Хитничья жила
– А еще геологи здесь есть?– спросила она с интересом.
– Есть, куда ж без них. Димка пришел после горного университета. Летом занимался шлиховым опробованием, а сейчас документирует канаву. Когда закончит, хочу его на жилу натаскать, чтоб контролировал работу экскаватора вместо меня. На мне отчет, зимой уеду в город, на карьере буду появляться раза два в неделю. Нужен здесь толковый человек,– поделился планами Козлов.– А еще сезон работал Славка, техник, промывал шлихи. С неделю как уволился.
– А в чем причина, если не секрет?
– Да не секрет. Нашел что-то на золоте в Иркутской области, сказал: там плотят больше, и ушел…
– Значит, из геологов – мы с Димкой?
– Выходит, так. Но больше и не надо. Основные поисковые работы мы прошли. К лету наберем ребят, если потребуется.
Когда они вернулись на базу, Алик-джан сидел на табурете во дворе и чистил над ведром картошку. Он вглядывался в лица и, видимо, пытался угадать итог прогулки: остается новенькая на карьере или нет. Поскольку здешний быт разнообразием не отличался, любые перемены воспринимались с интересом, а появление женщины, единственной на целый штат мужчин,– вдвойне.
Перед тем как сесть в машину, Валя помахала Алику рукой и сказала громко, чтобы он расслышал:
– До свидания! Скоро увидимся!
– Да свиданиа!– привстал тот с места.
«Форд» выкатил с площадки и покинул базу. Алик проводил его полукивком-полупоклоном, а затем сел на табурет и вернулся к своему занятию. Через полчаса он должен ставить мясо на огонь, чтобы встретить мужиков горячим ужином – на этот раз наваристой шурпой.
* * *В тот же день Валя созвонилась с управляющим директором и доложила о поездке на карьер. Теперь, когда начальник участка все показал и рассказал, вид работ больше не вызывал вопросов, а условия проживания и того – превзошли все ожидания: заселиться в отдельный домик было ей за счастье, она сказала, что готова приступить к работе.
Антон Садырин дал добро на понедельник, шестое октября. Уточнив в отделе кадров важный для нее момент, он предупредил заранее, что в первый месяц устроит ее по договору подряда, пока она не принесет им трудовую книжку. Деваться было некуда, и Валя согласилась.
Теперь она хотела получить расчет за вахту и следом же отправить заявление на увольнение в Красноярск. Но знала: сообщи она сейчас, есть риск, что ее кинут и не заплатят ничего. Когда имеешь дело с такого рода фирмами, приходится хитрить и выжидать. Ей ничего не оставалось, как запастись терпением. Деньги должны были перевести в начале октября, но время шло, а извещений о зачислении не приходило.
Недолго подождав, Валя Гордеева решила позвонить начальству, а после разговора, вся красная от возмущения и злости, пересказала тете, что ей выдал главный инженер, и, не стесняясь в выражениях, добавила, что ни в одной конторе ее так не пытались развести, как в этой.
И даже удивительно, ведь начиналось все нормально и без драмы:
– Здравствуйте! Это Гордеева из группы ГХИ,– представилась она.– А можно уточнить, в каких числах зарплата?
– Здрасте,– ответил Соболев спокойным, ровным тоном.– Вовремя ты позвонила, как раз собирался тебя набрать. Ты помнишь, что подходит вахта? Заехать нужно чуть пораньше, десятого числа.
Валя растерялась. Мало того что он проигнорировал ее вопрос, так озадачил новой информацией.
– Про вахту помню…– сказала она немного погодя.– Но с деньгами туго, а тут еще в дорогу собираться…
– До десятого начислим, не переживай. Одолжи там у кого-нибудь, друзей, знакомых.
Вале не понравились пренебрежительные нотки и чувство, будто бы не ей должны, а наоборот, она им задолжала.
– И еще,– продолжил главный инженер.– Мы с директором решили не переводить тебя пока что из стажеров. Ты не до конца обучена. Постажируйся еще с месяц, наберись побольше опыта, чтобы мы поставили тебя одну. На эту вахту заедешь в той же должности, а со следующей переведем в геологи, согласна?– проговорил он быстро и решительно, чтобы Гордеева не могла вставить и слова.
Думал задавить ее авторитетом, но получил отпор:
– Нет, мы так не договаривались! Вы сказали, что стажировка первый месяц, а потом переведете на основную должность! За двадцать тысяч в Новый Уренгой я точно не поеду!– отвечала она твердо и на повышенных тонах.
Конечно, Вале не стоило так эмоционально реагировать, ведь ясно, что ни на какую вахту она не собирается и все, что нужно ей,– это скорее получить расчет. Но ее настолько возмутила политика шарашкиной конторы, мол, хотим – заплатим, а не хотим – пусть лапу сосет, что она не удержалась и дала понять: сосите сами.
Затянулась пауза. Похоже, Соболев не ожидал сопротивления и не собирался рассусоливать с девчонкой, ведь было кому заехать вместо нее. Да и понимал, что специалистов, от безысходности согласных на ничтожные условия, на самом деле пруд пруди и стоит кинуть клич, как выстроится очередь.
– Значит, вместо тебя заедет другой геолог,– произнес он под конец, видимо желая вызвать у нее досаду.
– Пусть заезжает,– был ее ответ.
Глава 4
Попутчик
Когда в понедельник в час дня синий «Форд» въехал на базу, «Девятка», «Нива» и «Хонда Цивик» уже стояли в ряд. Начальник приезжал одним из первых, но сегодня припоздал, так как с утра пришлось побегать с Валентиной, устроить ее и на складе получить комплект спецовки. Теперь же, когда «невеста одета и обута», Козлов переключил внимание на карьер.
Он вышел из машины и позвал рабочих:
– Батырбек, Василий!
– Да, дядь Миша!– живо отозвались из кухни.
В дверном проеме показался человек, чья внешность соответствовала имени Батырбек, а за ним другой, Василий.
– Надо разгрузить продукты. Тащите все в кладовку,– распорядился Михаил Андреевич и открыл багажник.
Они взяли по два больших пакета и унесли в балок, где работяги-едоки вовсю звенели ложками и что-то громко обсуждали.
Вслед за Козловым из машины выбрались Сергей Михайлович – смотритель и два геолога: Дмитрий и Валентина.
Смотритель, бодренький пенсионер в очках и клетчатом картузе, был доверенным лицом директора: утром Валя видела, как тот пил кофе в его кабинете и называл его по имени – Антоном. Она не знала, кем они друг другу приходились, но если один – Сергей, а другой – Валерьевич, понятно, что не сыном и отцом. Сергей следил за тем, как отбирают жилу, а после вызывал машину и лично доставлял все добытые камни в город. Антон доверил эту миссию ему, а не Козлову – и этот факт говорил о многом.
Второй же, Димка Чупин, ехал на заднем сиденье рядом с Валей. Из разговора с ним она узнала, что тот окончил горный университет в этом году. Молодой геолог был невысокого росточка, со светлыми волосами и гладким, безусым лицом. Со стороны его могли принять за паренька-подростка, а в алкомаркете – запросить на кассе паспорт, что, по признанию Димки, случалось с ним частенько. Но он уже привык и относился к подобным ситуациям легко: на Валино «молодо выглядишь» ответил встречным комплиментом, мол, спасибо, знаю, и ты тоже сохранилась хорошо.
Когда они приехали на базу, Козлов велел перекусить и топать в карьер. Фронт работ он расписал еще в пути: первые три дня Валя стажируется у Димки, смотрит все породы, какие здесь встречаются, а затем документирует отдельную канаву и с ноября уже уверенно садится за шлихи. Димка в скором времени начинает руководить экскаватором, чтобы заменить начальника зимой. Все четко и понятно, не надо добираться своим ходом фиг пойми куда и мухлевать с замерами на буровой, подумала в дороге Валя.
В домике она переоделась в камуфляжную спецовку, переобулась в новые ботинки из грубой кожи, а следом, вооружившись ложкой и тарелкой, отправилась на разведку в местный ресторан «Ташкент».
Перед балком курили Батырбек с Василием. Завидев Валю, они расступились. За столом сидели Леха-экскаваторщик, какой-то незнакомый мужичок и Алик-джан. Они уже закончили с обедом и собрались сыграть партейку в дурака, но отложили карты в сторону и все как один уставились на нового специалиста.
– Здрасте!– приветливо сказала Валя.
В ответ с ней поздоровались, а незнакомый лысый мужичок спросил:
– А девушка у нас кто?
– Я говорил тебе: геолог,– встрял Леха.– Напомни, звать-то как тебя? Если не путаю, то Валя?
– Валентина,– поправила она с улыбкой, оглядела комнату и спросила со стеснением, выдающим новичка: – А где у вас еда?
Алик сразу подскочил с табуретки и поманил ее к плите, к большой кастрюле с супом, где в два половника наполнил ее миску.
Мужики подвинулись, и Валя села с края стола. Она принялась хлебать простенький суп из рыбных консервов вприкуску с белым хлебом.
– А я Евгений, Жека. Камазист,– представился ей лысый мужичок.
– Приятно. Я здесь уже была, так что знакома с вашими ребятами. Алик, Алексей, а там, если не ошибаюсь, Батырбек с Василием,– назвала она по именам. Рабочие навострили уши, как только речь зашла о них, и заглянули со двора.
– Я, по ходу, ездил за солярой, поэтому мы не пересеклись.
– Наверное,– пожала та плечами.
Со двора послышались шаги, и на пороге показались ее попутчики, переодетые в спецовки. Они пожали руки мужикам, те уступили место им и вышли из балка. Остался только Алик на своей бессменной вахте повара: он разлил остатки супа по тарелкам и нарезал свежий хлеб.
Гордеева доела и подождала товарища по молотку. На полный желудок стало клонить ко сну, глаза ее слипались. Ей было тяжелее, чем остальным, всем тем, кто утром выехал из города: в отличие от них, она встала в четыре утра, в пять села в электричку и в восемь вышла на вокзале в Екатеринбурге. В дороге толком не спала и теперь должна держаться бодрячком до вечера, а там пойти на боковую. Радовало одно: она оформлена и больше ей не нужно добираться пять часов с заездом в главный офис, когда из Вухлы до карьера ехать полчаса. В следующий понедельник, даст бог, нормально выспится и приедет, как и все, к обеду.
Через пятнадцать минут Димка закончил с обедом и повел ее в канаву.
Когда геологи спустились в карьер, там уже вовсю кипела работа. К удивлению Вали, железный «дятел» сменил оперение, а вернее, клюв – и вместо гидромолота орудовал ковшом, выгребая отбитую породу и перемещая ее в кузов КамАЗа для дальнейшей выгрузки в отвал. В тот день, когда начальник проводил экскурсию, работал только экскаватор, а сегодня подключился самосвал, и шум от техники усилился вдвойне.
– О как. Экскаватор ваш два в одном?– заметила Валя.
– Ага, все делает один. Работы на карьере не сказать что много… Так что обходимся и так,– ответил шагавший рядом Димка.
– Кстати!– вдруг вспомнила она.– Я приезжала на прошлой неделе, и ваши вскрывали жилу. Ну и как, что-то нашли?
– А, не, пустышка, дёмиков не оказалось. Одни оливиниты. Жека вывез все в отвалы.
– О как, обидно! Столько трудов, работы…
– Да бывает,– пожал плечами Димка с равнодушным видом.– Зато знаем, что в том месте нечего искать. Увидели: пустышка – и лезть глубже нету смысла. Андреич любит повторять, что в геологии отрицательный результат тоже результат.
– Так-то да,– согласилась Валя.– Если поиски не подтвердились, не нужно вкладываться в более детальную разведку. Это сэкономит время, деньги, силы, которые лучше направить на другие перспективные участки.
– Да, так и есть.
Они шли к дальнему южному борту, вдоль которого тянулась расчистка, углубляясь на полтора метра от поверхности карьера. Летом экскаватор прошелся здесь и выдолбил канавы, которые должны были подсечь основные жилы и проследить их направление.
Выходные выдались дождливыми, и молодой геолог знал, какой сюрприз их может ждать на месте, поэтому спросил у Валентины, не привезла ли та с собой купальник.
И точно, опасения подтвердились: канаву затопило так, что спуститься в нее можно было в сапогах-болотниках. Или же в плавках. Колышек с отметкой «9 м» плавал в мутной глинистой воде в компании из пожелтевших листьев и засохших веток.
– Вот и приплыли…– сказала Валя при виде этой картины. А про себя понадеялась, что их не станут держать до пяти, а отпустят на базу.
А если нет, то что им делать здесь? Позвать рабочих, чтобы мотопомпой осушили эту лужу? Но те первым делом обслуживали экскаватор, ведь техника не должна простаивать без дела, а геологам не оставалось ничего другого, как ждать. Часы показывали без пятнадцати два, и все отлично понимали, что откачка воды займет немало времени и геолог не успеет много задокументировать до конца рабочего дня, а утром начинай по-новой, поскольку за ночь снова набежит грунтовая вода, получившая подпитку после сильного дождя. Предпринимать сейчас что-то бессмысленно, но все решения принимал начальник.
Гордеева вопросительно посмотрела на коллегу – он же, махнув рукой Козлову, крикнул:
– Андреич! Подойди сюда!
Через минуту Козлов стоял с ними над затопленной канавой и вспоминал известную «картину Репина».
– Реально приплыли… И что теперь делать, Андреич?– спросил Димка с озадаченным лицом.
– Как что, надевать плавки и нырять,– ответил бодрым голосом начальник.– Есть же в Азии ныряльщики за жемчугом? И у нас на Урале будут ныряльщики за демантоидом!
– Так покажи нам мастер-класс, как надо,– не растерялся Димка, озорник.– Ты первый, а мы следом за тобой!
Шутки шутками, но Михаил Андреевич признал тот факт, что откачивать воду сейчас нет смысла, Батырбек с Василием займутся этим с утра. Димке он сказал идти с ним к экскаватору, а Вале, раз ничем не занята, просмотреть документацию канав и другие материалы по месторождению. Спросил, где ей удобнее сесть, и отпустил ее на базу; она взяла у Димки полевой журнал и быстренько ушла.
В домике она засела за документацию. Вчитывалась в описание канав и всматривалась в их зарисовку. Глаза слипались, но она прогоняла сон как могла: в рабочее время спать было никак нельзя. Что о ней подумает начальник, если постучится в дверь и увидит, что геолог дрыхнет среди бела дня, пока другие вкалывают в карьере? А ничего хорошего: решит, что к ним устроилась лентяйка, и поменяет отношение. Ей не хотелось выставлять себя не в лучшем свете, и, когда стало совсем невмоготу, она заставила себя прибраться в домике и как-то дотерпела до шести, до ужина.
А в восемь наконец легла в кровать. И перед сном произнесла чуть слышно: «Сплю на новом месте, приснись жених невесте». Она не очень-то и верила в это нехитрое гадание, но каждый раз, ночуя в новом месте, по привычке повторяла заученные слова. Обычно сны ей не запоминались, но, может, в этот раз привидится жених?
Она была б не прочь его увидеть, кто он такой и как хоть выглядит.
* * *На следующее утро геологи отправились в канаву и подождали, пока Батырбек с Василием заведут мотопомпу и откачают воду. Димка успел отрисовать девять метров в пятницу, а оставшиеся шестнадцать хотел добить сегодня, чтобы завтра взяться за новый интервал. Канав оставалось немного, и ему не терпелось скорее с ними закончить и приступить к стажировке у Козлова. Работа с экскаватором казалась интереснее, и понятно почему: там он ищет жилу и сам решает, где долбить, к нему прислушиваются и начальство, и мужики, а здесь копается, как крот, в холодной, грязной яме, один и не замеченный никем.
В канаве Димка размотал рулетку, замерил заново длину, двадцать пять метров, и поставил колышек с отметкой «9м» туда, где ему место,– на девятый метр. Вслед за ним спустилась Валя; не успела геолог сделать и шагу, как по самую щиколотку увязла в грязи. Хорошо хоть, что предусмотрительно надела не ботинки, а резиновые сапоги.
– Дим, а сколько метров в день сдаешь? Какая норма?– спросила она, осмотревшись по сторонам. По мокрым стенкам чуть слышно стекали струйки воды, под ногами шмякала грязевая жижа.
– Нормы нет. Меня никто не подгоняет. Ну а вообще выходит метров десять,– ответил ей коллега и следом пояснил: – Геология здесь сложная, все мято-перемято, породы сильно измененные, иной раз голову сломаешь, как это лучше обозвать. Видишь ту белую хрень?– И Димка ткнул молотком в стенку канавы.– Это зонка минерализации, где, по идее, сидит наш демантоид, и мы должны все эти прожилки отрисовать и описать. Но это еще полбеды: участок сильно обводненный из-за грунтовых вод. У карьера глубина двенадцать метров, плюс у канавы метра полтора, так что заливает только так. Пойдут дожди – вообще начнется веселуха. Андреич хочет побыстрее все добить.
Валя понимающе кивнула: да, условия такие, что не позавидуешь. Там, где она работала, канавы копались на поверхности, а не в карьере и были сухонькими. Летом, в пик жары, когда с геологов сходило семь потов в маршрутах, канавы становились спасительным укрытием, где можно было отсидеться в холодке, но превращались в грязевые ванны осенью, с наступлением дождей.
– А пробы, получается, не отбираешь никакие?
– Нет, только образцы на шлифы[30].
– А шлифы куда?
– В отчет. Петрограф[31] с нашей кафедры посмотрит и скажет точно, что как называть. Мы-то называем приблизительно – а как еще, когда сплошная измененка?
– Это точно, без ста грамм не разберешь,– согласилась Валя и пошкрябала жилу ногтем – она увидела какой-то интересный минерал и полезла в карман за лупой: – Скажи, а что встречается из рудных?
– Хромит, магнетит. Их здесь завались.
Валя посмотрела в лупу на черную вкрапленность, а затем достала маленький магнит на нитке. Проверила: тот притянулся, значит, магнетит.
Время до обеда пролетело незаметно. Сперва Димка расставил колышки, заготовленные с пятницы, а затем выбрался из канавы и сверху сфотографировал стенку и полотно[32], пока опять не затопило. Каждое фото охватывало трехметровый интервал: от девяти до двенадцати метров, от двенадцати до пятнадцати, и так далее. Димка показывал, а Валя поправляла палки, если те стояли косо: на фото все должно быть ровно, чисто и красиво. Как-никак пойдет в отчет.
В канаве он достал свой горный компас, замерил элементы залегания пород, в блокноте сделал пометки и набросал примерную зарисовку, чтобы затем перенести все в чистовик. Гордеева стояла рядом и набивала глаз на всю эту елгозинскую «зелень». Она знала, что расхождений в документации не должно быть, и если один геолог относит породу к серпентиниту, то и другой дает такое же название. Иначе будет путаница, а это ни к чему.
Вопросов, как документировать канавы, у нее не возникало. Требования были везде одни и те же: в Приморье и на Колыме Валя занималась тем же, чем ее коллега на Урале. Отличались сами породы, поэтому она внимательно смотрела и запоминала, с чем имеет дело в этот раз.
Без десяти двенадцать «карьерный дятел» перестал скрести по камню, и мужики всей толпой поспешили на обед.
– Кстати, как тебе местный магазин? Ты там был?– спросила Валя по дороге.
– А, в смысле, деревенский? Да нормальный,– пожал плечами Димка.– Мы покупаем хлеб на базу, а еще там неплохая выпечка: булки, чебуреки. То, что привезешь из города, до пятницы не долежит, а там все свеженькое. Можем сходить после обеда, если хочешь, тут недалеко.
– Давай, я только за.
Так и договорились.
К их приходу в кухонном балке было не протолкнуться. Вспотевший Алик не отходил от плиты и, не выпуская из рук половник, накладывал в тарелку за тарелкой. Рабочие уселись за столом и за обе щеки уплетали макароны по-флотски. Те, кому не хватило места, шли обедать к себе. Димка предложил поесть и встретиться во дворе полпервого.
В условленное время Валя вышла из своего домика и вместе с Димкой отправилась в деревню. Геологи свернули с базы на проселочную дорогу и, пройдя немного, поравнялись с участком, где копались нелегалы. Вдруг кто-то выкрикнул:
– Димон!
Димка остановился и дружески махнул рукой. Недалеко от дороги, с краю небольшой прогалины, дымил костер, а вокруг него расселись трое мужиков, кто-то на поваленном бревне, а кто-то на пеньке. От костра пахло тушенкой, которую хитники разогревали на огне.
Один из них, с черной щетиной, в бандане, замызганной энцефалитке и таких же грязных сапогах-болотниках, сказал что-то своим и, встав с бревна, широким шагом пошел к геологам. При виде его Димка подался чуть вперед. Хитник приблизился почти вплотную и протянул натруженную руку, а после хлопнул Димку по-братски по плечу.
– Ну чё, братиш, здорово! Как ты?
– Здорово! Да в порядке. Идем в магаз. У вас чё, перекур?
– Да, курим, время обеда. А это кто с тобой?– чернявый посмотрел за Димкино плечо.
– А-а, Валя, наш геолог,– ответил Димка и обернулся, точно усомнившись, а правильно ли он ее представил. Должно быть, вспомнил, что начальник и мужики с карьера – все звали ее Валентиной.
– А я Тимур,– прищурившись, кивнул ей хитник.
– Приятно познакомиться,– сказала та.
Тимур достал из пачки сигарету, чиркнул зажигалкой и переключил внимание на своего приятеля.
– Димон, смотрел на той неделе бой в Лас-Вегасе? Макгрегор втащил Порье!
– Ага, красиво его уложил! Как кто-то написал в комментах: «Что будет, если не заплатить сантехнику»,– весело заметил Димка.
– Ха, точняк!– подхватил, смеясь, Тимур.– Когда не оставил сантехнику на чай.– И оба живо и с азартом принялись обсуждать прошедший бой.
Гордеева стояла в сторонке и с любопытством разглядывала хитника. Прежде ей не доводилось видеть искателей камней вблизи.
Тимур и сам был как боец: крепкий и плечистый, с накачанными руками. Работа, которой он занимался, с лихвой заменяла тренажеры: попробуйте-ка вырыть шурф[33] (не экскаватором, а вручную) и перемыть эту породу – хотите не хотите, а мышцы накачаете. Его загорелое лицо покрывала черная щетина, на вид он был не старше тридцати, но щуплый и безусый Димка казался совсем мальчишкой рядом с ним.
Валя всматривалась в мужественное лицо, в его живую мимику. Тимур это заметил и посмотрел ей пристально в глаза. Тогда Валя полезла в телефон проверить время и напомнила, что им пора идти.
…Пока шли в магазин, спросила Димку по дороге:
– То, чем занимаются эти ребята, ведь нелегально? Такие смелые: копаются у нас под носом, у поворота на карьер. Им что, не прилетит за это?
– А что им прятаться? Дёмик хоть и редкий, но гранат. А гранат не относится к драгоценным камням первого порядка[34]. Ныкаться надо тем, кто занимается изумрудами, александритами,– пояснил коллега со знанием дела.– Вот там без церемоний, закроют сразу по статье. А здесь на мужиков хоть и поглядывают косо, но по закону не придраться – пока что не придраться. Но вот увидишь: в будущем и с дёмиками все ужесточат…
* * *В среду завершилась стажировка, и в четверг Валю ждала отдельная канава. Козлов велел рабочим осушить ее и, дождавшись этого, спустился с Валей посмотреть породы.
Они шлепали по грязевой лужице, скопившейся по полотну. Тяжелые бурые брызги оседали на сапогах.
– Ну что, Валентина, освоилась за эти дни?
– Да вроде.
– Хорошо.
Он сколол пару образцов молотком и рассмотрел их через миниатюрную лупу с десятикратным увеличением, затем передал Вале, чтобы тоже посмотрела. Пройдясь вдоль стенки и изучив, чем она сложена, Андреич дал напутствие геологу.
– Смотри: здесь та же картина, что и на десятой канаве,– подытожил он.– Принципиально нового ничего не вижу. Идут серпентинизированные дуниты, а в них – небольшие прожилки и гнезда с карбонатом и хромитом. Если повезет, то встретишь демантоид. Теперь знаешь, где его искать.
– Хотелось бы. Хоть посмотреть, какой он здесь. В той канаве не попалось ничего…– сказала Валя раздосадованно и вместе с тем с азартом, знакомым каждому геологу.– Встречались жилы, но пустые. Без видимых камней.
– Увидишь, не переживай. В шлихах этого добра полно,– заверил Козлов, а Валя восприняла его слова как мотивацию здесь не засиживаться.– Давай-ка поскорее добьем эту канаву. В идеале за сегодня-завтра. Вполне реально сделать тридцать метров за два дня, что скажешь? А не успеешь до пятницы, за выходные на хрен все затопит, и в понедельник откачивай по-новой. Сама видишь, какие тут условия…
– Я постараюсь, Михаил Андреич.
– Молодец,– одобрительно похлопал по плечу начальник.– Тогда не теряем времени, работаем!
Андреич выбрался из канавы и зашагал к застывшему экскаватору и ждавшим распоряжений мужикам. Леха курил и смачно сплевывал, расточая сочный матерок. Батырбек с Василием переговаривались с ним на том же языке. Жека на КамАЗе с грохотом сгружал породы в дальние отвалы.
Грубая, живая болтовня, сдобренная крепким словцом, добавляла картинке производственный колорит и в то же время воспринималась со стороны комично.
Первое время Андреич пытался просветить работяг и научить их называть породы своими именами. Но Леха упорно продолжал их называть по-своему. И теперь Андреич плюнул и стал изъясняться с ним на понятном ему языке.
– Слышь, Леха! Идешь три метра по зеленой еболе до вон той вешки. А там начнется белая херня – ее не трогай!
