Джинн

– Что простите?! – Возмущенно выпалила девушка.

– Когда я помогал вам залезть в джип, то наткнулся на нечто странное под вашим одеянием. Вы сказали, что это – косметичка. А теперь, словно ребенок, радуетесь моему подарку.

– Нет, Джонс, – высокомерно вздернула подбородок Банни. – Это вы предположили, что там косметичка. Я же сказала – что там находится то, без чего не может обойтись ни одна настоящая женщина!

Сержант хотел что-то ответить, но запнулся, его лицо посерело.

– Надеюсь, там не собачка,– в итоге пробормотал он.

– Стойте! – Прокричала Маша, озадачено озираясь по сторонам.

Военный резко остановил машину, из-за чего японец все-таки вылетел на торпеду – в этот раз он забыл пристегнуться.

– Мы приехали,– спокойно добавила она, указывая рукой, на двухэтажный белый домик, спрятавшийся за резной металлической калиткой, сплошь увитой виноградными лозами. – Вот дом моего дяди.

Баз протянул два метра разделяющих джип и усадьбу, аккуратно припарковавшись у входа.

Маша несмело приоткрыла калитку и вошла во двор. Остальные двинулись следом.

Посреди двора оплетенным виноградником стояла беседка с длинным столом, за которым спиной к выходу, сидела курчавая девочка. Она была увлечена рисованием и не заметила посторонних.

– У жены моего дяди – три дочери. Я видела старшую, когда ей было всего три года,– шепнула Маша друзьям. – Постараюсь не напугать девочку.

– Мархаба, Роа? (Привет, Роа?), – вкрадчиво обратилась она с той. – Киф хэллек? Шу ахбарак? (Как дела? Что делаешь?)

Девочка обернулась и настороженно посмотрела на незнакомку.

– Ана миш Роа?, эсми Рина? (Я не Роа? – я Рина?). Ана урсиму батых! (Я рисую арбуз!)

– Конечно! – Рассмеялась Маша. Роа? должно быть уже подросла. Почти невеста. А еще она вспомнила, как семья дяди называла её саму Батыха – за сходство с этой большой ягодой. Она была круглой и постоянно краснела, когда многочисленные папины родственники трепали её за щеки.

– Я твоя двоюродная сестра Марьям, – продолжала говорить по-арабски Маша. – Можешь позвать папу или маму?

Рина? кивнула и побежала в дом. Буквально через минуту оттуда вышел седовласый мужчина в спортивном костюме. Его черные глаза светились счастьем, а на смуглом лице застыла белоснежная улыбка:

– Батыха! – Радостно прокричал он, раскинув руки.

Маша, не раздумывая, бросилась в дядюшкины объятья. Когда они нацеловались, дядя перевёл взгляд с племянницы, на странных незнакомцев, в нерешительности застывших у беседки.

– Что ты здесь делаешь? Усама говорил, что ты работаешь в Лондоне?!

– Так и есть. Но у нас начались показы в странах Ближнего Востока. Было много дел, и я, напрочь, забыла рассказать об этом отцу.

Дядя слушал Машу, а сам вперил свой взгляд в разношерстную компанию, плюс ко всему выглядевшую не лучшим образом.

– Знакомьтесь,– повернулась к друзьям гримерша. – Это мой дядя Ахмэд Аль – Хамиз. В это сейчас верится с трудом,– шепнула она по-арабски, указывая на подругу, – но это топ-модель Банни и наш друг Ючи Хаяси – тоже модель,– перешла на английский девушка.

– Ючи-сан,– японец подошел ближе и протянул руку дяде, для рукопожатия.

Ахмэд поздоровался и учтиво поклонился.

– А это – сержант Баз Джонс, – он сопровождает нас в британское посольство в Аммане. Мы потеряли наши паспорта и вещи, и этот джентльмен предложил нам свою помощь.

– Предложил, – фыркнула себе под нос Банни.

Маша заранее договорилась со всеми, ограничиться такой легендой, чтобы не расстраивать дядюшку.

– Это ужасно! – Воскликнул Ахмэд, после того, как пожал крепкую ладонь Джонса. Он оглядел всех по очереди и продолжил:

– Вы, должно быть, устали и голодны?! Что же вы стоите! Проходите скорее в дом, я покажу вам ваши комнаты!

Банни облегченно вздохнула – сейчас она наконец-то примет душ! Но оказавшись в огромной светлой комнате, которую ей выделил Машин дядя, она рухнула на двуспальную кровать и мгновенно провалилась в сон.

Разбудили модель детские голоса. А еще «голоса» топтались по ней, и прыгали, словно на батуте.

– Где я и что со мной?! – Воскликнула она, резко распахнув глаза.

«Голоса» захихикали и отпрянули.

– Моя лампа! – Испугалась Банни, приходя в себя. Девушка приподнялась на постели, ощупывая грязные шаровары. Содержимое оказалось на месте.

Она огляделась, и у тоненьких голосов, появилось четкое очертание. Рядом с ней на кровати сидели четыре кучерявые смуглые девочки – одна меньше другой.

– Хамада, ты проснулась? – Заглянула своими черными в её бирюзовые глаза, старшая из них. Она выглядела, как подросток и говорила на ломаном англо-арабском. – Ты проспала куллю день!

Самая маленькая из девочек, которая должно быть лишь недавно научилась ходить, разглядывала содержимое косметички, с которой Банни так и уснула. Посмотрев на рассыпавшуюся пудру и измазанную красной помадой постель, девушка пришла в отчаяние и схватилась за голову обеими руками. А малышка продолжала изучать индустрию красоты, смачно жуя при этом свою пустышку. Девочка, чуть старше, с кудрями напоминающими уши пуделя, смеялась, и обрисовывала черной тушью ресницы, при этом изрядно испачкав своё милое личико. Рина?, которую Банни видела во дворе, лишь улыбалась, глядя на незнакомку.

– Что же вы натворили с моей косметикой?! – Обиженно воскликнула Банни.

И тут девчонок прорвало. Они заговорили наперебой, пытаясь, перекричать друг дружку. Затем бросились тянуть модель в разные стороны за рукава накидки. Младшая, в сторонке, открыла очередной тюбик, стала выдавливать его содержимое себе на руки. Банни кое-как струсив с себя детвору, бросилась прочь из комнаты. Покружив по первому этажу большого двухэтажного дома, она добралась до лестницы и оказалась на кухне.

Находившийся там народ, уставился на девушку. Маша сидела за обеденным столом рядом с молодой черноволосой девушкой и женщиной постарше. Они чистили овощи и о чем-то беседовали, пока модель не ворвалась сюда с разбега. Замолчал Ахмэд, вместе с Ючи и Джонсом, устроившись за низким маленьким столиком у панорамного окна. Все разглядывали Банни, а затем дружно рассмеялись. На лестнице друг за дружкой уже стояли девочки. Малышка кряхтела снизу, карабкаясь следом.

– Ты им понравилась,– пытаясь унять приступ смеха, заметила гримерша. – Как и твоя косметика. Обойди стол, и ты окажешься в холле, там висит зеркало!

Банни с недоверием посмотрела на присутствующих, и двинулась в направлении холла. На пороге кухни она обернулась – улыбки на лицах людей продолжали играть, а девочки все еще следовали за ней, обмениваясь любопытными взглядами.

Круглое зеркало, показало нечто, больше похожее на клоуна, чем на прекрасную топ-модель. Белое лицо, с красным ртом и нарисованными усами, глаза, выкрашенные зелеными тенями, и полное отсутствие бровей – их зарисовали консилером.

– Твою мать… – Прошептала Банни и вернулась на кухню. – Мне срочно нужно искупаться,– сказала она Маше, которая прятала от неё свой взгляд, чтобы снова не рассмеяться.

– Пойдем, проведу. И подыщем тебе что-то приличное из одежды,– откликнулась молодая женщина рядом с гримершей. – Я в ответе за своих проказниц.

– Это Рана? – жена моего дяди,– пояснила Маша.

Банни отметила про себя, что та, выглядит намного младше, чем её муж. И когда она вообще успела нарожать столько детей?!

– Для меня это тоже было полной неожиданностью, – сказала гримерша, будто прочла её мысли. – Я-то думала, что у меня три двоюродные сестры, а оказалось, что их уже четыре!