Сын ада

Его раны заживают мгновенно.

Он не может утопиться, потому что легким не нужно дышать, а значит они не наполнятся ни водой, ни газом.

Он пробовал сжечь себя, взорвать, разорвать на части.

Но все было бесполезно.

Он все равно остается существовать и помнить обо всем.

Особенно о той ночи 6 лет назад.

Ему нужно помнить. Чтобы отомстить.

* * *

Что же произошло той ночью? Именно на этот вопрос он пытался найти ответ на протяжении 6 лет.

Все, что он помнил и все, что ему удалось узнать, это то, что у любви всей его жизни в последнее время были неприятности. Это было как-то связано с ее прошлым мужчиной. Он постоянно звонил ей, писал и угрожал.

Она, конечно, жаловалась, но говорила, что все в порядке и не стоит обращать внимания, поэтому он был спокоен. Возможно зря.

Со дня аварии бывшего мужа Евы больше никто не видел. Но никто особо и не искал.

Сам же Осман считался мертвым, поэтому не мог настаивать на расследовании.

Это странно, но на месте пожара нашли останки двух тел, мужчины и женщины. Все решили, что девушка не справилась с управлением, и их машина улетела в овраг, где, собственно, она и сгорела.

Все факты указывали на то, что Осман и Ева сгорели в той машине, хоть от нее и осталась только покореженная груда металла и куча пепла.

Первое время после аварии он только и делал, что пытался вернуться к ней.

Лишь спустя время он понял, что ему не нужна еда, он не боится боли, холода, что он в принципе не боится.

Он понял, что все, что он может чувствовать это пустоту.

Которая медленно переходила в злость.

Злость на себя, что не смог ей тогда помочь, не успел, не пришел в себя раньше. Злость на нее, что она когда-то научилась водить и зачем-то купила эту машину.

Но в отличии от официальной версии, он знал, что она не виновата. Она пыталась уйти от столкновения с грузовиком, который вылетел на встречную полосу.

Поэтому больше всего его терзала злость на водителя, из-за которого произошла эта страшная авария.

Именно его он нашел первым.

* * *

Это произошло еще в первый год. Он долго не мог найти никаких зацепок, потому что информации о грузовике не было ни в одной версии аварии. Но вот, убив себя в очередной раз, он смог вернуться в тот день.

Он не был как обычно в машине. В этот раз он стоял на дороге, и увидел со стороны как их машина улетела в овраг. Грузовик остановился чуть дальше. Видение прервалось. Но он успел запомнить номера…

Он уже как минимум знал, в каком регионе следует начать искать.

Еще неделя ушла на его поиски.

* * *

Глава 2 – Первая кровь

– Добрый вечер, – вежливо произнес Осман за спиной водителя. Его голос прозвучал неуверенно, и очень необычно, как ему показалось. Либо он просто отвык от звука собственного голоса.

– Чо надо? – мужчина обернулся, от него несло перегаром и дешевым одеколоном.

– Вы помните ночь 21 апреля прошлого года?

Казалось, будто в голове мужчины проносятся десятки мыслей, но ни за одну он так и не может зацепиться.

– Нет, не помню, отвали! – он оттолкнул юношу в сторону, открыл кабину грузовика и хотел было подняться…

Что-то в голове Османа будто переключилось: он почувствовал дикую злость и мощнейщий прилив сил. Схватив водителя за шиворот, он буквально сорвал его с места и отшвырнул к стене. Мужчина пролетел в воздухе метров пять, прежде чем упасть на землю – такой силы был бросок. На долю секунды Осман удивился, откуда в нем столько силы.

Мужчина попытался встать, но, увидев приближающегося юношу, оцепенел. В его взгляде читался неподдельный ужас. Это ничуть не смутило и не изменило планы Османа. Он жаждал крови и отмщения.

Он схватил водителя за грудь и потащил к распиловочному столу. Мужчина стал кричать и вырываться, когда понял намерения парня. Но это была лесопилка на окраине города. В радиусе 10 километров нет ни одного живого человека.

– Парень! Парень! Стой! Я все расскажу!

– Ты виноват в моей смерти, ты ответишь за это своей.

Ему было плевать, что говорит этот недоносок. Он уже знает правду. Он слышал мысли этого человека. Но больше всего ему понравилось слышать страх. Такое пьянящее чувство. Это как… как чувствовать запах черемухи или ландыша. Навязчивый, резкий, но такой сладкий запах… от него буквально кружится голова. Он схватил мужчину за горло одной рукой, и с легкостью приподнял над землей так, что лишь кончики его ботинок касались бетонного пола.

– Я уже знаю, что в тот вечер ты был пьян. И зол, – полушепотом произнес Осман почти у самого уха мужчины, – ты был зол на то, что та шалава, твоя любовница, заразила тебя. И из-за этого обо всем узнала твоя жена, которая выставила тебя на улицу. Но это все никак не оправдывает того, что ты убил двух людей, а потом просто взял и сжег их, в их же машине. Заживо. Только вот какая неудача… Я по чьей-то милости остался жив. И теперь пришел за тобой.

Мужчина всеми силами старался вырваться, освободиться из этой мертвой хватки. Но все попытки были тщетны, силы были не равны.

Осман включил циркулярную пилу. Диаметр ее диска впечатлял, сантиметров 40, не меньше. Раскатистый гул пронесся по полупустому цеху.

Он положил мужчину спиной на стол. Сквозь пелену страха мужчины, как сквозь туман он чувствовал и слышал, как тот умоляет о пощаде. Но Осман даже не думал прощать. Он пришел не за мольбой. Он пришел отомстить.

Осман слегка протащил мужчину по столу. Лезвие пилы прошло ровно по плечу, немного задержавшись на костях, но оно с легкостью отрезало мужчине руку. Тот завопил нечеловеческим голосом. Рука осталась лежать на столе, из плеча фонтаном брызнула кровь, мгновенно залив все вокруг: стол, одежду, лицо, пол – все было в крови. Осман вдохнул ее запах, и вдруг упал.

«Было темно. Он открыл глаза и снова оказался у своей машины. Он поливал ее бензином. Вернее, не он, а тот чьими глазами он сейчас видел. Потому что не контролировал тело. Он увидел очертания Евы в машине, но только ее. На пассажирском сидении никого не было…»

Он очнулся. Водитель лежал на столе лицом вниз, хотя то, что осталось, врятли можно назвать лицом. Диском пилы ему отрезало треть головы, но пила продолжала крутиться, разбрызгивая вытекающую кровь и остатки мозгов. Год назад, его бы вывернуло наизнанку от такой картины. Но сейчас он был доволен проделанной работой.

Осман поднялся, выключил пилу. Бросил взгляд на свое отражение в стекле и на долю секунды испугался. Да, он еще не привык. На него смотрел худощавый юноша в забрызганной кровью одежде: черной кожаной куртке, джоггерах и берцах. Угольно черные волосы немного скрывали лицо, но все же было заметно, что вместо глаз у него две заяющие пустотой черные глазницы, а вместо рта – челюсть с остатками гниющей плоти.

Да, именно так он выглядел, когда переставал себя контролировать.