Дверь

Это стало его роковой ошибкой, потому что среди новых знакомых оказался Артур. После пяти минут разговора с Агатой, этот великан решил, что ни на шаг от неё больше не отойдёт и никому в обиду не даст.

Так они и проходили несколько часов втроем, пока незадачливый ухажёр в итоге не отвалился, видя, что на талию и остальные части тела он уже может даже не пытаться претендовать.

А роман Агаты и Артура закрутился стремительно и беспощадно. Они были абсолютно разными, но нашли вещи, которые сделали общими. Они постоянно были вместе, и когда находились рядом, сияли так, что могли ослепить окружающих. Никогда до этого ни одного из них таким не видели.

Теперь уже их общие друзья, особо острые на язык, говорили, что этот богатырь теперь находится под татаро-монгольским игом.[12 - Отсылка к тому, как русские княжества долгое время были вынуждены платить дань Монгольской империи] А Артур и не был против, точно так же, как и Агата.

О Марке

Не так просто написать резюме для человека, которому всего три года. Его история жизни пока что не сформировала его как личность, он пока что не может поделиться своими взглядами на политику и экологическую обстановку в мире.

История его рождения не была какой-то особенной, он лежал в городском роддоме точно так же, как и сотни других. Он учился ползать и держать ложку точно так же, как и миллиарды других учились до него и ещё больше миллиардов будут учиться после.

С чего можно начать, так это с внешности. После рождения он выглядел точно такой же картофелиной, как и все дети, за исключением собственных. Для родителей он с первого дня был самым красивым, а вот к трем годам и остальные люди, глядя на него, уже примерно могли бы представить в кого он в итоге вырастет.

А вырасти он обещал если не красавцем, то как минимум вполне себе симпатичным.

Учитывая тот разброс характеристик, которыми обладали его родители, Марк мог бы получиться довольно комичным и нескладным, но генетика оказалась благосклонна.

Каким-то образом, он родился с большими небесно-голубыми глазами, которые потом в один из дней стали почти такими же чёрными как у его мамы, а после этого снова начали светлеть, и в итоге на его радужке получился красивый тёмно-синий цвет.

Волосы чёрные и жёсткие как у Агаты были волнистыми, чуть не дотягивая до кудрявости Артура.

Многими чертами он больше пошёл в маму, а вот огромная улыбка, так часто играющая на его лице, явно была папиной.

Разбор внешности пока что не смог определить что ему досталось от других родственников, но в три года ещё можно с этим и подождать.

Что важнее, наш самый маленький из героев уже показывал, что внешность в его сформированной личности будет явно не главным достижением – малой уже сейчас был харизматичен. Однажды он чуть не организовал побег из своего садика, и вся группа была готова идти за ним.

В общем, бабушки и дедушки могут смело продолжать говорить, что он разобьёт ещё не одно девичье сердце и, скорее всего, будут правы.

Вот только самому Марку не нравится, когда так говорят. Ему, в целом, не хотелось бы ничего бить. Если он был наказан за разбитую салатницу, которая оказалась плохим вариантом для того, чтобы попытаться прокатиться в ней по коридору, то какие последствия могут быть после разбитого сердца?

Ну, что ещё? В отличие от многих других мальчишек его возраста, свой авторитет среди одногруппников Марк заслужил не силой. Он всегда был мягким и ранимым ребёнком, что не раз заставляло Агату тяжело и протяжно вздыхать. Но из раза в раз она напоминает себе, что выдержка и способность стоять за себя и стоять на своём – навыки, с которыми не рождаются, для их появления требуется время.

Что касается желаний самого Марка, то стать выдержанным и закалённым не было одним из его приоритетов. Зато в его приоритеты вошли динозавры, мультфильмы и банановый пудинг, что тоже очень даже неплохо.

Глава 4. Юрген и где-то около

Юрген негромко тарахтел, прогреваясь. Снаружи выла, захлёбываясь своей снежностью, метель. Изнутри было ещё прохладно, но обогреватель уже наполнял внутренности автомобиля спасительным теплом. За рулем сидел огромный мужчина в своём огромном пуховике – как эта парочка поместилась на сиденье навсегда останется загадкой.

Артуру уже становилось жарковато, поэтому, собрав волю в кулак, он решил снять хотя бы верхний слой одежды. Выходить наружу не хотелось, а значит, предстояло проявить такие чудеса гибкости, на которые не должно быть способно такое огромное человеческое тело в замкнутых пространствах, на зависть всем женщинам-змеям из цирка Дю Солей[13 - Всемирно известная канадская цирковая труппа].

На самом деле, Тур не знал есть ли в цирке Дю Солей женщины-змеи, но если и нет, то это явно недосмотр с их стороны. Сути это не меняло: размах лапищ этого человека был слишком велик для того, чтобы снять куртку было таким же будничным делом, как для большинства людей. Спасало только одно: в машине находился только он один и в этот раз должно было получиться обойтись без жертв.

Однако, после того как куртка была побеждена, это спасительное одиночество начало давить и казаться скорее нагнетающим. Ещё двадцать минут назад они должны были уже тронуться в путь – если в ближайшее время ничего не изменится, можно смело сворачиваться и вообще никуда не ехать.

Тут любой разумный читатель должен быть готов вставить свои пять копеек – ну почему бы не позвонить? Возьми да и позвони, кому лучше от того, что поездка в итоге отменится? И разумный читатель мог бы оказаться абсолютно прав, но не в этот раз.

Ну, пожалуйста, давайте жить дружно.

Бородач откинулся на спинку и закрыл глаза, пытаясь приготовиться к любому исходу ситуации. У него это не очень хорошо получалось – кровь пульсировала в висках, и совсем не получалось спокойно дышать.

Подъездная дверь открылась и выпустила в мир двух людей, которых сразу же чуть не унесла за собой метель, огрев их порывом ледяного ветра с острыми как маленькие бритвы льдинками. Фигура побольше уверенно устремилась к машине, буксируя за собой фигуру поменьше.

Маленький человек упирался и отказывался двигать ногами. Благо, снег был убран и ещё не успел закрыть собой наледь, поэтому вместо того, чтобы таранить всем телом толстый слой ледяного белого порошка, вышел комичный элемент парного фигурного катания, который совсем не соответствовал общему настроению.

Дверь автомобиля открылась, метель не упустила такой шанс и сотни тысяч маленьких ледяных сюрикенов[14 - Японское метательное оружие скрытого ношения, «метательные звёздочки»] вонзились в незащищенную Артурову шею. Однако, боль от холода не смогла победить тревожное разочарование, которое накрыло мужчину при взгляде на выражение лица жены.

Конфликт не был решён. Жалкая надежда на то, что буря прошла, уволилась по собственному желанию. Поездка обещала быть невесёлой.

Пока Агата пристёгивала насупленного сына к детскому креслу и расстёгивала ему куртку, Артур нервно перебирал пальцами по шероховатой поверхности руля.

Раньше такого не было. Сегодня неостановимая сила наткнулась на неразрушимое препятствие. Коса нашла на камень. Волна накатила на… тоже на камень.

Как флешбэки с поля боя, к Артуру вернулось сегодняшнее утро. Картинка за картинкой начала появляться у него в голове.

Вот всё ещё хорошо. Оладушки на завтрак были вкусными, чайник уютно засвистел на плите, плед мягко лежал на плечах и тапки нежно обнимали ноги.

Вот настала пора завтракать и остальным домочадцам.

Вот уже выставлены чашки, разложены по тарелкам пухлые шкварчащие кругляши и надо идти в направлении комнат, чтобы всех позвать.

Нет, как оказалось, не надо было идти. Надо было остаться на месте и посидеть на стуле в объятьях пледа и в компании дружелюбной кружки с кофе.

Уже на подходе к двери почувствовалось что-то неладное. Голос жены звенит металлом, со стороны Марка доносится мычание, вот-вот готовое перерасти в рёв.

Ну да ничего, то что их сын – не жаворонок, это не новость. Уже не раз с утра, когда нужно идти на секцию или в садик, он просыпается с решительностью бороться за свою мягкую кровать и тёплое одеяло до конца.

Ничего страшного, минут через пятнадцать после умывания разбегается, и мир в его глазах изменится кардинально. Всё снова станет хорошо и спокойно.

Ну почему всё не смогло в этот раз стать хорошо и спокойно?

Может ли переходный возраст в подростковый бунтарский период начаться в три года?

На этот раз после умывания, Марк не отвлёкся на птиц за окном и не впечатлился вкуснейшими оладьями. Маленький насупленный нос и глаза полные обиды продолжали следить за Агатой до тех пор, пока она не отвернулась к шкафчику, чтобы достать какие-то травки для своего чая.

Именно в этот момент всё изменилось. Раз! И вот чашка, стоящая на столе, оказалась в маленьких руках мальчишки. Два! И вот она летит на пол. Три! И вот её больше нет.

Нет, она не разбилась драматично в дребезги. Маленькие руки не смогли придать ей достаточного ускорения, чтобы она разлетелась на мелкие осколки, ударившись о линолеум. Но она треснула и небольшая её часть даже отскочила так, что пропала где-то под холодильником. Урон был нанесён.

Агата пристегнулась. Артур пристегнулся. Поездка началась.

Кажется, ничего не могло быть хуже, чем гнетущая атмосфера, царившая сейчас в Юргене. Тур ненадолго оторвал взгляд от дороги и скользнул им по зеркалу. Агата, нахмурив брови, смотрела в окно. В противоположное окно тоскливо глядел заплаканный Марк.

Артур чуть было не выдал тяжёлый вздох, но остановил себя на полпути. Кажется, сейчас даже дышать лучше как можно незаметнее.

Лишь бы не опоздать.