Московская комедия. Конец нулевых

– Ты уже сегодня к нему отправляешься? У него жить будете?

– Да. Клотильда тоже будет с нами.

– Что ж, будьте счастливы!

– Спасибо, – ответила Магдалина Борисовна, – Я думаю, мы останемся друзьями.

– Вряд ли… – печально сказал Валерий, – Буду привыкать, хотя я думал, что мы созданы для того, чтобы быть больше, чем друзьями.

Глеб долго не понимал, что ему делать. При таком раскладе дел он даже подумал, хорошо бы нашлась альтернатива – кто-нибудь предложил бы ему новую жизнь в совсем ином месте. Так он воспринимал возникновение новой влюблённости. «Что делать, а Жанне всё надо рассказать», – уговаривал он себя.

– Жанна, нам нужно с тобой серьезно поговорить, – сказал он после работы бывшей возлюбленной, сильно покраснев при этом.

– Ну, наконец, слава тебе, господи, – Жанна так и всплеснула руками, – А то ты каждый вечер теперь то у родителей, то какая-то старая знакомая объявилась.

– Да, – робко произнёс Глеб, – Сейчас, выйдем, и я тебе всё расскажу.

Они вышли. Весеннее солнце залило всё вокруг, казалось, должен был нагрянуть прилив радостных эмоций. Но, к сожалению, и такое впечатление может быть обманчивым.

– Жанна, дело в том… что я люблю Риту, – сказал Глеб, наконец пересилив своё смущение.

– Какую ещё Риту? – спросила Жанна испуганно. На мгновение она почувствовала, будто бредит.

– Это девушка, с которой мы раньше в одном дворе жили. Я её недавно встретил, мы разговорились… И я чувствую, что я теперь её полюбил.

– Ты с ума сошёл! – закричала Жанна сквозь слёзы, – И это ты, будучи помолвленным, заводишь романы с какими-то бывшими подружками?!

– Прости, Жанна… Я ничего с ней не думал заводить, а как заговорил с ней, всё само собой получилось.

– Ах, если б я знала, что у тебя всё само собой получается, – говорила Жанна, продолжая плакать, – Я бы поняла, что тебе нельзя разговаривать с дамочками больше пяти минут… Мы с тобой тогда, в баре, тоже долго общались и влюбились… Вот, этого было бы достаточно… Если б я знала, уследила бы… А я… не уследила…

– Жанна, прости меня, – говорил Глеб не менее нервно и всё больше краснея, – Наверное, тогда лучше наложу на себя руки.

– Нет, лучше живи, – ответила Жанна, – Может, ещё образумишься.

– Очень неудобно было мне тебе это говорить! – сказал Глеб успокоившись. – Но сердцу не прикажешь. И ты перестань реветь. Как будто от меня, думаешь, никто не уходил.

– Кто? Девочки из детского сада?

– Хотя бы. Слушай, а я тут думаю – может, обратиться мне к одному целителю? А то, может, я действительно сумасшедший. А ты к нему не хочешь обратиться? Он на Третьяковской работает.

– Нет, не хочу. Сам иди!…

Так они и разошлись. Слепящий свет солнца был очень обманчив. Жанне казалось, что всё, что сейчас есть вокруг – ненужная декорация.

Дома она долго рыдала в подушку. «Господи, и зачем я ему только стихи писала?» – вихрем проносилось в ее голове. Это твердило и вещало её сердце, готовое вырваться из груди. Призрачными картинками проносились в воображении у неё перед глазами их встречи с Глебом, начиная с самой первой. Первая прорисовывалась особенно чётко: вот они познакомились, когда она ещё работала в баре юной официанткой. Вот поцеловались впервые… Она всё еще помнила, до болезненной остроты ощущала сладость его губ… И вот теперь они превратились в соленую горечь… При этих воспоминаниях слёзы ещё больше наворачивались на глаза. В каких-то безумных мечтах ей казалось, что Глеб тоже вдруг всё вспомнит и через день вернется, через неделю, да пусть даже через год. Ей стало казаться даже, что может, ему поможет целитель, которого он выбрал…

Тем целителем оказался Владимир Александрович. У него Глеб и узнал всю тайну происходящего.

– Значит, Рита меня приворожила? – переспросил он, – Вот, не ожидал. А что теперь делать-то мне?..

– Я делаю своё дело и практикую приворот, – сухо ответил Владимир Александрович.

– Не знаю, может, мне отворот нужен? – спросил Глеб язвительно и настойчиво. – А всё-таки меня опять к ней тянет.

– Меня просили приворожить, я это и сделал, – отрезал Владимир Александрович. – С меня взятки гладки… Будьте осторожней в своих желаниях!

Вечером у Глеба состоялось очередное свидание с Ритой. Он, конечно, умилялся её хихиканьям, но потом сказал:

– Рита, а я был у этого целителя, Владимира Александровича, и узнал твою тайну.

– Ну и как тебе колдовство? – спросила Рита. Глаза у неё горели как у кошки.

– Рита, я хочу сказать, что приворот – это непорядочно.

– То есть, ты меня больше не любишь? – спросила она властным тоном.

– Знаешь, мне теперь кажется, что я жить без тебя не могу. Но теперь знаю, что это гипноз. А приворот – это непорядочно.

– Я непорядочная?! – разъярилась Рита. – Ну, раз так, то я ухожу. Пока! – И убежала, растаяв среди солнечных улиц и унося с собой остатки сладострастного чувства, на мгновения раздразнившего Глеба. А он, в глубокой печали и почти большене чувствуя окружающей реальности, побрёл в сторону дома. «Чёрт знает что творится! – подумал Глеб, – А всё равно она у меня из головы не выходит. Что-то в ней есть… Не пойму что… Куда идти теперь? К Жанне только из жалости? Это унизительно. Ладно, побуду один. А потом всё само собой наладится».

Когда Глеб пришёл домой, он представил себе, что только сейчас очнулся от страшного сна. «Господи, ну почему нельзя снова родиться?» – подумал он…

Во сне ему снилось детство. Проснувшись утром, он снова окунулся в страшную реальность и осознал, что девушку, которая его любит, он оставил, а девушка, которую он полюбил, сама от него отвернулась. Несмотря на то, что сама же его и привораживала. «Ладно, – подумал он, – Буду свободен, буду сам по себе, а потом полюблю ещё кого-нибудь».

Он включил радио. Ведущая говорила бодрым голосом: «Здравствуйте, меня зовут Алина. Я приветствую вас в этой солнечной студии этим весенним днём. Я готова поддержать ваше настроение…»

Её жизнерадостный монолог продолжался ещё минут пятнадцать. И тут она плавно перешла к теме программы, от которой у многих побежали бы мурашки, а Глеба пробила сильная, неудержимая дрожь.

– Сегодня наша тема, – говорила Алина, – Как объяснить Вашей второй половине, что Вы хотите уйти к другой или к другому. Звоните по нашему телефону и шлите смс-ки.

Глеб быстро опомнился и подумал: «Да, такую можно полюбить. Даже на расстоянии. В такой не разочаруешься». Он наслаждался мягким сладким, зовущим и певучим голосом Алины. «Только что я ей скажу – банальное, что долго не мог ничего объяснить, а потом решился? – продолжал думать Глеб, – Ладно, я у неё после эфира телефончик попрошу сначала…»

Жанне по-прежнему казалось, что всё рухнуло. Она пыталась отвлечься, посмотреть в окно – опять всё казалось каким-то искусственным. Даже солнечный свет казался искусственным. Теперь, без Глеба, всё было как-то неестественно. «Неужели он по-другому думает, – мучилась Жанна, – А мне раньше казалось, что у нас мысли такие одинаковые. А я ему ещё стихи писала! Хотя я бы ему сейчас тоже написала стихи о том, как я хочу, чтобы он вернулся». Бедной Жанне казалось, что её сердце вот-вот вырвется из груди. Она то плакала, то выстраивала про себя какие-то логические цепочки рассуждений. По частям у неё стали рождаться стихи, которые она решила написать, о том, чтобы Глеб вернулся. «Вот, наверное, осталось таблетку принять, – подумала тягучей как слеза мыслью Жанна, – заснуть, и во сне будет мне подсказка того, чему дальше суждено случиться – Глеб вернётся или я умру».

Она приняла таблетку и решила лечь спать. Перед сном тонкой серебряной назойливой паутинкой у неё промелькнула мысль, что кроме Глеба есть еще только один человек, который её восхищает, в отличие от Глеба, верный в любви – Валерий.

«Но у него своя жизнь, у него есть Магдалина Борисовна», – думала Жанна пытаясь остаться разумной… Она ещё не знала, что у них произошло! Она подумала ещё, что чуть позже надо позвонить Валерию.

Валерий сидел в кресле и разговаривал со своей собакой Дафной, устроившейся рядом. На его лице застыла глубокая печаль.

– Вот видишь, Дафна, – говорил он, гладя собаку за ушами, – Теперь у меня только ты осталась. Не понимаю, что надо было нашей Мадлен. Вообще постараюсь сегодня на ночь вспомнить и записать, какие грехи за мной были. Но я помню, как она вся светилась перед нашей свадьбой и говорила, что наконец-то встретила свою судьбу. Если не уверена – так зачем обманывать? Вот, внушила себе, что другую любовь встретила, я не стал с ней спорить. Я с ней не спорил никогда, и в таких случаях, думаю, не надо». Дафна лизнула ему руку.

– Умница, ложись здесь, – сказал Валерий и указал ей на место рядом с креслом.

Собака предпочла лечь в центре ковра. Она там лежала красиво и гордо, как цирковое животное на арене.

Валерий был потрясён тем, что любимая женщина могла предпочесть ему кого-то ещё. Для него она была женщина-мечта. Вот так, находишь эту мечту, она уже твоя, проходит время – и вдруг не твоя…

– О Господи! – воскликнул Валерий, взглянув в окно. – Зачем ты забрал нашу любовь! Неужели тебе угодно было, чтобы просто другие не завидовали? А я и не хотел, чтобы у других было хуже, я всегда хотел, чтобы все нашли свою любовь. Но свою, а не мою! Ладно, надо дальше жить.

Валерий погрузился в свои тексты библейских историй, написанных для сайта.

А Жанне в это время снилось, что настал конец света. Вся Земля превратилась в одно большое извержение вулкана. Смотрит Жанна куда-то вверх – над ней возвышается одна уцелевшая гора, а на вершине горы стоит Валерий, весь в белом. Жанна стала к нему по этой горе подниматься, на этом сон и кончился. Проснувшись, она позвонила Валерию:

– Добрый вечер, Валерий Валерьевич, – сказала она, – Как у Вас дела?

– Здравствуй, Жанна, – ответил Валерий, – У меня… Я Вам потом объясню, Вы что-то хотели узнать для себя или просто так мне решили позвонить?

– Валерий Валерьевич, мы с Глебом расстались. Это он так захотел. Я хочу теперь уволиться. Раз он хочет так, то лучше бы нам не встречаться. Тем более моя тётя предлагает мне идти работать в Пушкинский музей.

– Хорошо, Жанна, завтра напишите заявление. Не знаю, какой злой дух распластал свои щупальца, но у меня почти то же самое. Мы с Магдалиной Борисовной разводимся.

– Как? – вскричала Жанна в шоке. До этого ей казалось, что после измены Глеба её ничто не шокирует, но в случае Валерия такой эффект возымел не меньшую силу. На мгновение ей показалось, что весь сегодняшний день – страшный сон. – И кто это решил? – спросила она.

– Магдалина Борисовна, – ответил Валерий, – Она решила уйти к своему давнему другу. Случайно встретились, и она в него влюбилась.

– Надо же! – вскрикнула Жанна, – И Глеб также, встретил свою давнюю подругу. Но как она могла Вас бросить, я не понимаю!

– Вот, не знаешь, какие испытания кого ждут, – ответил Валерий.

– Да чтобы ей… – неожиданно вспылила Жанна. – Ой, извините. А Вы приезжайте завтра ко мне после работы, тогда поговорим. Я очень хочу Вас видеть! В нерабочей обстановке.

– Жанна, спасибо. Лучше ты ко мне.

После этого разговора Жанна снова себя почувствовала как молнией поражённая. Она упала на кровать, будто теряя сознание, по крайней мере, ей так показалось на мгновенье. И потоки слёз брызнули из её глаз, в сердце у неё была целая буря. Сейчас внутри неё всё снова перевернулось, но лучше сказать, перевернулось в другую сторону. Она теперь почувствовала… что уже не любит Глеба, а по-настоящему любит Валерия, искренне жалеет его. Ей представить было трудно, как такой замечательный человек пропадает один, то есть, она предполагала, что ему скоро будут писать и звонить чуть не миллионы, надеясь попытать счастья, но она чувствовала сердцем, что он любит одну Магдалину Борисовну.

«Я помню, он всегда говорил, что никого кроме неё ему не надо, – думала Жанна, – И я это чувствую. Как она так могла!»

На утро Жанна проснулась снова вся в слезах. Но её привёл в чувство расцвет давно знакомой ей любви, пусть и безответной. К тому же, она очень скоро увидит Валерия. Она будет рядом с ним! Ей станет лучше только оттого, что она его увидит. Кроме того, ей, скорее всего, удастся его как-то утешить (ей очень этого хотелось!), поговорить с ним по душам. Он же предложил ей приехать к нему!

Так и получилось. Вечером Жанна зашла к Валерию.

– Валерий Валерьевич, спасибо большое, – говорила она, – Мне стало настолько легче оттого, что я уволилась. Но я только за Вас переживаю – а что же с Вами будет?

– В каком смысле? Что со мной будет?

– Я вообще за Вас переживаю. И как Вас обсуждать будут, и как Вы переживаете этот разрыв. Я всю ночь не спала.

– Мне несколько человек сегодня посочувствовали, – ответил Валерий, – А двое – мне и Магдалине. В том числе, твой Глеб.

– Ну, ему только бы Магдалине Борисовне сочувствовать… – с иронией сказала Жанна, – Валерий Валерьевич, сейчас, расскажу Вам всё…

Они вошли в комнату, где их встретила собака Дафна. Она лизнула руку разок Валерию, разок Жанне.

– Дафна, у меня для тебя ничего нет, – сказала Жанна, – К сожалению. Валерий Валерьевич, чем мне можно её подкормить?

Дафна ничего такого не ждала, она встала на задние лапы и лизнула Жанну в щёку, как будто в знак утешения.

Жанна принесла ей пару кусочков сахара. Собака взяла их и снова стала облизывать ей руки. Собака чувствовала, возможно, понимала по интонации в разговоре, что гостья нуждается в сочувствии не меньше, чем хозяин.

– Валерий Валерьевич, чем, Вы думаете, закончилась моя история? – спросила Жанна за чашкой чая.

– Ну, и чем закончилась Ваша love-story? – спросил Валерий с доброй иронией в голосе.

– Я поняла, что больше не люблю Глеба, – ответила Жанна, – Я из-за Вас ночь проплакала, бедный Валерий Валерьевич.

– Спасибо за сочувствие, Жанна. Я им очень тронут. Но стоит ли Вам так убиваться? И почему Вы решили, что Глеба больше не любите?

– Я его решила сама так же проводить из сердца, как он меня. Я теперь только Вас люблю. Вы теперь всё моё сердце заполнили.

– Жанна, а я не могу Магдалину из сердца проводить.

– Понимаю, – ответила Жанна, – Какая у Вас на сердце рана. А я очень за Вас переживаю. Вы же пропадёте совсем!

– Чувствую, что мне нужна только она. А то открою свой сайт – там какие-нибудь барышни уже пишут: «Теперь наконец-то я буду Вашей женой» и всякое такое. Есть, конечно, в этом плюс – повеселили.

– Валерий Валерьевич, но я смогу жить только, если Вам будет хорошо. Если Вам будет плохо, кажется, я умру, – сказала Жанна. Голос её стал более печальным.

– Жанна, что ты такое говоришь? Помнишь заповеди блаженства из нагорной проповеди: «Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут. Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят», – значит, тебя ещё бог одарит так, что захочется жить и жить.

– А мне, между прочим, снился сон, – сказала Жанна, – Что начался конец света, как будто вулкан извергается, а Вы стоите на вершине горы, весь в белом, как Иисус на нагорной проповеди, я и взбираюсь на гору, иду к Вам.

– По поводу снов вспоминается одно, – сказал Валерий. Он заметил у Жанны весёлый блеск в глазах и стал рассказывать очередную интересную историю, – Однажды фараон сказал Иосифу: «Я слышал, что ты умеешь толковать сны». Но Иосиф ответил: «Нет, сонники составлять – это не моё. Их некоторые люди сочиняют на досуге». Надо сказать, в то время очень богатые люди действительно так развлекались, и как сейчас на лотках можно увидеть много разных сонников, так и тогда они были, в виде свитков. Также, по некоторым данным, была найдена большая книга лжепророчеств, составленная лжепророками, которые жаждали популярности. Так вот, Иосиф сказал: «Это бог даст ответ во благо фараону». После толкования сна Иосиф стал управителем всего Египта.

– Ну так что Вы хотите этим сказать? – спросила Жанна, – Я хотела узнать по Интернету, что означает мой сон. Хотя понятно, я стремилась к Вам через все возможные препятствия и катастрофы.

– Жанна, и тебе бог даст ответ во благо. Вот, ты уже ответила без Интернета.

– Это очень просто, – предложила Жанна, – А Вы в образе мессии, потому что я Вас всегда так воспринимала… Но почему я одна спасаюсь… А вообще, вот не даст господь ошибиться – это снилось к тому, что будет повод представить мне себя с Вами, как будто ушло то, что было у нас до этого. Вы простите меня, я-то понимаю, что Вы не можете забыть… её.

– Конечно, как забыть такую женщину… Кто же знал, что в одночасье всё рухнет…

– У меня… я тоже не ожидала, что всё рухнет в одночасье, – ответила Жанна, – Теперь мне кажется, что у меня есть только Вы. И надо же, какая карта мне легла – есть только Вы, но не для меня.

– Жанна, но ты ещё подумай… Жизнь непредсказуема, помните: «Вы не знаете того самого дня и часа…» – слова Иисуса. Я тоже пытаюсь себя уговаривать, хотя прямо сейчас трудно себя пересилить.

– Я тоже – смотрю на Вас и не могу. Внутри меня рождаются потоки душераздирающих стихов, вот приду домой сразу выплесну их в тетрадь или в Интернет, наверное, легче станет, – сказала Жанна, вглядываясь в красивый, благородный, опечаленный лик Валерия.

– Если в Интернет, – сказал он с долей вдохновения в голосе, – дайте мне, пожалуйста, ссылку на сайт, где будете печататься.

– Спасибо, – сказала Жанна неожиданно мечтательным голосом. Она на минуту помечтала о том, что она напишет что-нибудь, что, может быть, понравится Валерию, – А Вам на сайте красивые стихи пишут?

– Иногда красивые, иногда четверостишья. Пошли к компьютеру, посмотрим.

На сайте они увидели, как всё было усыпано трогательными лаконичными стихами, то печальными, чуть ли не трагическими, то легкомысленными, зовущими куда-то уйти с собой.

– Господи, кругом один соблазн! – сказал Валерий. Его голос сейчас показался Жанне достаточно весёлым.

– И что, ничто не вдохновило? – спросила Жанна с нежной улыбкой.

– Не могу… – сказал Валерий, – Сразу перед глазами – она…

И он открыл фотографию, где Магдалина Борисовна была на фоне собора Мадлен в Париже.

– Вот, Мадлен возле Мадлен, – прокомментировал Валерий. Он стал на минуту счастливым, как будто был опять с ней.

– Валерий Валерьевич, я смотрю на Вас и восхищаюсь, – сказала Жанна с глубокой нежностью, – Вы доказываете, что есть вечная любовь. Не знаю, насколько я способна на такое, но видно, что я Вас любила, люблю и трудно Вас не любить. А вот Глеб как-то ушёл, не только сам по себе, но и из моего сердца… Не знаю, что со мной произошло. Может быть, не бывает верных женщин?

– Жанна, у Вас редкий талант. Это нужно именно талант иметь – забыть человека, который Вам изменяет.

– Это у Вас редкий талант, Валерий Валерьевич, – ответила Жанна, – Наоборот, в том, что Вы можете любить даже в такой ситуации.

Она решила деликатно перевести разговор на другую тему:

– Валерий Валерьевич, хотите, я для Вас найду книгу апокрифических сказаний?

– Мне это будет очень приятно, – ответил Валерий, – А вот раздел, где мои библейские рассказы. Сейчас я активно ими займусь.

– Я желаю, чтобы Вы их опубликовали, – сказала Жанна, как будто заранее радуясь.

– Тоже думаю над этим.

Жанна прочитала несколько рассказов на сайте.

– Надо же, как Вы про Эсфирь придумали написать, – засмеялась она.

– Не я придумал – это послание свыше, – сказал Валерий.

В этой истории говорилось о том, как персидский царь Артаксеркс, у которого было много жён, решил найти себе ещё одну. Наверное, думал, что новая жена будет лучше, чем те, которые есть. Он и собрал всех красивых девушек из своего царства. Корона досталась Эсфири, как у нас сейчас какой-нибудь Мисс Вселенной. Эта корона тогда только сделала её ещё царицей Персии. А она была еврейского происхождения, и её родственник не падал на колени перед великим князем Аманом, и Аман стал проводить политику антисемитизма. Когда царь на пиру спросил: «Какое твоё желание, царица Эсфирь?», она ответила: «Да будет дарована жизнь моему народу». Так по велению царя повесили Амана.

«Вот так, красивую жену все слушаются. Стало быть, смотрите внимательно, чтобы она была красива и с чистыми помыслами. А то будет красивая, а скажет вам делать неизвестно что, а вы под воздействием её красоты как под наркозом… В общем, ребята, влюбляйтесь и выбирайте хороших женщин», – заключил Валерий.

Жанна весь вечер, как только отправилась домой, вспоминала этот рассказ и думала: «Господи, вот бы Валерий нашёл хорошую женщину!» Её сон этой ночью был приятным и чарующим. Никаких особенных деталей сна она не запомнила, но ей снился Валерий, с такой удивительной, милой улыбкой, с какой он её провожал. И даже этого последнего момента их встречи было достаточно для такого ласкающего душу сна.

Пришёл тот день, когда Жанна позвонила одной своей знакомой, которая занималась магией. Звали её Светлана. Один раз Жанна с Глебом пошли на один форум, где выступали представители школ магии и астрологии. Светлана представляла школу языческой славянской магии «Берегиня». Жанне с Глебом она очень понравилась – обаятельная хохотушка, носящая крупные яркие амулеты на руках и на груди. Жанна у неё тогда спросила:

– Можно записать Ваш телефон, многое из Вашей магии, по-моему, стоит применить в жизни… Индивидуальные талисманы, о которых Вы говорили, по-моему, нужны каждому.

– Записывайте, – сказала Светлана и назвала телефон. – У нас есть разные талисманы – на любовь, на укрепление отношений, на достаток, на здоровье. Есть Велесов талисман на получение тайного знания. Слава русским богам! – сказала Светлана звонким весёлым голосом, смеясь после каждой фразы.

– Простите, Светлана, – сказала Жанна, – А я хожу в католическую церковь. Я Вам не помешаю?

– Не помешаешь, милая, – ответила Светлана, – Всем будем рады. Язычество послужило развитию всех других религий. Все мы дети природы.

Сегодня Жанна собралась прийти к Светлане уже одна. Жанна легко плыла по улице. Её длинные ресницы подчёркивала тёмная тушь, а в глубоких карих глазах блестела радостная искра.

Загадочная улыбка отражала переход из грусти в радость. Жанна надеялась, что всё состоится, как она попросит, потому что настоящие чудеса случаются у тех, кто знает в них толк. А взглянув на Светлану, можно было сразу поверить, что она знает в них толк. Лёгкий весенний ветер обволакивал Жанну. Улыбка и весь её облик были сейчас особенно похожи на весну.

Светлана принимала Жанну у себя дома. Ведунья была стройная энергичная женщина лет тридцати пяти, весёлая и румяная. Глаза у неё всегда горели жизнерадостным весёлым огнём, явно колдовским. Сейчас она предстала перед Жанной в длинной цветастой юбке и в цветастой блузке, со множеством оберегов на груди и берестяными браслетами на руках. Жанна скинула верхнюю куртку и предстала вся в белом – на ней была белая лёгкая блузка с жилеткой и белые брюки. Если издали взглянуть на её силуэт, тоже могло показаться что-то мистическое. Только мистическое совсем в другом роде. Жанна напоминала луч падающей звезды, Светлана – шальной солнечный огонь.

– Здравия, моя милая, – сказала она Жанне. Говоря, она всегда смеялась, – Как наши дела? У Вас, кажется, что-то произошло? Ваш парень гулять вздумал? Ничего, мы отовсюду дух Чернобога выгоняли!

– Светлана, сейчас я Вам всё объясню, – ответила Жанна, – У Вас-то как дела?

– У меня хорошо. Детей к бабушке в деревню отправила. Скоро всей нашей общиной в лес поедем.

– В лес?

– А как же? Там духи предков. Там Велесу можно поклониться, он и отвечает за тайное знание. Вот, у меня его талисман, – сказала Светлана, показывая на один из амулетов, – А там его живой дух. А может, гуляет где-то в виде медведя. – Светлана засмеялась громко и звонко, как множество колокольчиков, – Всех медведей-то мы разбудили по расписанию на Комоедицы…

– На что? – спросила Жанна.

– На Масленицу. Тогда блины пекли здоровущие, размером с солнце.

– Как – размером с солнце?

– Хорошо, с четверть круглого стола. Ну, пошли, ясный свет мой, сейчас поведаешь мне всё за чаем.

За чаем Жанна всё и рассказала.

– Понимаете, я так люблю Валерия Валерьевича и хочу, чтобы он был счастлив, – сказала она, – Хорошо, чтобы у него была новая возлюбленная. А может, его бывшая ещё образумится, кающуюся Магдалину из себя изображать будет. Её и зовут Магдалина Борисовна.