Программируем счастье

Боксеры, конечно, люди не суеверные, но все равно перед боем, на счастье, кладут подкову в перчатку.

    Из Интернета

Действительно, что? А если точнее, какая составляющая главная? Если смотреть на ситуацию широко, факторов успеха много, к ним относится и разобранные выше методики самоорганизации, и коммуникативные навыки, и профессиональные компетенции в конце концов. Но ключ не в них. Над всеми этими частностями простирается некое измерение, которое в действительности и определяет, что же с вами произойдет в конечном итоге. Назовем его непроявленным планом жизни, или, для краткости, просто непроявленным. Критерием того, насколько хорошо вы работаете с непроявленным, будет количество успеха и удачи в вашей жизни.

Успех, удача представляют собой отдельные, самостоятельные явления. Авторы фраз типа «успех приходит к тому, кто хорошо работает» исходят из упрощенного, механистичного понимания мира. На фундаментальном плане успех не связан ни с профессионализмом, ни с психологией, ни с самоорганизацией. Любой взрослый человек легко назовет десятки примеров успешных людей, не имеющих никаких достижений в части перечисленных выше областей, которые, в то же время, образно выражаясь, выиграли в лотерею жизни. И наоборот, каждый видел тех, кто будучи прекрасным профессионалом, хорошо разбираясь в людях и много работая над собой, продолжал прозябать. Ну не везет, как говорится, «не склалось», «карта не прет».

Когда кто-нибудь говорит вам, что с помощью узко рациональных, технократических по своей сути методов вы многого достигнете, по большому счету вам говорят неправду. Любое дело, не будучи оплодотворенным успехом, обречено на провал, в лучшем случае – на ординарные результаты, достигнутые тяжелым трудом. Но разве те, кто тяжелым трудом зарабатывает на кусок хлеба – жизненные фавориты, успешные люди? Нет, у успешных людей все получается легко, что называется «на раз», они живут играючи.

А как сделать так, что в вашей жизни будут случаться события, необходимые для вашего успеха, формируя тем самым удачу? Технократы уверены, что это невозможно. Но такая уверенность есть заблуждение. Управлять можно не просто удачей. Управлять можно своей судьбой, окружающим миром. Не просто управлять – творить их! Все происходящее будет зависеть от нас самих. Для этого не обязательно родиться магом, от природы обладающим феноменальными способностями. Все гораздо проще. Есть определенные ключевые приемы работы с непроявленным планом. В отличие от использования рациональных схемок психологов, двигаясь таким путем можно действительно довольно быстро достичь изменений судьбоносного масштаба.

Причем я не стал бы сходу называть приемы этого порядка мистикой. Понимая, что после всего, сказанного выше, следующая фраза прозвучит парадоксально, тем не менее скажу: современная психология обладает достаточно развитым инструментарием для работы с непроявленным планом жизни, управления судьбой и окружающим миром. Разумеется, это не практические бизнес-методики, а другая психология. В плане имен – начиная от классиков – К. Г. Юнга и заканчивая современными авторами. Например, Эрик Берн в своей сценарной теории фактически описал метаструктуру, определяющую жизненные результаты человека на глобальном уровне.

Кроме того, порой психология поистине сплетается с эзотерикой. Изучая психологию я не раз обнаруживал, что иногда она использует точно такие же либо очень похожие техники и методы, что и, например, колдуны и экстрасенсы. Правда интерпретируются эти методы, естественно, по-другому. Дальше мы все это обязательно рассмотрим, но ограничивать себя психологией – даже такой продвинутой – не будем. Система, которая предлагается в этой книге, по мере сил претендует на целостность и к психологии редуцирована быть не может.

Завершая же этот параграф, сделаем следующее резюме. Эффективная жизнь предполагает работу по всем уровням взаимодействия с миром, которые доступны человеку, хотя возможность позитивного вклада со стороны разных уровней неодинакова. Главный вклад вносит работа с непроявленным, делающая возможным управление удачей, формирование нужных событий в своей жизни и многое другое. В принципе, хорошо освоив это средство, больше можно вообще ничем не пользоваться, обойтись не только без практической психологии, но и без профессионализма, хотя я бы посоветовал ими не пренебрегать. Освоение способов управления реальностью весьма облегчается тем фактом, что мы уже ими пользуемся, но на неосознаваемом уровне. Сознательное же их применение открывает поистине неограниченные жизненные перспективы.

Понимая, что для мировоззрения человека, привыкшего к традиционной картине мира, такие идеи могут показаться необычными, следующий раздел я посвятил теоретическому сопровождению этих идей с использованием философской и научной аргументации. Утешением для тех, кто не любит ни науку, ни философию, а размышлению предпочитает действие, является то, что в принципе читать этот раздел необязательно, можно пропустить его и перейти к следующему.

РЕЗЮМЕ:

1. На рынке средств по повышению успешности жизни существенная доля принадлежит практической психологии.

2. Практическая психология – средство довольно симпатичное, но имеет два серьезных недостатка: во-первых, освоение ее методик требует больших затрат сил, во-вторых, полезная отдача ограничена.

3. Следует иметь в виду, что практическая психология содержит ряд «системных ошибок», что порой весьма сильно снижает ценность получаемого с ее помощью результата и затрудняет его достижение.

4. На поддержание выбранного направления жизни работают традиционные средства, в числе которых находятся профессионализм, психология, практические навыки. Но они не в силах гарантировать успех.

5. Успех или неуспех жизни определяется непроявленным планом.

6. Существуют методы, позволяющие эффективно работать с непроявленным планом. Освоение этих методов вполне доступно отдельно взятому человеку.

7. Система, предлагаемая в данной книге, предназначена для эффективного управления своей жизнью и включает в себя как психологические, так и парапсихологические методы, легко доступные к применению в повседневности.

Теоретическое сопровождение: обоснование новой системы

Учительница на уроке:

– Ребята, должна сказать, что у вас очень плохо обстоят дела с математикой. Я думаю, что 90 процентов из вас не сдаст экзамен.

Голос из класса:

– 90 процентов?! Да нас здесь столько и не наберется!

    Из Интернета

Предлагаемая в этой книге система управления судьбой и миром по сути своей довольно проста и для понимания, и для использования. Результаты с ее помощью также достигаются легко, что, на мой взгляд, является важнейшим конкурентным преимуществом перед другими системами, требующими длительных тренировок, практики, специальных знаний, самоограничений. Однако наша система может показаться читателю несколько необычной. И даже не столько потому, что каким-то образом необычна сама по себе – здесь она является ответвлением довольно мощного и хорошо проработанного духовного направления, сколько потому, что содержит в себе положения, противоречащие обыденному, привычному видению мира. А видение мира, его понимание или, точнее, картина мира – ключевая точка нашей системы. Все, что человек делает в своей жизни, все, что выбирает, и вообще то, как он воспринимает реальность, определяется картиной мира, что у него в голове.

Обыденный подход – обыденный результат. А если хочется получить результат удивительный, впечатляющий, то и подходы надо использовать необычные. Только так. Иными словами, работа с непроявленным планом нашей жизни происходит намного эффективнее, если использовать принципы, являющимися нетрадиционными в господствующей в нашем обществе картине мира. Традиционная картина мира сама накладывает серьезные ограничения на достижение значительных результатов, не позволяет совершить неординарное, выходящее за рамки.

Но для того, чтобы впустить в себя новое, чтобы освоить необычное, человеку необходимо понять основные моменты, исходные предпосылки. Людям вообще свойственна любознательность, стремление разобраться в вопросе хотя бы в общих чертах. Но кроме того, это поможет вписать в привычную картину мира новые идеи, и таким образом открыть для себя новые возможности. В своей книге «Небесная 911» Роберт Стоун рассказывал, что на одном из семинаров, который он проводил, к нему подошли организаторы и настойчиво попросили полностью убрать из программы семинара теоретическую часть, т. к. публика собралась очень прагматичная, они теорию не любят и не понимают. Переубедить организаторов он не смог и вынужденно согласился. Когда же после семинара Роберт Стоун смог оценить эффективность освоения методик, он убедился в том, что она оказалась значительно ниже, чем при обычной программе семинара.

В науке, где принято строго обосновывать выдвигаемые положения, известны примеры, когда ученым, предлагавшим миру радикально новые идеи в области естествознания, одновременно приходилось писать философские трактаты, переосмысляя, таким образом, мировоззренческий фундамент и вводя новые метафизические предпосылки, поскольку в прежние рамки их знание никак не вписывалось.

Эта книга – не философский трактат. Но я постараюсь так подойти к вопросу, чтобы довольны остались и те, кто больше любит действовать, чем думать, и те, кто любит больше думать, чем действовать, и те, кто любит одновременно делать и то и другое. Именно для двух последних категорий читателей я и решил ввести в книгу настоящую главу, обеспечивающую в легкой форме теоретическое сопровождение нашей системы. Перейдем теперь к существу вопроса.

Картина мира является ключевой точкой и для введения в систему, поскольку людям присуще сопротивляться новому, если это новое не соответствует их пониманию мира – тому, во что они привыкли верить. Основным препятствием, как показывает практика, является внутренняя (иногда – подсознательная) убежденность в незыблемости имеющейся картины мира, наделение ее в некотором роде абсолютным статусом. В результате сознание человека оказывается ограниченным, не может поверить не только в чудесные возможности, но и просто в лучшую жизнь. Поэтому, чтобы преодолеть сопротивление, необходимо, говоря компьютерным языком, «прописать путь» для нового знания, «инсталлировать» его в имеющуюся «операционную систему».

Чтобы сделать это, я выбрал следующий подход. Вместо того, чтобы лезть в эзотерическую сферу и пытаться дать иллюстрацию оттуда, как делают многие «бойцы невидимого фронта», я предлагаю поступить наоборот: «тонкие материи» не трогать, а взглянуть на вещи вполне обычные – науку, философию – и на их основе проиллюстрировать возможность существования нетрадиционного взгляда, иной системы восприятия мира. Смысл здесь в том, что впустить в свою жизнь новое будет гораздо легче, если увидеть, что даже традиционные системы оставляют достаточно места для свободы, не претендуют на монополизм.

Правильнее будет начать с философии. Дело в том, что понятию «картины мира» можно дать много разных определений, и в том числе определить ее как философию жизни отдельного человека. Действительно, если «большая» философия представляет собой теоретическое мировоззрение, некую общую картину мира, то мировоззрение отдельного человека есть своего рода «малая» философия, персональная картина мира. Которая, разумеется, связана с «большой».

Известно, что отношение к философии, как правило, различается у людей, имеющих различный образовательный и культурный уровень. Можно отметить следующие крайние точки. Так сказать, со стороны нижнего предела располагаются высказывания по типу «философию придумал тот, кому было лень работать». Иными словами, носители подобных убеждений считают философию делом бесполезным и не имеющим отношения к практике. В основе этих убеждений практически никогда не лежит знание философии – то есть, когда человек философию изучил и сделал вывод о ее бесполезности. На вопрос, произведения какого философа читал приверженец данной точки зрения, ответа вы не услышите. Как говорится, «где находится Бразилия, Штирлиц не знал, но слышал от Донны Розы, что в лесах там водится много диких обезьян». Впрочем, такое отношение встречается не только к философии. Вспоминаю услышанные однажды рассуждения одного рабочего третьего разряда. Дело было на заводе. Рабочий обтачивал обоймы подшипников на полуавтоматическом станке, его задачей было установить заготовку, а затем снять ее, после того, как станок сам выполнит все необходимые операции. Этого рабочего очень возмущало наличие рядом с цехом конструкторского бюро, где трудились инженеры. «Сидят там, паразиты, штаны просиживают, их бы всех к станкам поставить, вот тогда дело бы пошло!» – мечтал он…

С другой стороны, со стороны, условно говоря, верхнего предела, лежит видение философии как сугубо научной дисциплины, понимание которой недоступно непосвященным и которая действительно в значительной степени занимается изучением вещей, непосредственно с практикой не связанных – общей теории сознания, например. Отождествляемая с наукой, призванная углубить общечеловеческое понимание мироздания, такая философия тоже не рассматривается как прагматическое средство. В лучшем случае она представляет собой узкоспециализированный инструмент. Приверженцы такого взгляда называют практическую философию беллетристикой, относя к ней, пожалуй, все философские тексты, выходящие за рамки сложных и трудноусваиваемых теоретических трактатов.

Между этими позициями и располагается жизнь. Представляется, первая точка зрения не заслуживает рассмотрения, поскольку в большей части случаев отстаивающие ее не знакомы с самим предметом, который берутся оценивать, и дискуссия была бы подобна разговору об особенностях компьютера с человеком, никогда компьютера не видевшим.

Что касается второй позиции, то она слишком заужена. Действительно, философия, выдерживающая всю строгость научных критериев, представляющая собой глубокую и сложную теорию, изучающая неочевидные закономерности, существует. Но существует ведь не только такая философия. Так зачем себя ограничивать? Зачем подменять частью целое, когда все части могут вполне комфортно существовать одновременно? На мой взгляд, игнорирование практической, непосредственно жизненной философии неоправданно.

Представляя собой рациональное мировоззрение, философия присутствует почти на всех уровнях нашего бытия. А далее степень способностей, разнообразие интересов и возможностей определяет, каков наш персональный диапазон, исчерпывается ли он простейшими интеллектуальными конструкциями, небогатым по содержанию пониманием мира, либо простирается в глубины и дали, охватывает системное понимание происходящих в мире процессов.

Кроме того, практическую философию можно использовать тысячами различных способов. Практическая философия – это путь не только к мудрости, но и к умению эффективно вершить свою жизнь. Творческими людьми разработано огромное количество жизненных систем, стратегий и методик, помогающих человеку ощутить всю полноту своей жизни, пробудиться от обыденности и совершить неординарное, наполнив жизнь новыми смыслами, ощущениями и результатами. Поэтому философия – мощнейший инструмент улучшения и переустройства своей жизни. Точнее, она может им быть. Может, конечно, и не быть – все зависит от того, какую именно философию вы исповедуете. А как сделать удачный выбор? Это очень важный вопрос. Чтобы в нем разобраться, скажем несколько слов об истоках, о так называемом «основном вопросе философии».

Основным вопросом философии принято называть вопрос о взаимоотношении сознания и бытия. Возможные ответы устанавливают взаимосвязи и иерархию между ними – что от чего является производным. Для наших целей достаточно коснуться двух главных вариантов ответа: 1) бытие – первично, сознание – вторично и 2) сознание первично, бытие – вторично. Соответственно, если под бытием понимать материю, то в первом случае мы получим материализм, а во втором – идеализм.

Доказать истинность какого-либо из этих двух противоречивых вариантов ответа оказалось невозможным, несмотря на все старания их приверженцев. Сегодня ученые и философы признали, что оба варианта ответа имеют равные права на существование. Вот цитата из учебника для студентов МГУ им. М. В. Ломоносова: «Выбор в пользу того или иного решения основного вопроса философии невозможен на чисто логических или теоретических основаниях. Как показывает опыт истории философии, каждое из них одинаково хорошо фундировано доводами их адептов.

Выбор между ними скорее лежит в сфере прагматики, в области предпочтения тех или иных социальных и личностных ценностей, интересов, в том числе на индивидуальном уровне, в плоскости психологического комфорта: детерминизм или свобода человека, зависимость или самоорганизация, стабильность или изменчивость, необходимость или случайность, активность или созерцательность, гармония или творчество… и т. д. Так, ценности объективной истины, детерминизма, зависимости человеческого сознания от бытия, стабильности, порядка, определенности хорошо коррелируют с материализмом и объективным идеализмом, охотно поддерживаются господствующими элитами, особенно в тоталитарных обществах, получая идеологическую санкцию на власть от имени объективной истины. И, наоборот, ценности свободы, приоритета личности, творчества, нонконформизма, самоутверждения хорошо коррелируют с субъективно-идеалистическим решением основного вопроса философии, способствуя мировоззренческому выбору именно данной философской концепции» [60;56–57].

Итак, чего-либо довлеющего, однозначно, на уровне закона определяющего правильный выбор приоритета между сознанием и бытием, не существует. А значит, выбор за нами. Причем результаты выбора не ограничиваются достижением «психологического комфорта», но имеют куда более серьезные последствия. Успех реализации технологий, позволяющих управлять своей судьбой и удачей, непосредственно зависит от того, как вы подходите к решению «основного вопроса философии», поскольку на нем основывается любая картина мира. Так какой же подход выбрать?

Давайте посмотрим. Допустим, человек признает первенство за бытием, а фактически – за материей, поскольку большинство людей под абстрактным понятием бытия понимает все-таки материю. Делая это, он одновременно признает свою подчиненность миру. Ведь в этом случае человек больше не причина – он следствие, производная различных материальных функций. Свободы быть уже не может, и человек становится лишь звеном, шестеренкой в большом и чуждом ему механизме, он уже не творит, а приспосабливается. При таком подходе картина мира лишается своей силы, превращаясь всего лишь в описание реальности.

Действительно, приоритет материи означает, что существует некая материя, которая не просто первична, но представляет собой фундаментальную, конечную основу бытия, из которой происходит все остальное. Такая основа, ввиду своей фундаментальности, очевидно, должна быть и единственной – иначе, если допустить возможность неединственности, возникнет спор о приоритете основ. Современный научный материализм считает, что эта материя обладает рядом универсальных характеристик и, кроме того, познаваема.

В классическом случае познание – то есть, формирование и совершенствование своей картины мира – понимается как последовательное уточнение модели, постепенное накопление знаний о материи, существующей как говорил В. И. Ленин, независимо от нашего сознания. В неклассике этот процесс представляет собой более сложную структуру, но суть не меняется. Выстраиваемая таким образом картина мира есть нечто вторичное по отношению к материи, явление меньшего порядка. Она, как и сам человек, всего лишь производная объективного мира, его отражение. Впрочем, и отражение это недословное – мы не знаем всей правды о мире. Даже самые глубокие теории материалистов, созданные в полном соответствии с научными критериями, не могут ничего большего, чем просто на уровне моделирования воспроизводить рассматриваемый объект, и представляют собой опосредованное знание об объективной реальности. Впрочем, ни на что большее они и не претендуют. Сложно претендовать на большее и человеку, руководствующемуся в своей жизни принципами материализма. Вспоминаются слова Игоря Гарина: «материализм – усталость философии или интеллектуальное плебейство, отказывающее в праве на существование миру духа, трансценденции, экзистенции, мистики – всему, что прямым путем не ведет ко все тем же хлебу и палке» [6;160].

Ситуация меняется, если избрать иной вариант ответа на основной вопрос философии, когда первоначалом является сознание. В этом случае картина мира уже не отстраненное описание реальности. Она превращается в созидающее начало. Признавая первенство за сознанием, человек как носитель этого самого сознания оставляет первенство за собой. Теперь он творец мира, а мир – продукт его творчества. Разница налицо.

Как вариант, еще можно выбрать в качестве носителя сознания нечто надчеловеческое, некий «мировой разум», «вселенский дух» или что-нибудь подобное. В этом случае доктрина будет называться объективным идеализмом, но нас она интересует в меньшей степени. Хотя объективный идеализм и эффективнее материализма, по сравнению с идеализмом субъективным он имеет куда меньшие возможности. Поэтому под сознанием будем понимать именно личное, индивидуальное сознание человека.

Нужно отметить, что материализм бывает более нагляден и убедителен в простых, примитивных случаях. Но чем сложнее ситуация, тем труднее отстаивать свои принципы материализму. Если начать разбирать карбюратор от ВАЗ 2106, то будет легче довериться мысли, что он существует независимо от нашего сознания и, скорее всего, от подсознания тоже. Но если рассматривать цепь жизненных событий, в которые вовлечен человек, то здесь материализм уже демонстрирует свою слабость. Даже научный. Действительно, как остроумно отметил один мыслитель, наука может объяснить нам отдельные факты, но она не в состоянии объяснить последовательности этих фактов. Например, причину, почему вдруг упал самолет, рано или поздно установит техническая экспертиза. От чего погибли находящиеся в нем люди, скажут врачи. Но никто не ответит, почему именно эти люди оказались именно в этом самолете, и почему другие люди в нем не оказались, хотя некоторые из них даже купили билет на этот рейс.

Из статистики известно, что на транспортных средствах, которые терпят катастрофы, пассажиров бывает всегда меньше обычного. Так, «Кокс изучил 28 крупных железнодорожных аварий в США начиная с 1950 года. Он обнаружил, что в день аварии на этих поездах было меньше пассажиров, чем в другие дни. Для сравнения он брал шесть дней перед крушением и соответствующие дни недели в каждой из четырех предшествующих недель. На одном из поездов в день крушения было 55 человек. В предшествующие дни – свыше 100. Среднее число пассажиров за десять контрольных дней также превышало сотню. В другом случае в течение шести дней подряд число пассажиров было соответственно 68, 60, 53, 48, 62, 70. А на седьмой день, когда произошло крушение, их оказалось всего девять. Это в шесть раз меньше среднего значения за десять контрольных дней, которое составляло 54 человека» [5;286].

Другой американский социолог, «Джеймс Стаунтон проанализировал 50 авиа– и железнодорожных катастроф. В большинстве трагедий транспорт заполнен лишь на 60 %. И наоборот, если транспорт заполнен на 75 % – крушение маловероятно».