Как долго в темноте безумной
Возможно света луч искать,
Не миновав дороги лунной,
Что зло должна соединять
Меж двух сторон его концами:
Одной – примером доброты,
Другой – со ржавыми ножами —
Убийцами людской души.
Как верить в истинность благого,
Когда потерян Божий свет,
И зла влияние не ново
За сотни в мраке скрытых лет.
Где первозданного добра
Найти возможно проявленье,
Когда закована земля
В оковы смерти – зла творенье.
Оковы смерти для души —
Как клещи, гнущие металл,
Ловушка мрака и тиши,
Безмолвный дьявола вассал.
Как верить в чудный свет добра,
Когда во тьме ты словно слеп;
И в неоткрывшихся вратах
Ты не увидишь неба свет.
Москва, 1995 г.
Закону вечному покорно
Лучей игривых вереница,
Тревожа мантии покой,
Что ворсом по земле стелится
Слепяще-белой бахромой,
Пытаясь растопить границу
Меж неба хладной синевой
И колыбелью мудрой жрицы —
Природы матерью-Землёй,
Не пожелает распуститься
Цветком, пред сумречной порой,
Позволив солнцу удалиться,
Забрав своих детей с собой.
Но день бушующей свободы,
Игрой шалунью раздразнил,
Глотком чарующей свободы
Попутный ветер одарил.
Чтоб вереницы каждый лучик,
Нарушив строй в своём ряду,
Минувши мрак холодной тучи,
Сыграл друг с другом в чехарду.
И словно фейерверка вспышкой
На предзакатный небосклон
Беспечно мчащихся вприпрыжку
Снежинок рой стал озарён.
Так в единении чудесном,
Рисуя в небе миражи,
Спустился наземь свет небесный
Сквозь сказочные витражи.
И самоцветы на вуали,
Той, что хранит земной покой,
Посланцев солнца повстречали,
Волшебной воспылав красой.
Но вереница лишь явленье
Одной из двух великих сил —
Небесной глади провиденье,
Что наземь солнца свет спустил.
Закону вечному покорно
Ушло светило за предел,
И, мглой окутанный проворно,
Лес сонный тихо зашумел.
Погасло пламя самоцветов,
Снежинок поутих задор;
Лишь полнится чредой советов,
Ночных птиц нудный разговор.
Но солнце взглядом провожая,
Прощаясь с отблесками дня,
Ты знаешь, что уже встречают
Свет солнца отмели в морях.
Переделкино, 2008 г.
В тяжёлый час предсмертной муки
В тяжёлый час предсмертной муки
В душе воспламенился страх,
Из ада дьявольские звуки
Позвали, и десятки свах