1987

Со стороны военной части послышались шум мотора и непонятная суета. Рем отодвинул заросли и увидел, как группа военных рыщет по траве.

– Бежим, это за нами! – Рем схватил девушку за руку.

Они побежали мимо жилых хрущёвок в надежде спрятаться, в окнах которых их провожали любопытные взгляды живущих там людей. Военные, заметив убегающих, настигали. Уазик со скрипом остановился у здания, и сержант, отдав приказ своим бойцам, выскочили из машины. Бойцы, направив автоматы вперёд, ускорили бег. Железные двери хрущёвки раскрылись, и из неё вышел тамошний управдом:

– Что происходит? – спросил он, нервно провожая взглядом бегущих.

– Дезертиры! – крикнул сержант.

Тогда из-за его спины также высыпались бойцы и тоже подключились к погоне за несчастной парочкой. Казалось, это был конец. Военные оцепили ребят. Под ногами Рем увидел железный люк.

– Давай помоги! – обратился он к девушке. Та, схватив его руками, принялась отодвигать тяжёлую ржавую заслонку. С трудом отодвинув её, Рем прыгнул в темноту. Упав на горы мусора, как картофельный мешок, Рем здорово ушибся, сверху на него сразу свалилась Юна. От боли к щекам парня подступили слёзы. Военные окружили дырку в земле.

– Давай! – скомандовал сержант, и один из его бойцов полез за ребятами следом по дрожащей лестнице.

Спустившись, солдат нацелил свой автомат в темноту. Ничего не было видно. Тогда он достал из кармана фонарь и трясущейся рукой принялся следовать за струйкой света.

– Ну что там? – поинтересовался управдом. К месту уже стянулись все военные – от региональных до тех, что были при местной хрущёвке.

– Пока не вижу их, – заикаясь, ответил рядовой.

Как под его лучом света, промелькнул силуэт девушки, он сразу направился в её сторону. Сделав шаг, на него сзади набросился Рем, схватив того за шею. Юна, нащупав какой-то тяжёлый кусок арматуры, набросилась на солдата, сильно ударяя того по голове. Поняв, что всё идёт не по плану, сержант скомандовал остальным бойцам спускаться вниз. Окровавленное тело солдата сползло куда-то в сточные воды канализации. Завладев его автоматом, Рем нацелил дуло в сторону входящего света сверху. Юна заткнула уши. Парень принялся стрелять по спускавшимся к ним солдатам. Вспышки в темноте от выстрелов слепили его глаза.

– АААА!!! – кричал Рем, видя, как валятся тела военных к его ногам; крупные капли крови брызгали, заливая его лицо.

Сержант вспотел, жестами показывая не сдаваться и продолжать спускаться вниз.

– Отставить! – крикнул прибывший на место старый офицер, что был им знаком по событиям с новобранцами ранее. – Мы не в выгодной позиции! Стрелок засел глубоко. – Он забрал карту у управдома и провёл по ней пальцем: – Выход оттуда находится у реки, в двух километрах отсюда, пять караульных останутся здесь, с ними местные бойцы, все остальные за мной к выходу!

– От чьего имени ты тут приказы отдаёшь? – подошёл вплотную к длинному офицеру хмурый разгоряченный сержант.

– Оттого, что это моя территория, сержант! – Офицер поднял воротник своего кителя, под ним оказались лычки лейтенанта. – Ещё вопросы? – грозно просверлил того взглядом.

Сержант отступил. Тогда офицер скомандовал, и значительная часть группы отправилась в сторону выхода из канализации.

В кромешной темноте, в которой находились ребята, стало тихо. Очень жутко пахло сгнившими отходами. Рем посмотрел наверх, слышно было, как над выходом кружат солдаты. Юна, убрав с ушей ладони, с ужасом разглядывала мёртвых солдат: трогая пальцем их смертельные раны, её вырвало. Эхом разливались капли воды. Они медленно привыкали к едкому запаху. Юна встала на ноги, вытирая рот рукой, подошла к парню, посмотрев наверх.

– Отсюда нет выхода, они не отступят! – выдохнул Рем. – Нужно будет двигаться здесь, должны же эти туннели куда-то нас привести.

Юна кивнула. Сняв с лежащих военных обмундирование, закинув за спину автоматы и использовав их фонари, ребята пошли по воде вглубь катакомб.

– Откуда ты умеешь стрелять из этих штук? – поинтересовалась Юна, хлюпая носом. Лица её не было видно из-за прилипших к нему волос. Она шоркала формой, которая из-за большого размера мешала ей идти.

– Я и не умею, просто сообразил, – развел руками Рем, обратив внимание на девушку, что еле шла. Он поднял её и посадил на выступ: – Погоди! – Парень резким движением оторвал мешающиеся штанины, сделав из них шорты, тем самым обнажив её ноги. – Вот так будет лучше!

Девушка улыбнулась, но улыбку тут же сменили проступившие слёзы:

– Почему они просто не оставят нас в покое? – зарыдала юная особа.

– Мы те, кто пошёл против системы, которую нельзя нарушать в этом мире! – Рем завалился с ней рядом и крепко обнял Юну. Девушка немного успокоилась в его объятиях. Он убрал с её лица мокрые полоски волос, она была неотразима, его рука осталась лежать на открытых коленях девушки. Юна приготовилась к поцелую, как в том старом кино, которое смотрела когда-то с мамой, но этого не произошло. Рем взялся за спину, что беспокоила парня, попросил посмотреть, что там с ней. Подняв форму вверх, Юна осветила место фонарём и увидела серьёзное рассечение, которое, видимо, он заработал при падении сверху.

– Сейчас! Сейчас! – занервничала девушка. Подняв с земли оторванные штанины от своей формы, она сильно обмотала ими рану. – Надо всё равно обработать рану чистой водой.

– Спасибо! – улыбнулся усталый Рем, тихонько поцеловав девушку в лоб.

Этого жеста хватило для того, чтобы на её лице вновь появилась милая улыбка с торчащими из неё зубами. Они уже совсем привыкли к резкому запаху канализации. Рем крепко прижал девушку к себе, она положила свою голову на его плечо, взяв того за руку. Их трясло от пережитых потрясений, а может, от сырости и мокрого холода. Почувствовав тепло тел, где-то внизу живота проснулось хрупкое чувство спокойствия.

– Мы совсем остались без запасов еды! – пискнула девушка.

– Придумаем что-нибудь. Как выяснилось, импровизировать мы умеем, – улыбнулся Рем, крепче прижав к себе её плечи.

– Это точно! – хихикнула Юна.

Освещая стены канализации своими фонарями, они наблюдали отголоски прежней цивилизации: ржавое железо, зеленые пыльные бутылки, облепленные густой пеной грибов плесени. Запинаясь об них, Юна всё время падала на землю, в кровь сбивая острые колени. Корни деревьев, что пробили землю, торча с потолка, своей густотой замедляли путь, хватаясь за волосы путников. Ребятам было страшно от странных звуков, что периодически доносились эхом откуда-то из темноты. Пару не отпускало чувство, что кто-то преследует их; от этого Рем периодически направлял свой автомат в темноту коридоров и приказывал появиться, но никого не было. Вцепившись друг в друга, они маленькими шагами продвигались всё дальше вглубь. Фонарик Юны мерцал, видимо, садилась батарейка; она тщетно била по нему своей мокрой ладонью, но эти действия совсем не приносили пользы. Им казалось, что они находятся здесь целую вечность. Иногда на их пути появлялись редкие развилки, и, часто не угадывая направление, они попросту упирались во влажную кирпичную кладку стены. Ребята много ругались, топая ногами; было ощущение, что они попросту ходят тут кругами. Снова и снова озлобленные и уставшие, они садились на облезлую стекловатой толстую тёплую трубу, чтобы помириться и со свежими силами выдвигаться на новый рывок пути, который вновь заканчивался тупиком. Ещё этот запах. Юна уже рычала, сжимая маленькие кулаки, Рем же истерично ржал, чем особенно напрягал девушку. Ребята уже свыклись, что останутся в этом лабиринте навечно.

На улице уже село солнце. Военные медленно шли за ехавшим перед ними уазиком с офицерами, который освещал фарами дорогу. Со стороны густых кустов деревьев донёсся рык зверей.

– Волки? – спросил солдат из хрущёвки регионального.

– Нет! – усмехнулся тот. – Хуже! Дикие собаки! Не бойся, они не кинутся, если не заходить на их территорию.

Дикие собаки выстроились по краям группы, рыча и скаля зубы. Солдат из хрущёвки наставил на них дуло автомата, обтекая потом в противогазе, как кто-то из толпы кинул в них камень.

– А ну пошли отсюда! – добавил он к летящему камню, и собаки с визгом разбежались в разные стороны.

В машине управдом, закрыв глаза, пытался уснуть. Его совсем разморила дорога и слишком резкие действия, которые были противопоказаны в такие-то годы.

– Кто эти дезертиры? – с хрипотцой в голосе спросил длинный лейтенант. – Я не поверю, что из-за каких-то рядовых сам управдом ринулся в погоню. Можно было просто сообщить о перехвате гарнизону.

Сержант отмолчался ещё сильней, нахмурив свои брови. Офицер скрутил самокрутку из жёлтой газеты и табака:

– Тут явно серьёзным нарушением пахнет, от этого вы, конечно, побежали за ними, – не унимался лейтенант, продолжая лезть под кожу.

– Это просто глупые дети! – на выдохе ответил управдом.

– Дети, которые убили пятерых солдат. Думаю, когда представители высшей колонны подключатся, такие отговорки не пройдут! – Закурил он и выдохнул дым в окно автомобиля. – Полетят головы, чины, звания! – хриплым голосом пропел офицер, чем очень разозлил сержанта, сидящего на первом сидении.