История одежды народов мира. V–XIX вв.

Кроме того, к ним прибавилась еще повязка (корнетт), ее оборачивали вокруг шляп и шапок, она так широка и длинна, что спускалась густыми складками почти до земли. Эта повязка, которую из-за ее длины обматывали вокруг шеи и плеч, делалась из тонкой шелковой материи, а ее концы украшались вырезами, зубцами или маленькими металлическими подвесками. В царствование Карла VI, во время междоусобной войны во Франции, эти повязки даже служили отличительными знаками различных политических партий.

Рис. 48. Изменения покроя рукавов

Так, бургиньоны носили их на правой стороне, а арманьяки – на левой. Высокие шапки, нередко вязаные, как и жесткие круглые шляпы, натягивавшиеся вместе с материей на форму, на которой они утюжились, украшались спереди длинными узкими перьями. Кроме того, еще были особые шапки из толстой материи, с пуговицей или с кистью посредине макушки, называвшиеся «мортьер». Эти шапки были отличием определенного сана или звания, между тем как небольшие круглые шапочки, надеваемые под шляпы и шапки, служили общепринятым головным убором.

Рис. 49. Платье «сюрко»

Распространению этого вида шапочек в особенности способствовало то обстоятельство, что Карл VII (1422–1461 гг.), следуя требованию духовенства, носил волосы очень коротко остриженными и требовал того же от всех своих приближенных. Позже подобному примеру последовали другие сословия, хотя и не в такой степени. Бороды во Франции до царствования Карла VIII (1483 г.), а в Англии до Генриха VII (1485 г.) в высшем обществе были упразднены.

Рис. 50. Декор на рукавах и шлейфе

Что касается женского наряда, то он, как и мужской, становился все более роскошным, вызывающе неестественным. Несмотря на то, что против этого восставали не только тогдашние публицисты, но и отцы семейств, стараясь противодействовать безнравственности по-своему, как, например, рыцарь де ля Тур-Ландри, составивший для своего семейства особый сборник поучительных примеров, это противодействие было весьма ограниченным. В высших слоях общества не только продолжали следовать господствующей моде, но и безоговорочно подчинялись всем ее капризам. Верхние одежды стали длиннее и подпоясывались еще выше, чем прежде. Хотя из-за этого вся фигура казалась неестественной, пояс поднялся еще выше, под самую грудь, где его и носили довольно продолжительное время (рис. 46). Женская роба делалась наподобие мужской – со сборками на груди и очень широкой (рис. 47). Это не вызывало порицания со стороны строгих моралистов, хотя духовенство восстало против удлинения шлейфа и дошло наконец до того, что в 1435 г. французским монахам удалось выхлопотать позволение папы Евгения IV не отпускать грехов женщинам, носившим шлейфы или занимавшимся их изготовлением.

Несмотря на это, шлейфы продолжали удлиняться по желанию их владелиц, тогда как в более узком нижнем платье, составлявшем домашнюю одежду, изменялся только вырез ворота, делавшийся то шире, то заостреннее, в верхнем платье произошли изменения в покрое лифа и рукавов. Они касались в основном узких облегающих лифов, особенно любимых во Франции. Теперь эту деталь одежды стали делать открытой спереди до пояса, откуда лиф поднимался к плечам в виде отложного воротника, образуя на груди треугольное отверстие, сквозь которое виднелся нагрудник нижнего платья. Новый покрой лифа требовал особого внимания к украшению нагрудной части платья: отвороты стали делаться то уже, то шире, большей частью из другой материи и другого цвета, чем само платье.

Открытые спереди робы имели, как правило, длинные узкие или слегка расширенные рукава с простыми отворотами или жесткими манжетами. Одновременно изменились рукава остальных широких верхних одежд, которые стали кроиться распашными и застегивавшимися на пуговицы (рис. 48). Часто их украшали широкими откидными или стоячими воротниками.

Изменение рукавов женских платьев напоминало перемены в покрое мужской одежды. Закрытые мешковидные рукава, как и совершенно открытые, стали делаться еще шире, в последнем случае рукав разрезался по всей длине так, что спускался от плеча вниз и волочился по полу как шлейф, а края его вырезались зубцами различной ширины (рис. 49). Остались в моде плащи «сюрко», имевшие поперечные проймы для рук, и очень нарядные горностаевые лифы. «Сюрко» надевали при торжественных случаях в качестве парадного платья вместе с горностаевым лифом поверх него, что делало наряд еще более пышным.

Спинные плащи тоже получили более богатую отделку и превратились в самостоятельную парадную одежду.

Но более всего прихоти моды сказались на головных уборах, утрируя до нелепости прежние фасоны и изобретая новые, не менее причудливые.

Законодательницей моды была Изабелла, супруга Карла VI, известная своей склонностью к роскоши и до самой смерти следовавшая своим вкусам. О ее придворных дамах Юве-наль д’Урсен в 1417 г. писал:

«Они, несмотря на войну и смуты в государстве, рядились напропалую и украшали себя головными уборами, походившими на необыкновенные рога, чрезвычайной высоты и ширины, имевшие по бокам вместо валиков наушники или кольца такой величины, что в этом уборе нельзя было пройти в дверь иначе, как боком и нагнувшись, что весьма не нравилось благопристойным людям». Такой чрезмерный объем приобрели и другие головные уборы с прикрепленными на них валиками. Увеличились и обычные сетчатые чепцы, закрывавшие уши, вследствие чего и вуаль, которую носили при них, подверглась разным изменениям (рис. 58).

В 1428 г. была изобретена очередная форма головного убора, которая превзошла своей необычностью все уже имевшееся. Это были так называемые «эннены» – очень высокие подушкообразные или конические головные уборы, состоявшие из картонной или проволочной основы, обтянутой материей сверху донизу. По бокам они обшивались большим количеством прозрачной ткани, которая надо лбом и вдоль щек лежала в виде широкого клина и отбрасывалась назад густыми складками вроде вуали, спускаясь иногда так низко, что при ходьбе необходимо было ее подбирать.

Рис. 51. Спинные плащи как парадная одежда

Если в рогатом чепце приходилось наклонять голову набок, чтоб пройти в двери, то с этим убором на голове необходимо было в подобном случае приседать почти до земли – обстоятельство, особенно возмущавшее проповедников. Впрочем, их негодование было безрезультатным, и лишь один из порицателей безобразной моды сумел на короткое время приостановить ее распространение. Это был кармелит Фома Коннект. Его резкие и настойчивые увещевания побудили многих женщин открыто сжигать на улицах вместе с прочими модными вещами и головные уборы этого рода. В точных свидетельствах того времени (около 1428 г.) значится, что в Париже в один день было более ста подобных костров. «Но, – продолжает повествователь, – это увлечение продолжалось недолго. Как только ревностный гонитель моды покидал какую-либо местность, преследуемая мода водворялась там снова и головные уборы делались еще выше прежнего». Основной причиной популярности «энненов» было покрывало, которое можно было драпировать, добиваясь разнообразных вариаций.

Рис. 52. Головной убор «Эннен»

Сначала его просто обвивали вокруг конусообразного головного убора, и спускали вниз, а впоследствии стали укреплять на особых проволочных каркасах, так что вся его масса распределялась поровну, образуя по бокам головы широкие и высоко поднятые крылья; они прикрывались сзади остальной тканью, сквозь которую просвечивал конический головной убор. Кроме этого, существовали и другие, менее причудливые, простые и даже красивые уборы, фасоны которых также сохранились. Все они постепенно достались женщинам среднего сословия, потеснив излюбленный капюшон.

В середине XV в. законодателем моды выступал бургундский двор, известный своей склонностью к роскоши и издавна стремившийся превзойти во внешнем блеске двор французских королей. Это соревнование началось со времени объединения обеих Бургундий (герцогства с Долльским двором и пфальцграфства с Дижонским двором) под управлением Филиппа Смелого. При Филиппе Добром, бывшем сначала наместником Иоанна Бесстрашного в Генте, а после смерти последнего (1419 г.) ставшем его преемником, невероятная роскошь стала при дворе обыденным явлением. Безграничная роскошь наравне с церемонной сдержанностью в обращении наложила особый отпечаток не только на человеческие отношения, но и на одежду. Она становилась все богаче и дороже и приобретала все большую жесткость, особенно у мужчин, которые казались закованными в свое негнущееся платье. Такой вид имело не только короткое, плотно облегавшее тело платье, но и длинная верхняя одежда, и длинные женские наряды. Этому немало способствовала плотность и упругость тяжелых шелковых, парчовых и т. п. материй, издавна выделывавшихся в Нидерландах и вошедших в это время в моду. Роскошь бургундского двора проявилась во всем, начиная с нарядов и самых обыденных вещей и заканчивая устройством какого-либо празднества или турнира и т. п.

В верхнем платье изменились в покрое лишь одежды средней длины, доходившие до колен или немного ниже; они стали более узкими и облегающими. Длинные одежды, составлявшие церемониальный костюм, по-прежнему оставались широкими. Жесткость и неуклюжесть верхнего платья, которое носили то подпоясанным, то без пояса, обусловливались не только толщиной и упругостью материи, из которой оно шилось, но и особыми складками, которые шли параллельно по всей длине одежды и имели вид органных трубок. Негибкость увеличивалась широкой и тяжелой меховой опушкой. Рукава такой одежды делались очень широкими, нередко подбивались ватой и, подобно рукавам короткого кафтана, имели разрезы и т. д. Иногда рукава всевозможных покроев обшивались по краям галуном или дорогим мехом. Парадные верхние одежды доходили до ступней, имели спереди разрез, застегивавшийся на пуговицы, и длинные узкие или очень широкие рукава. Рукава бывали двойными и тогда состояли из нижних и верхних, свободно свисавших поверх них. Парадные одежды изготовлялись из парчи или шелковой материи. Их обычно носили подпоясанными шнуром, сплетенным из шелковых и золотых нитей, с дорогими кистями на концах. Кроме того, эти одежды нередко обшивались или подбивались мехом, причем высшие сановники для обозначения своего положения использовали исключительно горностаевый или соболий мех.

Головные уборы этого времени состояли в основном из широкополых плоских или высоких войлочных шляп. От венца до самого верха шляпы вился шнур из шести жемчужных ниток, украшенный спереди аграфом из бриллиантов, рубинов и жемчуга в золотой оправе, которым крепилось красное и белое завитое перо.

В покрое одежды не произошло существенных изменений. Хотя в хронике Монстреле и сказано о женщинах (1467 г.), что именно в это время они «перестали носить чрезмерно длинные шлейфы и заменили их отделкой из дорогих материй, шелка, бархата или меха, занимавшей целую четверть всей длины платья; шелковые пояса вокруг бедер стали делаться гораздо шире, а шейные цепочки носились все в том же безобразном количестве», все это вошло в моду уже в царствование Людовика XI. До начала царствования Карла VIII (1483 г.) длинные шлейфы приобрели при бургундском дворе настолько важное значение, что были составлены особые правила их ношения для торжественных и обычных случаев (рис. 53). Постоянные выступления моралистов против моды того времени были по-прежнему направлены против этого наряда, который они считали «изобретением сатаны».

Рис. 53. Бургундское платье

Верхнее платье – роба, шлейф которой достигал четырех локтей в ширину, став парадным, приобрело соответствующую отделку (рис. 53). Его шили из самых дорогих тканей – парчи или узорчатого шелка. Украшали по подолу, обшлагам и воротнику (если таковой имелся) широкой обшивкой из цветной шелковой материи, бархата или меха. Пояс был вышит золотом и отделан жемчугом и драгоценными камнями. Обычно он имел ширину ладони и завязывался, как и прежде, под самой грудью. Нижнее платье, длиной до ступней, богато украшалось там, где его не прикрывала верхняя одежда, например на груди и в некоторых местах подола, которые открывались, когда подбирался шлейф. Нагрудник расшивали жемчугом и дорогими камнями, а подол, как и у верхнего платья, обшивали каймой. Украшенный дорогим аграфом, он иногда бывал открыт настолько, что грудь оставалась наполовину обнаженной. В таком случае ее вместе с шеей прикрывали особым воротником, который нередко делался из кружев со вплетенной золотой или серебряной нитью. Поверх нагрудника на шею обычно надевали несколько ниток жемчуга или золотые цепочки, украшенные драгоценными камнями. Руки украшали кольцами, которые надевали даже поверх вышитых перчаток. Обшитые мехом безрукавки, издавна любимые женщинами, со временем превратились в самое модное и очень богатое нарядное платье, особенно при бургундском дворе, где они были признаны парадной одеждой. О женских плащах можно сказать то же самое, что и о мужских: они стали частью парадного костюма, и поэтому богато отделывались. Их главное украшение составлял длинный шлейф.

3.2. Начало распространения итальянского наряда в Западной Европе

Когда со смертью Карла Смелого (1477 г.) померк блеск бургундского двора и Франция вновь стала законодательницей моды, увлечение роскошью, все больше распространявшееся среди дворянства, начало внушать правительству серьезные опасения. Многие знатные феодалы, стремясь превзойти в роскоши богатое бургундское дворянство, распродавали свои имения или влезали в неоплатные долги, что вело к неизбежному разорению. Напрасно Людовик XI пытался противостоять усилению роскоши личным примером, ведя крайне простой образ жизни. Только после того как Карл VIII (1463–1498 гг.), сам любивший пышные наряды, принял закон, ограничивавший роскошь нарядов, стремление к блеску и богатству несколько ослабело. Указом Карла VIII (1485 г.) запрещалось всем, кроме высшего дворянства, носить платье из золотой или серебряной парчи и шелка. С нарушителей взимался значительный денежный штраф, и у них отбирались запрещенные вещи. Из богатых дворян только шевалье, имевшие 2 тысячи ливров дохода, могли иметь платье из шелковых тканей, а экюйе с таким же доходом – только одежду из сатина. Материи, вытканные золотом и серебром, были доступны только самым знатным и высокопоставленным лицам. Однако сильнее, чем этот указ, касавшийся только тканей, а не покроя одежды, повлиял на наряд в целом поход Карла VIII в Италию в 1494–1495 гг. До тех пор покрой платья оставался неизменным, произвольно менялись только отдельные детали одежды. После войны, когда французы ознакомились со всеми особенностями итальянской одежды, они стали или приспосабливать эти детали к собственному наряду, или перенимали их без изменений. Поскольку итальянская мода основывалась на древнеримской традиции, то под ее влиянием французский наряд постепенно начал все больше соответствовать естественному строению тела, нисколько не теряя при этом в нарядности и отделке. Такое превращение заметнее всего проявилось в женской одежде; в мужском прежняя одежда продержалась почти до конца XVI в. Мужская одежда сохранила короткий и узкий покрой. Все изменения, которым она подвергалась, касались лишь отделки и некоторых деталей. Высокие наплечники несколько уменьшились в объеме, зато увеличилось число разрезов на верхнем платье с целью показать тонкое белье. Именно в этих разрезах страсть к изменениям проявилась больше всего.

Рис. 54. Итальянский наряд последней трети XV в.

Они делались по одному или по несколько в верхней или нижней части рукава, а также на груди – от плеч и до талии, где из-под них большими буфами выглядывала сорочка. Вырез на груди закрывался гладким, богато украшенным нагрудником, поверх которого шли шелковые, серебряные или золотые шнуры, крестообразно переходившие от одного края разреза к другому. Подобные детали придавали одежде разнообразие. Позже начали укорачивать боковые полы камзолов и делать разрезы в верхней части панталон, а иногда даже в нижней, особенно спереди и вдоль икр. Некоторые щеголи, не довольствуясь одними разрезами и желая показать шею и руки, носили нагрудник гораздо ниже плеч, укорачивали рукава до самого локтя, а на спине делали такой же глубокий вырез, как и на груди.

Рис. 55. Мужские наряды конца XV в.

Рукава с разрезами кроились очень узкими, отчего сорочка выглядывала из них еще пышнее. Рукава без разрезов делались в обтяжку от локтя и расширялись к плечу. У камзолов особенно богато украшались края грудного выреза и находившийся между ними нагрудник. Отделка панталон состояла из пестрых полос, на которых располагались вразброс или шли в горизонтальном направлении разные украшения. Иногда на них нашивались или вышивались гербы, изречения и т. п. Позднее, к концу XV в., стали отделять верхнюю часть панталон от нижней. Иногда поверх обыкновенных панталон надевались короткие, не доходившие до колена верхние штаны и особые чулки, закрывавшие нижнюю часть панталон, что было особенно модно в Англии в царствование Генриха VII (с 1485 г.).

Рис. 56. Женские наряды

Распространенный ранее обычай подшивать подошвы к панталонам, охватывавшим ступню, и таким образом заменять ими обувь, постепенно отошел. Отдельная обувь стала теперь общеупотребительной, сохранив прежние формы. С 1480 г. длинные носки заменились более короткими, наподобие «утиного носа», которые в свою очередь около 1500 г. уступили место очень широким тупым носкам. К такому наряду, ставшему особенно популярным в Германии, добавился короткий плащ, состоявший из четырехугольного куска ткани, обрамленного широкой или узкой каймой. Такой плащ едва доходил до середины спины, с левой стороны он свободно свисал и крепился двойным шнуром, обхватывавшим шею и соединявшимся на груди. Длинный и широкий плащ, сохранивший прежний покрой, надевался знатными лицами не как ежедневное платье, а только в торжественных случаях. Иногда он заменялся другими верхними одеждами.

Рис. 57. Укорачивание рукавов

Рукава сохранили прежний покрой. Встречались рукава такой длины, что они волочились по полу и были длиннее платья. Чтобы не стеснять свободного движения рук, их разрезали почти от самых плеч. Такого же покроя были рукава церемониальной одежды, отличавшейся от обыкновенной, открытой спереди (распашной) верхней одежды только богатой отделкой и чрезмерной длиной и шириной (рис. 60). Во Франции в царствование Карла VIII (1483–1498 гг.), в Англии при Эдуарде V (в 1483 г.) и при Генрихе VII (в 1485 г.) появились почти такие же длинные одежды, но с более короткими рукавами, которые были приняты даже в среднем сословии. Такой фасон во Франции, как и раньше, продолжали носить ученые, как одежду, присвоенную их званию.

Рис. 58. Отделение лифа от юбки

В высшем сословии правила приличия требовали менять свой наряд как можно чаще, по возможности ежедневно. Поэтому состоятельные люди отдавали один раз надетое платье для переделки портному.

В женском костюме возвращение к покрою, подчеркивающему естественные формы тела, выразилось в том, что высокие плечи исчезли, пояс стали носить на талии и, главное, лиф стал гораздо свободнее. При этом рукава и юбка платья почти не изменились, хотя узкие рукава стали предпочитать широким, а юбки делались с менее длинным шлейфом.

Рис. 59. Королева Анна, 1491

Вначале эта мода не пользовалась одобрением, а, наоборот, вызывала осуждение даже со стороны самих женщин, особенно из среднего сословия (рис. 56). Тем не менее, ей продолжали следовать, дополняя новый фасон разрезами на рукавах, чтобы показать тонкое полотно сорочки, которую выпускали буфами. Иногда рукава укорачивали до самого локтя и даже до середины предплечья. Для прикрытия совершенно обнаженных рук стали использовать нижние рукава из тончайшей материи разнообразных фасонов. Короткие рукава верхнего платья, закрывавшие только верхнюю часть руки, отделывались по краям мехом или богато вышитой каймой, чаще всего золотой или цветной бахромой и т. п. (рис. 57). Но гораздо важнее для дальнейшего развития женской одежды было то, что в результате постоянного ношения коротких безрукавок и стремления приспособить верх платья к формам тела лиф начали отделять от юбки. Поэтому и само платье (роба), которое раньше кроилось из одного цветного куска, разделилось на две части, делавшиеся из различной материи и разного цвета. Эта перемена повлияла на дальнейшие изменения женского наряда. В 1491 г. по примеру королевы Анны, гордившейся красотой своих ног, юбки разрезались по бокам почти до самого колена.

Если раньше в такой юбке ноги закрывались нижним платьем, то теперь и его приподнимали (рис. 59). С разделением робы на две части четко обозначилась талия, а пояс снова утратил свое основное назначение и употреблялся теперь (как и в мужской одежде) только для ношения прикреплявшихся к нему мешочка и разукрашенных четок. Иногда к нему прикрепляли шнурки с небольшими крючками, чтобы подбирать платье. Верхняя нарядная одежда у дам высшего сословия имела вид накидки, открытой с обоих боков, или безрукавки, обшитой мехом. В таком наряде неизвестный художник изобразил королеву Анну (рис. 59). Длинный и широкий плащ (мантия) был исключительно почетной одеждой. Похожие плащи, но без всякой отделки и сшитые из толстой и грубой материи, носили женщины среднего сословия для защиты от холода и непогоды. К плащу иногда добавлялся отложной или стоячий воротник, а изредка и меховая опушка. Одновременно происходило упрощение нелепых головных уборов прошлых периодов.

Рис. 60. Аристократка в мантии с дочерью

Анализ рассмотренных материалов позволяет сделать ряд выводов об изменениях европейского костюма на протяжении раннего и развитого средневековья (V–XV вв.).

В период раннего средневековья (V–XI вв.) первоначально в Европе основной была мода, перенятая у Римской империи (позднее получившая название моды «романского стиля»), В ее распространении главную роль сыграла Византийская империя, достаточно могущественная в указанный период и имевшая связи со всей Европой. Костюмы, подобные византийским, можно заметить на изображениях высшей знати в Западной Европе. Однако с усилением светской власти в ее борьбе с духовной постепенно в быту западноевропейцев начинают появляться национальные мотивы, что отражается и на одежде. Формируется так называемый готический стиль, распространившийся понемногу и на одежду.

В период XII–XV вв. господствующее положение занимает наряд Франции. При этом в указанное время происходят достаточно серьезные споры по поводу нравственного характера той или иной детали костюма (особенно сильное раздражение моралистов вызывают башмаки «шнабельшу»), доходящие до требований духовенства и запретов со стороны верховной власти. К середине XIV в. одежда значительно усовершенствовалась и стала гораздо разнообразнее прежней. Теперь уже недостаточно было довольствоваться изменениями старых нарядов, были приложены немалые усилия по разработке новых фасонов одежды.

Существование бургундской моды и отказ от нее в XV в. подтверждает гипотезу о влиянии государственных образований на элементы быта Европы. Бургундская мода в одежде была популярна в период величия Бургундии и быстро сошла на нет после ее поражения. Происходит возвращение к более простым формам благодаря строгим указам Людовика XI и Карла VIII, а после похода последнего в Италию распространяется итальянская мода. Поскольку итальянский наряд основывался на возврате к древнеримской традиции, то под ее влиянием французский наряд постепенно начал все больше соответствовать естественному строению тела, нисколько не теряя при этом в нарядности и отделке.

Как правило, женский костюм изменялся медленнее, чем мужской, в рамках одного периода эти изменения носили менее существенный и заметный характер.

В целом факторами изменений в европейском наряде на протяжении средних веков следует признать:

– существенное влияние европейских государственных образований на культуру, быт и одежду Западной Европы;

– идеологическое противоборство духовной и светской власти за влияние на общество и усиление на этой почве национальных мотивов в культуре, быте и моде;