Hopkinsville

– С меня достаточно. Либо сегодня сама уходишь отсюда, либо я тебя сейчас выпру, без твоих вещичек. Ещё грубит она тут нам! – У отца сдавали нервы, но я настаивала на своём.

– Я так и не дождалась ответа от этого дурдома. Причины. Я их жду.

– Кен, как же ты не понимаешь этого. Мы старались достать деньги. Они были у нас. Мы боялись, что двух детей мы осилить явно не сможем, но мы смогли, – вмешалась мать.

– Если бы вы так не поступили, этого бы и не случилось, – я пошла наверх.

***

Стук в дверь. Я зашла в дом.

– Можно переночую? Извини, что без предупреждения. Я всё объясню, – сказала я.

– Конечно, Кен. Сейчас чаю заварю, ты пока что разувайся, – Би пропустила меня.

***

– Так что случилось-то? – спросила подруга.

– Ты одна дома на неделю? – уточнила я.

– Я на всё лето одна. Родители решили в Нью-Йорк уехать на три месяца. Самостоятельная я теперь, что уж тут поделать-то. Итак, с темы не съезжаем, рассказываем.

Я рассказала Бинии обо всём, что произошло сегодня. Иногда в моей речи были перерывы из-за слёз и заиканий. Всё-таки, спустя время, я закончила свой рассказ.

– Я даже не знаю, как это комментировать. Он серьёзно?! Это отнюдь неправильно, это я так считаю. Возможно, что для отца – это прекрасное решение. Нет, это слишком. Будешь у меня. Останешься, по крайней мере, хотя бы на лето. Нет, это ужасно со стороны родителей. А каковы их отношения с сестрой? – уточнила подруга.

– Вообще прекрасно обходятся с нею. Просто – сущий ангелок. Хоть она не совсем родная, но, по крайней мере, мне кажется, что они любят нас с Оливером меньше, чем Джи, – последовал такой мой ответ.

– А ты как к ней относишься?

– Вполне хорошо. Конечно, я же думала, что она родная. Хотя, после новой информации ничего не изменилось. Она ко мне привыкла, да и я к ней тоже, соответственно. Всё-таки, как ни крути, но сестры.

– Понятно, – Би немного прикусила нижнюю губу. – Ладно, время уже поджимает. Сейчас я покажу тебе твоё спальное место. Это будет гостиная, не прочь?

– Нет. Думаю, что нормально будет, – я пошла вслед за Бинией.

***

Утром

Я проснулась в четыре часа утра из-за странного шума под окном. Я спала на первом этаже, на диване. Сквозь полуоткрытые очи, я увидела человека в полностью чёрной одежде. Он стоял прямо пред окном. Почувствовав его взгляд на себе, сердце начало бить тревогу. Мне стало уж явно не по себе. Я отчётливо понимала и осознавала, что Би всё ещё спит, но выбора не оставалось. Я поднялась с кровати и поплелась наверх, в комнату подруги.

Пока я поднималась вверх по лестнице, то мне послышались странные шорохи за окном. Фактически, я была на втором этаже, и никто не мог бы залазить так высоко. Сначала я остановилась, чтобы прислушаться, но звуки быстро затихли. От этого душа насторожилась ещё сильней.

– Би, Биния… проснись, – громким шёпотом будила я спящую красавицу.

– Чего? – сквозь сон ответила она мне.

– Там странные звуки за окном второго этажа, и на кухне перед окном человек в чёрном одеянии стоит. Не думаю, что это норма для тебя. Хоть б, я здесь живу уже полгода и ничего такого не замечала. А район-то один у нас с тобой.

– М-да уж… сейчас. Выйди из комнаты, дай переоденусь, – Бинни села на кровать. – Минутку.

Я не задумываясь, вышла. Прошло две-три минуты. Мы вдвоём спускались вниз. Вдруг послышался грохот. Сильный. Подруга и я ускорили шаг.

Входная дверь была попросту выбита. На пороге стоял человек. Я не смогла разглядеть лицо. Только увидев его, Биния мигом отошла назад и взяла нож с кухонного стола.

– Прочь отсюда! – она направила на него лезвие. – Если прямо сейчас ты не уйдёшь, то знай – будет хуже.

– Да что ты говоришь? Ты, четырнадцати летка, что-то сможешь сделать мне? – голос был слишком знаком.

– Дэвид, дурака не валяй, – выдала я. – лучше удалиться.

– Вам, – он усмехнулся, но Би перебила его.

– Тебе. Тебе. ТЕБЕ! – блондинка подошла ближе.

Лишнее движение.

***

Плохое самочувствие. Сильная боль в голове. Еле открыв глаза, я увидела двух людей над собой. Мне удалось подслушать их разговор:

– Чиллина, что будем делать? – спросил парень.

– Да чёрт его знает. Вообще-то это ты начал, мол, это они виновны в нашей с братом разлуке. Хотя, я не считаю их причастным к этой ситуации. Только вот жаль, что Кендалл не остановила его. Ладно, это было уж Оливера дело, – ответила знакомая мне девушка.

– И ты не грустишь по этому поводу?

– Отнюдь нет. Мы всё детство были разными, ненавидели даже друг друга временами. Да, брат. Но слишком грубый и крайне неприятный. Даже не знаю, как я жила с ним. А так, если убрать негативную его сторону – он никто. Лишь пустошь и тишь. Внутри Оли было очень мало доброты. Он показывал мне и родителям её мало. Не знаю, как брат обращался с друзьями, и уж с девушками тем более, но, я знаю одно – ему было наплевать на меня. Это не есть хорошо, как для меня. В более мелком возрасте я очень грустила и обижалась. Ну, знаешь – детские обиды, характерные черты и качества, поведение. Повзрослев, я стала не понимать столь нахального отношения к себе, честно говоря. Уехала сюда. Но он, идиот, преследовал меня. Всё узнал, пытая моих друзей, – голос Чилл изредка подрагивал.

– Я считаю, что они виновны. И больше никто не сможет изменить моё мнение.

Парень поддержал собеседницу. После диалога, он заметил, что я очнулась.

Я вновь потеряла сознание. Был слышен скрип в трубах. Где-то с потолка капала вода, из-за которой в комнате ужасно пахло сыростью, и ощущалась влага. Сквозь закрытые очи я всё равно видела небольшой свет. Страшная сказка. Резко с меня кто-то снял повязку, что была на моих глазах.

– Ну что? Рада, что человека убила? – Это был Дэвид.

Чёртов психопат.

– Рада, что это не я была. Отношения между роднёй неожиданные. Не знала я, что брат он мне. А Чилл, то есть Чиллина – мне не родная. И Оливеру тоже. Всё это выдумки и бурные фантазии каких-то членов семьи. Глупости. Неимоверная чушь, – я боялась его, но говорила всё смело.

– Вот оно как… – усмехнулся парень. – Чилл, сюда!

Старая ржавая дверь заскрипела, и в комнату вошла девушка.

– Да-да… Кендалл, ожила! Сложно улыбнуться, если потухаешь? Хочется жить, но вокруг выживают? Дорогая моя, пойми: нас летать не учили, мы можем с лёгкостью упасть. Мы умираем рано. Вот, Оливер летел как можно выше, дабы разбиться. Руки – далеко не крылья, да и люди – не птицы. Надеюсь, что тебе понятно, – она смотрела на меня свысока, пока я сидела на холодном полу.