Голубые яблочки

– Больше не хочу. Я в этом абсолютно уверен. Всего лишь один вечер дал мне понять его отношение ко мне.

– Какого? – Диона задавала свои обычные спокойные вопросы.

– Мы как-то прогуливались по лестнице, он начал нести чушь и совсем меня не слышал. И тут я понял. Он не умеет чувствовать мои эмоции или поддерживать меня. Ему наплевать на меня.

– Ему будет очень обидно если вы не пойдете.

– Ой бедняжка какой Марсик, обидно ему ой-ой-ой, – это правда говорил Роберт? Тот самый Роберт, с которым я собирался бежать из города? Я не верю своих ушам. От этих слов я хочется зарыдать взахлеб. Но я все еще закрыв рот руками тихо сидел на унитазе и слушал. Неужели он правда так говорит про меня… Неужели те объятия и слова были ложью… А Роберт все продолжал. – Что я сделал? Я его обижал? Я в этой ситуации веду себя как тварь? Я виноват в таком отношении к себе?

– Я думаю, что вы оба виноваты, а не один Марс.

– То есть теперь еще и я в этом виноват? Виноват, что он не слушал меня. Виноват, что он вел себя как дурак. Виноват, что он нарушил порядок города и теперь стал изгоем. Я виноват во всем! Конечно же! Кто-нибудь вообще может обо мне подумать? Как я себя сейчас чувствую?

– Знаете, господин Роберт, я могу вас понять. Но я не психолог. За этим вы можете обратиться к моему коллеге, – сказала холодно Диона.

– Ничего ты не понимаешь, никто меня не понимает. Достало, – Роберт звучал как маленький ребенок у которого забрали конфету…

– Если вам, Роберт это так надоело, то разойдись хотя бы с ним по-человечески, не надо просто не приходить к этой лавочке, он ведь будет ждать, – теперь я понял. Роберт даже не собирался в этот поход. Он просто ждал пока я исчезну и даже не стал прощаться со мной…

– Это его проблемы, что он ничего не понимает. Я не буду с ним прощаться, я уже давно это сделал у себя в голове. Он никогда не общался со мной как с остальными, я это видел и слышал. Зачем мне друг, которому нужно напоминать уделить мне внимания? Просто банально спросить, как у меня дела?

Я хотел сказать, что я никогда не забывал про Роберта, никогда не забывал спрашивать, что с ним, я не мог этого забыть ведь мне правда было интересно. Но я боялся выйти из этого туалета… Я боялся спорить с ним и продолжал сидеть, закрыв рот руками.

– Скажите это господину Марсу, а не мне, – опять холодно сказал Диона.

– Я не собираюсь с ним разговаривать.

– Вы дороги ему.

– Я не верю.

– Я правда вижу это, с вами он общается не как со мной, – хотя бы Диона на моей стороне…

– Ты не понимаешь? Ему все-равно на меня, он даже не заметил, что я совсем ничего не собрал, что у двери нет ни одной сумки! Вот насколько ему безразлично!

– Он ведь не знал. Он доверяет вам и не зачем ему было проверять наличие сумок, – Диона… Спасибо… Но ты вряд ли спасешь эту ситуацию…

– Говорю тебе в сотый раз, ему все-равно на меня. Он ни капельки не переживает за меня. Ему нравится, когда все хорошо к нему относятся.

– Это всем нравится.

– Если кто-то будет не так отзываться о нем, то его это бесит.

– Но ведь…

– ВСЕ. Как же меня уже все достало. Я не хочу больше его видеть в своей жизни. Я не хочу больше с таким дружить.

– А с кем вы хотите дружить?

– С человеком, который будет понимать меня, считаться со мной, предавать значение моим словам и моему существованию, который будет делиться со мной своей радостью и горем.

Как же больно слушать это… Меня выворачивает наизнанку от горя и злости. Почему он говорит все это? Почему он врет? Я ведь не такой ужасный человек как он меня описывает. Все. Я не могу больше это терпеть. Я не могу больше пережевывать свои эмоции. Я должен высказаться, а не просто молча сидеть тут, на этом чертовом унитазе.

Я смыл воду, и Роберт с Дионой затихли. Я затаил дыхание и не двигался, может просто постоять тут еще несколько минут и исчезнуть из этого мира навсегда? Зачем вообще мне кому-то что-то высказывать…

– Кто тут? – спросил Роберт. Черт, почему я просто не остался молча сидеть тут… Ладно, что мне уже терять, я должен высказаться.

Я вышел из ванной комнаты, Диона от удивления выпучила глаза, а Роберт лишь улыбнулся во весь рот.

– Что ты тут делаешь, Марсианин? – спокойно спросил Роберт, хотя еще минуту назад он крича доказывал Дионе что нет смысла со мной общаться.

– Да так… Сходил в уборную, уже иду домой.

– Понятно, – сказал Роберт и улыбнулся.

– Я… Я все слышал…

– Что же?

– Все, что ты говорил про меня…

– Прекрасно, хочешь что-то добавить?

– Почему ты мне ничего из этого не говорил? Почему ты не хотел обсудить со мной то, что я делаю не так?

– Зачем? Раз ты все слышал, то наверняка знаешь ответ. Ты никогда не пытался приблизиться ко мне.

– Поэтому я и не мог приблизиться, я не знал, что ты думаешь обо мне. Я не смогу понять тебя, если не знаю о твоих чувствах.

– Мне это уже не нужно. Уходи, – Роберт отвернулся так, будто ему вообще все-равно что я все слышал. Во мне снова начала бурлить злость и обида. Я больше не могу их подавлять. Монстр вырывается…

– Это последний раз, когда мы видим друг друга… И ЧЕРТ. ТЫ ПРАВДА ДУМАЕШЬ, ЧТО Я ТАКОЙ? – я не смог сдержать крика, а Роберт лишь лениво повернулся в мою сторону. – ТЫ СЧИТАЕШЬ МЕНЯ УЖАСНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ, КОГДА САМ ЧУТЬ НЕ УГРОБИЛ МЕНЯ НА ТОЙ ЛЕСТНИЦЕ. ДА. ЭТО ИЗ-ЗА ТЕБЯ МЕНЯ НАЧАЛИ ПОСЕЩАТЬ ВИДЕНИЯ НОЧЬЮ. ИЗ-ЗА ТЕБЯ НАШЕ ОБЩЕНИЕ ПОШЛО ВНИЗ. Я НЕ ДУМАЛ О ТВОИХ ЧУСТВАХ? РАЗВВЕ НЕ Я ВЫСЛУШИВАЛ ТЕБЯ И ПЫТАЛСЯ ПОМОЧЬ ЧЕМ МОГ? РАЗВЕ МЫ ДЕЛАЛИ ЧТО-ТО, КОГДА ТЕБЕ ПЛОХО? НЕТ. Я ЦЕНИЛ ТВОИ ЧУВСТВА И МИРИЛСЯ С ТЕМ ЧТО ТЫ НЕ ВСЕГДА ПОНИМАЛ МОЕГО ПОЛОЖЕНИЯ.

– Ага. Ага, – он будто пытался меня вывести…

– ТЫ САМ НИКОГДА НЕ ПЫТАЛСЯ МЕНЯ ПОНЯТЬ.

– Марс… Хватит кричать… Уже поздно… – тихо сказала Диона. Она была права, я слишком разошелся.

– Роберт… Когда мы вместе гуляли, то все было хорошо, но иногда твои поступки были очень эгоистичными…

– Какие такие? – Роберт подошел ко мне.

– Вспомни эту лестницу. Зачем ты вообще это сделал, если знаешь, что я боюсь? Почему ты не успокоил меня, ведь ты видел насколько сильно я испугался.

– Чего? ХА ХА глупый Марс! Это была всего лишь шутка, нечего там было бояться, так и зачем мне тогда надо было успокаивать тебя после шутки?

– НЕТ. Это никакая не шутка. Ты поставил меня на край лестницы которую я так боюсь. Я мог упасть.