Злые времена. Книга первая

– И у него тоже – лейтенант явно злился.

– А смысл? Чтобы пацанам с неучтенными боевыми стволами было его проще потрошить? Ну-ну – брат затянулся глубоко. Помолчали. Поперечный допил кофе и теперь просто курил.

– Так-то оно понятно, действуете как попроще. У кого изымать? У тех, про кого знаем, а как же. А к тем не пойдем, ибо опасно, могут отстреливаться начать, да?

Поперечный поднялся, одернул китель, подхватил фуражку:

– До свидания.

Закрыв за ним дверь, я вернулся на кухню:

– Ту чего на него сорвался?

– Да достало все. Ведь так и будет, попомни мое слово. Первое, что начнут делать, если кто-то останется, это изымать оружие у населения. Идиотизм.

– Ну а лейтеха-то при каких делах? Будет приказ – будет исполнять, сам же такой.

– Такой, да не такой. Вертел я этих упырей с неучтенкой. Надо будет – буду их валить – глаза у брата стали злыми, колючими.

– Ладно, давай завтракать и в путь…

Глава 3

30 января 2035

«Круизер» ровно гудел движком и шумел по асфальту широкими «лаптями», заставляя редких попутчиков прижиматься к обочинам, пропуская нас вперед. Я попробовал представить, что видят мужики, кинув взгляд в зеркало заднего вида. Танк, не меньше. И так не маленький, сто пятый на широченных колесах занимал полосу целиком, во всю ширину. Могучий бампер из швеллера с лебедкой, расширенные колесные арки, металлический багажник с «люстрой» на крыше – производим впечатление, ничего не скажешь.

– Брат, если чего случится все же, где мы твоему крокодилу запчасти искать будем и ТО делать? Может, лучше «буханку» или «лунохода» где присмотрим? Те-то на коленке при помощи кувалды на раз ремонтируются.

– Этому сто лет ничего не будет. Он подготовлен для полной автономки. Единственное, кушает много, но это не проблема, по крайней мере, пока. Будем решать проблемы по мере их поступления.

Мы катили по улицам города, и все внутри сжималось от предчувствия скорой беды. Каким-то нутряным чутьем я знал – все правда. И совсем скоро жизнь всех этих людей изменится навсегда. А у кого-то ее не станет, этой самой жизни. Тяжело. Хотелось выскочить из машины и заорать во все горло:

– Спасайтесь! Скоро здесь разверзнется ад. Уезжайте, улетайте… бегите!

Но для начала никто не поверит. Попробуют связать и сдать на лечение. Да и куда бежать?

– Лех, а куда бежать всем?

Брат сразу понял, о чем я. Сморщился, словно от зубной боли, потянул из кармана сигарету. Я тоже закурил, приоткрыв окно, и уставился на брата.

– В горы. Далеко, к Монголии. Или в тайгу, на Васюганские болота. Север Томской области, глушь глухая. И жить натуральным хозяйством. Но никто не поедет. Сейчас. А потом будет поздно.

Помолчали. Выщелкнув окурок в окно, брат сказал:

– К оптовикам надо заехать, сигареты скупить. Сколько получится.

– Может лучше курить бросить? Лечить нас некому будет, да и вообще, здоровья много понадобится.

– Может, и бросить. Но валюта это будет покруче бензина, уж ты поверь.

Я кивнул молча – не поспоришь…

Проходная Завода, а точнее, КПП, показалась впереди, и брат удивленно присвистнул. На подъезде к воротам в шахматном порядке были выложены бетонные блоки. Металлические ворота высотой в четыре метра были густо оплетены «егозой», по сторонам от ворот поднялись вышки, где маялись за пулеметами часовые. В воротах, сейчас открытых, виднелись три воина во главе с подтянутым лейтенантом. Воины были увешаны оружием с ног до головы, то есть буквально бдели в полной боевой.

– То есть ребятки уже в курсе – Леха хлопнул ладонью по рулю – ну тем лучше.

Он выскочил из-за руля и направился к воротам. Внушает брат, ничего не скажешь. Хоть и здоровенный, а движется так, словно перетекает, легко и быстро. Вот он остановился перед воинами, о чем-то коротко переговорил, продемонстрировал документы и направился назад.

– Командира нет, у них тут целый полковник правит, так вот он будет только к вечеру. Так что поехали пока кредит брать.

– Кредииит? Нафига нам кредит?

– Завтра в Кузню на оптовку поедем. Наймем десятитонник и поедем. Купим алкоголь, сигареты, мыльно-рыльные, в оружейку заедем, патронов по максимуму возьмем. Чую, мало совсем времени у нас.

– Слушай, ну нафиг. Если все же жахнут, все равно оптовки останутся, будем мародерить.

– Ты один такой сильно умный? Воевать придется за ресурсы, воевать. То есть стрелять в других людей. За пачку сигарет. Я не хочу, это дикость потому что. И да, на табачку еще заедем. Лучше там наберем за почти бесплатно рулонов, запас карман не тянет. Надо будет только на рынок потом заехать, запаять в мешки на всякий случай.

Оформление кредита затянулось хорошо за полдень. Брат взял максимальную для себя сумму, я тоже в стороне не остался. Отдавать, похоже, не придется. Да даже если и придется, все накупленное продадим и вернем, но что-то я в это все уже не верю.

Я всерьез проголодался и был настроен решительно:

– Поехали домой, поедим.

– Да ну, пока приготовишь… Поехали в столовую лучше. Но сначала заедем к Мишке с Танюхой.

…Гараж Горздрава располагался на территории бывшего ОРСа, сразу за Горным техникумом. Вот только я никак ума не мог дать, зачем мы сюда, о чем и спросил Леху.

– Сам увидишь – брат трижды коротко просигналил перед закрытыми воротами, и те тут же совершенно беззвучно поползли в сторону. Я даже окно приоткрыл, пытаясь услышать хоть какой-то звук, но тщетно.

– Хитрая смазка, да и механизм какой-то…

– Угу, смазка. Вазелин называется, для механика – мы въехали на территорию, и я удивленно присвистнул – очень уж непривычно выглядел двор. Ожидаемых завалов из старых автобусов, кабин от «ЗиЛков» и «ГАЗиков» и прочей атрибутики гаражной территории не было. Были чистота и порядок. Стоявший на карауле боец в полной боевой кивнул брату приветливо, меня смерил равнодушным взглядом и отвернулся. Я такое крайний раз видел на территории своей ВЧ перед приездом какого-то штабного чина. Мы тогда славно потрудились, разгребая многолетние завалы, к концу второго дня уборки почти оглохнув от рева прапора Михеева. Штабной, правда, так и не приехал.

– А чего у них здесь так все… порядочно?

– Щас все увидишь – скрипнув могучими покрышками на мелких камешках, джип остановился у неприметной железной двери, покрашенной в цвет стены. Вышли из машины, и брат пнул в дверь тяжелым армейским ботинком – мы таких хороший запас сделали. Подошва с металлической пластиной и окованным металлом носком, высокие шнурованные берцы… можно хоть в кислоту прыгать.

Камера над дверью шевельнулась, негромко вжикнув сервоприводом, и дверь бесшумно отошла от стены на пару миллиметров. Я бы не заметил, если бы не потянувший из двери воздух с резким запахом какой-то медицины. Я озадаченно хмыкнул, гадая про себя, как ее открыть? Ручки на двери не было. Брат, глядя в камеру, спросил:

– И долго дурковать будем?

Камера демонстративно отвернулась, но дверь открылась. Сразу за ней начиналась узкая лестница, круто уходящая вниз. Серые стены с висящими через равные промежутки светильниками, белоснежные ступени без единой пылинки, серый потолок с тянущимися по нему толстыми жгутами кабелей. И лезущий в ноздри едкий медицинский запах, тот самый, который живет в больницах и который ни с чем не спутаешь. Брат шагнул вниз первым, я следом.

Спустились до небольшой квадратной площадки, с которой начинался широкий коридор с низким потолком. Таким низким, что брат шел, втянув голову в плечи, да и мне было неуютно. Ни одной двери, ни одного ответвления. Коридор постепенно поворачивал вправо и ощутимо шел вниз. В лицо тянуло прохладным сухим воздухом, низко гудел где-то трансформатор. Еще одна лестница вниз, на этот раз с гулкими металлическими ступенями, ребристыми и зачем-то выкрашенными в защитный цвет. От кого здесь маскироваться? Лестница вывела нас в ….ну, наверное, это можно назвать холлом, хотя меня упорно преследовала песенка из мультфильма про Алладина. Потому что глазам нашим открылась большая пещера с высоким сводчатым потолком. У правой стены ровными штабелями составлены какие-то большие деревянные продолговатые ящики. В левой стене зиял высокий арочный проход, забранный мощной частой решеткой. Прямо перед нами такой же арочный проход был перекрыт стеной из бетонных блоков. В самом центре стены располагалась стальная дверь с небольшим окошком, справа от нее пост охраны из двух бойцов и старлея.

– Старший лейтенант Марков. Здравия желаю, товарищ майор!