Бешеные бабки

Они решили, что это лучшее решение, и отправились к Галине Петровне.

Уже дома, за чашкой горячего чая, Зина не выдержала:

– Слушайте, а давайте посмотрим, что там внутри? Вдруг найдём его документы и узнаем, кто он.

Люда сначала возмутилась, но любопытство всё-таки взяло верх. Они осторожно открыли сумку.

То, что они увидели, заставило их замереть. Внутри были пачки денег, аккуратно перевязанные резинками.

– Мама дорогая! – прошептала Галя, глядя на содержимое.

– Это что, реальные деньги? – Зина потрогала одну из пачек, как будто боялась, что она исчезнет.

Людмила Ивановна молчала, её взгляд был устремлён в одну точку.

– Что делать будем? – спросила Зина, нарушив тишину.

– Надо вернуть. Это может быть украденное! – строго сказала Люда, хотя её голос дрогнул.

– А если это не украденное, а, скажем… просто удача? – улыбнулась Галя. – Мы ведь всю жизнь работали, экономили.

– Сколько это в рублях? – спросила Галя

Они перевели сумму в рубли, и хором воскликнули:

– Это же бешеные бабки!

За несколько часов до этого …

За несколько часов до того, как его кожаная сумка с деньгами оказалась в чужих руках, депутат Пётр Аркадьевич Соловьёв сидел в своём просторном кабинете на пятом этаже административного здания. Кабинет был образцовым воплощением статуса: массивный дубовый стол, кресло из натуральной кожи, картины на стенах, изображающие величественные пейзажи, и лёгкий запах дорогих сигар.

Перед ним лежал мобильный телефон, на котором буквально сыпались сообщения: «Объект выставлен на продажу», «Сделка требует вашего личного присутствия», «Продавец готов встретиться сегодня».

Дело касалось элитной недвижимости – пентхауса в самом сердце Москвы. Объект был нарасхват, и Соловьёву пришлось действовать быстро. Деньги, разумеется, были не его личными – это были «откаты», собранные с нескольких крупных подрядчиков, которые он курировал. Пентхаус предназначался для фиктивной сделки: приобрести, перепродать, а прибыль вывести через оффшоры. Всё шло по проверенной схеме.

– Так, пятьсот тысяч евро… – пробормотал Пётр Аркадьевич, открывая сейф в углу кабинета. Он достал оттуда несколько аккуратно упакованных пачек банкнот по пятьсот евро, заботливо сложенных в чёрную кожаную сумку с логотипом известного бренда.

– На всякий случай всё пересчитайте, – сказал он своему помощнику Алексею, который стоял рядом с планшетом в руках.

Алексей быстро пересчитал деньги, кивая:

– Всё в порядке.

План был прост: встретиться с продавцом недвижимости в одном из закрытых клубов, передать деньги, оформить документы. Но в тот день всё пошло не так.

Пётр Аркадьевич торопился. Он буквально вылетел из кабинета, оставив после себя клубы табачного дыма. Уже в автомобиле, проезжая по центральной улице, он вдруг вспомнил:

– Алексей, я совсем забыл. Нам нужно купить что-то на день рождения жене моего товарища. У неё сегодня юбилей, а я даже поздравления толком не придумал.

– Может, что-то простое? Бутылку хорошего вина? – предложил Алексей.

– Ты с ума сошёл? Это жена губернатора! Надо что-то дорогое, уникальное… Хотя ладно, найдём что-нибудь в магазине.

Соловьёв приказал водителю свернуть к ближайшему супермаркету.

Когда Пётр Аркадьевич зашёл в магазин, его солидный вид сразу привлёк внимание. В руках он держал свою кожаную сумку, плотно набитую банкнотами. Почему он не оставил её в машине? Ответ был прост: Пётр Аркадьевич был патологически недоверчивым человеком. Он никогда не оставлял деньги без присмотра.

– Если что-то украдут, то только через мой труп, – любил повторять он своему окружению.

В магазине Соловьёв с самого начала выглядел не в своей тарелке. Огромное количество людей, толкотня, странный выбор товаров – всё это его раздражало. Он подошёл к отделу алкоголя, выбрал бутылку дорогого французского вина, потом переместился к отделу сувениров и взял коробку конфет ручной работы.

– Что за бардак, – пробормотал он себе под нос, стоя в очереди к кассе.

Алексей остался ждать его в машине, так как шеф сам настоял на том, что разберётся быстрее.

И тут, пока Соловьёв стоял в очереди, раздался звонок. Это был его помощник из другой компании, который пытался решить какой-то внезапный кризис.

– Да! – ответил Пётр Аркадьевич, уже раздражённый. – Ну что опять? Я вам что, всё сам должен делать? Кто там у вас на месте? Да, я подъеду.

Кассир пробивала его покупки, а он, полностью увлечённый разговором, в спешке оплатил всё картой, забрал чек и, держа телефон у уха, направился к выходу. Сумка, которую он на секунду поставил на пол, чтобы достать кошелёк, осталась стоять у кассы.

– Что за идиоты вокруг, – выдохнул он, садясь в машину.

– Всё в порядке? – спросил Алексей.

– Пока нет, поехали быстрее.

И машина Соловьёва рванула с места, оставляя после себя лишь шум двигателя и удивленные взгляды тех, кто видел эту сцену.

Сумка с деньгами осталась стоять у кассы, как немой свидетель всей его суеты.

Ближе к вечеру, Пётр Аркадьевич сидел в своём кабинете в элитном частном клубе, где должна была состояться встреча с продавцом недвижимости. На его часах было ровно шесть вечера, и продавец уже писал сообщение: «Я подъехал. Ожидаю в вип-зале». Всё шло по графику.

Соловьёв выдохнул, налил себе стакан воды из графина на столе и задумчиво посмотрел в окно. Город за стеклом жил своей жизнью, но его мысли были сосредоточены исключительно на предстоящей сделке. Он потянулся к своей кожаной сумке, стоящей обычно рядом с креслом, чтобы проверить деньги в очередной раз. Но её не оказалось.

– Алексей! – рявкнул он так, что эхо разлетелось по комнате.

Алексей, стоявший за дверью, вошёл молниеносно:

– Что случилось, Пётр Аркадьевич?

– Где моя сумка? – его голос срывался на паническое шипение.

– Разве не у вас? Вы же были с ней весь день…

В этот момент перед глазами Соловьёва пронеслись события дня. Он ясно вспомнил, как держал сумку в руках в магазине, как поставил её на пол, чтобы оплатить покупки… и как ушёл, захватив только бутылку вина и конфеты.

Лицо его побледнело.