустом салоне междугороднего автобуса, удобно устроившимся в мягком, слегка продавленном кресле. Солнечный свет заливал салон сквозь большие окна, играя бликами на полированных поручнях. Вокруг – ни души, лишь ряды пустых бордовых сидений.

Я повернул голову к окну, пытаясь осмыслить происходящее. За стеклом буйствовала летняя зелень, сочная, напитанная влагой после недавнего дождя, а солнце светило нестерпимо ярко. «Что за чертовщина? Куда я попал?» – паника, острая, как укол иглы, пронзила моё сознание, но тут же сменилась облегчением: «Ага! Это же сон! Сон про лето и…»

Мой взгляд снова обратился к незнакомке: «Красивая, глаз не оторвать!» – восхитился я. Её прямой и открытый взгляд, в котором светилась юношеская чистота, обезоруживал. Глаза голубые, бездонные, как озёро в ясный день. Русые косы, пышные и длинные, словно специально созданные для того, чтобы любоваться ими. Взгляд скользнул ниже: привлекательная грудь под белой, слегка просвечивающей рубашкой, короткая форменная юбочка, как у школьницы из какого-нибудь аниме, прикрывающая стройные загорелые ноги лишь до середины бедра… Губы сами собой растянулись в улыбке, достойной кота, объевшегося сметаны. «И не просто сон, а эротический!»

– За всё уже заплачено, – ответила девушка после паузы, которая показалась мне вечностью.

«И за тебя тоже, красавица?» – я ухмыльнулся ещё шире, но даже во сне не осмелился произнести эту дерзкую мысль вслух.

Девушка неуверенно сделала шаг назад, и её благодушие несколько увяло. На её лице отразилась лёгкая тень беспокойства.

– Ольга Дмитриевна поручила мне тебя встретить. Она с самого утра ждёт.

«Эх, даже в грёзах прекрасные девы не спешат падать в объятия Семёна Краснова. Всё как в жизни, чтоб её!» – с досадой подумал я.

– И ты тоже? – выпалил я.

– Что?

– Ждала? – я всё ещё надеялся, что вот-вот начнётся нечто волнующее, достойное самых смелых фантазий.

– Ну… – щёки девушки слегка порозовели, она заправила выбившуюся прядь волос за ухо, посерьёзнела и отступила ещё дальше. – Если считать, что все пионеры – это одна большая семья, и ты часть этой семьи, то… да.

«Что-то слишком уж правдоподобно для фантазии. Всё как в жизни – никакого полёта воображения. А что, если… Что, если это не сон?!»

Холодный пот выступил у меня на лбу. «О, боги! Что я ей тут наговорил? А о чём подумал – и того хуже! Но если не сон, то что? Как я здесь очутился?» Я ущипнул себя за руку, да так, что чуть не взвыл.

«Больно! Чёрт побери, больно! Но разве боль – верный признак яви? Может, это просто очень реалистичный сон? Как ещё проверить? Неужто всё взаправду?!» Я вскочил так резко, словно в сиденье воткнули раскалённую иглу.

– Простите, а где я… – начал было я, но осёкся.

Должно быть, мой ошалелый вид и резкие движения испугали девушку, и она поспешила к выходу. Я замер с поднятой рукой, чувствуя себя последним болваном.

– Тебе к вожатой надо, она всё расскажет! – она остановилась у двери. – Смотри. Сейчас идёшь прямо-прямо, доходишь до площади, затем налево, дальше увидишь домики. Ну и там спросишь у кого-нибудь, где домик Ольги Дмитриевны! А мне пора.

Девушка одарила меня на прощание взглядом, в котором смешались удивление, испуг и что-то ещё, непонятное, затем выпорхнула из автобуса и скрылась за воротами.

«Ну вот и приехали. Хотя куда приехали – один чёрт знает. Что за дьявольщина творится? Может, я умер? Или свихнулся? Меня похитили инопланетяне?» Все предположения, одно безумнее другого, были одинаково вероятными. И от этого становилось только страшнее. «Эх, была не была! Выйду, осмотрюсь… Авось ничего страшного не случится.»

Я с опаской вышел из автобуса и тут же замер, поражённый нахлынувшими ощущениями. Душный, спёртый воздух салона, пахнущий резиной и пылью дорог, в одно мгновение сменился жарким летним, наполненным разнообразными дурманящими ароматами. Я вдохнул полной грудью – пахло травой, нагретой солнцем хвоей и какими-то цветами. В голове слегка зашумело, как это бывает при опьянении. Легкий ветерок, вместо ожидаемой прохлады, обдал лицо жаром, а горячие лучи солнца, даже сквозь зимнее пальто, принялись припекать плечи. Я огляделся. – «Совёнок»… – прочитал я вслух надпись над воротами и вздрогнул от неожиданного озарения. – Пионерлагерь? Да ещё и действующий! Такое ощущение, что машина времени перенесла меня на несколько десятилетий назад. Виденная ранее пионерка тому подтверждение. Хотя… может, это просто какая-то историческая реконструкция?

Из размышлений меня вывела неожиданная вибрация в кармане, заставившая вздрогнуть. «Что за чудеса? Сообщение? В пионерлагере советских времён?» Я достал мобильник и уставился на экран. Сообщение пришло с неизвестного номера и гласило: "Это не сон. Веди себя прилично и будь хорошим мальчиком. Скоро увидимся!".

В этот момент меня будто ударило молнией. Я вспомнил всё: неожиданный визит странной кошко-девочки, её недвусмысленные намёки и обещание отправить меня в мир вечного лета. «Так вот куда я попал! Но где же обещанные трусики?» – с досадой подумал я. «Выходит, надула меня плутовка. А что, если и всё остальное – лишь красивая сказка?» Это неожиданное осознание подействовало на меня отрезвляюще, как ушат холодной воды. Одно дело – куролесить во сне, и совсем другое – оказаться в столь необычной, но, судя по всему, вполне реальной ситуации. «Нужно собраться с мыслями, отбросить легкомысленность и как следует осмотреться. Кто знает, что меня здесь ждёт?»

Собравшись с духом, я направился к воротам, ощущая себя Алисой, шагающей в Зазеркалье. Пройдя сквозь них, я сразу же увидел приземистое здание с вывеской «Клубы».

Внезапно дверь открылась, и оттуда вышла очередная девочка в пионерской форме, будто сошедшая со страниц советского учебника. Очень красивая и столь же печальная. Глядя на неё хотелось просто подойти, обнять и пожалеть. Увидев меня, она испуганно замерла, точно лань, заметившая охотника.

«Так-так… Себя я уже щипал – больно было, значит, я-то точно настоящий. Но вот насчёт окружающего мира такой уверенности нет. Кошко-девочка, помнится, утверждала, что девушки тут натуральные… Хм, требует проверки!»

Я окинул незнакомку оценивающим взглядом профессионального скульптора, прикидывающего пропорции будущего шедевра. «Матерь божья, какие формы! Крупная грудь, узкая талия, крутые бедра.» В голове сама собой нарисовалась картина: мои руки деликатно исследуют тонкую талию незнакомки, аккуратно скользя вниз на бедра по складкам форменной юбки… «Стоп-стоп-стоп! Семён, очнись! Ты же не в каком-нибудь этти-аниме, где можно безнаказанно лапать школьниц! Помнишь, чем закончилась попытка флирта в автобусе?»

Прогнав прочь неподобающие мысли, я расплылся в самой дружелюбной из своих улыбок и протянул руку:

– Привет! Я Семён. «Гениально! Рукопожатие – это же самый невинный способ прикоснуться к девушке! И главное – совершенно законный».

Незнакомка покраснела так, будто ей предложили не поздороваться, а сразу выйти замуж.

– Л-лена… – произнесла она едва слышно, казалось, само звучание собственного голоса причиняло ей невыносимые страдания. Руку для приветствия она так и не протянула, вместо этого теребя краешек пионерского галстука.

– Очень приятно! А что ты делаешь в клубе? Чем занимаешься?

Лена залилась краской ещё гуще, словно услышала непристойное предложение.

– Я… я… рисую н-немного… – слова давались ей с большим трудом.

«М-да, странный контраст – внешность фотомодели и застенчивость институтки из позапрошлого века.»

– Рисуешь? Здорово! Может, покажешь как-нибудь свои работы?

Лена издала звук, напоминающий писк загнанного в угол хомячка.

– Я… м-может быть… к-когда-нибудь… – ответила та и начала пятиться, стараясь увеличить дистанцию.

Неожиданно из соседних кустов выскочил кто-то, словно чёртик из табакерки. Малявка в ярко-красной футболке с надписью «СССР», будто сошедшая с плаката времён развитого социализма, была полна жизненной энергии и задора. Она была явно младше тех пионерок, что я уже видел, но энергии в ней было на целый отряд.

«СССР», как я мысленно окрестил её, подскочила к Лене и заговорила, яростно размахивая руками. Затем вдруг достала что-то из кармана и протянула ладонь к её лицу.

– И-и-и-и-и! – тихо взвизгнула Лена, заметив в чужой руке большого зелёного кузнечика.

Но девочка и не думала останавливаться. Заметив, что верхняя пуговица на рубашке Лены расстёгнута, она ловким движением закинула кузнечика прямо ей за шиворот.

– Ой! – Лена подскочила, как ужаленная, и, не разбирая дороги, ринулась прямо на меня.

Столкновение было неизбежно. Мы оба повалились на землю, и по какому-то нелепому закону жанра Лена оказалась верхом на мне.

«Вот чёрт! Похоже я вляпался!» – только и успел подумать я, больно ударившись спиной о плитки дорожки.

Ощутив, как что-то большое и щекочущее ползает у неё под рубашкой, Лена в панике заметалась, елозя на мне.

– А-а-а-а! Там! Оно там! Оно ползает! Помогите! – вопила Лена, извиваясь и крепко вцепившись в мои плечи.

– Да что вообще происходит?! – я, ошарашенный, пытался выбраться, но Лена, в ужасе от ползающего под рубашкой кузнечика, только усиливала своё "родео".

– Он все еще там! Сделайте же что-нибудь! Спасите! – продолжала кричать Лена, не давая мне встать.

Я понял, что единственный способ прекратить эту вакханалию – изловить нахальное насекомое. Собравшись с духом, я попытался расстегнуть рубашку на Лене.

– Так, спокойно, сейчас я его поймаю… – бормотал я, борясь с пуговицами на продолжающей свой панический "танец" девушке.

От моих прикосновений Лена на мгновение замерла, но тут же снова начала извиваться.

– Ай! Щекотно! И противно! Как же мерзко! Ловите же его скорее!

Я отдернул руки, подумав, что эти слова были реакцией на моё прикосновение.

Лена, поняв, что помощи ей больше ждать неоткуда, сама рванула края рубашки в стороны, пуговицы начали отстреливаться, как пули, разлетаясь в разные стороны. Ткань рубашки с треском разошлась, открывая моему взору не только ажурный бюстгальтер Лены, но и самого виновника переполоха.

Зелёный прыгунец, воспользовавшись моментом, резво выпрыгнул наружу и был таков.

– Есть! Ускакал! – выдохнул я.

Но Лена, всё ещё не пришедшая в себя, продолжала кричать, вцепившись в меня мёртвой хваткой.

– Тише-тише, всё, он ускакал! Успокойся! – попытался я успокоить девушку, прижав её к себе.

Лена замерла, тяжело дыша. Её рубашка была распахнута, а сама она всё ещё сидела на мне, крепко обнимая меня за шею. «Как всё это могло произойти? Что за нелепая ситуация?!» – успел подумать я, прежде чем Лена начала медленно приходить в себя.

– А? – издала она звук, хлопая глазами, словно только что очнулась.

Постепенно она начала осозновать абсурдность положения, в котором оказалась. Её взгляд медленно опустился вниз, на собственные руки, вцепившиеся в меня, затем на распахнутую рубашку, потом на задравшуюся юбку…

– Ой… – только и смогла произнести Лена, прежде чем залиться пунцовой краской. Похоже, что теперь к ней вернулась её привычная застенчивость, удесятерённая неловкостью ситуации.