Разрушенная любовь

– Могу я спросить у тебя кое-что? – сказала я. Количество вина, текущего по моим венам, не могло остановить меня от задавания тупых вопросов, скорее, наоборот.

– Валяй, – ответила Эмили, пробуя мой клубничный пирог. Это было пятиминутное дело, поэтому даже одной рукой в гипсе мне удалось его испечь.

– Почему ты не рассказала мне о своей помолвке с Эдрианом?

Ложка замерла на полпути ко рту Эмили.

– Это Дэниел тебе рассказал?

– Да. Ну, не совсем. Мне приснился сон о вашей помолвке. Дэниел лишь объяснил, что это был не сон, а воспоминание.

Эмили рассеянно кивнула. Мы обе были пьяны в стельку, поэтому я не удивилась, увидев, что по ее щекам катятся слезы, а в уголках рта играет мечтательная улыбка.

– Это был лучший день в моей жизни, – сказала она, закрыв глаза. – Он должен был стать началом чего-то особенного, чего-то такого, о чем я мечтала долгие годы. Эдриан был моей жизнью. Я любила в нем все: его голос, улыбку, чувство юмора.

Эмили опустошила еще один бокал вина и откинулась на подушки дивана.

– Часть меня умерла вместе с ним, – продолжила она шепотом. – Полюблю ли я когда-нибудь снова? Не знаю. Даже не знаю, помню ли я, каково это – любить.

Последовала короткая пауза, после которой она вытерла слезы и встала спросив:

– Хочешь еще вина? Потому что я хочу.

Я кивнула, отдавая ей свой бокал, и она пошла на кухню, чтобы принести то, что оказалось нашей третьей бутылкой Мерло. Это был один из тех моментов, когда люди предпочитают утопить свои печали в бокале, потому что потерять себя куда легче, чем бороться с тем, что заставляет их сердца кровоточить. В нашем случае было два кровоточащих сердца и один диван, на котором мы вырубились через пятнадцать минут после того, как опустошили третью бутылку.

Никогда не думала, что звук дверного звонка может быть настолько отвратительным, но в тот момент, когда он разбудил меня утром следующего дня, мне отчаянно хотелось убить стоявшего за этой чертовой дверью, кто бы это ни был. Я посмотрела на часы, которые показывали семь утра, и потащила свое тело в коридор.

– Иду! – раздраженно крикнула я в ответ на нетерпеливый стук. Мой нежданный гость, очевидно, был не в себе, если приперся в такую рань.

– Что, черт возьми, с тобой случилось? – прорычал Дэниел, вламываясь в дверь.

– И тебе доброе утро, – сказала я, не удосужившись ответить на его вопрос. Даже страдая от похмелья, я заметила, как чертовски хорошо он выглядел в джинсах с низкой талией, черном кожаном пиджаке и соответствующей рубашке, верхние пуговицы которой были расстегнуты.

– Братец? Это ты? – спросила Эмили из гостиной.

– Что вы… О, девичник? Серьезно?

– Сбавь тон! – прошипела она, спрятав лицо под подушкой.

– Из-за вас двоих у меня чуть не случился сердечный приступ, – сказал Дэниел сердито, потирая переносицу. – Вы хоть знаете, как я беспокоился?

– С чего вдруг тебе беспокоиться? – спросила я, зевая. – С нами все нормально.

– Нормально? Тебе известно, что телефоны были изобретены для того, чтобы упростить нашу жизнь?

– Сейчас не лучшее время для твоих умных комментариев. Что случилось-то?

– Я дюжину раз пытался дозвониться до вас обеих, и ни ты, ни моя сестра не удостоили меня ответом! Что я должен был подумать?

– Что мы не хотим с тобой разговаривать? – ответила Эмили.

Я захихикала от ее комментария.

– Поверить не могу, что пытаюсь вразумить двух мертвецки пьяных девушек.

Дэниел вздохнул, откинувшись на спинку дивана.

– Прости, мы подумали, что ты слишком занят, чтобы присоединиться к нашей вечеринке, – сказала я.

– Вы могли по крайней мере дать мне знать, что с вами все в порядке.

– Чья бы корова мычала! – рявкнула Эмили из-под одеяла. – Мистер «Это не ваше, черт возьми, дело, где я нахожусь».

– Ей нужно отоспаться, – спокойно сказала я. – Почему бы тебе не дать мне несколько минут на то, чтобы принять душ, а потом я приготовлю нам что-нибудь поесть?

– Звучит заманчиво, учитывая, что я не ел со вчерашнего полудня.

– Почему?

– Проблемы на работе.

– Надеюсь, сейчас все в порядке?

– Да.

– Хорошо, я скоро вернусь, – сказала я, направившись в ванную комнату.

Прием душа был одной из тех вещей, которые в данный момент значительно усложняли мою жизнь. Повязки нельзя было мочить, вот почему каждый раз, когда мне был нужен душ, я должна была быть благодарна за то немногое, что все еще была в состоянии сделать без чьей-либо помощи.

– Я смогу это сделать, – ободряюще сказала я своему отражению в зеркале.

Я едва успела снять рубашку, как в дверь постучали.

– Кейси? Тебе помочь? – спросил Дэниел из-за закрытой двери.

Я не возражала, чтобы мне кто-нибудь помог. Но Дэниел?

– Я почти закончила! – соврала я, надеясь, что он не будет задавать других вопросов.

– Ты уверена?

Я уже собралась сказать «да», когда новая волна боли пронзила верхнюю часть моего тела, и я застонала, наклонившись над раковиной.

Дверь распахнулась, Дэниел ворвался в ванную и обнял меня за талию.

– Я держу тебя, – сказал он, подхватив меня.

Он отнес меня в постель, нашел лекарства, прописанные доктором, и принес воду, чтобы запить их.

– Спасибо, – сказала я, откидываясь на подушки. – Мне не следовало так много пить прошлой ночью.

Дэниел покачал головой ухмыляясь.

– В следующий раз дважды подумаешь, прежде чем делать это снова.

– Раньше я когда-нибудь так напивалась?

– Не думаю. Хочешь еще воды?

Я кивнула, выдавив из себя улыбку.

– Кажется, никакого количества жидкости не хватит, чтобы улучшить мое самочувствие.

У меня сильно закружилась голова, лишь подтверждая каждое мое слово.

Дэниел вздохнул.

– Неудивительно, что ты не слышала, как я звонил. Что заставило вас опустошить три бутылки вина?

– Воспоминания, – сказала я, встретившись с его сочувствующим взглядом.

– Ты вспомнила что-нибудь еще?

– Нет, но я заставила Эмили вспомнить множество вещей, о которых, я уверена, она вспоминать не хотела.

– Эдриан?

Я кивнула.

– Понимаю. Могу я еще что-нибудь для тебя сделать?

– Разве тебе не нужно идти на работу?

– Я всецело твой до конца дня.

Для моего помутненного разума эти слова звучали как симфония. «Чертово Мерло…» Не знаю, что толкнуло меня попросить Дэниела прилечь рядом со мной, но сейчас это было и не важно. Его темно-синие глаза так завораживали, что мне не хотелось ничего, кроме как снова ощутить на себе прикосновение его рук.

– Бог мой, у тебя заплетается язык, и эта улыбка на твоем лице выглядит действительно пугающе, – прокомментировал он мое двусмысленное предложение.

– Не беспокойся, я тебя не укушу, – сказала я, смеясь. Не то чтобы я не хотела…

Он покачал головой, снял пиджак и ботинки и забрался под одеяло, которым я по доброте душевной соизволила с ним поделиться.

– Мужчины, вы всегда думаете, что вы лучше нас, – сказала я, закрыв глаза. – Но выпивка – это не высшая математика. Знаешь, мы тоже можем выпивать.

– Спорить с тобой сейчас бесполезно.

– Вот видишь? Даже сейчас ты думаешь, что умнее меня, ну или как ты там это называешь, – сказала я, положив голову на плечо Дэниела. Кажется, он был не против.

– Между нами существует огромная разница, которую ты, кажется, не в состоянии постичь, – ответил он, приобняв меня одной рукой.

– О какой разнице ты говоришь?

– Когда пьют мужчины – это называется расслабухой. А когда пьют женщины – это уже катастрофа.

Я закатила глаза.

– Заткнись, умник.

– Это лучшее, что я могу сейчас сделать.

Я улыбнулась и обняла его в ответ. Что-то в глубине моего подсознания было против того, чтобы я это делала, но я проигнорировала ощущение, которое затмевал запах одеколона Дэниела и ощущение его сердца, бьющегося под моей ладонью.

Я уснула в считанные секунды, а когда вновь открыла глаза, то все еще лежала в объятьях Дэниела, и наши пальцы были переплетены.

Я посмотрела ему в лицо, и мое сердце замерло от тех невероятно сильных чувств, которые нахлынули на меня. Мой внутренний мир затрепетал. Я улыбнулась и поцеловала его в подбородок, заставив его улыбнуться в ответ.

– Ты должна отдыхать, – сказал он, крепче сжав меня в своих объятьях.

– Очевидно, я не могу делать это, когда ты так близко.

Он немного повернул лицо, его губы коснулись моих. Когда наши взгляды встретились, я не смогла найти в себе силы чтобы проигнорировать безмолвное послание, застывшее в его глаза. Я подалась вперед, и наши губы встретились в поцелуе. Он был сладким и захватывающим, чувственным и смелым.

Я потянулась к краю его рубашки и приподняла ее, наслаждаясь тем, как его кожа жгла мои ладони. После того как рубашка была снята, я наклонилась и стала целовать его обнаженную грудь, заставив его тихо стонать в ответ. Я начала медленно расстегивать ремень и молнию на его джинах. Снова взглянув ему в лицо, я увидела, что его глаза потемнели. Начатая мною игра была опасной, но я не могла противостоять силе, притягивавшей нас друг к другу.

– Иди ко мне, – сказал Дэниел, притянув меня ближе.

Он провел ладонями по моим бокам и остановил их на бедрах, легонько сжимая. Не нужно было никаких слов, чтобы почувствовать волны тепла и желания, исходившие от его тела и заставлявшие кровь кипеть под моей кожей. В животе возникла приятная боль. Дэниел расстегнул пуговицы на моей рубашке и снял ее, целуя плечи, в то время как его ладони прокладывали путь к моей груди, нежно накрыв ее, заставляя меня хотеть куда большего, чем это…

А потом… Ну, я открыла глаза и вздохнула, понимая, что произошедшее только что было ничто иное, как сон. Как жаль…

– Ты в порядке? – спросил Дэниел, приподняв мой подбородок пальцами.

Сердце бешено колотилось в груди. Я с трудом сглотнула, пытаясь избавиться от видений, витавших перед моими глазами, и ощущения глупых бабочек, порхавших в моем животе. Господи, сложно было отрицать, но мне очень хотелось, чтобы мои видения стали реальностью.

– Мне нужно в ванную, – сказала я, отворачиваясь от пристального взгляда Дэниела. Я ни за что на свете не расскажу ему о своем сне.

Я закрыла за собой дверь и сползла на пол, закрыв лицо руками. Я определенно схожу с ума. Это был всего лишь сон, верно? Но от одной лишь мысли о том, что я могла бы заняться любовью с Дэниелом, у меня захватывало дух, а пульс учащался.

– Нет, нет, нет. Я не хочу этого! – продолжала шептать я.

«Кого, черт возьми, ты пытаешься одурачить?» – вопрошал мой разум.

– Заткнись, – пробормотала я сквозь стиснутые зубы.

«Конечно, как будто это поможет тебе перестать думать о том, чтобы броситься обратно в постель и сорвать с него чертову одежду».

Ох-х-х, я так стыдилась своих мыслей, что меньше всего сейчас мне хотелось столкнуться с Дэниелом. Но он все еще находился в моей спальне, а я не могла провести остаток своей запутанной жизни в ванной. Поэтому я поднялась на ноги, умылась, сделала глубокий вдох и вернулась в комнату.

– Мне нужен кофе, – сказала я, пытаясь не смотреть на Дэниела.

– Ты не хочешь для начала одеться?

Вот черт! Я посмотрела вниз, на огромную повязку, которая была единственным, что прикрывало верхнюю часть моего тела.

Я нервно улыбнулась.

– Ты прав.

Дэниел нашел мою рубашку и помог мне надеть ее. После чего я бросилась на кухню, стараясь не думать о пикантных картинках, настолько переполнявших мои мысли, что, когда Эмили позвала меня по имени, я едва не выпрыгнула из своих тапочек.

– Господи, ты сегодня чересчур нервная, – заметила она, наливая себе воды. – Кстати, чем это вы, ребята, занимались в твоей спальне?

Это было последнее, о чем мне сейчас хотелось говорить, но я знала, на что способно воображение моей подруги.

– Я хотела принять душ, но мне это не удалось, потому что мои ребра ужасно болят, – сказала я, с отчаянием глядя на чистую чашку. – А Дэниел… он помог мне найти таблетки.

– И на это ему понадобилось целых два часа?

– Что?

Я озадаченно посмотрела на Эмили.

Она ухмыльнулась и кивнула в сторону настенных часов.

– Ох-х… я забыла, куда положила аптечку, поэтому да, ему понадобилось два часа, чтобы найти ее.

Слава Богу, Дэниел сейчас меня не слышал.

Эмили пыталась скрыть свою усмешку, но я поняла, что она не купилась на мою маленькую ложь.

– Очевидно, у моего братца плохо получается искать утерянные вещи, – сказала она, притворяясь, будто читает утреннюю газету.

– Это точно, – пробормотала я, пытаясь не разлить горячую воду. Я была совершенно уверена: к моим и без того многочисленным травмам явно не стоит добавлять еще и ожог.

Я делала все возможное, чтобы избежать встречи с Дэниелом. Каждый раз, когда он звонил и спрашивал, нужно ли мне что-нибудь, я отвечала, что нет, хотя и понимала, что без его помощи мне к дому Эдриана не добраться. Почему-то ехать туда одной мне не хотелось.

Но было еще одно место, которое я могла, и, главное, невероятно сильно хотела посетить. Мое кафе. Вот почему я позвонила Лесли и попросила её оповестить персонал о моем приезде. Не то чтобы я боялась ехать в кафе, но знала точно: там будет то, чего я не смогу вспомнить.

Мой брат открыл Сладости, когда мне было пятнадцать. Кто бы мог подумать, что однажды это все будет моим? Тогда это было его царство и его рай. Я часто смеялась над ним, говоря, что кулинария – это женское занятие. Он же всегда отвечал, что только мужчины могут стать лучшими поварами и кондитерами. Даже сегодня я очень хорошо помнила, как хотела доказать ему, что он ошибался. В тот день, когда он сказал, что ему понравилось мое Тирамису, я поняла, что победила. И не потому, что мне было так важно знать это, глубоко внутри моего сердца я просто хотела, чтобы он меня похвалил. Потому что лично для меня он всегда был Богом кулинарии.

Я проглотила комок, образовавшийся у меня в горле. Я не помнила тот день, когда распрощалась с ним. Возможно, это была единственная вещь, которую я не хотела вспоминать, никогда. Я знала, что, когда мои воспоминания вернутся, мне снова придется бороться с болью утраты, но сейчас я предпочитала, чтобы часть из них так и оставалась потерянной.

– Я так рада видеть вас здесь! – сказала Лесли, крепко меня обнимая. – Мы ждали вашего возвращения, кажется, целую вечность!

Она взяла мое пальто и повела меня в главный зал, который, к моему глубокому удовольствию, был полон посетителей, которые смеялись и наслаждались пищей.

В тот момент, когда я вошла на кухню, меня окружило около двадцати человек, которые, не переставая, обнимали меня, говорили, как сильно они скучали по мне и желали моего возвращения.

– Полегче, друзья! – воскликнула Лесли. – Вы сейчас переломаете ей все здоровые ребра!

– Мы так беспокоились о вас! – сказала одна из поварих. На ней был фартук и высокий белый колпак с названием кафе.

– Кстати, я Анна, – представилась она.

– Думаю, мне понадобится больше времени, чтобы вспомнить ваши имена, друзья. А ты, кажется… Джейк, верно?

Я кивнула парню, стоявшему в нескольких шагах от меня.

– Да! Помните меня? Здорово!

– Раньше ты был моим помощником, ведь так?

– Раньше? Значит, сейчас я им уже не являюсь? – спросил он, занервничав.

– О, нет, я не это имела в виду.

– Расслабьтесь, босс. Я просто пошутил! – рассмеялся Джейк.

Он мне понравился. Он казался очень милым и забавным.

– Итак, какие десерты у нас сегодня самые популярные? – спросила я, подойдя к прилавку со списком заказов.

– Кто-нибудь может дать мне фартук? Думаю, я приготовлю нечто особенное для наших гостей.

– Ура! Леди-босс вернулась! – воскликнул Джейк взволнованно. – Ну, а сейчас возвращайтесь к работе, народ. Мы ведь хотим, чтобы ей понравилась наша работа?

Таким образом, то, что изначально задумывалось как короткая встреча, превратилось в шесть часов приготовления пищи, которыми я от души насладилась. Я напрочь забыла о повязках и сломанной руке. Дэниел и Лесли оказались правы, у меня была отличная команда, и десяти минут работы с ними рука об руку было более чем достаточно для того, чтобы убедиться, что мое кафе было в хороших руках.

Я не заметила, как быстро наступила полночь. Я немного устала, но была счастлива от осознания того, что все еще могу приготовить самый лучший в мире медовый соус. Начав готовить, я забыла обо всем, кроме ингредиентов десерта, который я готовила. Найти посуду не составило труда; мое тело помнило, куда повернуться, чтобы взять кастрюлю или нож. Все казалось таким естественным. Не удивительно, что Эдриан хотел, чтобы кафе перешло мне. Он знал, что это будет самым лучшим подарком для меня.

– Ты всегда была тем человеком, который последним покидал кухню.

Я подняла голову и увидела Дэниела, прислонившегося к дверному косяку. Наши глаза встретились, и я поняла, что все пропало. Боже, с того момента, когда я в последний раз видела его, ничего не изменилось. Мои коленки все так же дрожали лишь при одном звуке его приятного голоса, эхом раздававшегося в пустой кухне.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я, немного нервничая.

Три дня…

Мы не видели друг друга три дня, и, даже несмотря на то количество раз, что я говорила себе, что не скучаю по нему, волнение, которое я ощутила в тот момент, когда увидела его, все перечеркнуло. Проклятье…

– Я звонил, но ты не брала трубку. Я приехал к тебе домой, но клерк сказал, что ты ушла несколько часов назад. И тогда я понял, что есть только одно место, где я мог бы найти тебя в это время суток.

– Я не собиралась оставаться здесь надолго, но…

– Однажды начав, ты уже не смогла перестать работать, – заметил Дэниел.

– Точно.

– Итак, над чем ты трудишься? – спросил он, снимая пиджак. – Я хочу это попробовать.

Он закатал рукава своей рубашки, подошел к одному из шкафов, взял оттуда ложку с тарелкой и пришел к моему столу.

– Кажется, ты неплохо знаком с окружением, – сказала я, глядя на него.

– Разумеется. Я проводил здесь с тобой дни и ночи. Я хотел сказать… В основном дни.

Он опустил глаза и уставился в прилавок.

– Тогда тебе должно быть известно, что я ненавижу, когда кто-то расхаживает по моей кухне без фартука.

– Для меня ты всегда делала исключение, – сказал он, макнув ложку в соус.

– Лжец. Я уверена, что никогда и ни для кого не делала исключений.

– Кейси? – позвала Лесли, зайдя на кухню. – Я хотела предупредить вас, что ухожу.

Она улыбнулась Дэниелу.

– Хотите, чтобы я закрыла главные двери?

– Я могу это сделать, – сказал он, направляясь к выходу. – Я скоро вернусь.

Я взглянула на пудинг, который пыталась закончить до прихода Дэниела, добавила шоколад и мяту и поставила на тарелку, которую он нашел.

Его слова о проводимых здесь ночах все еще звенели в моей голове. Было ли это просто оговоркой, или он на самом деле имел это в виду?

– Бог мой, это так вкусно! – воскликнул Дэниел, пробуя пудинг. – Я всегда был большим фанатом твоих десертов, но от этого просто дух захватывает.

Он закрыл глаза, облизнул уголки губ, и я почувствовала, как мои щеки краснеют при мысли о том, что бы я хотела сделать с его манящими губами.

– Я рада, что тебе понравилось.

Я поставила тарелки в посудомойку, убрала оставшийся на кухне мусор и заварила две чашки чая.

– Так ты говоришь, что раньше проводил здесь много времени. Как часто ты приходил в кафе?

Я облокотилась об один из столов, наблюдая за Дэниелом.

Он вымыл руки и, пожав плечами, сказал:

– Не помню. Два или три раза в неделю. А что?

– Ничего. Просто пытаюсь кое в чем разобраться.

– В чем именно?

Он подошел ближе и остановился прямо передо мной, от чего мое напряжение лишь возросло.

Вот почему я не хотела видеться с ним. С того дня, как мне приснился странный сон о том, что мы целовались, мое сердце стало биться быстрее при одной лишь мысли о нашей с Дэниелом близости. Очевидно, он знал, как разрушить стену, возведенную между нами. Она разлетелась подобно карточному домику на ветру, из-за чего я почувствовала себя слабой и такой невероятно глупой!

Господи, я была по уши в неприятностях…

– Мне вот что интересно…

Черт, было так сложно не позволять своим глазам скользить по его губам. Я до сих пор помнила, какими сладкими на вкус они были в моем сне.

– Что интересно? – спросил он почти шепотом.

Господи, если бы только каждое его слово не звучало как приглашение разделить с ним постель. Как, черт возьми, можно только дружить с кем-то вроде Дэниела Фаррелла? Восхитительная картина всего того, что любая женщина в первую очередь хотела бы увидеть утром…

– Мне интересно, были ли у меня с кем-то отношения, – произнесла я так быстро, как могла, боясь забыть, что собиралась сказать до того, как его глаза начали свое бессовестное путешествие по моему лицу и губам.

– Даже если и были, мне об этом ничего не известно, – ответил он в своей обычной соблазнительной манере, еще больше сократив расстояние между нами. В отличие от меня, он, не стыдясь, разглядывал меня, как будто я была последним кусочком десерта, который он так отчаянно хотел попробовать.

– Так у меня никогда не было парня?

– Может, и был, но ты всегда была очень скрытной, когда дело касалось твоей личной жизни.

– Странно.

– Почему?

Он посмотрел на меня, прищурившись.

– Потому что несколько дней назад мне приснился сон. Очень интимный сон.

– Правда? И что именно тебе приснилось?

Дэниел отступил назад и скрестил руки на груди, все еще пристально глядя на меня.

– Там был мужчина…, – начала я, ожидая увидеть хоть какую-нибудь перемену на его непроницаемом лице.