Миры
–Я бы хотела, чтобы время остановилось, – прошептала она. – Хоть немного замедлилось. Самые лучшие моменты ускользают так быстро… Мне всё ещё кажется, что это сон, но не хочется просыпаться.
Эндра прижалась к нему, словно боялась потерять. Он поцеловал её в макушку, грустно улыбнулся и ничего не ответил.
Возничий высадил Анну недалеко от нужной улицы, и она побежала к дому Корина, забыв обо всём, забыв о приличиях и гордости. Через несколько минут в боку закололо, и она перешла на шаг. «Успеть бы, успеть!» – стучало в её голове. Но из глубины подсознания раздавался другой голос. Властный и злой: «А что дальше? Что будет дальше? Ты прибежишь и что?» Но она не знала, что будет, и поэтому просто неслась вперёд. Прохожие оборачивались на неё, это было не важно.
Она добежала до его дома и застыла у дверей… Почему-то именно сейчас нерешительность сковала всё тело. “А что если всё? – пронеслось в её сознании. – Что если я опоздала?!” Сердце девушки чуть не рухнуло в пропасть.
Анна отчаянно застучала в дверь, машинально приглаживая волосы и поправляя платье. Ей хотелось нравиться ему даже в такой непростой момент… особенно сейчас.
Корин открыл дверь через несколько долгих-долгих мгновений, и ей до ужаса хотелось обнять его, прижаться, разрыдаться на его плече. Но все же девушка не решилась сделать шаг на встречу к нему.
–Анна, зачем ты пришла?
Он выглядел неважно – похудел, был очень бледным, почти белым, на его коже появлялись язвы. Но для неё он был самым лучшим. В его красивых глазах было столько тепла. Девушка заставила себя улыбнуться.
–Я не могла иначе.
–Уходи, пожалуйста, уходи. Я не хочу, чтобы ты заболела, – его голос дрогнул, мужчина отступил назад, развел руками. – Единственное, чего я хочу – чтобы ты прожила хорошую жизнь. Ты забудешь меня. Ты выйдешь замуж. У тебя будет семья… Просто зажги свечу, когда меня не станет… Как в тот день, наше предпоследнее свидание, ты помнишь?
–Конечно, – прошептала Анна. Ей казалось, что воздух заканчивается в лёгких. – Тогда ты сказал, что любишь меня. Я думала, что это судьба. Мы смеялись о чём-то и шутили над прохожими, дурачились, как дети. А потом становились серьёзными… Я представляла наше будущее. И ты целовал меня, как никто никогда не целовал… Мы загадывали желания, и я хотела, что бы ты был всегда со мной. Это были лучшие дни в моей жизни.
–Для меня тоже, – сказал он грустно. – И если я умру завтра – знай, я был счастлив, я многое узнал, я был влюблён, всё было не напрасно. Я ни о чём не жалею, я люблю тебя…
Проходя мимо Эндры, Фейн вложил клочок бумаги в её ладонь. Она едва заметно улыбнулась и продолжила путь, чтобы скрыться от чужих глаз, развернуть листок и прочитать несколько строк… На улице была война и странная эпидемия, люди в ужасе покидали город, но в душе Эндры наперекор всему наступила весна. Любовь преобразила её, наполняя и очищая изнутри. Это чувство раздвигало границы, стирало все страхи, исцеляло раны, наполняло всё особым смыслом. Женщина старалась прятать свои эмоции, но это чувство было невозможно удержать внутри. Оно было слишком большим, невероятным, волнующим.
Они чувствовали себя виноватыми за то, что думают так много друг о друге. За то, что счастливы именно здесь и сейчас. Её походка стала мягче, на губах блуждала улыбка. Взгляд стал глубже, мудрее. Глаза Фейна тоже менялись, когда он смотрел на неё.
Раньше он много раз говорил себе, что не должен привязываться к ней, не должен влюбляться, но сейчас было поздно. Он погружался всё глубже и глубже в этот омут, но уже не хотел спастись, не хотел возвращаться к той пустоте, что была прежде…
Каждый вечер они оставались наедине и порой он просил её уехать, спасать свою жизнь.
Но Эндра целовала его руку и отвечала.
–Ты можешь приказать, что угодно. Но только не это. Я не могу оставить тебя.
Дни были напряжёнными, и Фейн всё-таки настоял, чтобы Эндра отдохнула пару дней. Пожалуй, это было нужно.
Она позволила себе расслабиться, выспаться, прогуляться по городу, купить новое платье. К её удивлению ей нравилось ощущать себя настоящей женщиной. Нежиться в лучах солнца, ловить восхищенные взгляды и знать, что он придёт к ней. Даже напуганные люди на улицах казались на удивление симпатичными.
Эндра порой невольно вспоминала своё прошлое и чувствовала себя виноватой, ей казалось, что она не заслуживает эту радость, вдохновение, этого человека. А ещё ей казалось, что теперь уже ничто не могло помешать им…
Вечером она подошла к зеркалу и хотела достать что-то из кармана и обнаружила клочок бумаги. Похоже, Фейн вложил его незаметно. Женщина торопливо развернула его и прочитала строки: «Столько лет я шёл к тебе, а ты давно была рядом. Спасибо тебе. Я стал более уязвимым, но это не так уж плохо. Ты лучшее, что было со мной»… Эндра улыбнулась. Состояние эйфории только усиливалось, но она боялась показывать, боялась спугнуть, это было слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Эндра примерила новое платье и плавно подошла к зеркалу, оценила своё отражение. Этот наряд очень ей шёл, выгодно подчёркивая изгибы фигуры. Глаза светились, и даже кожа казалась особенной. Она кокетливо покрутилась у зеркала, любуясь собой, приподняла волосы наверх и… вздрогнула, её руки устало упали вниз. На щеке возле самого уха была небольшая язва. Маленькая и почти не заметная, но это означало только одно. Болезнь добралась и до неё. Эндра закричала. И этот крик застыл в воздухе.
Она подошла к стулу и устало опустилась на него. Женщина уже не улыбалась. И только клочок бумаги в её руке заставлял её сейчас дышать. Воздух толчками входил и выходил из лёгких. «Я больна, – прошептала она. – Я больна, всё кончено»…
Тем вечером Корин умер.
Анна сидела с потухшим взором недалеко от больницы и не шевелилась. Раньше она думала, что при известии о его смерти она будет рыдать, что-то кричать, ломать мебель… но ничего не происходило.
Все силы будто покинули её разом, и она не могла даже встать, не могла поверить, не могла заплакать. Наверное, сознание защищало её от верной гибели.
Внезапно она услышала знакомые шаги. Это была мама. Женщина подошла и сразу заговорила капризным тоном.
–Ты здорова? А то этот парень, как-там-его, мог заразить тебя. Я же знала, что от общения с ним ничего хорошего не выйдет! Наверное, ходил по барделям и подцепил эту заразу.
Анна встала и резким движением оттолкнула мать от себя. Ей даже понравилось, хотелось ударить. В её взгляде вспыхнул огонёк ненависти и злости, но потом он погас. Мать онемела от удивления.
–Прости, – сказала Анна безжизненно. – А теперь уходи.
–Я пришла за тобой, – сказала мама после минутной паузы.
–Нет. Я уже не вернусь.
Мать что-то говорила. Переходила от угроз к просьбам и обратно. Но девушка не слышала её, она погрузилась в приятные воспоминания, мысли о чём-то своём и даже не заметила, как мать ушла… Дело было даже не в том, что Анна не любила её, а в том, что свобода была приятной на вкус. И это горе сделало её сильной. Было уже нечего терять, нечего бояться.
Последнее, что он сказал ей: "Ты оправишься от моей смерти. Живи дальше. Будь счастлива. Люби и делай то, что тебе важно". Она впервые задумалась о том, что ей интересно, ведь раньше она только подчинялась. Сейчас у неё не было любимого, денег, семьи, она оборвала все связи, но знала, что справится. Научится жить заново.
Девушка улыбнулась грустно: "Я постараюсь жить дальше, – прошептала она. – Как ты хотел. Спасибо, что был со мной"…
Ещё какое-то время Анна сидела на лавочке и безучастно смотрела на улицу. "Надо как-то жить, что-то делать, найти работу", – подумала она. Но не было сил, чтобы встать. Она решила, что обязательно предпримет что-нибудь завтра. Сегодня день её скорби, день боли. Хотелось выть, но она держалась…
Она была всего в сотне шагов от того места, где он впервые признался ей в любви. А сейчас там бродили другие люди…
Её покой нарушила какая-то женщина. Она бесцеремонно уселась рядом и улыбнулась ей.
–Хорошая погодка, не правда ли? – начала она светскую беседу. Анна вспомнила, что благодаря матери ненавидит такую вот беседу ни о чём, ненавидит пустые вопросы.
–Простите, мне надо побыть одной, – выдохнула она. А потом подумала, что ей будет грустно, если эта женщина уйдёт. Снова станет одиноко, и жизнь опять покажется бессмысленной… Но та не собиралась уходить.
–Я помню тебя.
Голос прозвучал мягко и женственно, но в то же время властно. Анна вздрогнула и взглянула на неё. Это была привлекательная женщина с длинными чёрными волосами и выразительными глазами. Да, в ней было что-то знакомое.
–Меня зовут Веласка. Я предсказываю людям судьбу. Тебе было двенадцать, когда мама привела тебя.
Это было уже интересно. Почему-то Анна чувствовала, что в этой женщине есть сумасшедшая энергетика и сила, становилось не по себе. Страшно, но интригующе.
–И вы меня помните? – осторожно спросила девушка.
–Я помню каждого клиента. Я узнала бы тебя и в толпе.
–И что же вы сказали нам тогда?
–Что лет в девятнадцать ты разрушишь cвою жизнь из-за парня с обаятельной улыбкой.
Анна тяжело выдохнула и кивнула:
–Вы не ошиблись.
–И я знаю, чего ты хочешь сейчас.
–Чего же?
–Ты хочешь вернуть всё назад, чтобы было как раньше. Чтобы ты могла уговорить его сбежать из этого проклятого города. Тебе кажется, что твоя вина в том, что он заболел. А ещё тебе хочется мести. Настоящей кровавой мести, но ты не знаешь, кому можно мстить. Не так ли?
Анна будто застыла, она была поражена. Загадочная собеседница теперь казалась всё более знакомой, словно часто являлась во сне. Девушка отвернулась и сжала пальцами виски.
–Что вам нужно? Зачем вы говорите это?!
–Скажи мне, Анна, чего бы хотел он?
Девушка почувствовала, как слезы текут по щекам, ей не хотелось, чтобы кто-то видел её такой. А впрочем, не всё ли равно?
–Не знаю. Он хотел, чтобы я была счастлива. И чтобы мы нашли противоядие.
Веласка участливо взяла её за руку и заговорила очень мягко, понимающе, но всё же решительно.
–Да. Он сказал бы тебе, что не хочет видеть твоё лицо, полное ненависти, злости и отчаяния. Он был очень добрый, не так ли? Я скажу тебе, как ты можешь помочь людям, как найти лекарство. Я дам тебе такой шанс доказать, что память о нём не напрасна. Но тебе придётся рискнуть всем. Скажи, ты готова на всё, действительно на всё, чтобы исполнить его последнюю волю? Чтоб доказать его душе, что он не зря встретил тебя? Чтобы спасти других людей от того, что пережили вы?
Девушка вытерла слёзы, кивнула и тихо сказала:
–Да, пожалуй. Я попробую.
Веласка обжигала её своим взглядом. Казалось, она стала выше. В её облике было что-то грозное, царственное.
–Мне не нужны нерешительные люди. Либо всё, либо ничего. Сейчас многое поставлено на карту.
Анна выразительно посмотрела на неё и ответила уже более твёрдо.
–Да. Мне нечего терять… Я готова на всё.
Эндра застыла и не могла пошевелиться, будто неведомая сила сковала её. Женщина напоминала статую какой-то богини, что смотрит в пустоту, в вечность.
Катя ворвалась в комнату энергично и жизнерадостно, как она умела, и затараторила сразу обо всём. О том, как помогает людям, каким вкусным пирогом её накормили и о том, что ей бывает грустно. Она старается просто не думать о тяжёлом и горьком.
Эндра молчала. Она грустно улыбалась и кивала, но не проронила ни слова. Катя почувствовала неладное, но всё же продолжала разговор.
–А хозяин лавки подарил мне браслет, я навещала его вчера. Хочешь покажу?
Катя вытянула вперёд руку и подошла к Эндре, чтобы показать браслет. Но та отпрянула от неё, как от огня, и в её глазах мелькнул страх.
–Не подходи ко мне!
Голос Эндры дрогнул. Повисла пугающая тяжёлая пауза. Женщина попятилась и старалась не поднимать глаз, тяжело дышала. В её образе была какая-то обречённость. Она впервые за долгое время встретила противника, против которого ничего не могла сделать… Катя зажала рот рукой.
–Не может быть, – прошептала девочка обессилено. – Только не говори, что ты тоже… Только не ты, пожалуйста!
–Я пойду в лечебницу, – женщина старалась говорить спокойно и решительно, – а ты прекращай заниматься благотворительностью. Это может быть опасно.
Катя не знала, что ещё сказать, воздух кончался в лёгких. Новость была слишком большой, слишком странной. Эта женщина не могла погибнуть так глупо – из-за какого-то вируса. Она не могла исчезнуть… Эндра и раньше влипала в неприятности, но всегда была надежда.
–Не надо меня жалеть, – сказала женщина строго. – А вообще это забавно. Раньше мне хотелось быть опасной. И теперь да, я опаснее, чем когда-либо… Уезжай из этого города. И, пожалуйста, не иди за мной, не навещай меня, – Эндра подняла глаза и улыбнулась, в её взгляде было столько тепла, что у девочки защемило сердце. – Ты должна жить… Мне нравилось смотреть, как ты рассказываешь истории, общаешься с людьми, о чем-то мечтаешь. Танцуешь, когда тебе кажется, что никто не видит. Как веришь в людей. Каждый день для тебя – новое чудо. Почему-то это придавало мне сил… Я хочу, чтобы ты жила. Чтобы ты не померкла.
Девочке всё ещё не верилось, голова кружилась, слёзы стали прожигать глаза. Эндра тихо вышла из комнаты.
Анна пришла во дворец и долгое время не решалась переступить порог этого огромного массивного здания. Она знала, что назад дороги уже не будет. И почувствовала, что сейчас – самый важный момент. Либо отступить, либо идти вперёд. Пытаться выжить самой или рискнуть…
Несколько мгновений было очень страшно. А потом девушка поняла, что не имеет права быть слабой, не имеет права бояться и отступать.
Хватит быть хорошей девочкой. Из-за этого она уже предала любимого и прожила всю жизнь, как в тюрьме. Она не имела права оглядываться назад, сожалеть, грустить. Только вперёд. Самое страшное для неё уже случилось. Она оказалась на самом дне. И теперь путь был только вперёд и только наверх. И она пойдёт до конца. И если она чего-то хочет – она это получит любой ценой. В её душе оставалась лишь выжженная земля.
Анна вспомнила мать с её сильным характером, с её способностью убеждать, хитрить и получать своё. И также она обратилась к страже.
–Здравствуйте, мне нужна работа в замке.
Они что-то неохотно пробурчали в ответ, велели ей уйти, но девушка настаивала на своём. Спор продолжался несколько минут, девушка знала, что именно это она должна делать.
Через какое-то время они неохотно кивнули, и к Анне вышла женщина лет сорока, хорошо одетая, но весьма уставшая.
–Ты хочешь работу? А что ты умеешь делать?
–Ничего, – на пару мгновений Анна ощутила растерянность, но тут же взяла себя в руки, заговорила бодро и уверенно. – Но я научусь. Возможно, эпидемия унесла людей. Я могу встать на освободившееся место. Возьмите меня хотя бы временно. Я хочу работать именно здесь!
Женщина ловко схватила её за запястье и посмотрела на её ладони. После чего криво усмехнулась и взглянула ей в глаза.
–Какая красивая ручка, гладкая кожа. Прекрасный браслет. Это выдаёт в тебе аристократку. Похоже, ты никогда даже не мыла посуды, девочка.
Анна вздёрнула подбородок.
–Я вам нужна. Я всему научусь. Правда!
–Хорошо, – вздохнула женщина, теперь она выглядела очень уставшей и чуть напуганной. – Мне нравятся такие настойчивые. Ох, уж эта болезнь. Столько отличных людей уносит. Так хочется бросить эту работу и сбежать, но где я ещё такую найду, – женщина задумчиво смотрела куда-то вдаль, а потом улыбнулась весьма приветливо. – Ладно, приходи завтра…
Уже на следующий день Анна приступила к работе.
Эта девушка привыкла к хорошей и достойной жизни, но даже её поразили огромные залы – настолько богато украшенные, что кружилась голова. Каждая комната была неповторима и прекрасна с колоннами, статуями, искусной росписью стен и фонтанами. Здесь прохаживались люди в очень дорогой одежде. Порой казалось, что позолота посыплется со стен.
Впрочем, слуги жили весьма скромно, их жизнь очень отличалась. Анна поселилась в небольшой коморке на западе дворца, спала в окружении других девушек – таких же молодых и целеустремлённых. У неё была лишь кровать, тумбочка и край стола, простой однообразный обед каждый день. Но всё это мало волновало Анну. Она решила слепо подчиняться Веласке – в том числе странным туманным советам. Например, каждый день она покупала вино и угощала тех, кто работал здесь давно. Она наблюдала, как человек пьянеет на глазах, и внимательно слушала всё, что он скажет о дворце.
Сама же она себе позволяла лишь несколько глотков, но и от них кружилась голова… Так за неделю она узнала довольно много о происходящем – всё больше тонкостей, сплетен, идей.
Её сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда она поняла, что противоядие от болезни давно есть, но это тайна. Лекарство продавалось лишь самым влиятельным и богатым людям и приносило неимоверные доходы.
Однажды её навестила мама. Было загадкой, как она нашла её в этом большом городе и в этом огромном дворце, но девушка не удивилась этому.
–Анна, это не для тебя, – заговорила женщина практически сразу с порога.
Она была в строгом алом костюме со шлейфом – элегантная и красивая, как обычно. Её большие синие глаза смотрели строго и внимательно. Макияж был почти незаметен, но подчёркивал её правильные черты лица, красивые скулы. А этот аромат самых дорогих духов – такой знакомый, родной – теперь казался слишком сладким и терпким. – Ты не должна быть служанкой! Не позорь семью. Возвращайся домой.
–Мама, а можно вопрос? – голос Анны звучал невинно, но в воздухе повисло напряжение.
Женщина задумчиво кивнула, и девушка подошла чуть ближе, вглядываясь в лицо матери.
–У тебя есть противоядие? Вдруг я заболею?
Казалось, женщина колеблется. Она прошлась и помолчала несколько мгновений.
–Я знаю, как достать его. Это можно сделать в любой момент.
–И оно было у тебя, пока мой любимый болел и умирал? Ты знала и молчала?
Анна сама удивилась, насколько спокойно звучит её голос. Холодно, как лёд. Мать поджала губы.
–Дорогая, я же хочу, как лучше. Да, конечно мы могли его спасти, но что бы это дало? Мы хотели, чтобы ты удачно вышла замуж и не позорила наш род. Зачем тебе портить свою жизнь странной влюблённостью? Я понимаю, ты сейчас не в духе. Возможно, обидишься на нас. Но пойми меня. Мы не врали тебе, просто кое-что умолчали. Но делали это для твоего блага. И да, мы хотим получить пышное приданное. Так что список подходящих женихов составим внимательно…
Анна не стала ничего говорить, просто в этот момент повернулась и ушла, желая забыть навсегда эту женщину. После этого короткого разговора ей казалось, что остатки человечности умерли в ней навсегда.
Дождь барабанил по крыше. Кате становилось холодно и неуютно. Она впервые за долгое время почувствовала себя одиноко – почти одна в чужой стране… Чем сильнее становился дождь и темнее небо – тем больше сжималось её сердце.
Ещё несколько дней назад она веселилась на празднике, город казался прекрасным цветущим и даже слова предсказательницы не сильно портили настроение, а сейчас было холодно и страшно. Дождь становился всё сильнее, люди болели один за другим, а теперь ещё и Эндра…
Почему-то Катя до последнего не осознавала масштаб происходящего. И только сейчас, столкнувшись с горем, будто проснулась и ощутила всю ту боль, что сдерживала и не пускала вглубь себя. Очень хотелось домой… Но что сейчас её дом? Эндра умирала, и Катя поняла, что с этим ничего нельзя сделать…
Какое-то время девочка была в ступоре. Она не знала, что делать, куда бежать и ощущала полную свою бесполезность. «Надо найти Фейна», – решила она после некоторых раздумий. Это всё, что было в её силах. Но Катя понимала, что он не волшебник и не вылечит болезнь без нужных лекарств. Она привыкла, что он был главным, все вопросы и проблемы решал он. Вся ответственность тоже была на нём. Но ему было не с кем посоветоваться, некого просить о помощи, на несколько мгновений ей стало его жалко…
Катя долго не могла найти Фейна, её охватило почти отчаяние, ей казалось, что она потерялась в этих лабиринтах улиц, домов и скверов. Порой она просто бродила бесцельно… Она вымокла насквозь под дождём, но ей было не страшно простыть. Конечно, можно было просто дождаться его дома, но ей не хотелось бездействовать, надо было что-то делать. Её мысли были рассеянны, девочка спотыкалась пару раз и налетала на углы домов.
Наконец, она нашла Фейна в соседнем районе. Он что-то обсуждал с людьми, а потом оглянулся и увидел её.
Катя поняла, что не может ничего сказать. Слова закончились. Поэтому она просто подошла к мужчине и обняла его. На пару мгновений ей стало легче. Как в детстве, когда папа был рядом – казалось, он всё сможет, всё решит, всех одолеет, он ведь папа. Так было и в эти мгновения. Но только сейчас Катя с болью поняла, что есть вопросы, на которые даже у него нет ответов.
Фейна удивило её внезапное проявление чувств. Он погладил её по голове, как ребёнка, и осторожно спросил:
–Катя, что случилось?
–Эндра, – произнесла Катя безжизненно, этот голос казался каким-то чужим. – Она больна.
Фейн хотел переспросить её, уточнить, но девочка посмотрела на него так, что сомнений уже не оставалось.
–Где она? – резко спросил он. Катя кивнула в сторону ближайшей лечебницы. Что-то в его глазах изменилось, он крепко схватил девочку за запястье.
–Пошли.
Они оба поспешили в нужном направлении, хотя понимали, что ничего уже не исправить. Им не верилось, что это правда.
Больница их встретила прохладными светлыми коридорами и обилием людей. Все куда-то спешили, что-то перетаскивали – мебель, чашки, мешки с едой, а иногда и людей. Живых вносили внутрь, а завёрнутые в белые ткани тела выносили наружу. От всего этого Кате чуть не стало плохо, хотя ещё день назад ей казалось, что она всего насмотрелась.
Неприятно пахло. Казалось, в воздухе застыл запах безнадёжности. Полноватая женщина с суровым лицом и длинной тростью в руках провела их в самый конец коридора, а потом на второй этаж.
–Почему здесь решётки?! – спросила Катя, не сдержав возмущения.
Палаты больше напоминали тюрьму: стальные прутья не давали возможность больным выйти из комнаты. И люди застыли, как птицы, в причудливых клетках. В одной из таких камер была Эндра.
Она смотрела в окно, горделиво выпрямив спину, и чуть подалась вперёд. Её кулаки были сжаты, будто она встретилась с невидимым врагом. А впрочем, так и было.
Неровный свет падал на её бледное лицо, очерчивая скулы. Эта женщина совсем не походила на больного человека, скорее на статуэтку античной богини.
–Мы должны защитить людей друг от друга. А город от больных, – сказала их проводница сухо. – А вдруг среди них встретится сумасшедший и захочет забрать с собой много жизней? Да и близких нельзя подпускать – могут заразиться…
Когда они подошли, Эндра обернулась и грустно улыбнулась гостям. Её глаза казались бездонными, она опасалась выдать то, что ей страшно.
Фейн вцепился пальцами в решётку. Но их проводница резко ударила его тростью.
–Уберите руки! Это небезопасно.
Казалось, Фейн не замечал этого. Он всматривался в Эндру так внимательно, а пальцы продолжали сжимать холодные прутья.
Эндра подошла чуть ближе.
–Ну вот, я так и знала, что попаду в тюрьму, – заговорила она задумчиво. – Не думала, что таким вот странным способом. Но есть за что… и да, она права, теперь я стала действительно опасной. Я не хочу, чтобы ты заболел или Катя.
Мужчина вздохнул и отвернулся, прижался спиной к решетке и помолчал. Повисла тяжёлая пауза. Хотелось сказать много, но не получалось вымолвить ни слова.
–Раньше я боролся против таких, как ты, – заговорил он глухо и как-то потерянно, старался не поднимать глаз. – Ты казалась олицетворением всего того, с чем мы боремся, почти символом зла… Но потом что-то изменилось. Я не хотел привязываться к тебе, но это сильнее меня, – Фейн горько усмехнулся, помолчал пару мгновений. – Как я мог допустить, что ты оказалась здесь? Я не смог тебя защитить. Не знаю, что будет дальше. Я переверну каждый камешек в округе, чтобы достать лекарство. Я сделаю всё возможное. Но если нет – у меня просто опустятся руки. И мне больше не захочется бороться за что-либо…
Эндра протянула руку, словно хотела коснуться его плеча. Её пальцы замерли в воздухе. Она покачнулась и отступила назад.
–Раньше, когда я влюблялась, всё заканчивалось кошмаром. Люди покидали меня или предавали. Но сейчас ухожу я…
–Не говори так, ещё есть надежда! – воскликнул Фейн и повернулся к ней.
Катя хотела сказать хоть что-то, но вопреки обычному ходу вещей у неё не было слов, и она просто молчала, глядя на них. Сейчас они были немного другими. Более ранимыми, честными.
