Поймай меня, Счастье!

Уверенность Кабана и серьезность суммы заставила бандитов немного усомниться в себе. Но Удав, который был чрезвычайно азартен, и которого задевала такая уверенность товарища, решил внести еще одну поправку. Заключалась она в том, что если Кабан сможет продержаться дольше, чем оба бандита вместе, то он готов заплатить не двести, а триста тысяч. Всех подобное условие устроило.

– А ну-ка иди сюда, – стал звать Удав, нажимая на кнопку вызова стюардессы.

– По три порции виски каждому! – заказал Медведь стюардессе, которая только что прибежала на вызов.– Ну что, не струсил? – уточнил он у Кабана.

– По четыре неси, – воскликнул задетый Кабан.

– Сенка, будешь считать сколько мы выпьем и не смей, после того, что у вас было с Кабаном, подсуживать ему! – сказал хохоча Удав.

Пришла стюардесса.

– Ну, Кабан, за твоё здоровье! – с этими словами Медведь по очереди осушил четыре стакана виски.

Его примеру последовали и остальные бандиты. Время шло, а стюардессы все носили и носили троим поспорившим алкоголь. Сенка боялась сбиться в счете, ведь Кабан постоянно требовал, чтоб ему приносили на стакан больше, чем всем остальным. Виски начинал заканчиваться. Дыхание спорящих участилось. Все пуговицы, которые можно было расстегнуть для освобождения свободного места, были расстегнуты. Но никто не подавал вид, что страдает. Все улыбались и подшучивали друг над другом, чтоб получше скрыть приближающееся фиаско. Стюардессы сменяли друг друга. Бандиты усиленно жестикулировали и обильно потели от чрезмерного количества поступающей жидкости. Удав, который уже жалел об этом споре, все быстрее пытался нажать на кнопку вызова, надеясь, что такой темп все же сломит Кабана. Тот же в свою очередь сдерживал свой организм всеми силами по причине того, что в аэропорте на скорую руку проглотил пару бутербродов в баре. Эти бутерброды теперь просились обратно, сильно пуча Кабана. Давление на мочевой пузырь значительно возрастало, но он понимал, что не сможет от него освободиться без последствий. Медведь же просто умирал от нарастающего желания.

– Простите, но виски закончился, – сказала стюардесса, которая уже приготовилась худшему.

Трое бандитов переглянулись.

– Посадка начнется через пять минут, поэтому экипаж самолета рекомендует сходить в туалет, занять свое место, пристегнуть ремень и не отстегивать его до окончания посадки, – продолжила стюардесса.

– Слышишь, Кабан, тебе предлагают сдаться! – начал говорить Удав, внимательно следя за реакцией товарища.

– Ну уж нет! – сказал тяжело дыша Кабан, – я от своих слов не отступлюсь.

– Сдавайся, Кабан, – простонал Медведь, – тебе сказали застегнуть ремень, а если ты это сделаешь, то намочишь свои штаны, поэтому лучше сейчас сдайся, но сохрани свою честь.

– А ты встань, если не боится пошевелиться, и помоги мне, вот тогда мы и посмотрим чьи штаны суше будут, – ответил Кабан и сильно защурил глаза, от приступа желания облегчится.

– Сенка, ты ему ничего там рукой не сжимаешь? А то больно бодрым он выглядит, – попытался рассмешить всех Удав.

– Кабан, сдавайся, мы ведь знаем, что сейчас начнется посадка, и ты все равно обделается, – заговорил Медведь, – а так проиграешь с честью, а только потом обделается. И мы тебя запомним, как благородного, но к сожалению проигравшего рыцаря.

– Самолет начинает снижение. Пристегните ремни и не вставайте до конца посадки, – раздалось в динамиках самолета.

Кабан побледнел. Удав надеялся, что сейчас все закончится. Медведь не мог думать ни о чем, поэтому просто закрыл глаза и сконцентрировался на своих ощущениях.

Начался перепад высоты. К дикому желанию облегчения добавилась боль в ушах. Самолет начало потряхивать. Ремни безопасности сильно давили на животы бандитов. Удав напряженно всматривался на цифры показывающие, сколько осталось до земли.

Тряска стала нарастать. Газы в кишечнике Кабана рвались наружу. Самолет проваливался. С каждым таким провалом, Медведь думал что вот-вот и проиграет. Удав думал так же.

– Ну что, не страшно тебе Кабан? – решив отвлечься, сквозь зубы процедил Удав.

– То ли еще будет, – сдавленным голосом пробормотал в ответ Кабан.

– Да заткнитесь вы оба, – сквозь отдышку проговорил Медведь, которого эти разговоры только отвлекали от концентрации на ощущениях.

До посадки оставалось меньше минуты.

– Предлагаю, как только самолет коснется земли прекратить спор! – начал просить Удав, который больше себя не мог сдерживать.

– Поддерживаю! – простонал Кабан, который уже начал понемногу пропускать жидкость.

– Вот и славно! – заключил Медведь.

В этот момент самолет коснулся земли. Но посадка мягкой не получилась. Шасси с силой ударились о взлетную полосу. Сработали тормоза. Пассажиров с силой тряхнуло. Дальнейшего развития действий бандиты никак не ожидали. Кабан, который не смог пристегнуться, во второй раз с силой ударился о переднее сидение. От удара его тело немного расслабилась и контроль его ослаб. Грохот газов, которые наконец-то нашли выход, был оглушителен. И сопровождался вскриком негодования Кабана. От дикого смеха, Медведь не смог себя сдержать. Он попытался воспротивиться выделению жидкости, но было поздно. Увидев это, Удав посчитал себя победителем. Держа руками то, что само себя держать уже не могло, он ринулся в сторону туалета. Дверь оказалась закрытой. Он попробовал открыть дверь напротив, но та была также заперта. За закрытой дверью ответили, что человек, который сейчас находится в туалете плохо себя чувствует и не намерен освобождать помещение. Оставался один вариант – бежать в туалеты, которые находились в конце самолета. Ни секунды не думая, Удав кинулся к ним. От бега глаза лезли из орбит. Руки со всей силы сжимали место выхода жидкости. Не заметив ноги, которую один из пассажиров вытянул в проход, Удав споткнулся. Полет был недолгим. Автоматически вбросив руки перед собой чтоб смягчить падение, Удав с размаху ударился о пол. Этот удар нарушил весь баланс в организме. Мышцы пресса и паха расслабились.

– Нет! – продолжительно закричал Удав, под неконтролируемое опорожнение мочевого пузыря.

Все было кончено. И пусть он считал, что выиграл спор, сухость своих штанов ему не удалось сохранить. Возвращаться обратно в таком виде он не собирался. Быстро подсев к первому попавшемуся пассажиру, чтоб скрыть от любопытных глаз свой позор, Удав стал убеждать его поменяться. Пассажир стал отказывать по эстетическим причинам. Угрозы и деньги тоже не помогли. На спасение молодому человеку, на которого пытался подействовать Удав, пришел старичок, который сидел рядом и наблюдал за этим разговором. Он достал из своей сумки потертые спортивные штаны и предложил поменять их на сто багровок. Выбор у Удава был не велик, поэтому он согласился. Переодевшись, Удав удалился. Теперь все его мысли были заняты тем, что он придумывал причину смены гардероба.

Пассажиры покидали самолет. Первым из него выскочил Кабан. С поразительной для своего возраста и веса легкостью, он спустился по трапу, забежал за него и, не стесняясь никого, справил нужду.

– Смотри Удав! Ты сомневался во мне? Я властелин своего организма! Моя выдержка сделана из стали и титана! – приговаривал он.

Вслед за Кабаном вышли Медведь и Удав. Оба были в спортивных штанах. За ними следовала Сенка, которая была предупреждена, что если хоть одна живая душа узнает о случившемся, её больше никто не увидит.

– Ну что, куда теперь? – спросил Кабан.

– Все за мной! – решил командовать Медведь, которого случай в самолете так разозлил, что он хотел побыстрее поквитаться со мною и все забыть.

Глава 6

Я проспал до самой ночи. Кровать в отеле в отличие от той, которая находилась у меня дома, была необычайно мягкой. Окончательно отойдя от сна, я пошел в ванную. Раздался звонок телефона. Который сообщил, что если я не хочу пропустить ужин, мне следует спуститься в ресторан. Положив трубку, я в первый раз почувствовал, что голоден. По сравнению с внешним изяществом и роскошью отеля, я представлял из себя жалкое зрелище. Моя одежда была старой и от неё веяло модой десятилетней давности. Персонал отеля искоса осматривал меня. Я спустился в ресторан. Он был огромен. Его размер подчеркивался еще и тем, что находилось в нем всего несколько человек. Все остальное незанятое пространство блестело, сияло и поражало меня до глубины души. Я невольно подумал, что на всю Багровицу не найдется ресторана более богатого и роскошного чем этот. Подошел официант. Он объяснил мне что и где можно взять. На мой вопрос о том, почему в ресторане так мало людей, он ответил, что я серьезно опоздал на ужин, и сейчас время приема пищи работников отеля.

– Мирко! – услышал я радостный голос.

Это была Моника. Она махала мне рукой и звала присоединиться к ней за столик. Я поблагодарил официанта и направился к своей недавней знакомой.

– Я знала, что вы придёте и специально осталась ждать.

Меня это немного удивило. Моника принялась ухаживать. Она поинтересовалась, что я хотел бы на ужин. Я был растерян и не знал, что ответить, поэтому она взяла меня под руку и мы вместе пошли выбирать себе еду. Со стороны мы выглядели крайне нелепо: я был в растянутой рубашке и потрепанных штанах, моя спутница в атласном вечернем платье. Когда мы проходили мимо одного из столиков, мой взгляд на мгновение пересекся с взглядом другого посетителя ресторана. Это была молодая девушка, и она была прекрасна! Что-то на миг вспыхнуло у меня в груди. Я почувствовал, как её глаза стали изучать мою одежду, мою фигуру и мою спутницу. Пока мы накладывали себе блюда, которые в Багровице я никогда бы не смог попробовать, мой взгляд не отрывался от этой девушки.

– Вино или шампанское? – прервала мою слежку Моника, которая набрала себе полную тарелку деликатесов и видимо хотела выпить.

– А можно сок? – спросил я.

– Ну как же? Сегодня наш первый ужин в этой прекрасной стране, и начинать его с сока будет не правильно! – стала настаивать она.

– Тогда лучше вино, – сдался я, помня, как плохо себя чувствовал после употребления шампанского.

Моника побежала заказывать алкоголь. Я стал искать глазами поразившую меня незнакомку, но не смог её найти. Это немного расстроило меня.

Мы разместились за столом с Моникой и принялись есть. Так разнообразно и вкусно я еще никогда не ел. В моем рту происходил фейерверк из всевозможных вкусов. Еда, которую я в лучшем случае видел на картинках, сейчас наполняла мой желудок. Это было прекрасно! Официант принес вино. Моника сначала делала вид, что стесняется, но с каждым выпитым бокалом все больше и больше раскрепощалась. Она много говорила о себе. Превращалась то в беззаботную веселую девушку, то в ворчливую недовольную старуху. Когда мы закончили есть, моя голова гудела от информации и фактов из жизни Моники. От неё сильно пахло алкоголем. Она попросила проводить её до номера, опасаясь, что кто-то, посчитав её беззащитной и доступной девушкой, попробует получить силой. Я согласился. Она вновь взяла меня под руку и нетрезвой походкой направилась в номер.

– У тебя такие сильные руки, – сказала она глядя мне в глаза, когда мы ехали в лифте.

Я смутился, подозревая, что сейчас начнется после этой фразы.