Берегом, еле как —
Пробую вспомнить себя.
Ясного лясыря[37 - Лясырь – неологизм Ревякина от «лясы» – (устар.) разговоры, речи. Возможное значение – рассказчик, сказитель.],
Грудил костры зазря —
Угли в ответ шипят…
Искал без устали,
Распарывал швы,
Бурые веки изрезал зрачками.
Рубахи Суздаля
Напомнил живым,
Огненным криком слёзы чеканил!
Звали голоса, покой сулили,
Видели подавленным, бескрылым, —
Мне бы без раздумий согласиться,
Поостыть и сгинуть пеной ситца.
Сам себе задором опостылел,
В гон латаю хохотом затылок.
Всё хотел гордыней окопаться,
Днями примирился бритым плацем:
Дурень!
Степью в набег крещён,
Помнит ожог плечо.
– Венч!..
На сердце надолбы[38 - На?долба – подпорка, столб.]
Ставились надолго:
– Венч!..
Весело дикому
Плётками гикнули:
– Венч!..
Да без оглядки,
По бездорожью…
Кто помнит спетого
Скорыми петлями —
– Венч!..
Долгие хлопоты
Утро прохлопали:
– Венч!..
Чёрная ягода
Скормлена загодя:
– Венч!..
Да на здоровье,
Да без остатка,
Да без надёги,
Да на здоровье…
Так улетай скорей,
Лети отсюда прочь, —
Лети о двух крылах,
Лети о двух крылах.
Над половодьем рей,
Рубаху приторочь: