Жандарм-2

Впервые я видел жесткость на лице этого обычно старавшегося показывать доброжелательность толстячка.

– Но перейдем к теме нашего урока, – чуть смягчившись, вновь продолжил лекцию Савелий Лукич. – Как понятно из вышесказанного, следить нашей службе приходится не только за рабочими, но и за представителями более высоких сословий. А среди них уже часто встречаются маги, да и артефактами эти люди пользоваться не брезгуют, благо средства им это позволяют. Чем это опасно? Озвучу несколько способов определить слежку с помощью магии. Допустим, вы прекрасно замаскировались. Ваше поведение не вызывает ни у кого сомнений, что вы именно тот, за кого себя выдаете. Вы не проявляете направленного интереса к объекту слежки, или затаились так, что вас не видно и не слышно. Но обнаружить вас при этом все равно можно!

Тут он полез в сумку, которую принес с собой, и стал выкладывать на свой стол различные предметы. Женскую брошь, кольца, расческу, веер, мужскую запонку и тому подобные мелочи.

– Пример, – взяв из выложенных предметов колечко, начал Савелий Лукич. – Вы находитесь на балу, где присутствует и подозреваемый. Он или она отошли в укромный угол для приватной беседы с кем-либо. Вы прошли следом и спрятались, допустим, за портьерой. Стоите всего в паре метров от объекта слежки. Он вас не видит, вы практически не дышите. Заметить вас невозможно. Но если вы следите за магом жизни, ему достаточно просто настроиться на чувство жизни, каким умением обладают все без исключения врачи, и объект тут же узнает, что рядом с ним кроме собеседника есть кот-то еще! Чтобы скрыться от этого умения вам понадобиться этот артефакт, – поднял кольцо на уровень своих глаз Прохоров. – Он скроет для мага вашу ауру, и навык обнаружения жизни объекту не поможет. Или вот еще, – положив кольцо, преподаватель взял веер. – Объект находится слишком далеко, метрах в десяти, и подойти к нему незамеченным невозможно. Но если обмахиваться этим веером так, чтобы потоки воздуха шли от объекта в вашу сторону, артефакт поможет уловить звук беседы, при этом не выдав вашего интереса. Понятно, что этот способ больше подходит нашим дамам, – улыбнулся Савелий Лукич. – Идем дальше…

Последовательно разобрав с примерами каждый выложенный на стол артефакт, я узнал для себя много нового. Так, есть артефакты, глушащие эмоции, если встретиться маг разума, наподобие нас. Артефакты отвлечения и рассеивания внимания, после которых собеседник не сможет вспомнить твое лицо и о чем конкретно был разговор. Скрывающие от специальных поисковых чар амулеты и наоборот – артефакты, ставящие метку на человека.

– Каждый артефакт раздается под роспись для выполнения конкретного задания, – подвел итог Савелий Лукич. – При утере или уничтожении, с вас будет строго спрошено, поэтому советую, если есть возможность, обходиться без них. Да и не даст пока вам никто их, пока не докажете, что способны вести качественную слежку.

– А если кто-то в принципе для слежки не приспособлен? Такой человек совсем не годен для филерского дела? – спросил Озерский.

– Ну почему же, нет, – улыбнулся мягко Савелий Лукич. – И таких можно использовать. Только нужно это делать с умом.

– И для чего же может пригодиться человек, чью слежку легко обнаружит подозреваемый? – тут же уточнил Мирзоянов.

– Неопытных филеров, чью слежку с гарантией обнаружат, называют брандерами. Вам знаком такой термин?

– Да, но это же из флота, – заметил Ибрагим. – Судно, начиненное взрывчаткой, которое не жалко разменять на судно противника. Так что? Таких филеров специально подставляют?

– В каком-то смысле, – кивнул Прохоров. – Филера «брандера» отправляют, когда хотят спугнуть подозреваемого. Например, нужно расстроить какую-то встречу, но при этом официально не засветить нашей заинтересованности. Или другой пример. Нам известно, что на встречу придет определенный человек, которого мы давно разыскиваем. Нам известно, что тот, с кем этот разыскиваемый должен встретиться, по какой-то причине не явится. Но мы хотим не дать знать об этом разыскиваемому и выйти на его ухоронку. Вот тогда к месту встречи подсылают брандера с описанием разыскиваемого. А параллельно отправляют более опытного филера. Брандера подводят к разыскиваемому лицу, тот засекает слежку и пытается оторваться. Как правило, успешно. Но при этом к нему «на хвост» уже сел более опытный сотрудник. Разыскиваемый человек, оторвавшись от брандера, успокаивается и возвращается в место, где скрывался, до прояснения обстановки. И это место становится известно нам.

С удовольствием оглядев наши удивленные лица, Савелий Лукич завершил лекцию и стал выдавать задания на практику. Каждый курсант подходил к нему, брал лист с заданием и, не озвучивая его, уступал место следующему.

Когда дошла очередь до меня, я тоже взял листок и, отойдя к окну, принялся за чтение.

– Да ну, – прошептал я. – Не может быть. Он же в Твери был!

Такую реакцию вызвало имя объекта, за которым я должен был следить. Знакомое мне имя – Анатолий Васильевич Боголюбов. Мой секундант на дуэли с Вяземским.

Глава 6

Чем мог заинтересовать нашу службу дворянин из не самой богатой семьи, да еще и провинциал? На самом деле, вариантов много, но в папке причина указана не была. Просто имя, место, где он проживает на данный момент, и основные места, где был замечен до этого. Все. Дальше я уже должен был справляться сам.

Тяжело вздохнув – ну а кто сказал, что будет легко? – отправился в архив, посмотреть, нет ли на него чего в картотеке. Интересно, Савелий Лукич, или тот, кто составлял для нас задания, знал о нашем шапочном знакомстве? Это ведь в разы повышает уровень сложности слежки.

В картотеке небольшая папочка нашлась, но не на самого Анатолия, а на его отца, Василия. Василий Петрович привлек внимание службы, потому что три года назад на его только открытом заводе по переработке мяса вспыхнула стачка. После тщательной проверки выяснилось, что рабочих за денежное вознаграждение подговорил устроить стачку конкурент Боголюбова, который сам рассчитывал прикупить здание с очень выгодным расположением и уже подготовленными помещениями под разделку мяса. Но Василий Петрович ухитрился обставить конкурента, предложив продавцу большую сумму. Дело про незаконную стачку закрыли, а папочка осталась.

Поскребя в задумчивости затылок, я перебрал в уме список мест, упомянутых в задании, где мог появиться Анатолий. Банк, две конторы, предоставляющие юридические услуги, торговый дом и салон графини Морошкиной. Похоже, знакомый дворянин не прохлаждается, а прибыл по делам. Вряд ли в банке или у юристов я услышу хоть что-то крамольное, даже если такие мысли у Анатолия есть. К тому же проблем, чтобы туда попасть, у меня не предвидится. Хотя засечь меня в здании, особенно в юридической конторе, думаю, будет легко. А вот салон – другое дело. На этом слове у меня идет четкая ассоциация с отдыхом и разговорами. Надо бы узнать о салонах чуть больше и, пожалуй, пойду я с этим вопросом к Пантелееву. Раз уж мой куратор и так печется о том, что я могу его подставить своими необдуманными поступками, пусть помогает!

К счастью Юрий Николаевич был в своем кабинете и, узнав цель моего визита, даже похвалил.

– Наконец-то сначала думаешь, прежде чем сделать! Какие-то вопросы есть? Про салоны? Помнишь как там надо себя вести?

– Нет. Только ассоциации есть. Память-то ко мне так и не вернулась.

– Ну тогда слушай. Любой салон – место, куда приходят отдохнуть. В первую очередь развлечь себя разговором, что накладывает определенный тон всем ведущимся там беседам. Ни в коем случае нельзя навязываться собеседнику. Если ты видишь, что тема утомляет, и ее пытаются сменить – не настаивай на ее продолжении. Или можешь перейти в другую группу. Вообще весь салон – это группки общающихся между собой людей на интересные им темы. Когда человеку наскучила тема или стал неприятен собеседник, то он переходит к другой группе. Попасть в такие салоны тоже просто так с улицы нельзя. Нужно приглашение от кого-то, кто салон уже посещал. И лишь побывав там раз и если, после этого посещения, хозяйка салона, провожая, предлагает приходить еще – можно в следующий раз уже идти без приглашения. Как понимаешь, это не твой случай, так что нужно подумать, от чьего имени ты сможешь зайти в салон.

– И кто может меня порекомендовать к графине Морошкиной?

– Ты когда будешь слежку проводить? – вдруг спросил Пантелеев.

– Завтра.

– Тогда про графиню забудь. Каждый салон открыт в строго определенные дни и даже часы. Завтра будет открыто семь салонов. Но твой Боголюбов провинциал и если у него нет больших связей, то скорее всего он сможет попасть только в два из них. Либо к княгине Меньшиковой, либо к дворянке Аверьиной.

Пантелеев в задумчивости побарабанил пальцами по столу. Я ему не мешал, а мысленно похвалил себя, что зашел к куратору. Пусть он меня в прошлый раз и «повозил носом по столу» перед другими курсантами, но как я сейчас понимаю – чисто из запоздалого страха, что все могло закончиться плачевно. В том числе для него.

– Значит так, – посмотрел на меня куратор. – Если твой объект слежки двинется к Меньшиковой, на входе скажешь, что тебя порекомендовал Иван Олегович Степенных. А если же пойдет к Аверьиной – то Павел Дмитриевич Железняк. Запомнил?

– Так точно. А если я их там встречу?

– Скажешь, что от меня, – пожал плечами Пантелеев и описал внешность обоих. – Дальше. В салонах не только разговаривают, но и стихи читают, поют, иногда, кто умеет, играет на музыкальных инструментах. Советую сегодня вечером попробовать тебе сочинить несколько четверостиший. Если не получится – хоть будешь знать, что это не твое и заявлять об этом на полном основании. Иногда там играют в карты. Штосс. Умеешь играть?

– Если и умел, то не помню.

– Ну, правила я тебе сейчас объясню, но знай – играют на ставки. Захвати с собой хоть немного денег.

– Если я сяду играть с Боголюбовым, он меня узнает.

– Ты лично знаком с объектом? – тут же вскинулся Пантелеев.

– Да. Мы из одного города, да и там до моего отъезда встречались на дворянском собрании.

– В каких вы отношениях?

– Он предлагал дружбу, а так – в нейтральных.

– Уже хорошо. Но и плохо, что он тебя скорее всего увидит, и тенью ты для него уже не будешь. Вам же пока только азы филерского дела дали?

– Да.

– Вот что я тебе скажу – вступать в контакт с объектом слежки не запрещено. Особенно, если нет другого выхода. Но будь начеку. Не выдай своего явного интереса к нему, если такое случится. Веди себя с ним как обычно. Понял?

– Да, – кивнул я.

– Отлично. Ну а теперь немного о правилах карточной игры и как она ведется…

От Пантелеева я вышел загруженный информацией по самое «не могу». Про карты тот рассказал много да с таким азартом, что мне показалось, что он и сам любитель этого дела.

Дождь на улице уже закончился, но брусчатка была еще мокрой, да и лужи не высохли. Не рискуя идти домой пешком, чтобы меня случайно не окатил грязью какой проезжающий мимо автомобиль, я привычно поймал извозчика. По пути еще и в банк заскочил, чтобы обналичить чек с выписанной премией. Раз уж есть немалая вероятность, что завтра мне придется посетить салон и там возможно сесть за карточный стол, то нужно быть готовым к этому. Кстати, уточнил у Пантелеева момент с расходами, что я понесу при слежке – компенсирует ли мне их служба? Оказалось что да, но ограниченно. Тут тоже многое зависит от важности задания. В моем случае, раз уж цель задания – обучение, мне могут возместить не больше рубля. Логика чиновников нашей службы проста – на учебном задании максимум, какие траты я могу понести – это транспорт и обед. Если придется зайти за объектом в ресторан, шиковать я там, по их мнению, не должен, ограничившись чашкой кофе и какой-нибудь выпечкой.

А вот у дома меня уже ждали.

– Григорий Мстиславович, ну наконец-то! – подскочил ко мне Сашка, стоило мне покинуть бричку. – Я вас с обеда жду!

– Что случилось? – встревожился я.