Люби меня

Пока поднимаюсь наверх, переживаю, что в самый неподходящий момент выйдет эта самая Лиза и заметит меня. Но и тут мне везет.

– Вот, как ты любишь, – говорю, поставив чашки на стол. Мы садимся напротив, молча пьем чай.

Когда были детьми, Димка часто бывал у нас в гостях вместе со старшей сестрой и ее мужем. У него тогда еще была другая фамилия, но потом дядя Олег почему-то дал Диме свою, и тот тоже стал Волковым.

Мой отец часто вел дела с дядей Олегом, да они и просто общались в неформальной обстановке. Так что мы с Димой довольно быстро подружились. Можно сказать, выросли вместе. Между нами всего четыре года разницы, но когда Диме исполнилось шестнадцать, он стал появляться на семейных сборищах куда реже – сначала потому что сборы и соревнования стали занимать львиную долю его времени. А потом… Потом ему стало неинтересно возиться с малышней. И мне остались лишь редкие минуты на общение с ним. Так появилась традиция пить чай вечером на кухне. Он травил пацанские байки, вгоняя меня в краску и смущая, а я любовалась и мечтала, как вырасту и выйду за него замуж.

– Надумала куда-то поступать?

– Пока выбираю. Скоро документы надо будет подавать, – пожимаю плечами. – Но, может, буду просто маме в фонде помогать.

– Не дело это, без образования.

– По-твоему, без корочки я ничего не представлю? – тут же вскидываюсь.

– Дело не в этом. Просто я вот так и не надумал же – все гнался за медалями. А теперь уже поздно.

– Почему?

Он пожимает плечами.

– Потому что.

Повисает пауза между нами, а затем мы встречаемся взглядами, и я будто физически ощущаю, как меняется настрой Волкова. Его взгляд становится тяжелее, ощутимее. Зрачки расширяются, и я понимаю, что та самая штука подействовала. Осталось только подтолкнуть в правильном направлении.

– Дим… – подвигаюсь чуть ближе, ставлю чашку на столик и невольно облизываю губы, потому что во рту пересыхает от того, как он смотрит.

– Тебе лучше уйти, – хрипло выдыхает он, чуть прикрыв глаза.

– А если я не хочу?

Я вижу его сомнения и беру инициативу в свои руки. Прикасаюсь к его губам. Целоваться я не умею – для меня все в принципе это впервые. Потому что я всегда знала, что моим первым станет Дима. Только он один.

Несколько секунд ничего не происходит, а затем Волков подается вперед, сгребает мои волосы в кулак и жестко целует.

Я ошарашена. Будь это кто-то другой, начала бы вырываться. Но это же мой Дима. Ему я готова позволить все и даже больше.

Его язык врывается в мой рот, лижет, толкается, трахает. Я понятия не имела, что поцелуи – это вот так.

Сдавленно стону, хватаюсь за его широкие плечи.

– Этого ты хотела? – ошалело рычит Дима. – Этого?!

– Да…

Он прислоняется лбом к моему.

– Уходи, принцесса, пока я еще контролирую себя. Уходи, иначе…

3 Оля

Беру его ладонь, переплетаю наши пальцы.

– Я хочу быть с тобой. И готова пойти до конца.

– Ты ведь даже не представляешь, что я хочу с тобой сейчас сделать, – глухо произносит Волков, возможно, стараясь меня напугать.

– Я согласна на все. Люби меня, Димочка, люби!

Едва успеваю договорить, как на меня обрушивается новый поцелуй.

– Черт, Оля, – хрипит Волков. – Ты напросилась…

Он задирает мою футболку, бесцеремонно стаскивает белье вниз, сжимает крепче.

Это вызывает приятный спазм в животе, и я закусываю губу, чтобы сдержать крик, рвущийся из груди.

Его зубы терзают мою кожу. Это так больно и так приятно одновременно, а руки между тем уже задирают юбку.

– Готовилась? – выдает Димка, нагло отодвигая трусики в сторону.

Я молчу, смущенно прикрывая глаза.

– А ну, отвечай! – требовательно повторяет он, слегка шлепнув. – Готовилась для меня?

– Да…

– Хорошо, – ухмыляется он. Сдавленно охаю, пытаясь не зажиматься и спокойно реагировать на все его действия. А затем зло добавляет: – Ты ведь этого хотела?

Его грубость не задевает. Наоборот, я считаю, что все это – проявление его желания, того, что он испытывает ко мне. И мне все равно, что для того, чтобы снять моральные запреты, пришлось использовать специальное средство. После он все поймет. Обязательно поймет.

Дима не церемонится, резко стаскивает с меня трусы, раздвигает ноги и смотрит на меня там. Я раскрыта перед ним, уязвима. Но знаю – он не причинит мне боли. Нет, ни за что.

– Течешь, – еще один комментарий, который должен бы меня задеть. Но пусть видит – ведь это его я так сильно хочу.

– Это потому что ты рядом.

– Много с кем спала? – мы встречаемся взглядами, и я вижу, как он сдерживается из последних сил. Поэтому трусливо лгу, испугавшись, что, узнай он правду, отступится. Сбежит от меня, но не тронет.

– Разве это важно? Я сейчас тут с тобой. Бывшие ни при чем.

– Ты права. Это неважно, – скалится он, после чего вынуждает раскрыться еще сильнее и резко двигается. Крик я успеваю сдержать, тупо закусив ладонь. А вот слезы… нет.

– Какая же ты коза, Оля, – цедит Дима, поняв, что к чему. – Зачем?! Зачем, я тебя спрашиваю!

– Потому что я люблю тебя.

Он сжимает кулаки, закрывает глаза. А я даже дышать боюсь. Ведь он может уйти и сейчас. Но когда Волков снова смотрит на меня, понимаю, что нет, не уйдет, и не остановится.