Солдаты эры Водолея

– Тогда закройте глаза и думайте о том, о чем фантазировали с детства.

Юноша смирился. Вначале одна рука женщины, а затем и другая легли на его голову.

– Внимайте моему голосу, – продолжала она. – В нем, как в яичной скорлупе, – новая жизнь, для вас сейчас – весь мир…

Он последовал ее совету и тотчас почувствовал, как необыкновенное тепло стало разливаться от темени по всему телу.

– Я вам завидую, мистер Даймон, – уже через туман услышал он. – Испытать это в первый раз – великое счастье. И я с радостью подарю его вам…

2

…Они приближались к замку. Пейзажи Северной Италии с оливковыми рощами и кипарисами так радовали взгляд северянина! Да, они ехали по землям Ломбардии, он точно знал это! И как прочно он врос в седло боевого коня! Сколько силы и мощи вошло в его тело – как если бы хрупкий олененок в мгновение ока превратился во льва!.. Предводителем высокородных господ-рыцарей он приехал в замок маркграфа Бонифация Монферратского. Но раздвоенность продолжалась недолго. Еще мгновение, и в нем, суровом воине, не осталось места для юного мистера Даймона…

Когда их отряд подъехал к замку, то они увидели, как с другой стороны сюда подходит войско. Сразу было видно, что это победители возвращаются с поля битвы. Гусеницей растянулся обоз. Были видны и сотни пленных, которых тащили на веревках, связанных друг с другом.

Предводителем рыцарского войска был сам маркграф. Плащи, панцири и кольчуги вояк были забрызганы кровью врага.

– Герцог Вествольф, – представился гость хозяину здешних земель. – Я прибыл к вам по личному распоряжению римского понтифика – Иннокентия Третьего. Мы будем приняты доблестным маркграфом Бонифацием?

– Еще бы! – отозвался тот. – И не просто будете приняты, но накормлены и напоены вволю! У меня нынче праздник. Я только что разбил армию пьемонтцев, этой черни, что опять пошла против своего сеньора! Дорого мне заплатят горожане, банкиры и купцы, за свое самовольство! До гола раздену негодяев! Прошу вас, герцог, в мой замок!

Для убитых сбивались гробы. Раненых отправили в лазарет. А здоровые, кого не коснулся всерьез клинок противника, смыв грязь и кровь в купальнях, сели за трапезный стол. Головорезов маркграфа дожидались жареные кабаны и олени, каплуны и рябчики, форель и сыры. И много доброго вина – итальянского и французского, бургундского и рейнского.

– От цели моего визита пусть косвенно, но зависят судьбы народов, – в начале пира сказал маркграфу его гость. – Граф Тибо Шампанский, три недели назад взявший крест для похода в Святую землю, умер. В Суассоне бароны, решившие пойти на сарацинов, просили вас занять место графа. Папа одобрил решение баронов и присоединился к их просьбе. Бароны готовы вручить своему вождю не только крест, но и половину той суммы, которую оставил граф Шампанский на великое предприятие.

Маркграф, в ногах которого путалась пара охотничьих псов, откинулся на высокую спинку кресла. Вытер полотенцем жирный рот, бороду и усы.

– И какова же эта сумма?

– Пятьдесят тысяч марок серебром. Новый вождь получит их сразу после того, как епископ Суассона вручит ему крест.

Герцог Вествольф заметил, как потеплели глаза владетеля ломбардских земель. Быть предводителем такой компании – огромная честь для любого сеньора. И весьма приятная, если существует залог – крупная сумма денег. Но эта честь и выгода только начало. Удачно вложить деньги в поход означает получить великие выгоды на завоеванных территориях!

– Ученики почтенного мэтра Фулька из Нейи уже прошли по моим землям, пытаясь вдохновить моих рыцарей на этот поход, – заметил Бонифаций.

Вествольф улыбнулся:

– Души и сердца мэтра Фулька хватило, чтобы вдохновить всю христианскую Европу, благородный маркграф!

Герцог Вествольф умолчал, что это он полтора года назад навестил «почтенного мэтра Фулька». Он привез ему грамоту от папы римского, просившего мэтра проповедовать поход, и назвал приходского священника «новым Бернаром Клервосским». Долго упрашивать мэтра Фулька, старого чудака, не пришлось – в его устах одна пламенная речь уже рождалась вслед за другой! Он разбередил души всем: королям и знатным баронам, бедным рыцарям и простолюдинам. А где не успел он – постарались его ученики.

После обильного пира захмелевший Бонифаций Монферратский пригласил гостя в оружейную залу. За ними последовали слуги с факелами.

– Когда вы хотите получить ответ, герцог? – обводя глазами щиты и алебарды, мечи и копья, спросил Бонифаций.

– Сегодня же, – ответил его гость. – Бароны ждут!

Бонифаций подошел к одной из темных ниш – ее занимал двуручный меч. Обращенное лезвием вниз, оружие было подвешено за широкую крестовину рукояти на двух железных кранах.

– Знаете, чей это меч, герцог? – спросил хозяин замка. – Конрада – моего старшего брата!

Бонифаций Монферратский зацепил сильной рукой длинное жало, снял оружие, перехватил за рукоять.

Гость кивнул:

– Я бился с ним бок о бок, маркграф, когда византийский император Алексей, нынче ослепленный своими братом и посаженный в темницу, просил нас о помощи.

– Проклятые греки! – лицо Бонифация, освещенное языками факельного пламени, исказил гнев. – Мой брат с оружием в руках отстаивал трон императора, а тот в решающий день забыл о нем. Решил откупиться дочерью! Но маркграфу Конраду Монферратскому нужен был византийский трон, а не юбка, пусть даже из дома Ангелов! Его надули и выставили за ворота Константинополя! Да что я вам рассказываю – вы сами были там…

– Конрад получил корону Иерусалима, – заметил гость. – Хотя скромные богатства Иерусалима трудно сравнить с сокровищами Константинополя!

– Это верно, – откликнулся Бонифаций. – С каким бы удовольствием я отомстил грекам за все беды, которые они причинили моему брату! С какой бы радостью ворвался я в столицу мира и поставил бы ее на колени! А может быть, и сделал бы ее своей вотчиной!

Герцог Вествольф не мог оторвать взгляда от пылавшего лица маркграфа. Сколько страстей сейчас обуревало Бонифация Монферратского: непомерная алчность, великий гнев, жажда мести! И тем радостнее стучало сердце герцога Вествольфа. И вновь он думал: не найти лучшего вождя для крестоносцев!

– Все может случиться под этими небесами, маркграф, – сказал герцог. – Надо только пожелать!

– Я возьму крест, – грозно сказал Бонифаций Монферратский, сжимая рукоять двуручного рыцарского меча. – Я поведу рыцарей к Гробу Господню!

– Другого ответа я и не ожидал от благородного маркграфа Монферратского! – кивнул гость.

Маркграф переживал великие мгновения в своей жизни. И герцог Вествольф сделал два шага в сторону – к медному зеркалу, «византийской игрушке».

Он заглянул в отражение.

Там стоял высокий, широкоплечий мужчина. Широкоскулое лицо, горевшие страстью глаза. Огненно-рыжие волосы рассыпались сальными прядями по его плечам. Охотничий кинжал в ножнах у правого бедра. На груди, поверх камзола из грубой кожи, толстая золотая цепь. Герцог, чье отражение в свете факелов было зыбким, улыбался ему.

Улыбался, глядя на Дерика Даймона из мутного потока времени…

3

…Дерик долго смотрел в пустоту – в пространство уютного кабинета, где было все, чтобы отдохнуть от работы, укрыться от суеты. Спрятаться от назойливого и подчас враждебного мира.

– Как вас звали? – первое, точно через пелену, что услышал он.

– Мое имя… – рассеянно проговорил юноша, точно пытался вспомнить его.

– Да, ваше имя, мистер Даймон, – горячо потребовал уже знакомый женский голос. – Говорите, ну же!

– Герцог… Герцог Вествольф, – глухо закончил он.

– Да, – с невероятным облегчением выдохнула женщина. – Я не могла ждать дольше, мистер Даймон. А ждала я долго, с того самого момента, как впервые прочитала в газетах ваше имя.

Дерик поднял голову. Гостья в упор смотрела на него. Но теперь смотрела иначе – так, точно они были единым целым. Она, странная и очень красивая женщина с родинкой над верхней губой, и он – юный наследник несметного богатства. И объединяла их великая тайна. А ведь они едва познакомились друг с другом!

Мисс Блэк осторожно взяла юношу за плечи:

– Хочу надеяться только на одно, что вы уже стали взрослым… – Она выждала паузу. – Взрослым для того, чтобы взять в руки принадлежащую вам власть.